Утром мы помчались на причал, чтобы успеть на катер до Капри. Надо же увидеть, где жил наш пролетарский Буревестник, выкликавший бурю на головы несчастных россиян.
… Палуба была набита пассажирами, как метро в час пик. Чтобы найти свободное место, Машка нырнула под какие-то заградительные веревки и уселась на лежащие бочки. Я только пристроилась рядом, как из открывшейся каюты возник симпатичный итальянец в морской форме:
– Здесь пассажирам нельзя!
– Да разве мы пасссажиры! – сказала Машка, обволакивая мужика лучистым взглядом. – Мы морячки! Вы знаете, что Москва – порт пяти морей?
– В Москве есть море? – удивился итальянец.
– Нет, моря нет. А морские порты есть! Так у нас на плакате в парке написано. Загадочная русская душа! Как вас зовут?
– Меня? Микеле.
– Вот кстати, Микеле, не могли бы вы мне помочь? Давно мечтала узнать: а чем морские суда отличаются от речных? – подсекла добычу Машка.
Она давно открыла этот секрет: хочешь понравиться мужику, попроси его что-нибудь объяснить.
Через десять минут захватывающего рассказа об особенностях осадки, радиосвязи и грузоподъемности Микеле решил поверить теорию практикой:
– Девушки, а вы не хотите пройти на капитанский мостик?
Это была его роковая ошибка.
– Конечно, хотим! – сказала Машка.
Но как только шагнула в рубку, потеряла к нашему спутнику всякий интерес.
Капитан! Чернокудрый красавец в белоснежной морской форме! Он небрежно держал руль загорелыми руками и косил на нас огненно-конским глазом.
– Господи! Всю жизнь мечтала подержать в руках такой руль! – воскликнула Машка.
Я усмехнулась двусмысленности фразы, но капитан уже нежно обнимал ее за плечи, показывая, как обходить вечно путающиеся перед носом яхты.
– А вот там – остров сирен! – кивнул он на виднеющиеся вдалеке зубцы скал. – Здесь они пытались соблазнить Одиссея! Ох, эти женщины!
И он игриво положил свои ручищи поверх Машкиных.
Несчастные пассажиры так и не поняли, почему при полном штиле их безбожно мотало всю дорогу до Капри. Зато Машка узнала, как обходить буи, что делать, если прямо на тебя движется пассажирский лайнер, почему надо держаться подальше от скал и женат ли капитан.
Капитан сказал, что неженат. Так делают все Машкины кавалеры. И перед швартовкой Роберто и Машка обменялись – еще не кольцами, но телефонами. Хотя после совместного поворота руля от скутериста, когда Роберто впечатался в Машку всем мускулистым телом, он, на мой взгляд, уже, как честный человек, был обязан…
Микеле, вздохнув, попытался увлечь меня осмотреть какую-то очень интересную подсобку, но я гордо отказалась.
Наконец мы шагнули на солнечный, утопающий на вершинах скал в зелени остров. Что вам сказать! Я тоже с удовольствием проторчала бы на нем в изгнании. Недаром и Ленин сюда со своей Инесской наведывался. У них тут было революционное гнездо. Умели находить места для сходок эти борцы за права пролетариата! Как рассказала гид, именно русские революционеры на острове курили самые дорогие сигары и жили в самой дорогой гостинице.
Мы осмотрели бывшую виллу Горького – сейчас в ней отель, погуляли по острову, причем Машка недовольно пыхтела:
– Ни за что бы здесь не поселилась! Ни одного нормального пляжа! Только скалы! Эти идиоты строят дорогущие виллы, а купаются в бассейнах. Да в бассейне можно и в Мухосранске поплавать!
Словом, мы чудесно провели день. Поужинали в прибрежном ресторане. И поздно вечером осторожно прокрались к себе в номер. У соседей было тихо. Мы только умылись, разделись и легли, как в нашу дверь постучали: слишком робко для нахального Якова. Я посмотрела на мобильник: 12 часов.
– Маша, вставай! Это к тебе капитан прибыл! Хочет поучить тебя порулить чем-нибудь еще! – не выдержала я.
Машка, чертыхаясь, встала и спросила у двери:
– Кто?
– Девочки, это Эля. Откройте, пожалуйста! – услышали мы тихий голос.
Никакую Элю мы не знали, но Машка все же распахнула дверь.
А следовало бы закрыть ее на пять замков, лечь в кровать и укрыться одеялом с головой. Но правильное решение всегда приходит слишком поздно.