Этот день не принёс мне прощенья,
Ты клеймила меня за грехи,
Уходила и в ожесточенье
И с презреньем читала стихи,
Так давно что написаны вроде,
А тебе представлялось зазря,
Мол кисель в строфах розовым бродит,
Не желанная Фету заря.
Не тебе посвящённые лично,
Тем, другим, что, казалось, любил,
Правда их имена и обличья
Стёрлись в памяти, напрочь забыл.
Те стихи так наивны, случайны,
В преисподню иль к свету ведут,
А потом разбирайся отчаянно,
Где любовь, а где низменный блуд.
Ты клеймила за пошлость, банальность,
Чёрти что ведь с отчаянья несут,
Пресловутая, мол, гениальность
Только бред твой болезненный суть.
Но вот, те, что к тебе заклинанье,
Каждый звук, каждый вздох, каждый штрих,
Открывалось в них тайное знанье,
Как бы не был неровен мой стих.
Ты сочла, что тебе я не ровня,
Лишь прошу, что-то вспомнить сумей,
Потому, что мы связаны кровью
Наших внуков и наших детей.
И в последнем своём оправданье,
Близ черты, за которой уход,
Буду жить в ожиданье свиданья,
Что в прощальной минуте придёт.