– Все в порядке, – жизнерадостно сообщила мама. – Ты пойдешь в академию Морган-Хиллз на следующей неделе.
– Мама, не знаю, хочу ли я в ту школу, – призналась я. – В их кампусе похоронены люди! Я видела их надгробия в саду, когда мы туда ездили. Там страшно…
– Джоди, там никто не похоронен, – вздохнула мама. – Это памятники ученикам, которые погибли во время мировых войн.
– Мама, это же не военное училище! Эти памятники страшные. Разве ты не заметила, какое старое и страшное здание этой школы?
Перспектива каждый день ходить по темным, зловещим коридорам меня пугала.
– Дорогая, Морган-Хиллз – одна из лучших частных школ в нашем регионе, – с энтузиазмом продолжала уговаривать меня мама. – А здание – это историческая достопримечательность. Когда поступишь в колледж, будешь всем рассказывать об этом. Многие лучшие университеты располагаются в старинных зданиях.
– Наверное, ты права, – я с трудом выдавила из себя улыбку. – Как думаешь, в новой школе меня полюбят?
– Конечно! В Морган-Хиллз серьезно относятся к учебе. Тебя не будут дразнить за то, что ты хорошо учишься и красиво говоришь. Наконец-то ты окажешься там, где у тебя будет больше общего со сверстниками.
– Мне все равно страшно, – призналась я. Идти в новую школу мне совсем не хотелось.
– Все будет прекрасно! У меня хорошее предчувствие!
Приближался первый день учебы в новой школе, и настроение у меня улучшалось. Это станет новым началом. Мне не придется носить форму, и это большое облегчение. Я ненавидела юбки в складку и крахмальные белые блузки, которые обязательны в католической школе. Классы в Морган-Хиллз были меньше. В шестом классе училось всего тридцать учеников, по пятнадцать в классе. В школе Святого Вознесения в каждом классе было тридцать учеников. И предметы в новой школе были интереснее. В шестом классе уже появилась возможность изучать древнюю историю, литературу, французский язык, астрономию и даже палеонтологию – ничему такому в католической школе не учили. Больше всего меня привлекали древняя история и палеонтология. Я всегда обожала читать про археологические находки и окаменелости.
Хотя я была единственным новичком в школе, но уже знала одну из своих будущих одноклассниц, Келли. Мы с ней познакомились в театре и часто играли вместе. Она пообещала меня со всеми познакомить.
– Тебе у нас понравится, – с энтузиазмом сказала она. – У нас отличные учителя. И я всем своим друзьям уже рассказала про тебя.
– Келли, я боюсь им не понравиться, – призналась я. – Вы же знаете друг друга с первого класса. Я буду для вас чужаком.
– Джоди, у нас отличные ребята. Сама увидишь! Поверь!
Я очень надеялась, что это действительно так. Если меня не примут и в новой школе, я пропала. Родители перестанут верить в меня. Я уже подслушала их разговор как-то вечером, когда они думали, что я сплю.
– Нужно честно признаться, – сказал папа. – Нельзя позволять Джоди бежать от проблем. Если она не приживется и в Морган-Хиллз, возможно, это с ней что-то не так.
– Что ты хочешь сказать? – удивилась мама.
– Я говорю, что мы должны показать ее психиатру, – спокойно ответил папа. – Пусть он разберется, что с ней не так.
– Это не ее вина, – возразила мама, повышая голос. – Она лидер и не хочет идти с толпой. Поэтому она и стала козлом отпущения в школе.
– Мне нет до этого дела, – ответил папа. – Ребенок целый год рыдает по ночам. Я не могу больше этого выносить. Если все дело в ней, если ее отвергают из-за нее самой, мы должны в этом разобраться.
– Удивительно, что ты заметил, что твоя дочь несчастна. Ты же дома почти не бываешь.
– Не будем об этом, – напряженно произнес папа. – Я хочу, чтобы ты позвонила педиатру и попросила посоветовать нам хорошего детского психиатра. Неважно, сколько это будет стоить и как далеко придется поехать. Я хочу знать, почему наша дочь – изгой.
Папины слова меня просто убили. Значит, он так меня видит – изгоем? Во мне вскипел гнев. Меня замутило.
– Я узнаю про лучшего специалиста в Чикаго, – согласилась мама. – Но давай подождем несколько месяцев, прежде чем обращаться к нему. Посмотрим, как будет в новой школе.
– Хорошо, – уступил папа. – Подождем до рождественских каникул.
После того как я подслушала их разговор, я впервые в жизни почувствовала себя совершенно одинокой. Все это время на моей стороне были только два человека, а теперь и они больше не верят в меня.
В моей памяти всплыли слова, которые всегда меня утешали, но после подслушанного разговора от них мне стало еще больнее.
Одноклассники не ненавидят тебя. Просто ты их опередила. Они догонят тебя, ты добьешься успеха, и у тебя будет больше друзей, чем ты можешь представить. Когда-нибудь ты, как гадкий утенок, превратишься в прекрасного лебедя…
Что же произошло? Почему родители так изменились? Может быть, папа прав, и все дело во мне? Может быть, это моя вина, что я не могу поладить со сверстниками? Уверенность в себе полностью пропала. Родители собирались отвести меня к психиатру. Я и без того нервничала из-за новой школы, а теперь еще оказывалось, что, если у меня ничего не получится, я окажусь в психушке.
– Ангелочек, пора вставать, – жизнерадостно сказала мама, входя в мою комнату и зажигая свет. – Первый день в новой школе – разве не здорово?
– Конечно, только и страшно тоже, – отозвалась я.
– Джоди, это новое начало. Просто будь собой. Поторопись, чтобы успеть позавтракать до школьного автобуса.
– Хорошо, мама.
Проглотив несколько ложек омлета, я натянула куртку и обняла маму на прощание. В ее объятиях было так хорошо и тепло, что мне не хотелось уходить. Мама осторожно отстранилась и протянула мне сумку с книгами. А потом обхватила мое лицо руками, посмотрела мне прямо в глаза и сказала, что она всегда будет со мной, и они с папой всегда будут любить меня, что бы ни случилось.
– Твой автобус. Беги.
Водителем автобуса оказалась крепкая пожилая женщина лет шестидесяти пяти. Она широко улыбалась.
– Ты, должно быть, Джоди Бланко, новенькая из шестого класса, – сказала она.
– Да, – чуть слышно ответила я.
– Я миссис Эндрюс. Это двадцать шестой автобус. Я буду привозить тебя домой после уроков. А теперь почему бы тебе не сесть в третьем ряду слева, рядом с Дебби? Вы из одного класса. Дебби, пожалуйста, познакомь Джоди с остальными ребятами в автобусе.
– Привет, – жизнерадостно воскликнула Дебби, когда я уселась рядом с ней.
Миниатюрная, с яркими голубыми глазами и длинными светлыми волосами, Дебби напомнила мне юную Фэрру Фосетт. Она мне сразу понравилась.
– Келли рассказала нам про тебя, и теперь все хотят с тобой познакомиться, – добавила Дебби.
Я была в восторге. Внутренняя напряженность начала ослабевать. Мне стало легче, словно надежда вытянула меня из черной дыры. «Похоже, в Морган-Хиллз будет нормально», – подумала я. Пока мы ехали, Дебби познакомила меня с другими ребятами. Все они – от первоклассников до восьмиклассников – оказались очень дружелюбными и любопытными. Меня расспрашивали про старую школу, про любимые предметы.
Когда мы вышли на школьной парковке, Дебби заметила Келли и крикнула, чтобы она нас подождала. Келли обернулась, улыбнулась и помахала нам. На ней была красно-белая форма чирлидера.
– Джоди, привет! Добро пожаловать в Морган-Хиллз!
– Спасибо! Я в восторге! Кстати, ты никогда не говорила, что ты – чирлидер. В нашей старой школе в группу можно было вступить только в седьмом классе.
– Да, меня записали летом, – с гордостью ответила она. – Пошли, мы с Дебби покажем тебе твой шкафчик. А потом со всеми познакомишься.
Мы направились к главному зданию. Я спросила про наших учителей, мистера Уоррена и миссис Гордж.
– Мистер Уоррен – лапочка. Он часто устраивает опросы, но если будешь внимательна и станешь выполнять все задания, хорошие оценки гарантированы. А еще он такой симпатичный, – добавила Дебби, заливаясь румянцем.
– Он-то да, а вот старуха Гордж – это что-то! – Келли закатила глаза. – Никому не говори, но я слышала, как мама говорила, что миссис Гордж была алкоголиком, и поэтому у нее иногда дрожат руки. Она жутко старая, лет шестьдесят, не меньше… Порой она бывает настоящей стервой… Никогда не угадаешь, что она придумает…
Я была в восторге, что меня посвятили в настоящие девичьи секреты.
– А эти ее духи, – скривилась Дебби. – Она душится L’Air du Temps и благоухает на весь класс. Фууу…
– Нам лучше поторопиться, – сказала Келли. – Я хочу познакомить Джоди со всеми до начала урока.
– Хорошо, – согласилась я. Меня наконец-то приняли, и я чувствовала себя на седьмом небе.
– Тот, кто добежит последним, тухлое яйцо, – крикнула Дебби.
Мы помчались через школьный двор. Прохладный сентябрьский воздух холодил щеки, под ногами хрустели осенние листья. Я чувствовала себя свободной. Мне было хорошо.
– Ты победила, Келли, – в унисон крикнули мы с Дебби, переводя дыхание.
Щеки у нас болели от смеха. Келли и Дебби были самыми популярными девчонками в шестом классе. То, что со всеми меня познакомили именно они, повышало мои шансы.
Морган-Хиллз напоминала английскую школу для мальчиков. Спортивный зал находился в дальнем конце, за школьным садом. Столовая – впечатляющее каменное здание со сводчатым потолком, как в соборе, и витражами – располагалась посредине. Северное крыло, где учились шестиклассники, было самым большим из трех школьных зданий. Хотя его много раз перестраивали, оно все равно казалось каким-то серым, словно под свежей штукатуркой прятались годы разложения.
В Северном крыле все было по-спартански. Коридоры выкрашены голубой краской, вдоль стен темно-синие шкафчики. Стены классов – ярко-белые. Я почувствовала себя неловко, словно оказалась не в школе, а в больнице.
Возле класса мистера Уоррена болтали ученики. Увидев нас с Дебби и Келли, они пошли нам навстречу. Меня сразу же засыпали вопросами. «Ты новенькая? Откуда ты перевелась? А спортом ты занимаешься? Где живешь? Хочешь сесть с нами за обедом?» Новые одноклассники окружили меня, стали представляться. Я не могла запомнить все имена – у меня голова кружилась.
– Привет, я Питер, – сказал симпатичный парень со светло-русыми волосами и дружелюбным взглядом зеленых глаз. – Тебе понравится наша школа. Здесь классно!
– Рада познакомиться.
Питер мне сразу понравился.
– А я Стив. Келли говорит, что тебе нравится театр. Шестой класс в этом году ставит «Тома Сойера». Ты должна попробоваться на роль, – сообщил парень, стоявший рядом с Питером.
– Да, я люблю театр, – радостно ответила я.
– Джоди, хочу познакомить тебя с моими подругами, – перебила его Келли, и по ее тону я поняла, что меня вводят в ближний круг.
– Привет, – пробормотала я, сглатывая и моргая.
Мне было так нужно, чтобы здесь меня приняли.
Кинув Келли понимающий взгляд, вперед выступила изящная девушка с длинными черными волосами и глубоко посаженными карими глазами. Она представилась Кэт. Кэт показалась мне очень уверенной, словно точно знала, кто она и чего хочет от жизни. Что бы ты ни делала, не давай ей понять, что тебе страшно.
– Рада познакомиться, – сказала я, стараясь казаться совершенно уверенной.
– Добро пожаловать в Морган-Хиллз. Откуда ты перешла? – Лицо у Кэт оставалось бесстрастным, словно цемент.
– Из школы Святого Вознесения.
– А, католическая школа. Тебе там не нравилось? Я слышала, что монахини бывают страшными занудами, – Кэт пристально изучала меня, словно определяя, нравлюсь я ей или нет.
– Они нормальные, – я вспомнила сестру Розу и как мне было хорошо и спокойно рядом с ней. – Но, думаю, здесь мне понравится больше.
– Почему бы тебе на первом уроке не сесть рядом со мной и Джекки? – смягчившись, предложила Кэт. – Между нами есть пустой стол. Думаю, мистер Уоррен не будет возражать.
Уверенность моя возросла. Если Кэт меня приняла, значит, первое испытание я прошла.
– Было бы здорово, – с благодарностью кивнула я.
Когда прозвенел звонок, я перезнакомилась уже почти со всеми. Я уселась за стол, и кто-то постучал меня по плечу. Я обернулась посмотреть, кто это. Прямо за мной стояла высокая девушка с вьющимися светлыми волосами. На ней были очки в роговой оправе.
– Я Дара, – надменно объявила она.
– Привет, – я сразу же почувствовала, что иметь ее во врагах не стоит. – Я Джоди Бланко, новенькая.
– Это заметно, – резко ответила Дара, изучая мою реакцию.
– Правда заметно? – Я судорожно придумывала какой-нибудь забавный ответ, чтобы произвести на нее впечатление. – Я выгляжу как бюстгальтер на бульдоге?
Собственное остроумие мне понравилось.
Меня услышал весь класс. Все так и покатились со смеху. Дара не успела ответить, как в класс вошел мистер Уоррен. Он направился прямо ко мне.
– Вижу, ты уже со всеми познакомилась, – усмехнулся он. – Ты, должно быть, Джоди Бланко. Добро пожаловать в наш шестой класс.
– Спасибо, мистер Уоррен.
Когда началась перекличка, Дара сунула мне под столом записку. Я развернула маленькую бумажку. Там было написано: «А ты классная».
Охваченная радостью, я сунула бумажку в сумку. Мне страшно хотелось показать ее родителям, чтобы они поняли: я больше не изгой.
Первые месяцы в Морган-Хиллз прошли быстро и без проблем. Я хорошо училась и отлично ладила со всеми одноклассниками. Меня приняли даже Кэт и Дара. Я по-настоящему подружилась с Келли и Дебби. Мы стали неразлучны. Сплетничали, делились секретами, экспериментировали с макияжем, по выходным ночевали друг у друга и часами болтали по телефону на любимую тему – про мальчиков. Мы с Келли были влюблены в Питера. Дебби нравился Стив.
Многие шестиклассники уже начали влюбляться. Родители и учителя это замечали, но особо не волновались. О чем волноваться, если двенадцатилетки не могут даже машину водить и ходить на свидания в одиночку? Что может случиться? Разве что невинный поцелуй на школьном дворе… Их наивность дорого нам всем обошлась.
Приближалось Рождество. Мама Келли разрешила ей устроить вечеринку для одноклассников. Келли была в восторге. Мы с Дебби часами писали приглашения. Заклеивая конверты, я заметила, что одного имени недостает, и спросила об этом Келли.
– Это все, – ответила она.
– А Дейв?
Стеснительный, неловкий Дейв всегда был одиночкой. Его не дразнили и не высмеивали – на него просто не обращали внимания. В начале недели он слышал, как мы с Дебби обсуждали вечеринку. По дороге в спортивный зал он отозвал меня в сторону.
– Думаешь, меня пригласят? – спросил он.
Наверное, он целый день собирался с духом, чтобы спросить меня.
– Конечно, тебя пригласят! – ответила я.
– Ты шутишь? – воскликнула Келли, возвращая меня в настоящее. – Он же никто.
– Да, но ему же обидно…
– Келли, может быть, Джоди права…
Дебби еще не договорила, но Келли так на нее посмотрела, что та умолкла. Мне стало неприятно. Но я испугалась, что, если буду настаивать, Келли изменит отношение ко мне. Риск был слишком велик. Дейв переживет очередное разочарование, а я не смогу снова стать изгоем.
Я быстро сменила тему, заговорила о нарядах. Дебби и Келли увлеклись разговором, а меня терзало чувство вины. Я только что поступила по отношению к другому человеку так же, как со мной поступали в прошлом. Ситуация с Джо Эллен и Марианной повторилась снова. Правда, сейчас мне было легче. Дейв был нормальным, здоровым парнем. Он мог сам защитить себя. Может быть, понимание самого себя и собственного пути – это часть взросления. Но в глубине души я понимала, что все не так, хотя объяснить это было нелегко.
Когда я была изгоем, я никогда не думала о других, кого тоже отвергало общество. Я не видела дальше собственной боли. Мне никогда не приходило в голову, что когда-нибудь я сама стану источником той же боли. Я начала понимать, что это часть цикла социального выживания. В классе всегда будет козел отпущения, какой-нибудь бедолага вроде Дейва. Нужно перестать строить из себя героиню. «Это вечеринка Келли, – твердо сказала я себе. – Если она не хочет приглашать Дейва, это не моя вина».
К концу недели приглашения стали поступать.
– Сегодня только четверг, – сказал мне Дейв на перемене. – Может быть, мое приглашение придет сегодня.