Куда менее приятная участь ожидала в этот день Ярыгина. Но он за долгие годы службы привык ко всему. Квартиру Каменковой Надежды Николаевны нашел быстро, в рабочем поселке, рядом с рыбзаводом.
Но на его звонок долго никто не открывал.
Он уже собрался уходить, повернулся даже, и тут за дверью послышались шаркающие шаги, а хриплый голос, принадлежавший неизвестно кому, мужчине или женщине, неожиданно спросил:
– Кого черт несет?
– Мне Надежда Николаевна нужна! – закричал Ярыгин так, что и глухой бы услышал. – Каменкова…
– Не ори, не глухая! – ответил голос, как оказалось, старухи. – Нет ее дома!
– А когда она будет дома? – спросил уже потише Ярыгин.
– Не знаю! – проворчала старуха. – У нее сегодня вторая смена.
– А где она работает? – поинтересовался Ярыгин.
– По соседству! – засмеялась за дверью старуха. – На рыбзаводе!
И шаркающие шаги удалились от двери.
Ярыгину ничего не оставалось, как идти на рыбзавод.
«Хорошо, что недалеко!» – подумал он.
У проходной рыбзавода стоял стрелок вневедомственной охраны. Старик-охранник курил, грел на солнышке свои больные кости и как будто не замечал, что через распахнутые ворота, совсем рядом, в двух метрах от него, мимо проходной входят и выходят все кому не лень.
Ярыгин решил тоже не выяснять отношений с охранником.
«Меньше движений, больше достижений!» – усмехнулся он про себя.
Пройдя в распахнутые ворота, Ярыгин сразу же наткнулся на гору разбитых ящиков из-под рыбы, издающих отвратительный гнилостный запах.
Увидев движущийся по двору электрокар с подъемником, он пошел за ним, решив, что тот обязательно приведет его в цех, где можно будет найти Каменкову.
Электрокар действительно привел его прямо в разделочный цех, где женщины в темных халатах, оранжевых фартуках и низко повязанных разноцветных косынках пластали рыбу огромными блестящими и острыми ножами, сталкивая со столов рыбьи внутренности в большие пластмассовые ведра, а иногда, промахиваясь, и на пол.
В цехе было грязно до отвращения. Рыбьи внутренности на полу и в ведрах беспрерывно атаковали полчища отъевшихся жирных мух.
Ярыгин подошел к одной из работниц.
– Подскажите, где Каменкову найти? – попросил он, широко улыбаясь. Его вопрос услышали несколько работниц и весело рассмеялись.
– Зачем такому молодому и красивому Каменкова? – игриво спросила одна из них.
– Разуй глаза! – завопила другая. – Мы красивше во сто раз. Бери любую.
Ярыгин поспешил уточнить свой интерес:
– Мне по служебному делу! – сказал он с самым серьезным видом.
Но его вид никого не привел в серьезное настроение. Работницы явно обрадовались возможности нарушить монотонность своей скучной работы.
– От служебных дел дети не бывают? – улыбаясь, задала вопрос самая молодая из пластовщиц.
– От служебных дел бывают служебные дети! – смеясь, ответила ей пожилая подруга.
– Кончай перекур! – зычно вмешалась работавшая поодаль бригадирша. – Не тронь Каменкову, она и так пострадавшая от властей! А ты, парень, ступай в морозильный бокс, там и найдешь Надежду.
Ярыгин направился в морозильный бокс, но дорогу ему преградил электрокар, который вывез оттуда целый штабель ящиков с мороженой рыбой.
Водитель электрокара, неопределенного пола существо в телогрейке, ватных штанах и зимней шапке, ловко манипулировал рычагами управления. Электрокар резко затормозил перед Ярыгиным, и он услышал разгневанный голос:
– Какого черта под колеса лезешь?
Ярыгин опознал в обладателе голоса женщину.
– Мне Каменкова нужна! – крикнул он водителю электрокара.
Неопределенного пола существо, оказавшееся действительно женщиной, спрыгнуло с электрокара.
– Это я!
Каменкова сняла шапку, и он увидел миловидное лицо женщины бальзаковского возраста. Глаза ее выдавали любительницу горячительных напитков.
Ярыгин сразу ощутил, что Каменкова находилась уже в небольшом подпитии.
– Что надо? – бесцеремонно спросила она. – И не принюхивайся! Выпила я, попробуй в такой холодрыге не выпить, окоченеешь, пока нагрузишься.
– Поговорить мне надо с вами! – твердо сказал Ярыгин. – Вы не можете сделать перерыв?
– Перекур можно устроить, – согласилась Каменкова, направляясь к выходу из цеха во двор. – Только о чем мы будем говорить? О любви? – засмеялась она своему вопросу.
Выйдя во двор, Каменкова устроилась на перевернутых ящиках и, достав из кармана штанов пачку «Примы», закурила.
– Что стоишь? – окинула она его оценивающим взглядом. – В ногах правды нет!
– Но нет ее и выше!
Каменкова шутку оценила и засмеялась, отчего сразу же помолодела.
– Садись, шутник! – и показала место на ящиках рядом с собой. – Здесь кресел нет даже в кабинете директора рыбзавода.
Ярыгин достал свое удостоверение и показал его Каменковой, затем, спрятав, сел на перевернутом ящике рядом.
– Мне вас рекомендовали! – сказал он серьезно.
– Кто?
– Майер! – ответил Ярыгин. Каменкова иронично оглядела Ярыгина.
– На черта ты не похож, неужели Майер заслужил своей мученической смертью рай?
– Ну, на ангела я тоже не тяну! – усмехнулся Ярыгин. – Впрочем, ни ад, ни рай пока на Майера не претендуют, он прекрасно устроился на нашей грешной земле, в Америке.
– Старик бежал? – обалдела от такой новости Каменкова.
– Ему устроили смерть, но это не наша с вами проблема! – уточнил Ярыгин. – Он вас отрекомендовал как человека, который сможет помочь следствию.
– Опять по его делу? – спросила Каменкова, беспомощно глядя на Ярыгина.
– Насколько я наслышан, обидели вас крепко! – вспомнил он разговор и кое-какие намеки пластовщиц. – И вы ничем не связаны с ними.
– С кем? – все еще не «врубалась» Каменкова.
– С властью… местной властью, – догадался уточнить Ярыгин.
– Делами я с ними не связана, – судорожно затянулась дымом Каменкова, – в этом вы правы, но есть кое-что, что потянется до самой моей смерти.
– Что? – удивился Ярыгин тону, с каким было это сказано.
– Ненависть! А ненависть, как любовь, может быть одна на всю жизнь.
– Что ж! – обрадовался Ярыгин. – Ненависть ходит рука об руку с возмездием. Вы можете своими свидетельскими показаниями помочь следствию.
– А справитесь вы с ними? Они же все повязаны друг с другом. Тронете одного, все бросятся на подмогу.
– Не бойтесь, справимся! – убежденно ответил Ярыгин.
– Тогда спрашивайте! – решилась Каменкова.
У Ярыгина уже созрел приблизительный план беседы с Каменковой.
– Вы дружили с Борзовой?
– Были на «ты»! – Каменкова затушила окурок и бросила его тут же, под ящики. – Вместе «Грот» открывали. Дружили!
– А что случилось потом? Какая черная кошка пробежала между вами?