Сегодня пятница. Значит, почти неделя прошла после того, как я вернулась в школу. А еще сегодня Хэллоуин, и у Ноа состоится вечеринка. Было не так сложно убедить Шарлотту пойти вместе со мной. Она сдалась довольно быстро, потому что я доставала ее вместе с Чейзом.
Мой телефон звонит, и я вижу сообщение от Шарлотты: «Будем на месте через 5 минут:)».
Глубоко вздохнув, я пытаюсь успокоиться и выбросить из головы мамины слова. Когда я рассказала ей о планах на вечер, она совсем не обрадовалась.
– Ты обещала, Амелия, – отчитывала меня мама. – Ты не должна ходить на вечеринки и привлекать к себе внимание.
– Всего один вечер, мам. Я буду вести себя тихо.
Она покачала головой, не веря мне.
– Ладно, иди, но это плохая идея. Ты должна быть ответственной. Людям вокруг тебя грозит опасность, и если что-то случится, то это будет на твоей совести.
Выбрасывая мамино предупреждение из головы, я хватаю маленькую сумочку, чтобы сложить туда ключи, жвачку и телефон, и спускаюсь вниз.
В 9:34 вечера Чейз останавливается у нашего дома. Мама на работе, так что я отправляю ей короткое сообщение, зная, что она ответит нескоро. Мама стюардесса – ничего странного, что она не отвечает. Сегодня она на многочасовом рейсе из Сиэтла в Австралию, и я не увижу ее еще пару дней.
Здесь, в Кинг-Сити, я буду вести себя по-другому. Может, я уже и провалила свой план смотреть в пол целый год подряд, но зато у меня будут друзья. Я хочу завести друзей. Я хочу прожить нормальный год в школе. Я хочу выпуститься из единственной старшей школы Кинг-Сити.
Закрыв дверь на замок, я иду к машине. Шарлотта, сидящая на переднем сиденье, тут же выскакивает, чтобы мы смогли оценить костюмы друг друга.
– Горяченькая штучка! – кричит она с улыбкой.
Я одета в стиле ревущих 20-х: на мне черное платье и длинные бусы.
– Ты тоже! – отвечаю я, тоже улыбаясь.
Шарлотта одета как одна из «Розовых леди» из фильма «Бриолин». Она завершила образ, убрав кудрявые волосы цвета мокко в высокий хвост и завязав на шее маленький черный платок.
– Эй, – встревает Чейз, обходя машину спереди, – а почему мою сексуальность никто не отметил?
На Чейзе черные брюки-карго, обтягивающая синяя футболка и черная кепка с надписью SWAT большими белыми буквами.
– Очень креативно, Чейз. – Я закатываю глаза, пока мы садимся в машину.
– Да уж, никогда такого не видела, – с сарказмом добавляет Шарлотта.
– Что? Будто «Розовая леди» или девушка из 20-х намного креативнее, – отвечает он, отъезжая от моего дома. – Кроме того, я выяснил, что почти каждая вторая девчонка оденется либо в костюм с армейской или спецназовской тематикой, либо как ботаник, либо как какая-нибудь супергероиня, либо в костюмы Штучки Один и Штучки Два из сказки, либо как миньон. И я подумал, что если оденусь так, чтобы подходить под одну из этих групп, мне будет легче с ними переспать. Я остановился на тех, кто оденется как спецназовцы.
Шарлотта оглядывается на меня с переднего сиденья, и мы дружно закатываем глаза.
– Отлично придумано, Чейз.
Не уловив сарказм Шарлотты, он улыбается и продолжает вести машину.
– Ты сегодня пьешь, Чейз? – уточняю я. – Если ты пьешь, то я не хочу, чтобы ты отвозил нас домой.
– Ну конечно, а какой смысл быть единственным трезвым на вечеринке?
– Пьяным ты творишь глупости, Чейз. Помнишь, как на прошлое Рождество у Мэйсона ты попытался сделать обратное сальто с крыши в бассейн? – напоминает Шарлотта.
– Эй, в защиту алкоголя, я и трезвым глупости делал.
– С этим не поспоришь, – бормочет Шарлотта.
Я чувствую, как у меня в груди нарастает тревога.
– Ладно вам, ребята. Если Чейз пьет, то как мы попадем домой?
Шарлотта оглядывается на меня.
– Чейз останется у Ноа с остальными парнями. Нас заберет мой брат, когда я ему позвоню.
Я выдыхаю с облегчением, и мы с Шарлоттой продолжаем обсуждать наши костюмы.
Примерно через десять минут мы поворачиваем на улицу Ноа. Его дом легко найти: перед крыльцом снуют подростки, а из открытой двери громко орет музыка. Здесь уже много людей. Почти десять часов: именно в это время на вечеринку приходит большинство людей.
Чейз паркует машину немного дальше на этой же улице. Для конца октября снаружи не так уж и холодно. Проходя по дорожке к крыльцу, мы здороваемся с парой человек, а спустя мгновение мы уже проходим через открытую дверь в ожидающий нас сумасшедший дом, где буйствуют пьяные подростки с играющими гормонами, а в воздухе витает угроза неправильных решений.
Внутри музыка звучит намного громче, и я автоматически начинаю двигать бедрами в такт. Пока мы с Шарлоттой следуем за Чейзом, я мысленно отмечаю его правоту насчет костюмов девушек. В переполненном доме много Штучек Один и Штучек Два, любительниц армейской и спецназовской тематики, дьяволов, ангелов и очень много кошек.
Многие парни пришли без костюмов, а те, кто нарядился, надели страшные маски или выбрали образы, не требующие подготовки. И здесь много федеральных инспекторов и сисек. Фу.
– Бухло! – восклицает Чейз, когда мы заходим на кухню, где полно народу. Он обходит стол, заставленный различным алкоголем.
– Не переборщи в этот раз! – Шарлотта устремляется за ним, оставляя меня неловко стоять в дверном проеме.
Я не совсем готова выпивать. Может, я и выпью шот, но только после того, как осмотрю дом на наличие выходов и знакомых лиц. Дом большой, но не такой огромный, чтобы в нем потеряться. Мне лучше заранее найти самый короткий путь к выходу на тот случай, если что-то произойдет или кто-то нежелательный появится на вечеринке.
Поскольку дом плохо освещен и набит подростками, мне сложно по достоинству оценить его красоту. Дом новый, а каждая комната выкрашена в белый.
В подвале внизу людей меньше, а музыка не настолько громкая, чтобы приходилось кричать. Многие комнаты закрыты. В открытой зоне стоит бар, где хранится еще больше алкоголя, диваны, а также бильярдный стол, на который опирается Мэйсон, держа в руках кий.
Я задерживаюсь на секунду, чтобы окинуть его взглядом, и в моей голове нет других мыслей, кроме как: «Черт». На нем майка оливкового цвета, серебряные армейские жетоны на шее, джинсы защитной расцветки и черные армейские ботинки. Он завершил образ, повязав на лоб полоску черной ткани и изобразив на щеках две продольные черные линии. В общем, он выглядит горячо.
Играя в бильярд, Мэйсон болтает с парнями, но стоит ему заметить мое присутствие, как он тут же передает кий кому-то другому и с улыбкой подходит ко мне.
– Привет, Мишка-Кей! Отлично выглядишь! – Мэйсон наклоняется и крепко обнимает меня.
Я заливаюсь румянцем.
– Спасибо, ты тоже, – признаюсь я, как только его хватка ослабевает. – Крутые джинсы, крутой вид.
– Ага, мои хромосомы меня не подвели. – Он соблазнительно запускает руку в волосы, принимая модельную позу.
Я смеюсь.
– Я имела в виду твой внешний вид, а не биологический. Хотя я не спорю, что он тоже хорош.
– Амелия!
Я поворачиваюсь как раз в тот момент, когда Ноа подбегает ко мне и притягивает к себе.
Я слегка отстраняюсь.
– Ай, Ноа. Осторожнее с ребрами: они все еще болят.
– О, прости. Кажется, целая вечность прошла с того момента, как ты поранилась, пусть это и случилось всего пару недель назад. Кстати, тебе идет твой костюм. Классно выглядишь!
– Все в порядке, и да, я знаю, – флиртую я, подмигивая. Парни хихикают.
На Ноа джинсы и белая футболка, к которой прикреплен черный конверт.
– А ты кого изображаешь?
Ноа смотрит вниз на футболку и улыбается мне.
– Разве не очевидно? Я шантаж. Поняла? Дословно с английского – «черная почта».
– Тебе очень подходит, – подшучиваю я. – Учитывая, что именно шантажом ты заставил меня прийти на вечеринку.
– Эй! Может, шантаж и станет тем особенным, что нас объединяет! – Улыбается он победной улыбкой.
– Может, лучше продолжим искать что-то особенное?
Заметив, что Аннализа машет нам с другого конца комнаты, мы подходим к ней. Она сидит за баром с Джулианом. Я обнимаю их обоих, и мы все начинаем разговаривать.
Аннализа и Джулиан смотрятся очень мило в костюмах Барби и Кена. Аннализа выглядят абсолютно по-другому, чем в школе: она сменила привычный готический стиль, включающий черную одежду и темный макияж, на ярко-розовое платье и легкий макияж. Она даже светлый парик надела! Я ее сначала и не узнала.
Ноа наливает десять шотов, и каждый из нас пьет по два, быстро опрокидывая рюмки. Я со стуком ставлю рюмку на стойку и морщусь: первые шоты всегда ужасны на вкус. Пока Ноа наливает нам еще по одной, к нему подходит парень с темными волосами, которого я смутно помню, и что-то ему говорит. Судя по всему, что-то важное, потому что обычное беззаботное выражение пропадает с лица Ноа, и он становится предельно серьезным. Ноа пронзительно смотрит на Мэйсона и Джулиана, подразумевая что-то определенное, и они оба как будто напрягаются.
Мэйсон вздыхает, опрокидывает шот, затем поворачивается ко мне.
– Прости, Мишка-Кей, надо кое с чем разобраться.
Он отворачивается и уходит наверх вслед за Ноа и тем парнем. Джулиан быстро целует Аннализу в лоб, затем следует за Мэйсоном, оставляя нас двоих в одиночестве у бара.
– Что происходит? – спрашиваю я Аннализу.
– Ну, либо Эйден, либо незваные гости, либо драка, либо, может, все вместе, – вздыхает она.
– С ними все будет в порядке? – Я внезапно понимаю, что волнуюсь за Парней: за тех, кто мне нравится, конечно.
– Да, все будет хорошо. Такая чертовщина случается всякий раз, когда кто-то из них устраивает вечеринку.
Мы опрокидываем по третьему шоту. Какие-то девчонки подходят к бару и начинают болтать с Аннализой.
– Поищу Шер. Увидимся позже.
Я разворачиваюсь и направляюсь наверх на первый этаж, где музыка звучит куда громче. В доме однозначно прибавилось народу. Я их не знаю, но все они, вероятно, из школы.
Проверив телефон, я нахожу сообщение от мамы: «Только сошла с рейса. Будь осторожна, Амелия. Постарайся не привлекать внимания. Попробую позвонить тебе позже, когда буду в отеле».
– Тоже люблю тебя, мам, – говорю я себе под нос.
И в ту же секунду чья-то жесткая рука с силой хватает меня за предплечье.
Сердце мгновенно разгоняется: я понимаю, что меня держат. Я поворачиваюсь и вижу чью-то широкую грудь. И вот, подняв голову, я заглядываю в темные глаза парня, который точно не ходит в старшую школу Кинг-Сити. Этот взъерошенный тип здоровый, как футбольный полузащитник. В другой руке, которой он меня не держит, у него пиво. Он пугает меня, и я не жду от него ничего хорошего. А тот факт, что он все еще меня не отпускает, лишь усугубляет панику.
Притянув меня поближе, он улыбается мне. Я уверена, что он считает эту улыбку очаровательной.
– Эй, красотка, как тебя зовут?
– У меня нет желания общаться. – Я освобождаю руку, затем разворачиваюсь.
Он опять хватает меня, на этот раз крепче.
– Было больно падать с небес?
– Нет, потому что я прорыла себе путь снизу, из ада, – отвечаю я.
Он только моргает.
Я моргаю в ответ.
Затем парень ухмыляется:
– С характером. Обожаю таких.
Здоровяк притягивает меня ближе, ставит пиво и обнимает свободной рукой за талию. Спускаясь ниже, он вдруг хватает за ягодицы. О нет. Нет, нет, нет. Мне все это не нравится. Я поднимаю руки, упираюсь ему в грудь.
– Прости, но у меня есть парень, – вру я, пытаясь унять колотящееся сердце и сдержать панику. – Он очень большой и крепкий, и он ждет меня. Так что мне пора.
Теперь обе его руки лежат на моей попе, и он с силой притягивает меня к себе.
– Да ладно тебе, детка, наслаждайся моментом! Я уверен, твой парень знает, что противозаконно держать такую красотку всю для себя. Он не откажется поделиться.
Мне тяжело дышать. Он так крепко прижимает меня, лапает и…
Его мерзкие скользкие губы касаются моих губ. Не теряя времени, я быстро поворачиваю голову и наношу удар ему по лицу. Воспользовавшись тем, что застала его врасплох, я отталкиваю его, освобождая место для последующего удара коленом в пах.
Он тут же сгибается в явном приступе боли. Все еще раздраженная, я бью его коленом в живот, и когда парень сгибается ниже, мне открывается доступ к спине. Я поднимаю руки и, сцепив пальцы в замок, опускаю локти ему на позвоночник. Здоровяк падает на пол.
– Нет – значит нет, ублюдок!
Я вытираю с губ остатки его поцелуя, иду искать Мэйсона или Ноа, чтобы выкинуть этот кусок дерьма из дома. Вот только два других полузащитника, скрестив руки на груди, преграждают мне путь. Посмотрев на разгневанные лица, я понимаю, что они тоже не из моей школы и что они такие же здоровые и пугающие, как тот ублюдок, лежащий на полу.
Тот, что слева, хватает меня и с силой подводит к парню, от которого я только что сбежала. Второй парень следует за ним, прикрывая от посторонних взглядов. Первый ублюдок поднимается на ноги в очевидном приступе бешенства.
– Неужели ты простишь эту стерву, Дейв?
– Я ей покажу, что бывает с грубыми сучками, – рявкает он в ответ.
Дейв, подняв руку, дает мне пощечину тыльной стороной ладони. Чтобы устоять на ногах, мне приходится опереться на стену. Сердце колотится все быстрее; меня охватывает паника, сворачивая желудок и сжимая горло. Я почти задыхаюсь. Его рука плотно смыкается на моем горле, но почти сразу, как я начинаю ощущать давление, оно прекращается. В следующий миг я слышу, как на пол с грохотом падает тело.
Прижимая руку к пульсирующей щеке, я делаю глубокий вдох, чтобы успокоить часто бьющееся сердце. Теперь, убрав с лица волосы, я лишь наблюдаю за происходящим.
На полу лежит тело Дейва, а два его друга дерутся с парнем, который повернут ко мне спиной. Один из друзей Дейва присоединяется к нему на полу, постанывая от боли, а со вторым разбирается мой защитник.
И вот я вижу его лицо.
Эйден.
Мои глаза широко распахиваются, я желаю убедиться, что они меня не обманывают.
Да, мой защитник – Эйден, и он выглядит убийственно. Я почти кожей ощущаю исходящие от него волны гнева.
Кто-то выключает музыку, и толпа быстро расходится. Оставшиеся ребята смотрят, как Эйден расправляется с плохими парнями. Они с другом Дейва кружат вокруг друг друга, и у последнего уже течет из носа кровь. Внезапно оппонент Эйдена расслабляется и слегка улыбается, глядя за спину Эйдена с победным выражением лица. Сзади к Эйдену подходят четыре парня.
– Эйден! – кричу я.
Но уже слишком поздно. Все четверо одновременно накидываются на Эйдена и валят его на землю. Мое сердце останавливается. В глазах начинает темнеть. Эйден пропадает под телами парней.
Я решаюсь помочь Эйдену, так как размазни из нашей школы явно предпочитают безучастно смотреть на происходящее. Я бросаюсь к ближайшему парню и размахиваюсь для удара, как вдруг вижу оливково-зеленую тень, повалившую здоровяка на землю.
Мэйсон бьет парня по лицу, пока Джулиан стаскивает другого с Эйдена. Тот, кстати, неплохо справлялся, отбиваясь от четверых нападавших: он сумел сломать одному из них нос, и тот поспешно выбежал из комнаты.
Откуда ни возьмись появляется Ноа и встает передо мной.
– Амелия, уходи. Сейчас из школы Комак Сильвер придет подкрепление. Все они полезут в драку.
Ноа присоединяется к остальным ребятам как раз в тот момент, когда приходят незнакомые мне парни из другой школы. Теперь Эйден, Мэйсон, Ноа и Джулиан дерутся с двумя полузащитниками и восемью ребятами, присоединившимися секундой ранее. Я замечаю Чейза, который тоже спешит на помощь Эйдену и его друзьям.
Ноа велел уходить, но мои ноги как будто приклеены к полу. У меня не получается пошевелиться. Я могу только стоять на одном месте и смотреть на разворачивающуюся передо мной сцену.
Десять против пяти. Боже мой.
Гости вечеринки испугались даже больше, чем я, так что нечего и надеяться, что кто-то из них полезет в драку.
Я начинаю двигаться до того, как понимаю, что делаю. Логическое мышление как будто отрубилось и отдало управление инстинктам. Все, о чем я могу думать: «Силы не равны. Кто-то должен помочь. Кто-то должен помочь. Силы не равны».
Как раз в тот момент, когда один из парней собирается накинуться на Ноа, я прыжком встаю перед нападающим и с размаха бью его по лицу. Моя атака застала его врасплох, и он падает на пол. Здоровяк смотрит на меня изумленно, но разгневанно, и все девять стоящих на ногах парней из школы Комак Сильвер теперь обращают внимание на меня. Каждый смотрит с очевидной ненавистью.
А потом начинается сущий ад.
Эйден добирается до меня первым, хватает и заводит за спину, занимая оборонительную позицию. Остальные парни нападают на него, а наши друзья кидаются на помощь Эйдену, чтобы меня защитить. От их криков и брани у меня по спине бежит холодок.
Эйден дерется, даже не двигаясь, все еще стоя передо мной.
Все происходит настолько быстро, что я не успеваю никого предупредить. Парень из школы Комак Сильвер хватает пустую пивную бутылку и с размахом ударяет Ноа по голове. Звук разбивающегося стекла пулей отражается в громко бьющемся сердце, и я с ужасом наблюдаю, как Ноа опускается на пол. Из раны на голове сочится кровь, медленно растекаясь по полу.
Как только Ноа падает на пол, все тотчас осознают серьезность ситуации. Девочки в комнате кричат и плачут, и я с трудом узнаю свой голос среди них.
Эйден набрасывается на парня, который напал на Ноа, и бьет его без пощады. Оставшиеся ребята из школы Комак Сильвер пытаются скрыться. Они собирают своих раненых и уносят ноги так быстро, как только могут, таща на себе пострадавших. Я спешу к Эйдену, все еще бьющему того парня на полу, и кричу ему:
– Эйден! Эйден, прекрати! Пожалуйста!
Он замирает и, тяжело дыша, смотрит на меня глазами, полными гнева.
– Нужно помочь Ноа, – молю я.
Эйден смотрит на парня на полу, и как только слепая ненависть отпускает его, он быстро слезает с противника.
Эйден хватает меня за предплечья, начинает трясти.
– Как можно быть такой глупой? Зачем ты полезла в драку? Тебя могли поранить!
– Эйден! Я в порядке! Мы должны помочь Ноа!
Анна уже сидит рядом с Ноа, пытаясь футболкой остановить кровь. Кто-то из парней помогает вытащить из дома нападавшего, которого Эйден отправил в нокаут.
Мэйсон тем временем говорит по телефону, нервно меряя комнату шагами: похоже, он вызывает скорую. Опускаясь на колени рядом с Эйденом, я замечаю, что рана на голове Ноа больше, чем казалась сначала, и там остались осколки бутылки.
Кто-то дает мне полотенце, и я передаю его Анне. Та отбрасывает футболку и прижимает к голове Ноа чистую ткань, стараясь не задеть осколки. Я слышу, как матерятся парни вокруг. Чейз говорит что-то Мэйсону о том, что нужно позвонить родителям. Шарлотта плачет рядом со мной, глядя на окровавленный пол.
Бедный, милый Ноа. Почему он? Самый добрый, смешной и легкий в общении парень. А сейчас он лежит на полу без сознания, истекая кровью.
Черт, да где эта скорая?
Я остаюсь рядом с Ноа и легонько прикасаюсь к его лбу, боясь сделать лишнее движение и потревожить осколки, застрявшие в кровоточащей ране. Мэйсон по-прежнему говорит по телефону. Судя по звукам и нервозности, на другом конце – родители Ноа. Чейз утешает плачущую Шарлотту, а Джулиан бегает вокруг, собирая больше полотенец.
Эйден стоит возле двери, которую только что открыл для скорой, и смотрит на происходящее с пустым, ничего не выражающим лицом. Но я замечаю, что он определенно едва справляется с яростью. У него в глазах гнев: он глядит злобно, как будто сейчас бросится и разрушит все, что у него на пути.
Ноа кладут на носилки, закрепляют на лице кислородную маску. Поскольку в скорой разрешено поехать только одному сопровождающему, за ним без колебаний следует Мэйсон.
Когда скорая уезжает, адреналин медленно покидает комнату. Мы оборачиваемся, смотрим друг на друга и на беспорядок в доме Ноа, который стал хуже из-за драки. Повсюду кровь, разбитое стекло, сломанная мебель, разбросанные стаканы и бутылки.
Первым заговаривает Чейз, размыкая объятие вокруг Шарлотты и беря ее за руку.
– Я вызвал такси. Я отвезу Шарлотту домой, потом просплюсь и поеду к Ноа в больницу. – Он смотрит на меня. – Амелия?
Я качаю головой, тем самым показывая, что они могут ехать без меня. Шарлотта крепко обнимает меня, затем уходит с Чейзом.
– Я не могу сидеть здесь и ждать звонка Мэйсона, – говорит Аннализа, немного успокоившись.
– Нет смысла всем ехать в больницу. Тебе нужно поспать. Нам всем пора поспать. Мэйсон сказал, что он позвонит, как только будут новости о состоянии Ноа, – говорит Джулиан, пытаясь ее вразумить.
– Да черта с два я смогу заснуть. Раз уж я не могу сделать что-то полезное и помочь Ноа в больнице, останусь и начну прибирать его дом.
Прежде чем кто-либо успевает возразить, Аннализа исчезает на кухне. Джулиан со вздохом следует за ней, и мы слышим, как они подбирают бутылки.
В комнате остаемся только мы с Эйденом. Я до сих пор не сдвинулась с того места, где недавно лежал Ноа.
Эйден вздыхает, подходя ко мне.
– Пойдем, я отвезу тебя домой.
Я так и стою, не решаясь дать ответ. Тогда он произносит тверже:
– Я спас твою задницу, а это, как мне кажется, доказывает, что я не собираюсь тебя обижать. И я ничего не пил, если ты об этом беспокоишься.
– Спа… спас мою задницу?! У меня все было под контролем, пока ты не вмешался и не натравил на нас чертову футбольную команду.
– Под контролем? Тебя душили. Мне бы хватило простого «Спасибо, Эйден». Ладно, хватит болтовни. Пойдем уже.
Он поднимает меня на ноги и ведет к машине.
– Ты что, не видел, как я расправилась с Дейвом в первый раз? Я бы справилась!
Вина и беспокойство за Ноа камнем лежат на моем сердце. Я знаю, что Эйден, скорее всего, спас меня, но я не могу этого принять. Если я не могу справиться с какими-то старшеклассниками без помощи Эйдена, то что я буду делать, если за мной придет он?
Эйден молча провожает меня на пассажирское сиденье. Сев на водительское место, он заводит машину.
– Адрес? – Эйден смотрит на меня.
Я говорю ему адрес, но потом до меня кое-что доходит, принося с собой гнев.
– Почему ты не можешь отвезти меня в больницу? Я не могу поехать домой: мне нужно знать, что там с Ноа.
Где мой телефон? Я должна выяснить, как у него дела. Вдруг кто-то уже знает что-то? Я хлопаю по карманам в поисках мобильника. Черт побери. Обычно я держу телефон в руке, а не в сумочке, и я, должно быть, потеряла его во время драки.
Эйден сильнее сжимает руки на руле и продолжает ехать в сторону моего дома, в противоположную сторону от больницы.
– Эйден! Отвези меня в больницу! Я хочу увидеть Ноа!
– Ты не думала, что он, возможно, не захочет тебя видеть? – взрывается он.
– Чт…
– Серьезно, Амелия, ты сегодня достаточно натворила.
– Но я не…
– Это твоя вина, что он в больнице! Вся драка началась из-за того, что ты сцепилась с парнями из Сильвера. Мы не думали, что сегодня будут проблемы, потому что там даже не было Райана, но драка все равно началась! Из-за тебя! Вот скажи, ты специально ищешь неприятности? Потому что с тех пор, как мы встретили тебя, ты только и делаешь, что притягиваешь проблемы. Тебе еще повезет, если Ноа не будет ежиться, услышав твое имя, а уж тем более – если захочет видеть тебя!
Я начинаю плакать, не подумав спросить, кто такой Райан. Эйден прав, конечно, он прав. Драки бы не случилось, если бы я не пошла на эту глупую вечеринку. И Ноа был бы сейчас дома, веселясь вместе с остальными, а не лежал бы в больнице.
– Тебя сейчас все, наверное, ненавидят. Очень может быть, что мы больше никогда не увидим Ноа, и это твоя вина, – говорит Эйден спокойно. Его слова второй раз за вечер пулей пробивают мне сердце.