Хотя кому я вру? Конечно, я оглянулась несколько раз – отойдя на безопасное расстояние. Но меня никто не преследовал. Ни официанты с криком: «Эй, вы не заплатили по счету!» Ни странная Ольга с еще каким-нибудь дурацким заклинанием. Ни рогатые-крылатые существа, которых на самом деле не существует, но некоторые почему-то думают иначе. Ни съемочная группа из передачи про приколы. Так что я выдохнула, немного успокоилась и пошла медленнее. Ноги уже болели от сегодняшних забегов на каблуках, а ведь мне до позднего вечера придется где-то болтаться…
Стратегически разумным выглядело немедленно доехать до Отрадного и выбрать самое близкое к дому кафе. Там до бесконечности растягивать один чайник с чаем и какую-нибудь несчастную пироженку, ловить раздраженные взгляды персонала, а если найдется розетка, чтобы зарядить телефон, – даже провести время не совсем бесполезно. Только вот мне не хотелось перебивать сказочное впечатление от места с волшебными десертами и чудесным кофе. Пусть даже подпорченное эзотериками-шарлатанами.
Может, найти какое-нибудь антикафе с почасовой оплатой здесь, в центре? В конце концов, стараниями Ольги я сэкономила. Там на меня точно не будут смотреть «выгоняющими» взглядами. А если повезет найти незанятый уютный уголок с мягким пуфиком или диванчиком, то я смогу снять туфли и забраться с ногами на сиденье. И настроение улучшится! Не может же оно не улучшиться?
Поэтому я замерла на секунду перед станцией метро, а потом решительно повернула и направилась к Садовому кольцу.
Мимо проехала поливальная машина. Я засмотрелась на маленькую радугу над мостовой и улыбнулась. И, наверное, потеряла концентрацию – потому что обычно я смотрю под ноги, очень внимательно смотрю! – угодила каблуком в глубокую трещину на асфальте, вскрикнула от боли в щиколотке, замахала руками, чтобы не упасть, но в итоге все равно шлепнулась на попу. С размаху, в светлой юбке на тротуар. И тут же в меня сбоку еще кто-то врезался и уронил стаканчик с горячим кофе. Хорошо, что на асфальт рядом, а не мне на голову.
– Простите!
– Простите!
Я потянулась к туфле-предательнице, а через мои коленки к упавшему стаканчику потянулась чужая рука. Дурацкая ситуация, будто в женском романе. Но через мгновение я поняла, что нет, не в романе. В сказке. Тут у нас была сцена из «Золушки».
На туфле лопнул ремешок. На самом деле он меня спас: если бы выдержал, я бы наверняка серьезно подвернула ногу. А так – для проверки пошевелила ступней – было чуть больно, но вполне терпимо. Зато каблук треснул и наполовину оторвался от подошвы. Выглядело это довольно печально. Я мигом представила, как придется ковылять до дома в этом вот недоразумении, и расстроилась. Было жалко себя, жалко туфли, а еще некстати явилась гаденькая мысль. Если бы ты, Лара, не стремилась прихорошиться и распушить хвост перед Никитой, ничего бы не случилось. Так что сама виновата.
– Это я виноват, – сказал кто-то рядом. Низким-низким голосом, я раньше думала, что такие только в опере бывают. А в реальной жизни певцами не используются.
Тут я наконец подняла глаза.
Рядом со мной сидел на корточках и комкал в руках пустой стаканчик из-под кофе обалденно красивый мужчина. Такие мне близко тоже раньше не встречались. Только в опере или мюзиклах, в роли трагических романтических персонажей. Как, например, Тибальт в венгерской постановке «Ромео и Джульетты». С такими иссиня-черными волосами, красиво падающими на лоб, с таким орлиным носом, резко очерченными губами и острым подбородком логично петь со сцены о любви и смертельной вражде. А вот сталкиваться с неловкими девушками и разливать кофе на тротуар – нелогично.
– Вам помочь? – Он уже поднялся и протягивал мне руку.
Я уцепилась за узкую ладонь с длинными прохладными пальцами и кое-как встала. Какая-нибудь звезда потока Лиза сказала бы, что теперь я похожа на чучело. В одной туфле и с грязно-пыльным пятном на юбке сзади. Отличный аккорд судьбы в копилку такого разнообразного дня!
– Я виноват, – повторил он. – Налетел на вас. Ушиб. Чуть было не пролил на вас кофе.
– Ничего страшного. – Я всегда неловко себя чувствую, когда начинаются вот такие словесные реверансы. Но что поделаешь, надо соблюдать социальный этикет. Даже если объект высказывания больше в жизни никогда тебе не встретится.
– Я Влад, – улыбнулся он, все еще держа меня за руку. Хотя необходимости в этом вроде как уже и не было. – Вы не против, если я вас провожу? Ну, чтобы загладить свою вину.
Наверное, каждая девочка мечтала хоть раз в жизни встретить на улице прекрасного принца. Столкнуться с ним нос к носу, встретиться взглядами, почувствовать неотвратимость любви и получить предложение. Сначала просто проводить до дома, потом встречаться, через некоторое время – руки и сердца. А потом жить вместе долго и счастливо.
Однако подвох реальной жизни в том, что мечтаешь ты о стройном красавце, тайном миллионере с высоким айкью и интересными хобби. Ну или хотя бы о том симпатичном парне из параллельного класса. А получаешь подобные предложения исключительно от подвыпивших и оттого чрезмерно уверенных в себе калдырей, прыщавых гопников и прочих элементов, от которых бежать хочется, сверкая пятками. Поэтому к окончанию школы я научилась с независимым видом отшивать таких парней, делая вид, что мне ни чуточки не страшно и не противно, увиливать от «роскошных» предложений выпить вместе «Балтику-девятку» за гаражами и не ходить домой темными дворами. И не верить в возможность сказки наяву.
Так что вопрос Влада застал меня врасплох.
Одна часть меня просто растаяла от восторга и готова была срочно согласиться. Потому что он был очень, очень в моем вкусе, не пьяный, не маргинал и не выглядел сумасшедшим.
Но другая, подозрительная часть сразу породила кучу вопросов. А вдруг он маньяк? Что ему вообще от меня нужно? Может, не надо с ним знакомиться, а? Столкновение на улице – тоже мне, повод для сближения. Лара, ты ж его совсем не знаешь!
– Проводить? – переспросила я и осторожно вытянула пальцы из его ладони. – Я в антикафе шла и…
– Тут недалеко? – перебил он. – Давайте на такси подброшу? Все равно собирался вызывать себе…
– Да, спасибо! – Тут я немного расслабилась. Такси – это не личный автомобиль, не так опасно. – Я пока гляну, где тут ближайшее.
– Хорошо. – Влад отступил на пару шагов, смерил меня длинным взглядом, прищурился. – Еще вам, кажется, нужны новые туфли.
– Нет!
Я отказалась на автомате. «Заруби себе на носу, Лара, – говорила бабушка. – Никаких дорогих подарков от кавалеров!» Звучит как руководство для юной девушки из каких-нибудь «Унесенных ветром», но, на мой взгляд, актуально и в наши дни. Права была бабуля. Не люблю думать, что меня покупают. Или подкупают. Хотя подарки люблю. Вот ведь парадокс.
– Нужны, – повторил он. – Но вы не хотите меня затруднять, так? И быть обязанной?
– Да. – Ишь ты, как будто мысли прочитал. – То есть нет. Не хочу.
– Хорошо, – пожал он плечами. – Тогда не буду вас смущать сейчас. Кстати, вот и такси.
Он подал мне руку, помог доковылять до машины, заботливо подержал дверцу, пока я забиралась на заднее сиденье, а сам устроился на переднем. Спросил у меня адрес – тут оказалось совсем недалеко, на Малой Дмитровке. Попросил водителя сделать музыку погромче. Играл какой-то приятный соул, пробок, на удивление, почти не было, и мы добрались до места всего за несколько минут.
Я сама толкнула дверь и выбралась, прежде чем Влад успел мне помочь, улыбнулась ему и пошла к подъезду, над которым переливалась вывеска «Антикафе: 66 секунд». Ну вот, а ты боялась, Лара. Даже телефон не спросил…
– Подождите! – Он догнал меня уже на ступеньках. – Простите еще раз!
Я обернулась.
– Вы так и не сказали, как вас зовут. – Влад обезоруживающе улыбнулся и протянул мне визитку. – И вот, на случай, если захотите мне позвонить. Или написать. Мне было бы приятно встретиться за чашкой кофе не так, как у нас уже получилось. Бух-бумс, все сломалось и разлилось. Я знаю пару мест, где готовят очень вкусный капучино. Или если предпочитаете чай – чайный дом тоже на примете есть. Там, кстати, можно пить маття в гамаке – на втором ярусе над общим залом…
– Спасибо. – Я взяла визитку и, не глядя, сунула в карман юбки. Вот сейчас найду столик поудобнее, устроюсь и тогда уже изучу, что это за Влад такой. – Я Лара.
Он молча отступил на шаг, шутливо поклонился и ушел к машине. Я смотрела вслед и глупо улыбалась.
А через полчаса ко мне подошла администратор антикафе с большим пакетом в руках.
– Лариса? – уточнила она.
– Да… – Я подняла взгляд от визитки. Уже раз третий я доставала и разглядывала черный бархатистый прямоугольничек, который сообщал, что Влад Зорин поет в московском театре «Новая опера» – наверняка трагические и романтические партии! – а также обладает крутым номером телефона с пятью единицами подряд и красивым ником в телеграме: @cavalier.
В промежутках между изучением визитки я пила мятный чай, заедала его печеньем курабье и раздумывала, стоит ли написать прекрасному рыцарю сегодня. Или завтра. И вообще – стоит ли? Хотя кого я обманываю…
– Тут вам доставка из интернет-магазина.
Поставила пакет рядом с диванчиком, прежде чем я успела удивиться или отказаться, и ушла к себе за стойку.
Я пожала плечами – должно быть, ошибка, мало ли людей с таким именем могут находиться здесь и сейчас? Заглянула в пакет, там же должна быть фамилия на чеке… Вытащила бланк заказа. Оформлен он был на Зорина В., состоял из двух вещей: босоножек и юбки от Гуччи. А потом я посмотрела на сумму заказа и подавилась печеньем.
Вернулась домой я, как и обещала, поздно. В новых туфлях, которые стоили как двадцать восемь моих повышенных стипендий. И в новой юбке – тридцать четыре с половиной стипендии. И еще с обнаруженной там же, в пакете, милой открыткой, подписанной просто: «Ларе!:)» В прихожей меня встретила кошка Мышка, принялась шумно урчать, тереться о ноги, не давая толком разуться, и тыкать носом в колени. Хотя раньше она вела себя куда сдержаннее. Я наклонилась, почесала ее за ушком и прошептала: «Что, тебя тоже восхитили обновки?»
В ответ Мышка приняла независимый и гордый вид. Совсем как я несколько часов назад.
После того как печенье все-таки проглотилось, а первый шок прошел, я, естественно, попыталась отказаться от подарка. Добавила номер в контакты, зашла в телеграм и быстро-быстро – неужели боялась передумать? – написала:
«Привет! Мне очень приятно. Но я не могу позволить себе принять такие дорогие вещи. Их можно как-то вернуть обратно в магазин?»
Через две минуты, которые показались мне очень-очень длинными, пришел ответ:
«Привет. Если тебе не нравится, то можешь просто оставить их где-нибудь».
«Я не могу».
«Почему?»
«Ты же старался, платил за них деньги!»
«Именно. Старался и платил за них деньги. Потому что это я мог себе позволить. Зато позволить чувствовать себя обязанным – никак не мог».
«Мне и вправду неудобно…»
«Неудобно без каблука по эскалаторам бегать. Или в рваной юбке по улице идти».
Тут я ахнула, прервала наш диалог и побежала в туалет. Конечно, по закону подлости все так и было. Юбка не только испачкалась, но и треснула по шву, а я, курица, этого и не заметила. Гордо шла в рванье. Ладно, на самом деле не совсем гордо, а прикрыв стратегически важные места рюкзачком, но все равно.
А Влад, получается, сразу это увидел, но ничего мне не сказал. Повел себя не по-джентльменски. Или, наоборот, по-джентльменски? Что-то я запуталась.
«Понимаешь, я просто не хочу думать, что чем-то тебе обязана».
«Ты ничем мне не обязана. Наоборот, это я обязан тебе. И сделал ровно то, что должен сделать нормальный мужчина в такой ситуации».
Даже не заметила, в какой момент мы перешли на «ты». Но это казалось почему-то совсем не важным.
От его сообщений веяло спокойствием, уверенностью и какой-то… м-м-м… силой, что ли. Казалось, он точно знал, что делал. И точно знал, что сказать, чтобы не смущать меня лишний раз.
«Можно, я примерю?»
«Конечно, они же твои».
«Спасибо!»
«Надеюсь, они тебе подойдут и понравятся».
Вот так. И никаких пошлых предложений «пришли мне фото в этой юбочке, желательно ракурс снизу».
Но самым удивительным оказалось в итоге не это. И не сам факт подарка. Не зная моего размера обуви, без примерки, Влад ухитрился заказать босоножки нежно-жемчужного цвета, которые идеально мне подошли. До миллиметра. Мне, которая каждый раз маялась перед походом в магазин, потому что знала: придется перепробовать пар двадцать и купить в итоге совсем не то, что действительно понравилось на вид, а то, что просто хоть как-то сгодилось.
Я встала и сделала несколько шагов. Каблук, пожалуй, чуть высоковат, но зато колодка была очень удобной. Ремешки мягко обхватывали пальцы и щиколотку, нигде ничего не царапало и не натирало. Вот это я понимаю, башмачки от феи-крестной! То есть от красавца-певца.
После этого чуда идеально севшая молочно-бежевая трикотажная юбка даже не показалась такой удивительной. Всего лишь волшебной. Она была как-то так хитро скроена, что удлиняла ноги, придавала бедрам соблазнительный изгиб, уменьшала талию и округляла попу. Пожалуй, теперь, глядя на себя в маленькое зеркало в туалете антикафе, я первый раз в жизни по-настоящему поняла, зачем люди покупают дорогие брендовые вещи. Красиво, удобно и – главное! – индивидуально волшебно. Кажется, что их делали специально для тебя, а не для какой-нибудь китайской модели, рекламирующей шмотки на «Алиэкспрессе», с бессовестно худыми руками, ногами и талией, плоскими ягодицами и таким размером XL, что ты в него ни за что не влезешь, как ни старайся.
Это оказалась хитрая ловушка. Невозможно, просто физически невозможно отказаться от обуви и одежды, которая ТАК тебе идет. Тем более что альтернатива выглядела довольно пугающей. В одной туфле по эскалаторам? В рваной юбке в такси?.. День и так выдался слишком нервным. Наверное, у меня просто закончились душевные силы, чтобы сопротивляться, изумляться, отказываться, соблюдать приличия… Но я просто написала еще раз:
«Спасибо!»
«Я рад», – ответил Влад через пару минут.
Ох, бабуля бы меня точно не одобрила!
Зато Женечка одобрила за двоих. Когда я вернулась, она высунулась из своей комнаты и затараторила:
– Там бокалы и чашки на кухне, я убрать не успела, но ты не кричи, я уберу, и еще мороженого мы тебе потом купим, просто вдруг захотелось, а я знала – у тебя есть… О-о-о, какие туфли, круто-круто! Нереально круто! И юбка! Тебе страшно идет! Мама купила?
В любой другой день я бы начала возмущаться по поводу бардака на кухонном столе и съеденного мороженого, а потом похвасталась бы новым знакомством и обсудила бы внезапную встречу «от и до», но сегодня я просто ответила:
– Да. Мама. Я спать.
И действительно прошла в свою комнату, кое-как разделась, зевая изо всех сил, кинула рюкзак на стол, одежду – на спинку стула, пообещала сама себе, что только минуточку полежу, а потом пойду умываться и чистить зубы… И отключилась.
Снилось мне в эту ночь… ничего.
Наутро вчерашний день показался мне зыбким и нереальным, словно придуманным. Как будто жизнь прокатила меня на американских горках: взлет – падение, победа – поражение, разочарование – новое знакомство, потери – подарки…
Я поздно вышла на кухню, часов в десять, но остальные обитатели квартиры еще спали. Не было видно ни Мышки, ни Женечки. И я, признаться, была рада этому. Насыпала мюсли в глубокую синюю миску, залила их миндальным молоком и уселась на подоконник, чтобы завтракать с видом на улицу Мусоргского и промзону. И наслаждаться. До следующего экзамена еще несколько дней, погода по-настоящему летняя, на небе ни облачка – что еще нужно для счастья?
На столе звякнул телефон. Я тут же пообещала себе, что сначала закончу завтрак, а после уже пойду смотреть, кто там… Но потом съела две ложки, решила, что больше не хочу, и быстро соскользнула с подоконника. Надо срочно проверить, не вчерашний ли красавец желает доброго утра?
Однако сообщение было не от Влада.
«Привет! Слушай, не могу Жене дозвониться. Я, походу, у вас плеер оставил. Можешь проверить, нет его в прихожей? Или на кухне?
Никита».
Ой-ой-ой. Как мило. Вчера после экзамена я думала, что любовь разбита и сердце мое вместе с ней… А тут читаю сообщение от бывшего мужчины мечты и ловлю себя на мысли, что даже плакать не хочется. Ну разве что чуть-чуть. Образ Никиты, мои мечты и чаяния и влюбленность эта глупая поблекли и будто отодвинулись на второй план. С одной стороны, это здорово. Есть надежда сохранить дружбу с Женечкой и не предаваться душевным метаниям. С другой стороны, это что же, получается, все эти чувства были пшиком? Придуманной красивой иллюзией, которая лопнула как мыльный пузырь, стоило ей столкнуться с реальной действительностью? М-да, Лара, любишь ты строить воздушные замки – вот так бы сказала бабушка. И обязательно в довесок выдала бы огромную кружку горячего какао с молоком, «для того чтобы дырочки на сердце быстрее залатать».
Я для проформы огляделась, не обнаружила плеера и написала в ответ:
«Что-то не видно его. Сорри. Женя спит еще, будить не хочу».
И никакой рефлексии и волнений о том, что вот же! Он написал мне! Он был у нас дома. И чем они тут занимались… Я поморщилась. Не хочу даже думать об этом. В носу все-таки подозрительно защипало, и срочно, чтобы отвлечься, я зашарила по кухонным ящикам в поисках целительного какао. Но обнаружила только пустую коробку со щепоткой на дне, из которой точно не получилось бы приготовить лекарство против дырочек на сердце. Разве что для какого-нибудь лилипута.
Ладно. Надо варить кофе и вспоминать, какие у меня планы на сегодня. Не слишком грандиозные… На второе июня в календаре была всего одна заметка: «Подготовка к биологии: полдня. Остальное: отдых». Полуленивый день. Это следующие три я проведу, снова обложившись конспектами и учебниками, а значит…
«Значит, – прошептал внутренний голос, – если ты хочешь снова встретиться с Владом, то надо делать это именно сегодня».
Ну или ждать до конца недели, когда биология будет сдана. Несмотря на волшебные встречи и душевные потрясения, в одном я была уверена на сто процентов: чувства чувствами, а экзамены по расписанию.
«Даже если это твоя судьба? – не унимался внутренний голос. – Ты что же, не сможешь пожертвовать какой-то оценкой ради него?»
Стоп. Вот тут-то я его и узнала, этот самый голос. Не-е-ет, это не мои мысли.
Снова звякнуло сообщение.
«Привет».
А вот это уже Влад!
«Привет».
«Прости, что беспокою тебя. Я не хотел бы показаться слишком поспешным, но в следующие несколько дней буду очень занят на работе. Вдруг через неделю ты уже решишь, что я забыл о тебе и о своем обещании угостить прекрасную принцессу…»
«Я бы так не решила», – быстро ответила я и почувствовала, что губы против моей воли растягиваются в улыбку.
«Я очень рад. В таком случае, если ты свободна, то давай поужинаем вместе?»
«Хорошо. Где встретимся?»
«Я могу забрать тебя».
«Может, ты мне скажешь адрес кафе и увидимся уже там?» – Нет, давать ему свой адрес я пока не готова.
«Как хочешь. Метро «Китай-город». Сверчков/Эшеров переулок, как будешь на углу, напиши, а то сама можешь не найти. Там нет заметной вывески. В шесть тебе удобно?»
«Да».
«Тогда до встречи!»
Вот это да. Мне только что назначили свидание, и я согласилась – хотя познакомилась с Владом только вчера. Для меня – любительницы все заранее прикинуть, рассчитать и тысячу раз взвесить – очень непривычное поведение.
– Приве-е-е-ет. – Сонная Женечка выползла на кухню и остановилась на пороге. Смешная, лохматая, очень не в духе – как всегда по утрам. – Вот это мы долго спали!
Как всегда. Как долго спали, как надо за квартиру платить или как беспорядок навели, так «мы». А как последнюю вкусняшку, например, доедать, так она сама справится.
– Привет. – Я подхватила кружку с недопитым кофе, телефон и направилась к себе в комнату.
– Ты куда?
– Заниматься.
– Ла-а-а-ар, ну как всегда. Только вчера экзамен прошел.
– Угу. Первый из четырех.
– Зануда ты!
– Угу.
Просто не хотелось выслушивать описание вчерашних Жениных подвигов на почве внезапной любви. Она всегда хвасталась, и ужасалась, и радовалась, и плакалась мне в жилетку обо всех сердечных делах, и обычно я была не против. Но только не сегодня, пожалуйста. Только не про Никиту.
Следующие несколько часов я провела бесполезно. Проверила почту, поглядела, что нового в мире происходит, сходила в магазин за какао, прочитала список вопросов по биологии… но все это как-то мимоходом. Потому что в голове у меня громко звенел лишь один извечный женский вопрос: «Что надеть на свидание?»
Без пяти шесть я уже была на месте. Переминалась с ноги на ногу рядом с узким розово-бежевым фасадом старого здания и почему-то никак не могла унять дрожь. Она рождалась где-то глубоко внутри, в районе солнечного сплетения, щекотным холодком добиралась до пальцев, колючими искорками шибала прямо в мозг, как волшебное шампанское. Свидание! Вот это да, у меня свидание!
Пожалуй, так я не волновалась даже перед своим первым официальным приглашением от заинтересованного мужчины. Когда Коля из параллельного седьмого класса «Б» с серьезным лицом передал мне на перемене три записки подряд. «Будешь со мной дружить?», «Любишь пончики?» и «Пошли в воскресенье на ВДНХ!»
Да, тогда это как-то проще воспринималось. Тем более что Колю я знала со старшей группы детского сада. И могла точно представить, что от него ожидать.
Тут же впереди маячила полная неизвестность. Можно было только предполагать. С помощью логики. Вряд ли Влад поведет меня в пафосный ресторан. Он же говорил что-то про кофейню или чайный дом, верно? Это здорово успокаивало. И помогло решить вопрос с нарядом. Значит, можно не надевать коктейльное платье (которого у меня нет) и не стоит рассчитывать на прием у английской королевы (которой в Москве тоже нет). Самые любимые узкие джинсы с маленькой вышивкой-цветочком на бедре, шелковая черная блузка и нитка жемчуга – в тон новым босоножкам. Сначала я хотела надеть туфли без каблука, чтобы спокойнее и привычнее себя чувствовать, но потом подумала, что Владу будет приятно… Приятно что? Оценить, как на мне смотрится его подарок? Понять, что он мне понравился? Наверное, и то, и другое.
– Привет. – Он незаметно подошел со спины. Будто материализовался из ниоткуда, потому что могу поклясться: еще мгновение назад его нигде не было. Я только что огляделась по сторонам.
– Привет! – Я неожиданно для самой себя смутилась. Что-то нужно сделать? Чмокнуть его в щеку? Дружески хлопнуть по плечу? Но Влад быстро избавил меня от сомнений. Взял мою руку и осторожно поцеловал. В его исполнении это выглядело совсем не старомодно или странно. И было очень приятно, хотя он чуть коснулся губами кожи, буквально обозначил поцелуй. Но все равно меня будто током ударило.
– Могу я проводить прекрасную принцессу в подземелье?
– Если там не опасно…
– Там только дикие звери. Но мы их победим! Прошу!
Он сделал приглашающий жест и повел меня по узкому переулку между домами. Мы прошли мимо подворотни, за которой виднелся двор с разноцветным граффити на кирпичной стене. Мимо какого-то бара – я сначала подумала, что нам туда. Мимо изломанной водосточной трубы. Повернули за угол, нырнули под пластиковый козырек и спустились по крутым ступенькам в подвал. На лестнице было темно, и я крепко ухватилась за ладонь Влада, чтобы не упасть. Она оказалась крепкой, прохладной и мягкой. Не потной и не шершавой, как большинство мужских рук, которые мне приходилось трогать… Хотя не сказать, что я в этом опытный специалист.
Внизу обнаружился маленький холл с полосатыми гобеленами на стенах и кабаньей головой над притолокой. А в дверном проеме скучал то ли менеджер зала, то ли охранник, очень похожий выражением круглого щекастого лица на этого самого кабана. Я невольно хихикнула. Влад кивнул ему и провел меня в следующий зал.
Там стояло всего несколько столиков в уютных нишах у стен. Тихо играла музыка. На стенах висели оленьи рога и панно с оружием. Я только успела подумать, что это непохоже на непритязательную кофейню, как Влад сказал:
– Одно из моих любимых мест в Москве. Непафосно, недорого, всегда вкусно и отличное обслуживание. Как я и обещал, сейчас будем побеждать диких зверей!
– Как?
Влад засмеялся:
– Мы их будем есть! Тут в меню есть разное жаркое из дичи. Лично я возьму лосиный фарш с брусникой.
Рядом с нами появился официант. Высокий, с прилизанными блестящими волосами и острой бородкой. Чуть поклонился.
– Я заказывал столик. – Влад протянул ему карточку, какую-то визитку, и официант расплылся в улыбке, закивал и повел нас в дальний угол зала. Туда, где было особенно уютно, рядом с камином. Отодвинул для меня стул, быстро развернул меню и испарился.
Я перелистнула пару страниц и поежилась. Да-а-а, если это не пафосно, то что такое в представлении Влада «пафосно»? Кабанятина, медвежатина и лосятина, перепела и дикие утки, маринованный папоротник и копченый сиг с диковинными гарнирами. Взбитое артишоковое пюре с посыпкой из сушеного щавеля. Или тыквенный мусс с сельдереевой пенкой.
– Влад, – осторожно заметила я, – у меня в меню почему-то нет цен. Их надо спрашивать у официанта? Или как?
Влад улыбнулся.
– Я думаю, это у них специальное женское меню. Чтобы ты могла выбрать то, что тебе действительно нравится, не задумываясь о цене.
– А…
– Счет буду оплачивать я, так что не волнуйся.
Я кивнула, но в меню начала смотреть с подозрением. Интересно, кто дороже: кабан или медведь? Зависит ли цена на жаркое от того, на кого сложнее охотиться? Или надо еще рассчитать количество порций на одну тушу?..
– Вам помочь? – Официант подошел и наклонился так низко над моим плечом, что задел длинную сережку. – В начале меню у нас сезонные предложения и высокая кухня… Возьмите проще… лучше утиную грудку или цесарку, маринованную в чесночных сливках.
«Все равно ты эту высокую кухню не оценишь», – тут же перевел его фразу мой внутренний голос. Стало мерзко, противно – и от снисходительного тона, и оттого, что он стоял слишком близко, фамильярно прижавшись к плечу. Я отстранилась, дернула стул, тот противно заскрежетал по полу…
– Прошу прощения…
Услышав слова Влада, я вздрогнула. В них была такая злость, такая ненависть, такая ярость и одновременно такое ледяное безразличие, как будто это Каменный гость заговорил с проштрафившимся Дон Жуаном. Официанта будто снесло в сторону на метр.
– Прошу прощения, – повторил Влад, в упор глядя на него. – Позовите администратора. И больше не стоит приближаться к нашему столику ближе, чем на десять метров.
– Что… что случилось? – спросила я только после того, как прибежал администратор. Влад поднялся ему навстречу, быстро и тихо переговорил, а тот рассыпался в извинениях, пообещал, что сейчас нам принесут напитки и комплимент от ресторана, а заказ он примет лично. Когда мы будем готовы.
– Официант оскорбил тебя, – пожал плечами Влад. – Дважды. Коснулся без твоего согласия и желания. И посмел усомниться в твоей способности самостоятельно выбрать блюдо.
– Ну… да, это было неприятно.
– Я сделаю все возможное, чтобы он больше здесь не работал. В перспективе. – Влад мотнул головой, убрал с глаз черную челку и посмотрел на меня в упор. – Но если хочешь, устрою, чтобы его рассчитали прямо сейчас.
Я аж задохнулась. С одной стороны, такая защита приятна. Никто и никогда раньше не защищал меня от кондукторов, охранников, официантов, когда они находили в моем лице безответную жертву… и хамили, оскорбляли, отпускали двусмысленности или просто по-дурацки шутили. С другой стороны, мудрые женщины говорят: «Посмотри, как мужчина относится к обслуживающему персоналу, и если он невежлив, то беги от него со всех ног». С третьей стороны… Влад же сначала сказал «прошу прощения», так ведь?
– Наверное, не надо. Он и так испугался.
– Испугался меня? – Влад уже улыбался. Так искренне и заразительно, что я улыбнулась в ответ и почувствовала, что неловкая ситуация размыкает когти и отпускает меня. В его тоне не осталось и следа ярости. – Я же само обаяние. Просто я поступил, как должен поступить настоящий рыцарь.
– У тебя поэтому такой ник в телеграме?
– Именно.
– А конь у тебя есть? – пошутила я. То есть хотела пошутить. Но не получилось. Потому что Влад серьезно кивнул в ответ:
– Конечно, есть.
После внезапно всплывшего в обсуждении коня дело пошло веселее. Влад рассказал, что иногда ездит на конюшню в Подмосковье и там занимается конкуром. «Непрофессионально, так, для души… на серьезные занятия времени не хватает». Я поделилась воспоминанием из детства, когда мы с родителями были на море и взяли конную экскурсию, а меня посадили на гигантскую черную кобылу, которая очень медленно и степенно шла… ровно до того момента, как впереди открылась поляна. Тогда она сорвалась в галоп, обогнала всех лошадок и инструкторов, а потом показательно гарцевала, пока меня осторожно снимали. Нет, я даже не орала, но вот руки разжать было очень страшно. «Зато теперь я могу хвастаться, что ездила галопом!»
Потом Влад немного рассказал о своей работе. Всегда хотела узнать, трудно ли учить наизусть длинные арии и жарко ли на сцене под софитами. «Ты же понимаешь, после десятка репетиций хочешь не хочешь, а слова запомнишь. У любого среднестатистического человека есть в голове несколько песен, которые записаны просто на уровне подкорки. «В траве сидел кузнечик» или Old McDonald had a farm, в зависимости от страны. У меня этих записей просто немного больше».
– Есть у тебя любимая роль?
– Они все любимые, – пожал плечами Влад. – Если не любить свои партии, то ничего не получится на сцене. Зрители просто не поверят.
– О’кей. – Я хитро улыбнулась. – А если я спрошу так: есть какие-то роли, которые ты любишь чуть больше, чем остальные?
Влад рассмеялся.
– Сразу видно будущего психолога. Некоторые мне чуть ближе, чем другие. Например, барон Скарпиа[1] или Ник Шэдоу[2].
Тут я поняла, что надо было лучше готовиться к свиданию. Если про первого я что-то где-то слышала, то про второго – нет. И уточнять было неудобно, еще подумает, что девушка не разбирается в искусстве… Уфф, как неловко-то… И еще одна мысль меня кольнула. Разве я говорила ему, что учусь на психолога?
Но Влад будто не заметил моей напряженной улыбки. Глотнул из стакана и продолжил:
– Но они для бас-баритона. Экспрессии больше, но иногда мне по душе чисто басовые партии. Как будто я звучу из глубокого колодца…
Тут он понизил голос до каких-то невероятных – как это сказать-то? низин? понизил голос до низин? что за каламбур! – нот, точно, нот! Мне показалось, что еще немного, и он превратится в инфразвук. В горле застрял комок, и повеяло чем-то темным, медленным, тягучим, ужасно опасным. И одновременно волнующим. Я поежилась. Недаром говорят, что инфразвук вызывает у человека страх. Тем временем Влад продолжал:
– Самая классная вот эта:
Вижу зло и насилье: он будет царем
И разгневает Рим.
Вижу нашу погибель и горе, нам всем
Причиненное им.
Надо с ним сладить, пока он один![3]
О, а вот эту штуку я уже знаю! Ура!
– Но мне всегда казалось, что Каиафа должен быть толстый, старый и суровый.
– Надо же. А я какой?
– А ты… ты красивый, – я выпалила это и тут же смутилась. Лара-Лара, ну что с тобой такое. Это обычный комплимент. Кто сказал, что мужчинам нельзя делать комплименты?
Влад снова рассмеялся.
– Но это не мешает мне быть суровым, если надо.
Тут принесли еду, и разговор прервался. Я жевала котлеты из цесарки с вкуснейшими печеными кругляшами мелкого картофеля. Соус с пряными травами был удивительно ароматным, мясо – горячим, но не обжигающим, корочка на картошке – хрустящей. Ко всему этому удивительно подходил ежевичный сидр, и горячие ржаные лепешки, и… Так, как будто я из голодного края не на свидание пришла, а поесть. Я осторожно подняла глаза от тарелки и обнаружила, что Влад с явным удовольствием доедает свою порцию жареного фарша с ягодами. Выглядело блюдо так, словно на тарелке кого-то только что жестоко растерзали, но, видимо, было очень вкусно.
– Ты подглядываешь, как я ем?
Ну вот. Я покраснела.
– Эй, не стесняйся. Мы же пришли ужинать. И пить кофе. Странно было бы заказать невкусную еду и напитки, чтобы они просто стояли на столике, как натюрморт. А так сразу два удовольствия. Вкуснятина и беседа с прекрасной принцессой.
– Ладно. Я просто не знаю… Вдруг на первом свидании надо… – Ой, что ж я сказала-то!
У Влада сверкнули глаза.
– О, как ты меня сейчас обрадовала. Если это первое свидание, значит, у меня есть шанс на второе?
Ну все, Лара. Приплыли. А как же психологические советы о том, что сначала надо быть отстраненной, недоступной и неуловимой? Теперь он понял, что тебе нравится. Я опустила глаза, перебирая пальцами краешек скатерти.
– Есть.
– Отлично! Давай же выпьем за это отличного кофе. А потом договоримся, когда именно увидимся в следующий раз. У тебя сейчас сессия, да? И надо подстраиваться под твои экзамены? Ну и под мою работу…
Господи! Откуда, откуда он взялся, этот чудесный мужчина? Хватай его, Лара, беги и прячь от подруг и всего света! Просто с бывшим мы расстались во время зимней сессии. Как раз из-за того, что мне надо было готовиться, а он этого не понимал. Донимал звонками, сразу же начал песни: «Какой-то экзамен тебе важнее, чем я?», «А если я твоя судьба? Что, какой-то оценкой пожертвовать не можешь?» Брр. Брр и еще раз брр. Он бросил меня перед сдачей самого сложного предмета. Сказал, что я сама все испортила. Могла бы больше внимания ему уделять. Могла бы… Я помню, как стояла на тротуаре, раз за разом перечитывая его сообщения. Не в силах себя заставить идти дальше. Шел снег, снежинки падали на ресницы и таяли от слез, я плакала, злилась и чувствовала себя ужасно виноватой. Как будто это я его бросила. Дурацкая психология. Ты знаешь все в теории, а потом прекрасно ведешься на манипуляции, если они касаются лично тебя.
– Мне надо сдать биологию, а потом будет свободный день. Или два.
– Тогда впиши меня в свое расписание, пожалуйста. – Влад протянул руку через стол и накрыл мою ладонь своей. Решительно и одновременно мягко. – Если бы мы были в позапрошлом веке, я бы попросил вписать меня в бальную книжечку для танцев, и это было бы романтичнее. Но заметка в календаре меня тоже устроит. Точнее, не устроит. Порадует.
Я засмеялась. Он смешил меня. Заставлял улыбаться. Иногда чуть-чуть пугал. Но определенно нравился и волновал. Как сказала бы Женечка, «стоит серьезно замутить с этим парнем!»
Здешний кофе оказался абсолютно крышесносным: крепким, с привкусом шоколада и орехов, обжигающе-бодрящим – с каждым глотком мне казалось, что в горло течет жидкая живая энергия. Восприятие мира сделалось кристально-ясным, четким, как будто раньше я смотрела сквозь размытое стекло, и тут его наконец протерли. Обалденное чувство.
Влад попросил счет и заплатил как-то совсем незаметно. Не красовался, выпячивая собственную щедрость, и не скрывался, суетливо отсчитывая купюры официанту. Вот я допиваю кофе и думаю о том, что можно заканчивать ужин, а вот через мгновение уже стою на улице, дышу теплым летним вечером. Недавно, видимо, прошла гроза, пахло озоном и свежестью, и мокрый асфальт лоснился в свете фонарей, как шкура гигантского сказочного кита.
Влад взял меня за руку.
– Проводить?
Я раздумывала всего секунду и кивнула.
– Тогда подожди, вызову машину.
Через пять минут подкатил черный «Мерседес». Водитель в костюме выскочил было, чтобы помочь мне с дверью, но Влад остановил его.
– Я сам.
И распахнул дверь в салон таким торжественным жестом, будто приглашал меня в роскошную карету.
– Принцесса, прошу вас.
Я забралась в пахнущий кожей салон, сразу завозилась, пристегивая ремень безопасности. С другой стороны сел Влад, кивнул водителю, и мы мягко тронулись.
– Это… твоя машина?
– Нет, это корпоративная скидка на бизнес-тариф такси. Я предпочитаю другой вид транспорта.
– Какой?
– Покажу. – Он загадочно улыбнулся. – Потом. Пусть это пока останется моим маленьким секретом, хорошо?
– Хорошо.
Интересно, все актеры, то есть оперные певцы, так хорошо зарабатывают? Или если ездит на такси, а не на своей машине, то не очень-то и высокая у него зарплата… Тут я тряхнула головой, чтобы прогнать дурацкие мысли. Как будто меня это действительно интересует. Да если бы он на метро меня провожать поехал… я бы в любом случае радовалась.
«Ой ли? – внутренний голос приобрел интонации «женского коллективного бессознательного», которое со временем появляется в любом коллективе, если там больше одной девушки. – А если бы ужинали в «Маке»? А если бы подарков никаких не дарил? Ты была бы так же удивлена и рада его вниманию?»
«Заткнись!» – мрачно ответила я и повернулась к Владу, открыла рот, для того чтобы… И тут нас подрезал грузовой фургон. Водитель крутанул руль и дал по тормозам. Несмотря на ремень безопасности, я стукнулась о спинку кресла впереди, а потом упала на Влада. Фактически в объятия. Он обхватил меня и прижал, защищая и закрывая собой, и мне на миг показалось, что руки его крепче камня.
Водитель шепотом выругался. И добавил вслух:
– Куда лезет? Вот куда он лезет-то?
– Очень спешит. Явно на свидание с другим таким же… торопыгой. – Влад поднял меня, взял за плечи и внимательно посмотрел в лицо. – Не сильно ударилась? Все в порядке?
– По-моему, да…
Сердце быстро и мелко колотилось где-то у самого горла, но в остальном все было нормально. Или нет, не нормально. Хорошо. Потому что, когда в глаза тебе смотрит картинно красивый мужчина, смотрит обеспокоенно и внимательно, тепло и заинтересованно, и ты в ответ глядишь на него так же… Это обалденное чувство.
Тут впереди показалась россыпь красных габаритных огней. Пробка поздним вечером на Новослободской? Опять что-то перекопали?
– Ехать будем немного дольше. – Водитель постучал ногтем по навигатору. – Поищу объезд. Там свежая авария впереди, все полосы перекрыты.
– Хорошо, – протянул Влад и усмехнулся.
– Тебя радует объезд?
– Меня радует… – Он сделал крошечную паузу, покатал слова на языке. – Радует, что мы чуть дольше пробудем с тобой вместе.
Чуть отстранился и принялся расспрашивать меня о пустых, приятных и необязательных вещах. Понравилось ли мне кафе, какую музыку я обычно слушаю в дороге, какое лето мне больше нравится – холодное или очень жаркое – и прочую чепуху. Я и не заметила, как мы приехали.
– Подняться с тобой?
Мы прошли полдороги до подъезда и остановились под большой липой. Асфальт под ней был еще влажным после дождя, остро пахло листвой и летней темнотой.
– Не нужно. Пока не нужно. Я сама поднимусь.
– Напишешь мне, что все о’кей?
– Напишу.
Влад снова поднес к губам мою руку, закрыл глаза, легко коснулся костяшек пальцев. Я замерла. То есть он сейчас церемонно запечатлеет поцелуй на руке, развернется и уйдет? Или…
Он открыл глаза и шагнул ко мне ближе. Так близко, что я почувствовала его дыхание у себя на лбу.
– Могу уйти. Или…
Он взял меня за подбородок и накрыл мои губы своими.
Безо всех этих одобренных в современном обществе реверансов «Можно ли тебя поцеловать?», которые разрушают волшебство момента. Без пошлых хватаний за задницу, которые смазывают все впечатление о первом поцелуе и заставляют думать, что он только прелюдия к чему-то другому. Нет.
У него были соленые прохладные губы, и целовал он меня, как морской прибой. Прижимался крепко-крепко, накатывал, лишал разума, заставлял дрожать. Я зажмурилась, и под веками расцвели диковинные фиолетовые цветы, которые пульсировали в такт движениям его языка.
Он двигался напористо, но осторожно. Готов был сломить любое сопротивление, но ждал приглашения. Пробежался по кончикам зубов, скользнул глубже, и цветы под веками превратились в шаровые молнии. Я раскрыла глаза и увидела его взгляд… очень темный, черный, ночной внимательный взгляд. Влад смотрел на меня с таким вожделением, что в глазах его, казалось, плескалась горячая смола.
Тут я поняла, что не могу дышать.
И в этот миг он меня отпустил. Чуть отстранился. Улыбнулся.
– Лара, ты потрясающая!
Нежно провел пальцами по щеке, развернулся и ушел.
Я кое-как, будто после бурной вечеринки, доползла до квартиры, открыла дверь и сползла по стене прихожей, не разуваясь. В животе порхали бабочки. Били крыльями так сильно, что стоять было просто невозможно.
Достала телефон.
«Я дошла».
«Я рад. До встречи;-)»
При виде этого подмигивающего смайлика бабочки окончательно сошли с ума.