Глава 3

Капитан Есипов, старший лейтенант Галактионов и старший сержант Логинов подошли к воротам ущелья.

Там командир разведывательной роты обернулся, раскрытой ладонью остановил всех, кто с ним шел, но обратился к одному старшему сержанту:

– На позицию взвода тебе ходить пока запрещено. Думай относительно собственного расположения, чтобы было возможно использовать все дальнобойные качества твоей винтовки. Тебе такое оружие не зря доверили. Из всей нашей армии она стоит на вооружении только у спецназа военной разведки. Ну, может быть, есть в спецназе ФСБ или в ФСО, но это уже не армия, хотя звания у них военные.

– Это у ментов звания служебные, и потому им такую винтовку не доверяют, – довел до конца мысль командира роты старший лейтенант Галактионов. – А тебе вот его вручили, несмотря на странное, мягко говоря, имя.

– А чем имя у него странное? – с недоумением осведомился командир роты. – Анастас. Так, кажется, знаменитого советского деятеля Микояна звали.

– А вы попробуйте солдатам доказать, что старшего сержанта зовут не Ананас.

– А что вообще такое ананас, ты мне скажешь?

– По-моему, плод какой-то пальмы.

– А по-моему, это южноамериканское и африканское огородное растение, известное еще с шестнадцатого, кажется, века. Плод огородной травы с таким же именем. Она только иногда вырастает до колен нашего длинноногого Анастаса, – резко ответил капитан Есипов. – А солдаты должны приказ выслушивать и исполнять. Если командир взвода им прикажет, то они обязаны будут называть снайпера Анастасом, а не Ананасом. Это я тебе напоминаю функциональные обязанности командира взвода. Да и твоих бойцов тоже. – Командир разведроты говорил все это с включенным КРУСом.

Следовательно, вся рота слышала его слова точно так же, как командир взвода старший лейтенант Галактионов и сам снайпер Логинов, оставшийся весьма довольным тем, что капитан свой КРУС не отключил. Старший сержант понимал, что теперь парни его будут звать по настоящему имени, а не по названию южноамериканской и африканской огородной культуры.

Вместе с тем снайпер слегка растерялся оттого, что стал свидетелем такого резкого разговора командира роты с командиром взвода. Он намеренно отстал на несколько шагов, якобы не слушал офицеров и старательно поглядывал по сторонам, хотя слова капитана доносились до него не по воздуху, а через наушники, как и до всего личного состава разведывательной роты.

– Ты где, старший сержант? – не оборачиваясь, спросил капитан.

– Присматриваю место для себя, как вы и приказали, товарищ капитан, – ответил Анастас.

До задней оконечности позиции роты оставалось около шестисот метров, до расположения бандитов – тысяча шестьсот, как показал дальномер прицела новой винтовки. Аналогичным же прибором была оснащена и старенькая СВД, которую Логинов нес на левом плече.

Если снайпер бандитов имеет такую же СВД или «Винторез», особенно любимый боевиками, то он, скорее всего, не сможет без выдвижения вперед достать до позиции Анастаса. А сделать это ему никак не позволят ни бойцы спецназа, ни сам снайпер Логинов.

– Товарищ капитан, а у этого типа, который страдает любовью к трем апельсинам, винтовка какая? – осведомился старший сержант.

– А кто ж его знает. Могу сказать только, что калибр чаще всего девять миллиметров, с глушителем. Но в последнее время он стал иногда стрелять и из дальнобойки. Калибр двенадцать и семь десятых миллиметра. Наверное, несколько винтовок имеет.

– Скорее всего, сначала у него был «Винторез» или ВСК-94.

– Обоснуй!

– Эти модели винтовок чаще всего у бандитов встречаются. Ночью тоже стреляет?

– И днем, и ночью. Неизвестно, когда он спит.

– Он или она, – добавил старший лейтенант Галактионов.

Старший сержант уже понял, что командир взвода был человеком отходчивым, не умел подолгу держать на кого-то зло и обиду.

– Здесь, на Северном Кавказе, в снайперы часто молодых женщин берут, – сказал Галактионов.

– Этот снайпер прибыл из Сирии. Там успел отметиться именно с дальнобойкой, – произнес капитан Есипов. – Шутник такой! Три апельсина он, видите ли, выставляет. Тут уж любому снайперу наверняка захочется себя проверить и в этот апельсин выстрелить. Если этот фрукт так делает, значит, заманивает, заставляет подставиться под пулю. Это-то и злит. Поэтому люди и стреляют, даже зная, что за этим последует.

– Сначала он из одной винтовки стрелял, потом новую каким-то образом раздобыл и стал ее использовать. Я, товарищ капитан, пожалуй, вон там устроюсь. – Логинов показал на довольно высокий скальный уступ, весьма крутой со всех сторон. – Оттуда видно будет хорошо и далеко.

– А вскарабкаться сможешь? – поинтересовался Есипов. – Ну да, ты же у нас спортсмен. Однако мы все тут в той или иной степени спортсмены. Ты на будущее имей это в виду. Но не все на скалы лезут.

– Ничего, я заберусь. У меня есть вполне нормальная горная подготовка.

– В мотострелках, что ли, обучали? С бронетранспортера по стволу пушки взбирался?

– Да, в мотострелках тоже слегка обучали. А в школе снайперов на полосе препятствий свой скалодром был. Нас же всех в основном именно сюда, на Северный Кавказ, готовили.

– Это мне говорили. Но отправляли только лучших. А оборудование для скалолазания у тебя есть?

– Все с собой, в рюкзаке.

– Ладно, забирайся, а мы с твоим командиром взвода понаблюдаем за тобой, посмотрим, что за новичка нам прислали.

– СВД мне оставь. У тебя теперь другая винтовка, куда более высокого уровня, – сказал командир взвода. – Эту я кому-нибудь приспособлю или себе оставлю. Тоже пострелять на досуге по бандитам люблю. Есть у меня такая слабость, наверное, вполне простительная.

Логинов послушно протянул старую винтовку Галактионову. Ему самому она уже действительно была не нужна.

Резко, как обычно и бывает в горах, пришли сумерки. Ночь еще не наступила, но вечер обещал быть совсем коротким.

На скалу старший сержант забирался с чувством, с толком, с расстановкой, то есть вдумчиво, не спеша, не совершая ни малейших ошибок. Сначала он нашел подходящую трещину, добрался до нее, подтягиваясь на руках и лишь изредка помогая себе ногами. Потом Анастас вбил в эту трещину крюк, проверил, как он там держится, закрепил на нем связку для самостраховки и полез выше.

Для подъема ему потребовалось перебивать крюки четырежды. В другой обстановке Логинов обошелся бы и двумя. Он был вполне уверен в силе своих рук. Но внизу стояли капитан и старший лейтенант. Они наблюдали за его работой, словно желали проверить соблюдение им правил безопасности.

Анастас придерживался их. В отсутствие офицеров он забрался бы на скалу гораздо быстрее, эти самые правила нарушая. Крюки старший сержант оставил в стене, чтобы удобнее было спускаться в темноте, когда время придет. На веревке он сразу закрепил пару обратных жумаров, чтобы не задерживаться понапрасну на пути назад.

Жумар – часть снаряжения альпинистов, скалолазов, спелеологов и спасателей, применяющаяся для подъема и спуска веревки. Он представляет собой зажим кулачкового типа. Различаются прямые жумары, пригодные для подъема, и обратные, приспособленные для спуска по веревке. Вторые используют силу кистей, тогда как первые – всех рук и умение подтягиваться. Прямые и обратные жумары имеют слегка различную конструкцию.

Как прямыми, так и обратными жумарами запрещается пользоваться при подъеме и спуске по специальной альпинистской динамической веревке. Нельзя также применять полиспаст, потому что шипы, расположенные на кулачках жумаров, вполне могут сильно повредить саму веревку, вплоть до ее обрыва при дополнительном сильном рывке.

Взбираться на скалу с длинной дальнобойной крупнокалиберной винтовкой было сложно. Однако Анастас легко справился с этой задачей благодаря своей хорошей спортивной подготовке.

– У тебя, старший сержант, сильные руки, – оценил его работу командир взвода старший лейтенант Галактионов. – Они легко тебя самого таскают. Для боксера накаченные руки не есть хорошо, как я слышал. А ты, похоже, немало тяжестей таскал.

Говорить можно было без натуги. Гарнитура связи позволяла это делать, хотя расстояние от дна ущелья до вершины скалы составляло где-то пятьдесят метров, может быть, немного меньше.

– Боксерам предпочтительнее работать с весом собственного тела, а не с тяжестями. У нас в спортзале специальные тренажеры стояли. Каждый с собственным весом тренировался, – произнес Анастас.

– Что за тренажеры такие? – спросил командир разведроты, проявляя неподдельную заинтересованность.

– Блочные системы Чака Норриса. Его изобретение. Для боксеров они подходят так же хорошо, как и для каратистов.

– Надо будет заказать такие штуковины для бойцов роты. Или самим под руководством Анастаса сделать. – Капитан Есипов показал свою практичность, умение вылавливать везде пользу для своих бойцов. – Для развития силы удара наверное и с тяжестями работать надо, – предположил командир роты, достаточно крепкий сам по себе, от природы, да еще и основательно подкаченный.

– Удар мы развивали иначе, кувалдой по тракторному колесу молотили. Не по нему самому, а только по покрышке, естественно. По тысяче ударов за тренировку. Еще по столько же в день с каждой руки по мешку. Больше нельзя. Мышцы забиваются, скорость теряется.

– Понятно, – сказал капитан. – Ну да ладно. Как там наверху? Место удобное?

– Вполне. Мне почти весь бандитской лагерь виден кроме передового бруствера. Расстреливать боевиков отсюда можно. Дальности винтовки хватит. Думаю, что буду представлять для них серьезную опасность. Если только меня самого из дальнобойки не достанут. Дистанция и для них подходящая, хотя и великовата. Однако меня она вполне устраивает. Духи не ожидают пули с такой дистанции. Тем приятнее, думаю, будут их ощущения. А достать меня из гранатомета они не смогут. Дальность не позволит. – Старший сержант Логинов замолчал, улегся поудобнее, даже ноги вытянул.

При этом он нечаянно посмотрел влево, где скала примыкала к каменно-земляной стене ущелья.

– Товарищ капитан, тут, кажется, какой-то лаз из стены есть. Мокрый, вернее сказать, просто влажный, но ручья нет. Это может быть простой конденсат. Днем камень нагревается на солнце, с заходом остывает, и образуются капельки воды. Они при лунном свете блестят. Сейчас я фонариком подсвечу, тогда виднее будет.

– Что там за лаз? – обеспокоенно спросил командир разведроты. – Рукотворный он или природный? Человек там пробраться сможет? Или хотя бы ствол оттуда выставить?

– Десять секунд! Я сейчас проверю.

Логинов включил фонарик и посветил в стену. Он тут же убедился в том, что лаз был вполне пригоден для того, чтобы через него ползком выбрался человек.

Старшему сержанту не хотелось вставать и снова ложиться ради всего двух метров. Поэтому он именно так, ползком, подобрался ближе к лазу и сперва осмотрел его снаружи. Между скалой и стеной ущелья тянулась трещина, некогда мощная, а сейчас полностью засыпанная землей.

После этого Анастас посветил внутрь лаза. Встречного выстрела он при этом не ожидал, знал, что уже получил бы пулю или даже целую очередь, если бы под землей находился враг.

– Через два метра поворот. Дальше не видно. Проверить, что там? А снаружи много земли насыпано. В темноте не понять, то ли ее из лаза вытаскивали, то ли просто обвал был. Короче, я проверю, что внутри, да?

– Ну так не мы же будем проверять! – ответил на это командир взвода старший лейтенант Галактионов.

– Я пролезу. Только винтовку оставлю.

– У тебя еще какое-то оружие есть? – спросил капитан. – Что-то компактное?

– Нож, лопатка и пистолет. Как и положено снайперу для самозащиты.

Вообще-то, снайпер, отправляясь на нейтральную полосу, обычно берет с собой автомат с глушителем или пистолет-пулемет. Это на тот случай, если с другой стороны на ту же нейтралку будет выбираться разведка или снайпер противника.

– Понятно. Проверяй! Только про осторожность не забывай.

– Я к себе всегда отношусь уважительно, товарищ капитан. За осторожность могу отвечать, – ответил старший сержант вполне серьезно и честно.

Анастас хотел было уцепиться руками за каменный верхний свод, слегка выпирающий естественной аркой над лазом, чуть подтянуться, оторвать свое седалище от скалы и нырнуть вперед ногами. Однако он тут же подумал, что это, во‐первых, примета нехорошая – вперед ногами. Плох тот снайпер, который приметам не доверяет. Во-вторых, так передвигаться попросту опасно. А вдруг впереди затаился вооруженный враг, который пока еще не хочет стрелять? Он надеется, что его не обнаружат, и только в последний момент решится применить оружие.

Гораздо лучше ползти, выставив перед собой ствол пистолета, зажатого в одной руке, нож держать в другой руке и быть всегда готовым к неожиданной встрече. Зря, что ли, он так настойчиво просился продолжать службу в спецназе военной разведки! Парень ощущал себя готовым к таким ситуациям.

Когда Анастас полез вперед лицом в лаз, он не только ждал, что впереди окажется враг, но даже сам желал, чтобы так оно и вышло. Пусть бандит сидит там, даже слышит его, надеется захватить живым, доставить в свой базовый лагерь и допросить. Но сделать это противнику не удастся. Он очень хорошо умеет драться, даже лежа способен нанести боевику, находящемуся в равном положении, такой удар, выдержать который тот никак не сможет.

Старший сержант пробрался ползком на два метра вперед и оказался перед относительно большим и ровным пространством, тщательно обработанным лопатами и кирками. Сначала он даже не понял, что находится на дне колодца. Нет, не того, из которого люди черпают воду, а подземного перехода, меняющего уровень горизонтальной плоскости передвижения.

– Анастас! – раздался в наушниках голос командира роты.

– Слушаю вас, товарищ капитан.

– Что там у тебя?

– Пролез внутрь. Через два метра попал на дно колодца. Высота его составляет около четырех метров. Сверху свисает веревка. Где она зацеплена, мне не видно. Могу по ней выше забраться. Попробовать?

– Веревка крепкая? Негнилая?

– Крепкая. Синтетическая. Этот материал сгниет не скоро.

– Забирайся. Исследуй и докладывай постоянно про каждый поворот, длину, высоту и ширину галереи. Как передвигаешься, тоже рассказывай, говори, где ползком, где верхом.

– Верхом, товарищ капитан, здесь можно разве что на крысах скакать. Одну я уже видел. Она, правда, не оседланная и вообще, похоже, не объезженная. Ускакала вприпрыжку.

– Крыс не боишься?

– Это они меня боятся. Я к ним равнодушен.

Говоря честно, вначале старший сержант Логинов ожидал, что командир разведроты остановит его и вернет назад. А он будет сам проситься продолжить проверку. Парень уже неоднократно слышал, что в спецназе военной разведки каждый боец – самостоятельная боевая единица, но при этом полагал, что все-таки не до такой степени, чтобы одному лезть в подземный переход и исследовать его, рискуя встретить здесь целое подразделение банды.

«Кто в самом-то деле кроме боевиков мог прорыть этот проход? Только бандиты или их пособники, – подумал Анастас. – Будь у меня в руках автомат или, еще лучше, пулемет, хотя бы ручной, с которым несложно перебираться под землей, я бы чувствовал себя намного увереннее и лучше. Даже со снайперской винтовкой ощущал бы большую силу, чем с пистолетом и ножом.

Но теперь возвращаться за оружием уже поздно. Если до колодца я добирался около десяти минут, то и на обратный путь потрачу столько же времени. А потом еще десять минут уйдут на то, чтобы вернуться на уже знакомую позицию. Это будет выглядеть не только как слабость тела, но и, главное, как отсутствие того самого боевого духа, который должен быть присущ всякому спецназовцу».

Именно его, дух спецназовца, и стремился показать старший сержант Анастас Логинов, чтобы стать в разведывательной роте своим человеком. Не заменой прежнему снайперу, а самим собой, таким, какой он есть.

Парень выпрямился во весь свой немалый рост, посветил фонарем вверх и несколько раз с силой дернул за веревку, определяя, насколько прочно она закреплена где-то там выше, в месте, которого он снизу увидеть был не в состоянии. После этого Анастас зажал фонарь зубами и взялся за веревку двумя руками.

– Старший сержант, ты с минным делом знаком? – спросил капитан Есипов.

Чтобы ответить, Логинову пришлось вытащить фонарь изо рта.

– Только теоретически, товарищ капитан, – честно сказал снайпер. – На практике только на занятиях с учебными пособиями работали, разбирали разные мины-ловушки, которые могут на нейтральной полосе встретиться. У снайпера ведь основная работа именно там. А в реальности с минами встречаться мне пока не приходилось.

– Осторожнее там. Проход может быть заминирован. Особенно внимательно следи за колодцами. Часто бывает заминирована нижняя часть стены, а растяжки идут к какому-то темному месту. Если вообще света нет, то туда, где ты не ожидаешь опасности. Будь аккуратен. У нас в ущелье, кстати, уже полноценный бой разворачивается. Особенно в верхней части. Кажется, погранцы в наступление двинули. Надо бы поддержать их. Поторопись. Меня рота ждет. А нам всем помощь твоей винтовки необходима. Действуй быстрее. Может, найдешь еще один выход, откуда можно бандитов расстреливать.

– Я все понял, товарищ капитан, уже половину колодца преодолел.

Старший сержант и в самом деле уже добрался до середины колодца. Делал он это обычным способом, именно так, как его вместе с другими солдатами обучали на стандартной полосе препятствий. Толстая веревка была пропущена между ступнями. Она загибалась там так, что они зажимали ее нижний конец и позволяли ногам выпрямиться. При этом работа руками сводилась только к тому, чтобы перебирать веревку между кистей.

Нож в момент подъема был убран в ножны, а пистолет – в кобуру на поясном ремне. Она висела не на спине, как обычно носят большинство спецназовцев, а спереди и слегка сбоку, с левой стороны. Так старшему сержанту было удобнее вытаскивать оружие в случае необходимости. Фонарь он вообще держал зубами, что мешало ему говорить. Во время общения с командиром роты Анастас вынимал его изо рта и держал в руке, всунутой в петлю из синтетического шнура.

Когда до выхода из колодца оставалось около полуметра, в работу полностью включились руки, а ноги только чуть-чуть помогали им. Теперь передвижение ускорилось почти вдвое. Таким вот образом старший сержант добрался до самого верха, выглянул из колодца, не пользуясь фонарем, и ничего не увидел вообще. Темнота вокруг была полной.

– Что там у тебя, Логинов? – спросил старший лейтенант Галактионов.

– Высунул голову из колодца. Пытаюсь всмотреться в полную темноту, однако ничего не вижу, товарищ старший лейтенант.

– Подсвети себе фонарем.

– Подсвечиваю. Передо мной длинный коридор.

– Направление?

– Точно определить трудно. Но думаю, вдоль хребта. Совершенно прямой. Его как по линейке рубили. Длина около пятидесяти метров.

– Высота?

– Выше человеческого роста. По ширине – втроем можно рядом идти, друг друга едва задевая. Короче говоря, около ста пятидесяти – ста восьмидесяти сантиметров.

– Так там вырубленный переход? Не природный? – повторил свой вопрос командир роты.

Этот момент, похоже, изрядно волновал его. Но оно и понятно. Если бандиты вырыли подземную галерею, то вовсе не ради того, чтобы по ней кто-то им в тыл выходил. Как раз наоборот. Они сами могли ударить спецназовцам в спину.

– Так точно, товарищ капитан. Заметны следы человеческой деятельности. Люди работали лопатами и кирками. Крыс тут много. Вон целая стая побежала. Штук восемь, кажется. Света фонаря испугались. Откуда только они выскочили, непонятно.

– Продвигайся дальше! – прозвучал приказ командира взвода.

– Есть, продвигаться дальше, товарищ старший лейтенант. Я уже выбрался из колодца. Уже в горизонте нахожусь.

– Горизонт – это что-то из шахтерского лексикона? – спросил капитан Есипов.

– Понятия не имею, – ответил Галактионов. – У меня в семье шахтеров нет. Старший сержант, ты слышал вопрос?

– Так точно, товарищ старший лейтенант! Я читал где-то в интернете, что так спелеологи галереи называют. Но эти сведения не из первых рук. Журналисты часто терминологию путают.

– Пусть называют хоть горшком, лишь бы в печь не садили, – заявил капитан Есипов. – Мы обычно говорим так, как нам привычнее. А верить интернету никак нельзя. Там три слова вранья – одно слово правды. Это еще в самом лучшем случае.

Командир разведывательной роты, видимо, был почему-то зол на интернет, а старший сержант пользовался им крайне редко. У него смех вызывал, например, факт, когда их преподаватель в школе снайперов выписал в интернете какой-то видеорегистратор, а ему пришла вместо этого некая китайская игрушка, мало на что годная, но по цене вдвое более дешевая, к тому же работающая только в сетях китайских операторов сотовой связи. Такие вещи случались с каждым вторым покупателем товаров через интернет.

Мать Анастаса купила когда-то таким вот способом семена ковыля для дачи, а ей вместо него прислали пакетики с семенами чертополоха. Женщина, конечно же, не думала об обмане, посадила семена перед домом и даже соседу заплатила, чтобы тот перепахал землю на мотоблоке. А выросли там громадные лопухи.

Конечно, чертополох тоже растение полезное, однако его колючки трудно выдирать из одежды, а уж тем более из шерсти собаки. А мать старшего сержанта держала дома лохматейшего ньюфаундленда, которого и без присутствия колючек во дворе приходилось ежедневно тщательно вычесывать.

Загрузка...