– Маленькая, наивная дурочка! Неужели ты думала, что я действительно женюсь на тебе?! – рассмеялся король, с пренебрежением глядя в заплаканное лицо влюбленной служанки, вжавшейся в мраморную колонну.
– Но вы же говорили… Тогда ночью… Вы же обещали! – всхлипывала она, заламывая руки.
– Прикуси язык и убирайся куда подальше. Мне не нужны истерики на свадьбе!
– Она не любит вас! Ей нужны только деньги… Как же вы этого не понимаете?! – Служанка закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться и хоть немного сдержать слезы. – Вы не будете счастливы с ней, Ваше Величество!
– Замолчи! – прошипел сквозь зубы король.
– Навьен, ну вспомни же, вспомни, как нам было хорошо вместе! – Девушка провела рукой по его щеке, но мужчина отстранился.
– Было, да сплыло! Я все сказал: убирайся отсюда! – Король поправил корону, съехавшую на бок, развернулся и, гордо задрав голову, пошел по длинному коридору.
Отзвук его шагов ранил сердце служанки. Девушка понимала, что, едва за ним закроется дверь, она потеряет его навсегда. Очень часто так бывает, что мы не выбираем, кого нам любить и уж тем более не можем гарантировать, что в ответ полюбят нас…
Она подняла заплаканные глаза и посмотрела вслед любимому.
– Мы не договорили, Навьен! Если ты сейчас же не вернешься, то… – Она не знала, что сказать, но уже понимала, чем все это закончится.
– Что? Договаривай! – Он все же остановился, но даже не обернулся, чтобы посмотреть на нее в последний раз.
– Я прокляну тебя! – выпалила она в отчаянии.
– Давай, проклинай! – Король резко развернулся, подошел ближе и схватил ее за плечи.
– Никогда в жизни ты не найдешь уголка в этом мире, не найдешь места, где будешь счастлив. Твои потомки родятся такими же чудовищами, как и ты! Только у тебя чудовищное сердце, а у них будет чудовищное лицо, чтобы ни одно невинное девичье сердце не разбилось об их красоту! И только настоящая любовь вернет им истинный вид! – прошептала девушка. – Пусти меня, мне больно!
– Я сам спущу тебя с лестницы! – прорычал ей в лицо король и собирался потащить за собой, но она неловко попыталась вырваться, оступилась и, кувырнувшись через перила, полетела вниз.
Король склонился, чтобы позвать на помощь, если девушка окажется все еще жива, но алая струйка крови уже окрасила каменные плиты дорожки, что через сад вела к старинному храму. Резкий порыв ветра качнул ветви вьющейся по колонне розы и швырнул алые лепестки в лицо короля.
«Жаль, могла еще пожить!» – коротко подумал он и пошел к невесте…
Год спустя
– Какой прекрасный ребенок! Поздравляю! – Повитуха передала королю кричащий сверток. Он взглянул в глаза своему сыну, и тот сразу замолчал. Навьен не смог сдержать улыбки. Здоровый, крепкий малыш, он станет надежной опорой для своей страны.
Но тут королева закричала, и король перевел удивленный взгляд на повитуху. Второй, только что родившийся сын, выглядел чудовищно: вместо лица звериная морда, торчащие клыки, густая шерсть. Даже ручки младенца с длинными когтями напоминали лапы.
В этот момент часы на башне пробили полночь. Король вздрогнул, бросил короткий взгляд в окно и снова перевел его на младенца. На руках у повитухи лежал самый обыкновенный ребенок. «Хвала богам, показалось!» – подумал Навьер и посмотрел на старшего сына. Вместо прекрасного детского личика на него смотрела ужасная лохматая морда…
– Что все это значит, Нави?!
Нежно любимая королева Ладива посмотрела на него взглядом, полным мольбы, но он не знал, что ответить. Конечно же, сразу вспомнил лепестки роз и алую струйку крови на каменной дорожке, вспомнил и последние слова влюбленной в него простушки, да только вот изменить уже ничего не мог. Никогда не верил, что проклятие действительно существует, но сейчас убедился в том, что необязательно быть ведьмой, чтобы кого-то проклясть. Лучше бы это был он, чем его сыновья. Но принц не может быть чудовищем, а значит, нужно сохранить этот секрет и увезти жену и детей подальше от столицы. Так он и поступил.
Сразу после того как наследник с человеческим лицом был показан знати, королева с детьми, повитуха и одна-единственная служанка в закрытой карете были отправлены в небольшой домик высоко в горах.
Раз в месяц на три дня король приезжал к жене и детям. Даже несмотря на то, какими они родились, он безумно любил своих сыновей!
Этьен с полудня до полуночи был человеком, а Фабьен – с полуночи до полудня. Мальчишки-сорванцы, гордость и радость отца. Навьен не мог налюбоваться ими и не замечал, насколько изменилась его жена.
Однажды зимним вечером король настолько соскучился по детям, что не сумел усидеть на месте и, предупредив лучшего друга и советника, неожиданно покинул дворец.
В этот вечер королеве пришлось самой купать трехлетних мальчишек. Служанка поскользнулась и сломала руку.
Маленькие сорванцы расплескали воду и никак не хотели слушаться. У королевы ужасно болела голова, ей хотелось покоя, а они не слушались!
– Сидите спокойно! – крикнула она на них, но малыши продолжали плескаться. Ладива сжала кулаки и бессильно зарычала. Почему она, принцесса по рождению, должна который год сидеть в этой глуши в компании старухи, единственной служанки и двух чудовищ?!
Навьен тихо вошел в комнату, когда его жена тонкими пальцами вцепилась в короткие волосы мальчишек и потянула их под воду.
Он даже не сразу понял, что происходит, только когда королева прошептала:
– Убью тварей! – кинулся и оттолкнул жену.
Мальчики тут же вынырнули из-под воды и удивленно уставились на родителей. Король помог им вылезти из воды, бросая взгляды на королеву, вытер их и одел в пижамы.
– Этьен, Фабьен, быстро в кровать! – приказал он и поджал губы, глядя на супругу.
– Что ты на меня смотришь? Надо было придушить их еще при рождении! – прошипела она, судорожно пытаясь вытереть руки. – Ненавижу тебя! Ты испортил мне всю жизнь! Я должна была править, а вместо этого сижу здесь.
– Поэтому ты так не хотела возвращаться во дворец? – спросил, впервые не зная, что сказать.
– Из всех существующих чудовищ мне достались вы! Ты и твои выродки! – Ладива бросилась на него с кулаками. – Сначала заставил меня выйти за тебя замуж, потом – родить этих… – Она буквально выплюнула эти слова, не переставая колотить Навьена в грудь. – Я никогда тебя не любила, мне нужен был только трон. И что? Ты запер меня в этой глуши! Ненавижу тебя, ненавижу! Убила бы и тебя, и твоих ублю…
Навьен не выдержал и ударил жену по щеке. Она тут же прекратила истерику и посмотрела на него круглыми глазами. Во взгляде горела ненависть.
– Ты пожалеешь! – прошипела она и, задрав подбородок, удалилась.
Навьен так и остался стоять, не зная, что делать и как жить дальше. Он ведь уже с ног сбился, под видом купца посетив всех возможных лекарей, чародеев и шарлатанов. Никто так и не смог помочь.
– Подобное проклятье нельзя просто взять и разрушить, его может снять только тот, кто наложил, я за такое не возьмусь! – говорили одни, другие же обещали все исправить, брали деньги, но результата от их амулетов и зелий не было.
А тут такой удар от жены…
– Я не могу бросить наших малышей, – с надрывом говорила она каждый раз, когда ей предлагали вернуться во дворец. Лгала. В глаза ему лгала!
Чтобы хоть немного успокоиться, он ушел к детям, с ними и уснул.
Посреди ночи Навьена разбудили тихие шаги. В лунном свете он заметил отблеск на лезвии кинжала.
Когда королева подошла и замахнулась, он был готов. Перехватил жену за запястье и попытался отнять нож. Да только вот он всегда был политиком, а не воином… Одно неловкое движение – и кинжал вошел в тело королевы.
– Ненавижу вас! Ненавижу… – были ее последние слова.
Когда Навьен понял, что натворил, то ужаснулся. Он любил Ладиву больше жизни и не хотел причинять ей вред. Но что сделано, то сделано.
Завернув тело в простыню, король отнес его в лес. А наутро призвал егерей, сообщив, что королева была не в себе и ночью убежала. Поиски длились весь день, король как мог уводил их от места, где оставил королеву, давая зверям возможность отвести от него подозрения. И лишь на следующий день тело было найдено. Волки и другие животные мало что от него оставили, но король опознал жену по кольцу.
В стране был объявлен траур. Навьен искренне горевал по любимой и дал зарок больше никогда не жениться. После окончания траура собрал совет и объявил, что уезжает. Выбрал трех самых преданных советников и показал им обоих принцев. Советники по очереди приезжали, король подписывал нужные бумаги, смотрел отчеты и сам два раза в месяц ездил в столицу. Но в основном пытался подготовить сыновей к тому дню, когда его не станет…
Двадцать пять лет спустя
– Как мы могли забыть о том, что мать пыталась нас утопить? – спросил у брата Этьен, более мягкий по характеру.
– Не знаю, – ответил Фабьен, все еще державший письмо умершего отца, которое читал вслух. Узнав, что отец при смерти, они очень торопились проститься, но… не успели. – А ты помнишь маму?
– Очень смутно. Отец нечасто о ней говорил. Теперь я понимаю почему.
– Да уж.
– А что еще написано в письме?
«Объявляю вам свою последнюю волю! Хочу, чтобы вы правили вместе. Советники предупреждены, указ подписан. Надеюсь, я воспитал вас правильно, и вы не станете делить трон. Пусть один правит до обеда, а второй после. Не показывайте своей звериной сути людям. Объявите отбор и выберите себе достойных жен, не таких, как ваша мать, и молите богов, чтобы они помогли вам снять проклятие! И прошу, не нужно никакого траура. Берегите друг друга, наш народ и нашу страну. И простите меня, если сможете…»
– Как же так? – спросил Этьен. – После всего рассказанного мы не можем…
– Еще как можете. И должны, – произнес вошедший вместе с другими двумя советника Жадьер. – Надеюсь, вы выполните последнюю волю отца, – проворчал он. Сколько братья его помнили, он всегда ворчал. – Ее нельзя нарушить, таков закон.
– Нужно хорошо все обдумать, – покачал головой более практичный Фабьен.
– Нечего тут думать. Нужно разослать гонцов. Все равно девушкам следует еще добраться сюда, а значит, пора действовать уже сейчас, – озвучил свои размышления советник Сами.
– Позже объявите! – со злостью прошептал Этьен. – Сейчас не до отборов, дайте хоть отца похоронить! Мы не можем запретить народу скорбеть о любимом короле и не имеем на это права. Вот пройдет траур, назначим дату коронации и только после этого можно будет думать об отборе.
– Вообще-то, – подал голос Лим, – король Навьен еще вчера отдал приказ, и гонцы уже разъехались по всему континенту. Коронация завтра, а отбор назначен через двадцать восемь дней…