Не привык! И никогда не привыкнет к белому ковру с ворсом, к шкуре тигра возле камина в гостиной, к работающему электрочайнику и штуке, которая в раковине мельчит остатки еды! Это все чуждо и не то, к чему привык Стив. Особенно к переезду в Прагу, где последние пять лет приходилось учить долбанный немецкий язык. Да так, чтобы тот отскакивал от зубов! Для чего Прагу поместили на карте по соседству с Германией?
Груша разнесена в дребезги. Отец обещал купить новую, как только Стив вернется из Эмиратов. Разбогатеть за несколько лет? Да как! Его семья что, где-то откопала нефтяную скважину? Вечно крутящаяся возле него прислуга, новые вещи, крутые тачки заполнили гараж. Серьезно? Где его дырявые носки и чайные пакетики на батарее! Откуда это все взялось? Отец, а он же генеральный директор перспективной строительной фирмы, запретил общаться сыну с друзьями, с тем низким слоем, считая, что они тащат его на дно. Из-за этого богатства он потерял всех! Несомненно, для него открылись двери в новый мир, где по школе гоняли красотки из приличных семей с высоким социальным статусом и, завидев Стива, стали проявлять к нему интерес. Польстило! Но он все продолжал сохнуть по блондинке с пухлыми губами из старой школы, с которой потерял связь, как только они переехали в новый дом, а родители устроили Стива в лицей.
– Пусик, – одна из девчонок валялась на его кровати, листая ленту в социальной сети.
– Чего? – грубо ответил Стив, так и не избавившись от борзого тона, к которому его приучили улицы на окраине страны. В самой дальней деревне, откуда до столицы было ехать более суток.
– Я не знаю в чем идти на выпускной, – заныла она. – Дай денег.
– Возьми в тумбочке.
Стив ненавидел деньги, и когда ему давали их на расходы, а сумму давали приличную, он засовывал ее в ящик и шел пинать во двор мяч, либо же колошматить с парнями из класса старшаков. А так, как старшаки теперь они сами, приходилось шляться возле институтов и запугивать ботаников да зубрил с очками на носу. От одного ботаника даже отпечаток зубок на бите остался, которую Стив бережно хранил в дальнем углу вещевого шкафа.
– Спасибо! – брюнетка подлетела к парню и чмокнула его в щеку.
– Обращайся, – мямлил он, не уводят взгляд от монитора своего недавно купленного компьютера. Точнее подаренного.
– Я побежала с девчонками в магазин. Ты заедешь за нами? – спросила Ниабэль.
– Вызову вам такси, – продолжая лазить в интернете, произнес Стив.
– Самое дорогое только! – насупилась она, поправляя прическу.
– Конечно. Ты же самое дорогое, что висит на моей шее, Ниабэль.
– Какой ты! – она взмахнула хвостом и остановилась возле двери. – А поцеловать?
– Мы же еще увидимся?! – парень все же развернулся к ней, но так и не поднялся.
– Ладно! – вспылила она, разворачиваясь на каблучках.
Как только Стив остался один, он свернул вкладку с играми и открыл даркнет, на котором выставлял все свои некогда приобретенные ножи и пистолеты. Несколько покупателей. Прекрасно.
Подняв матрас на неубранной кровати после Ниабэль, Стив стянул с каркаса пленку и выудил оттуда три бабочки и дигл. Перед тем, как отправиться на выпускной, следует хорошенько подзаработать и поделиться выручкой с Михаэлем. Единственным другом из старой жизни, с которым он продолжал поддерживать общение, несмотря на указания родителей. Плевать Стив хотел на их просьбы. Пока его девушка, хотя, можно ли так называть человека, в которого просто тыкаешь, не имея к нему чувств? Парень задумался. Можно. Пока она шляется с подругами по магазинам, выбирая на вечер прикид, Стив займется работой и вскоре свинтит от своих родителей из-под этого надзора и заберет с собой Михаэля. Они откроют свою точку по сбыту оружия и опасных лезвий, и будут шиковать где-нибудь на яхте, а не гнить в лакшери апартаментах, куда так часто через дыру в заборе пробирался его друг.
Нацепив коричневый свитшот с огромными черными буквами, Стив залил лаком ежик светлый ежик на голове и сиганул в окно. Приземлившись на козырек, он лихо спрыгнул с него вниз, зажав в руке брелок от Бумера. Кто бы мог подумать, что на свой день рождение парень получит такую крутую машину! Родители аж слюнями исходились, как хотели угодить единственному сыну и порадовать его. Порадовали! И это была такая наигранная радость, что она неимоверно доставила старшим Роландерам удовольствие! Они же собрали всех родственников на восемнадцатилетие своего ребенка. Закатили такую вечеринку в ресторане, демонстрируя свои финансовые возможности и свой статус, что родственнички были поражены их благосостоянию. И, как ни странно, были приглашены их друзья из Карловарского края. Того самого, откуда они слиняли пять лет назад. Захотели утереть им нос? Да они в жизни не видели такой роскоши, как тот ресторан, где отмечали день рождение Стива. Было бы достаточно показать им резинку от трусов, ведь трусы обошлись матери Стива, как вся одежда, надетая на одну из ее бывших подруг из Карловарского края.
Но как привыкнуть к этой роскоши? Коттеджный поселок с самыми элитными домами в Праге! Уму непостижимо… Нет… Стиву определенно не нравилась такая жизнь. Ему бы кастет, да джинсы рваные… а не эти Гуччи и Прада…
По пути к Михаэлю, Стиву на ум пришла занятная мысль. А не взять ли его на вечеринку? Это будет идеальный прикол над подругой Ниабэль, о которой ходили разные интересные слухи, касаемые ее блядской натуры. Приодеть Михаэля, сделать ему шикарную прическу, посадить за руль своей машины и вуа-ля! Идеальный жених на вечер! Холли должна повестись на него! Это будет забавно!
Две полоски…
– Твою же, да за ногу… – Зендея сидела в туалете, держа в руках тест. Красные две полоски горели на первом тесте на беременность. – Во я влипла…
Блондинка натянула на себя спортивные штаны, накинула на плечи такую же кофточку и вышла из уборной торгового центра. Перед глазами от стресса все плыло, глаза болели, виски пульсировали. Каждый силуэт размазан. Любая вывеска не читалась. Буквы прыгали вверх-вниз, заставляя девушку мотать головой в разные стороны, чтобы как можно быстрее добраться до выхода. Ей всего восемнадцать. Она только сдала экзамены, окончила школу, а уже залет! Если мать узнает, что это от препода…
– Эй, чокнутая! – к девушке подлетел парень в солнечных очках и огромной татуировкой на шее в виде креста. – Чего делаешь?
– Огород поливаю, кретин, – не останавливаясь, произнесла она.
– Класс! Не хочешь мой полить? – усмехнулся парень, хватаясь за яйца.
– Отвали, Мэтт! – рявкнула она и ускорила шаг.
– Зендея, ты чего? Обиделась? – удивился парень. – Раньше всегда поддерживала мои шутки!
– Шутки кончились, Мэтт! Мне не до тебя!
– А до кого? До мистера «смазливая мордашка»?
Зендея остановилась. Именно так они в классе прозвали учителя истории.
– Что ты знаешь?
– Что? Да все! Вся школа видела, как вы сосались в его тачке!
– Че ты врешь! – одернула его блондинка.
– Отвечаю! Рот ставлю, что вся школа трещит об этом которую неделю. Даже фото есть.
– И чего ж его еще не уволили в таком случае? – Зендея продолжила прокладывать путь на выход.
– Так он же милашка, ты что, забыла? Его не дадут убрать ни за что! Любимчик он. И преподает хорошо. Да и знают эту информацию лишь те, кто держит за зубами свой язычок, – Мэтт цокнул.
– Вот и ты держи. Мне пора, – натянув посильнее на живот белую майку, чтобы скрыть его, Зендея открыла дверь на свободу.
Подальше от этого душного паренька, который по глупой случайности оказался с ней в одном торговом центре. Скорее всего, он шлялся там не один, а, как обычно, всей своей пацанской сворой.
Два года назад бизнес брата пошел в гору. Он в один миг обзавелся годовыми контрактами и сколотил себе команду единомышленников. Именно так он и говорил о своей работе, не посвящая сестру в тонкости. Переехав сразу в приличный район, Тревор перевел сестру в лицей, где на нее моментально положил глаз преподаватель истории – молодой и симпатичный мужчина лет тридцати пяти. Это была вышка, полет фантазии, бабочки и прочий насекомый мусор, трепыхающийся в ее животе. Практически два года они были тесно связаны, проводили свободное время вместе, посещая задние ряды кинотеатров и примерочные всех торговых центров. А бани? Они там просто пропадали! Не выглядела Зендея на свой возраст. Она была аппетитная и фигуристая, с прямыми светлыми волосами и удивительными серо-голубыми глазами.
Вроде бы ничего не могло омрачить столь идеальную пару, Зендея была готова выскочить за него замуж после школы, однако узнала один нюанс. Жена и трое детей. Конечно, это немного омрачило ее жизнь, чуточку огорчило, возможно, задело… Как-то все странно происходило. Как за такой долгий срок она не смогла узнать о его семье? Не интересовалась?
– Дура, – выплюнула она сгусток соплей в урну и вытянула руку, пытаясь поймать такси.
Одна из машин тут же остановилась. Зендея назвала адрес своего некогда уже бывшего преподавателя. Он просто обязан знать, что в его прекрасной жизни появится четвертый ребенок. Эдакий стрелок, вашу мать. Меткий-то какой! Внутри нее были сомнения на этот счет. Множество сомнений. Стоит ли рассказывать Шону, что она беременная от него? Может, все-таки он не обязан знать? Мысли путались, объединяясь в один густой комок сомнений. Но куда деваться, когда такси уже тормозило возле его небольшого домика?
– Остановите тут, – попросила Зендея и приоткрыла окно.
Вон площадка, вон его мелюзга бегает с какой-то женщиной. Наверное, это их мать. Старая какая-то. А где Шон?
– Выходить будете? – черство поинтересовался водитель.
Зендея залезла в сумку и достала несколько крон. Сунула водителю.
– На, и закрой свой рот, – раздраженно произнесла она.
Через две минуты девушка стояла на улице. Да… деньги не всегда весомы. Сраный таксист не позволил Зендее заткнуть ему рот деньгами. Плевать она хотела. Всегда получалось, а сейчас какой-то правильный оказался.
На первом этаже зашевелились шторы. Достав телефон, Зендея набрала знакомый номер. Скинули. Он часто скидывал, а теперь причина данной потребности была у нее, как на ладони.
До этого момента она даже и не думала, что когда-нибудь окажется рядом с его домом и будет стоять напротив него и наблюдать за его семьей, убеждаясь в сотый раз, какие же мужики бывают козлы. В окне показался Шон. Он не увидел ее, или сделал вид. Шторы тут же закрылись и мужчина скрылся в доме. Найти его адрес было легко. Большинство студентов знают адреса всех учителей, так-как ходят каждый год и поздравляют их с днем рождения.
Заходить к нему или нет? Говорить, что она беременна от него? Зендея околачивалась возле чужого дома еще минут пятнадцать, размышляя, ставить ли в известность его или нет.
– К черту… – решила она и, пнув кроссовками лежащую на асфальте банку, побрела вдоль дороги.
Пройдя несколько кварталов, она почувствовала, как сильно устала, началась отдышка и загудели ноги. Подошва у старых кроссовок изрядно потрепалась и стерлась, из-за чего и болели последнее время ноги.
– Ниабэль, ты далеко? – прислонив телефон к уху, спросила девушка.
– Выбираю наряд на сегодняшнюю вечеринку. А ты где?
– Шляюсь по улице. Составить тебе компанию?
– Спрашиваешь! Я в Рио, подъезжай. Подберем и тебе чего красивенькое! Только Холли надо будет еще дождаться. Она должна уже вот-вот подъехать.
Лучший вариант – отвлечься. Завтра рейс. Две недели беспробудной пьянки, вечеринки, танцев у моря. Прекрасные две солнечных недели в Эмиратах, а уже после можно думать, что делать с этим незапланированным ребенком и с этим женатиком. Но сейчас все внимание надо сконцентрировать на приятном, и не трепать себе нервы из-за такой мелочи. Точнее, еще не родившейся мелочи.
– Все, отвали, – Джей оторвал ее рот от своего члена. – Сплюнь куда-нибудь в кусты.
Уединившись с какой-то потасканной только что познакомившейся девчонкой в кустах, Джей Джейтон предложил ей отсосать за пять тысяч крон. Кто знал, что она согласиться, и ему придется оставлять своих друзей бухать на лавке, а самому наслаждаться ртом этой недалекой, но красивой барышни?
– А деньги? – пропищала рыжая, вытирая рукавом от куртки свой рот.
– Держи, как и обещал, – Джей протянул ей купюры и, застегнув штаны, вышел на тротуар.
Ребята все еще были на том самом месте, где он их оставил. Излюбленное место их компании – под разбитым фонарем в парке, где к вечеру собирается множество подростков, распивая спиртные напитки. Куда ни глянь – везде сосутся, обнимаются, залезают руками под юбки и платья. Не парк, а разврат! Особенно сегодня, когда день выпускного. Молодняк с ленточками шляется по дорогам с бутылками вина в руках, матерясь и харкаясь на каждом метре. Хуже, чем восьмого мая в день освобождения.
– ТуДжи! – выкрикнул один из парней, спрыгивая со спинки лавки. – Ты куда пропал?
– Да там… надо было отойти, – светился Джей.
– Ты не понял, бро, он с этой рыжей с каре умотал! Ну, рассказывай, – напряг слух Зак. – Как оно? Стоило того?
– Пойдет, но я бы перед вторым разом выпил бы чего покрепче, – усмехнулся Джей, присаживаясь между друзьями.
Четверка заядлых спортсменов из элиты, как их называли в школе, были как один. Одевались в один стиль, в ту же цветовую гамму, играли за одну и ту же команду и пропадали на одном и том же месте. Их прозвали четверкой Гэтсби. Ведь у них устраивались самые улетные вечеринки, самые крутые тусовки, возле них крутились сексуальные девицы и имелись перспективы на будущее. Да, они позволяли себе пропустить несколько бутылок дорогого виски, посидеть в панорамных барах, попивая коктейли и общаясь на такие разные темы, от которых у многих полезли бы на лоб глаза.
Эрудированная четверка, несмотря на дрянной характер, являлись участниками всех олимпиад, успевая и в спорте, и в учебе. Любимчики учителей, их постоянно ставили в пример, а на родительских собраниях выделяли именно их.
– Аристель! – позвал Джей друга. – Во сколько мы уже к тебе двинем? Не могу удержаться от предвкушения тусовки!
– Скоро. Сейчас только пять. Родители еще не свалили. Джордан сказал, что купит алкоголь.
– То есть? Мы пустим этих ботаников за алкоголь? – удивился Зак. – Косарь крон! Или пошли они к черту!
– Не бушуй, друг, – осадил его Джей. – Пусть тащат алкоголь. Дадим зубрилам почувствовать себя королями. Когда они еще смогут посетить такую вечеринку, как наша?
– Джей прав, за бухло откроем двери, – согласился Роб, поглядывая на часы. – Девчонки точно будут?
– Ты смеешься? Целый лимузин и прицеп к нему же! – Аристель покрутил у виска пальцем. – Мой дворецкий обещал наполнить бассейн.
– Холодно еще для плавания, – поежился Зак.
– Не ной! Бассейн – залог успеха. У меня папочка такую горку водяную притащил, охренеешь, когда увидишь.
Джей затянулся сигаретой. Как же прекрасно, что десятые классы объединили в один, что сплотило их дружбу еще больше. Зак был таким курносым и рыжим, настолько неумело общался с девчонками, что Джею приходилось учить его первым шагам. А Роб? Качок с едва заметной щетиной на лице. Гордился этим! Аристель – это отдельный вид человека. Добрая душа, примерный сын, а за пределами дома тот еще ебырь-террорист, матершинник и алкаш. Может за десять секунд осушить целую бутылку пива. Парни даже заводили секундомер.
– Костюмы? – спросил Роб.
– Да, пора их забирать. Только я не понял, – поднялся Джей. – Мы будем шляпы надевать или нет?
– Будем! – уверенно заявил Аристель. – Это же классика!
– Вычурная классика, – поморщился Зак. – Зачем нам эти шляпы? Мы же все равно их снимем.
– Я планирую вообще снять всю одежду! – засмеялся Джей.
– И я! – поддержал товарища Аристель. – А шляпы – это уровень вкуса!
– Вот я и говорю – вкусовщина… – выдохнул Зак, но закон четверки таков, что если большинство за шляпы, то придется их надевать, хочешь ты этого или нет.
Четверка выдвинулась прочь из парка, прибрав за собой весь мусор, оставленный на лавочке.
Ничего не могло испортить этот вечер, пока Роб не напомнил, что Джей завтра улетает на целых две недели. Огорчившись тем, что парни не едут с ним, в то время, как они вместе делали абсолютно все, даже ездили на озеро, Джей поспешил их успокоить.
– Не надо об этом. Это путешествие – подарок от родителей. Разве я мог не принять его? – пожал плечами парень.
Не мог. Джей Джейтон знал, как сложно его родителям доставались деньги, как сложно они шли к этому уровню жизни, которым сейчас могут гордиться. Это было чертовски сложно и ужасно необходимо. И теперь, сменив однокомнатную квартиру на отшибе, они перебрались в дом и сказали сыну, что у него впредь будет все самое лучшее. И Джей получил все самое лучшее. О прошлом он врал. Не хотел рассказывать, что он был бедным и доедал корки хлеба со стола. Он врал так убедительно, что его нынешние друзья до сих пор считают, что он приехал из Германии, насколько хорошо он владел этим языком. Правду не знал никто. А попытавшись подколоть его, Джей показывал часы за полмиллиона крон и спрашивал:
– Есть такие? Когда будут, тогда и поговорим.
Все, как один, затыкали рот и набивались к мажору в друзья, но он уже выбрал себе компанию. Сразу же при переходе в новую школу понял, с кем он сможет сколотить крепкий союз, чтобы продолжать двигаться дальше. А пока что парни едут за одинаковыми костюмами в самый дорогой бутик, где с них сняли мерки еще месяц назад. Вечеринка у Аристеля – бомба, о которой будут говорить долгое время. Сколько же выпускников там соберется! А девчонок? И самое забавное то, что вся четверка не имела отношений. Все были свободные и перспективные, отчего каждая девушка мечтала попасть на вечеринку к выпускникам и окрутить хотя бы одного из них, того же тихого Роба.
– Дух, я призываю тебя, дай знать, что ты тут… – Грейси заправила светлые пряди волос за ухо и зажгла свечи. – Дух. Я знаю, что ты тут. Дай знак, стоит ли мне ехать завтра в Дубай или нет…
На окнах зашевелились шторы. Девушка улыбнулась, приняв этот жест, как знак свыше.
– Спасибо, – еле зашевелила она губами. – Попробуем так…
Нарисовав на листе бумаги шестиугольную звезду, она положила в центр фотографию парня.
– Дух, скажи мне, дай знак, будет ли он на сегодняшней вечеринке?
Тишина. Девушка обреченно вздохнула, опустив плечи и, забрав фотографию с нарисованной звезды, прижала ее к сердцу. Затем протянула перед собой и притянула к губам. Поцеловала фотографию и откинула ее в сторону.
Мрачную комнату окутала темень, когда Грейси задула последнюю свечу. Плотные черные шторы скрывали солнце, не пропуская и малейший свет в покои Грейси Лу.
– Значит, не пойду…
Скомкав лист бумаги, на котором была криво выведена пентаграмма, девушка поднялась с пола и начала живо оттирать от него воск. Мать терпеть не могла запах свечей и считала, что дочь пора вести к психологу, пока она не стала приносить в жертву животных и резать себе руки.
Грейси лишь смеялась от такого ее заявления, а вот старшая сестра готова была упечь мелкую в психушку. И чем раньше, тем лучше. Она замечала странное поведение за ней, пугающую музыку, доносившуюся из-под ее двери, вечный вонизм, будто трупы хранились в ее шкафу, а она забывала их выносить на свалку. А шепот посреди ночи? От этого вообще мураши по телу бежали. Беки ненавидела Грейси. Она безумно пугала ее.
Как-то Грейси заявила, что наведет на Беки порчу. И что это, как не магия, когда девушку бросает парень, она попадает в аварию и все это происходит на следующий день!? Мелкая явно обладала какими-то способностями. Не верила сестра в совпадения и после этого случая начала держаться от нее подальше.
С каждым годом их отношения ухудшались, сестры практически не общались, лишь за столом могли перекинуться парой фраз. Родителям же было не до них. Они старались удержать наплаву уже во второй раз идущую на дно фирму. Возвращаться к былой жизни не хотел никто кроме Грейси. Ей было плевать, в каких условиях жить, чем питаться, ведь последнее время, как считала сестра, она питалась святым духом.
Уходя по ночам, она возвращалась бодрой, будто девушке где-то вкалывали адреналин. Однако она утверждала, что гуляя по лесу, получала энергию от деревьев. И начинала свой рассказ с того, как с ней разговаривала сосна, перешептывалась ель. И она понимала их язык. Звучит ужасно, особенно от человека, с которым приходилось жить под одной крышей. Ведь если сейчас он разговаривает с сосной, то что будет завтра? Она пригласит ее в дом?
Беки закатывала глаза всякий раз, когда видела Грейси и пыталась, как можно скорее, улизнуть из ее поля зрения, чтобы та не навела на нее еще какую-нибудь порчу. Грейси забавляло это. Чем она и начала пользоваться в школе, в новой школе, где ее совершенно не приняли. Первые два года девушку не замечали, после одноклассники повзрослели, изменились, а Грейси все глубже ушла в себя, тем самым провоцируя своих одноклассников на подколы в ее сторону. Год она терпела выходки и издевательства: вылитый на голову сок, украденные телефоны, червяки в сумке. Но всему приходит конец. Притащив в пакете землю, она высыпала ее на голову самой задире, сделала два шага назад и начала читать заклинание. Девушка разоралась, и разоралась еще сильнее, когда крики подруг рядом стали громче нее самой. Волосы блондинки превратились в отвратительно коричневый цвет. Но земля не способна на такие фокусы! А Грейси все продолжала читать заклинание, поясняя, что это земля с могилы. После чего в школе на нее начали лишь коситься, странно смотреть, но не подходить. Боялись. Директриса вызвала родителей…
Девушка прошла к шкафу. Перед тем, как открыть дверцы, она долго смотрела в глубь своего отражения, будто выискивая нечто за своей спиной. Холодно улыбнулась своему отражению, дверцы все-таки открылись.
Черные юбки различной длины, несколько черных накидок, пиджаки, черные топики с серым принтом, широкие штаны с полосатым ремнем и единственная светлая кофточка, оголявшая живот… все какое-то черное и тусклое. Грейси закрыла шкаф. Разве на выпускной ходят в черном? А разве ее звали? Вот Аристель удивиться, когда увидит ее.
Шторы расползлись в разные стороны, стоило лишь девушке дернуть за веревочку. Солнце тут же ослепило не привыкшие к свету глаза. Зажмурилась. Стянула с подоконника очки и надела. Погода не для посиделок дома. Определенно. Стоит прогуляться. Но раз этого парня на вечеринке не будет, то стоит просто прогуляться…
– Чудная, ты куда? – бросила Беки, прекращая тренировки в большой теннис во дворе дома.
– Гулять, – выкрикнула девушка.
– Странно! Вроде бы не полнолуние! И не Хеллоуин! – шутка-минутка. Беки посмеялась и вернулась к игре.
Вышагивая ровную линию, Грейси добрела до магазина с магическими вещичками. Магазин больше походил на лавку из сериалов про волшебниц, где за прилавком вот-вот должна была появиться лохматая женщина с круглыми окулярами и длинным носом. Но там стоял весьма симпатичный парень с темными волосами до плеч. Не поворачиваясь к девушке, он спросил.
– Чего бы ты хотела?
– Мармеладных мишек и глинтвейн, – под нос произнесла девушка.
– Что? – он повернулся и расплылся в улыбке. – Мишек?
– Да. Мармеладные мишки.
– Сожалею, но могу предложить приобрести браслет от сглаза.
– Ты сам-то в это веришь? – Грейси взяла в руки тонкую нить с несколькими насаженными на нее камнями.
– Нет.
– Вот и я нет. Как и в любовь, в дружбу, в обещания…
– Все так плохо? – парень потерял интерес и вернулся к изучению своего телефона.
– Как и в искренность твоего вопроса, – грустно улыбнулась Грейси.
Когда продавец осознал всю суть ее предложения, незнакомки уже не было.