С детства я очень люблю животных. Некоторые говорят, что любят животных, умиляются симпатичным мордашкам, рассказывают, какие умные овчарки, да какие милые, ласковые кошечки, а дома никого не держат. Я же, напротив, постоянно таскала домой какую-то живность. У меня кого только не было, кроме, наверное, змей и пауков.
Появлялись они по-разному.
Каждую осень мы с мамой покупали пару щеглов. Несколько лет подряд. У неё когда-то жил певчий щегол, и она покупала птиц каждый раз в надежде, что когда-нибудь один из щеглов запоёт. Но они не пели, только весело трещали, ели семечки, коноплю и регулярно пачкали клетку. Мне нравилось держать птиц. Они весёлые. Других животных мне всё равно заводить не разрешали. Щеглы – птицы вольные, и по традиции каждый раз весной мы отпускали их на свободу.
Также с маминой подачи у меня появился хомяк. Пара бурундуков прожила у меня всю зиму, постоянно враждуя друг с другом. А весной они порознь отправились домой в лес. Подруга подарила мне черепаху. Черепаха всю зиму спала, а весной, когда зазеленели поляны, покрываясь жёлтыми пятнами одуванчиков, мы с черепашкой пошли гулять. Домой поздно вечером вернулась только я. Черепашка бегала быстрее, чем мне казалось, и я её умудрилась потерять. Надеюсь, она смогла выжить в этом жестоком мире. Ёжик… продержался ровно три дня. Он так шумел по ночам, что я отдала его маминым знакомым в частный дом.
Три раза я приносила в дом котят. Один подобранный на улице котёнок был сильно болен. Его мучили судороги, и спустя сутки после появления в моём доме он скончался.
Я сильно переживала и плакала тогда. А мама страшно ругалась, боясь, что мы с братом могли подцепить от него какую-нибудь заразу. Но, слава Богу, всё обошлось. Подружка Ирка предложила взять котёнка у бабушки из соседнего с ней дома. Дома находились в частном секторе. Бабушка оказалась слепой, я этого не знала, но очень доброй. Многочисленные кошки, живущие у неё во дворе, не относились к числу ручных. Чёрного котёнка нам удалось отловить и засунуть в сумку. Я мечтала иметь именно чёрного кота. Поблагодарив бабушку, я, довольная приобретением, побежала домой. Стояло жаркое лето, и окна в доме были распахнуты настежь. Расстегнув молнию спортивной сумки, я онемела от неожиданности. Всё, что я успела заметить, это чёрную молнию, метнувшуюся через всю комнату. Там сям попадали мелкие вещи, и молния скрылась за окном второго этажа. Маме даже отругать меня не удалось. Она не узнала о госте, побывавшем в доме.
А вот откуда у меня появилась Манька, я уже не помню. Манька гуляла сама по себе. После рождения первенцев она, как ни в чем не бывало, отправилась во двор и не вернулась. Двух котят, чёрного и чёрного… я выкормила молоком из пипетки сама. Когда они достаточно подросли, одного из них забрала девочка Оля, моя тёзка из соседнего дома. Второй котик, получивший имя Черныш, жил у нас долго и за всю свою жизнь не произнес ни звука. Может, ему просто нечего было сказать?
Один раз мы с подружками нашли на улице маленького и очень милого щеночка. Естественно, что мама категорически отказалась его принять. У нас уже был Чернышик. Тогда мы пошли к другой маме, и только третья разрешила взять домой щеночка. Со Светкой из соседнего дома я поссорилась навсегда. И много лет со стороны наблюдала, как маленький щеночек подрастал, превращаясь в огромную, грязно-рыжего цвета лохматую дворнягу.
Позже у меня всё же появилась собака, но она уже была из другой жизни. Как и все остальные питомцы, которых заводила моя дочь. Но в моём памятном детстве самым любимым и самым запомнившимся питомцем была Аришка. Не знаю, почему я решила, что это девочка, ведь пол птицы, особенно вороны, особенно в двенадцать лет, определить очень трудно. Аришка была вороной. Вороной ли вороном, как вы правильно поняли.
Однажды весной я шла из школы мимо местной свалки, образовавшейся на месте снесённой деревяшки. Везде, где непорядок, сметливый люд добросит «до кучи». Так выросла свалка. Около свалки толпились мальчишки разного возраста и прицельно метали камни. Куда они целились, понять было трудно, но подойдя поближе, увидела, что их цель шевелиться.
– Эй, что это там? – крикнула я и пробралась сквозь группку ребят.
– Птенцы какие-то, – ответил один.
Я подошла к бесформенной маленькой кучке. Сбившись вместе, там лежали три мокрых израненных воронёнка. Один из них был ещё жив и здоров. Я взяла его в охапку и потащила домой.
Мама даже не удивилась, когда я притащила в дом очередную живность.
– Весна поздняя, кормить птенцов, наверное, нечем. Вот и снесли вороны птенцов на помойку, – предположила она.
Оставшаяся от бурундуков большая клетка пришлась кстати. В ней и поселился воронёнок, когда он немного подрос. До этого птенец сидел в картонной коробке и питался жирными червями, накопанными во дворе. Он смешно задирал голову и со звуками «ар-ар-ар» проглатывал извивающихся дождевых червяков одного за другим.
Аришка очень любила белый хлебушек, размоченный в молоке, и сушеное мясо, которое таскала у соседского кота. Соседка уехала отдыхать на море, и у меня временно поселился белоснежный ангорский кот Снежок. В его приданом был мешок сушеного мяса, которое я заливала кипятком перед тем, как поставить перед этим редкостным красавцем. Клетка с Аришкой стояла на полу и всегда была открыта. Ворона свободно входила и выходила из неё, когда вздумается. Появление в поле зрения прожорливой птицы миски с мясом всегда было хорошим поводом выйти из клетки.
Снежок пару раз отчаянно пытался защитить своё мясо, за что получал клювом промеж глаз. Он был парнем не из робких. Наводил страх и задирал всех местных котов, но с Аришкой связываться боялся. Пришлось мне самой заботиться о безопасности мяса, запирая Аришку в клетке на время кормёжки кота.
Время летело быстро. Аришка выросла в полный рост, при этом оставаясь в душе маленьким смешным птенчиком. Мы с подружкой купали её в тазу и сушили на бельевых веревках. Ворона лежала на них, как в СПА салоне: расслабленно раскинув крылья и закатив глаза, грелась на солнышке. Боже, такой милоты я в жизни не видовала. Но меня и компанию сильно беспокоил вопрос, как мы выпустим её, такую беззащитную, в «дикую природу», если она даже летать не умеет!
Аришка ходила исключительно пешком и не о каких полётах не задумывалась! Поэтому однажды жарким июльским утром мы с Наташкой решили научить ворону летать сами!
Я должна была запускать её из окна, а Наташка обратно в окно. Полёт из окна прошёл нормально. А вот обратно… Аришка врезалась в стену и упала, повредив крыло.
Птица волочила левое крыло, и я чувствовала себя ужасно виноватой. Взяв тяжелую клетку, мы с подружкой поехали на автобусе через весь город к ветеринару. Хочу уточнить: в моём детстве на весь город была только одна ветеринарная клиника! И добирались мы до неё ровно полтора часа с двумя пересадками. Утешило нас только одно – ушиб оказался не сильный.
– Ваша ворона ещё тысячу лет проживёт – сказал врач, и мы с подружкой, ошеломлённые, отправились в обратный путь.
Наступил август, а Аришка так и не научилась летать. Мама, решив навестить родственников в Казахстане, купила билеты на поезд, и мы засобирались в поездку. Аришку договорились оставить той самой знакомой, у которой некогда поселился наш ёжик.
Через месяц, когда мы вернулись из поездки, отдохнувшие и загоревшие, узнали, что наша Аришка улетела. Она несколько раз возвращалась к нашим знакомым полакомиться хлебушком, а потом пропала навсегда.
Где ты, моя Аришка?