Я люблю своих коллег. Честно.
Я правда искренне люблю этих засранцев, но, впрочем, есть у меня один определенный временной интервал, когда они мне не нравятся. Утром. Вот сейчас, сидя в машине и прикрепив телефон на приборную панель, я вижу, как уведомления за уведомлением появляются на дисплее.
Уведомления я не отключаю, потому что могу пропустить что-то реально важное, но, как назло, именно утром все мои коллеги активизируются. Причем обязательно до начала рабочей смены, и это раздражает больше всего. Вот с 10:00 до 19:00 в общих переписках тихо, как будто весь офис вымер, и иногда просто не докричишься, но до 10:00 и после 19:00 активность просто зашкаливает. Вот и сейчас я выруливаю на Дербеневскую набережную, а на телефоне начинаются дребезжания из-за уведомлений в нашем рабочем чате.
Я только тяжело вздыхаю, читая, как мои коллеги ищут какой-то файл и бурно обсуждают это потрясающее событие. Все бы ничего, я бы почитал с удовольствием про их поиски, но каждый раз уведомления прерывают книжку, которую я никак не могу дослушать уже третью неделю. Я без понятия, у одного ли у меня такая боль, но каждое чертово утро мои прослушивания книг выглядят так:
– Лучший способ открыть таланты человека на интервью – позволить ему… «Слушайте, я провалился в папку, там нет этого файла…» Проявить себя через выбор. Для этого надо описать обстоятельства… «Ну вот я тебе скрин прислал, у меня отображается, обнови просто еще раз…» С которыми человек может столкнуться в ходе исполнения своих служебных обязанностей…
И так каждое утро: чудовищная активность и поиск всего и вся до начала смены и полнейшая тишина после ее начала. Как уж я ни ругался, какие страшные слова ни использовал, все равно каждое утро голос аудиокниги прерывается сообщениями коллег о поисках скрытой папки, скринами писем с фразой вроде «кто-нить понял, что от нас хотят» и другими оборотами, которые неизменны в любом офисе.
После очередного уведомления я отключаю книгу и врубаю плейлист на «Яндексе», который моментально отзывается:
«Она бредовая, она неверная
И от бессонницы когда-нибудь,
Наверное, с ума сойдет.
А я люблю ее…»
Мои коллеги уже нашли нужную папку, но теперь разбираются уже с файлом, который в ней, и перепрыгивают со вкладки на вкладку в экселе, что-то упорно ища. Ругаются.
Получив очередное уведомление, я только вздыхаю. Люблю я вас, ребят, но только не по утрам.
Само собой, когда повествование Александра Клюквина сменилось голосом Валерия Меладзе, спустя пару минут все мои коллеги прекратили искать папку и ковыряния в файле оставили. Обратно книгу я не включал, потому что лучшего ритуала снова призвать ребят в чат нет: это как закурить на остановке в ожидании автобуса. Не знаю, как это работает, но если снова включить книгу, а не музыку, то вновь ребята начнут оживленную дискуссию, которая будет прерывать мою книгу уведомлениями. Хотя… Может, это просто я придумываю повод слушать музыку вместо книг по работе и саморазвитию.
Интересно, кстати, никогда не задумывались, в какой момент прослушивание книг стало чем-то обыденным в машине, уже немного потеснив прослушивание музыки? Забавная штука, совсем незаметно и вроде как невзначай обозначилась новая тенденция, что теперь модно по дороге на работу слушать книги. Забавная штука – прогресс: раньше всегда, в любом фильме главный герой обязательно слушает музыку, если он едет в машине (само собой, если не отвлекается на разговоры), и вот вдруг во втором «Дэдпуле» смешной таксист Допиндер уже слушает книги. Прогресс вроде как несется стремительно, но не всегда мы сразу замечаем изменения.
Вот, например, моя работа. Она у меня есть только потому, что благодаря прогрессу люди вдруг за каких-то лет пять-семь стали считать звонок чем-то грубым. Что? Звонить? Вы что, неандертальцы? Есть же мессенджеры! Теперь принято писать сообщение. Неважно где: WhatsApp, Telegram, рабочие мессенджеры или, если вам за сорок, Viber (надеюсь, вы простите мне эту шутку и не закроете книгу в самом начале повествования). В общем, благодаря прогрессу звонить нельзя, люди теперь пишут.
Черт, я рассуждаю уже несколько страниц, рассказываю про своих коллег, пишу вам на тему прогресса, а представиться забыл. Меня зовут Сергей Звонарев, я руководитель направления онлайн-обслуживания в компании «Телеком». Забавно, что человек с фамилией Звонарев отвечает именно за то, чтобы клиенты не звонили. Иногда я думаю, что мое назначение на должность было просто каламбуром топ-менеджеров в свое время. Небожители ведь тоже должны как-то развлекаться.
Припарковав машину, я направился ко входу в здание бизнес-центра.
– Серега!
Когда я повернулся, то увидел догоняющего меня Лешку.
Лешка Коротков, один из моих верных менеджеров, радостно протянул руку:
– Здорово! Как выходные?
– Ну, как обычно, Леш, – улыбнулся я, пожимая его руку. – Сначала Сан-Франциско, потом Лос-Анжелес, пересадка в Канберре и потом Мельбурн.
– Эм… – Леша мнимо задумался, поднеся руку к подбородку, – сходил в «Пятерочку» и таращился с женой в сериалы?
– Сходил в «Пятерочку» и таращился в сериалы, – подтвердил я, прикладывая пропуск на проходной.
– А Мельбурн?
– А Мельбурн подождет. Куда он денется, – сказал я и пошел к местной кофейне за утренним латте.
– Другое дело «пятак» у дома, да? – рассмеялся Лешка.
– Конечно, его-то когда еще успеешь посетить? – кивнул я с улыбкой и сказал бариста, – большой латте, пожалуйста.
– Двести пятьдесят, – коротко сказал молодой парень на кассе.
– По карте, – я достал из кардхолдера карту и приложил к терминалу.
– Сергей Владимирович, а не думали по телефону оплачивать? – ухмыльнулся Лешка.
– Знаешь, сегодня с утра я думал о двух вещах. Первое: почему остальные руководители направлений каждый день до 10 утра такие гиперактивные. И второе: почему прогресс так быстро движется. Слушать музыку в машине не модно – переходите на аудиокниги, звонить по телефону уже сродни оскорблению – нужно писать сообщение. А теперь и просто по карточке нельзя платить, обязательно по телефону. Лех, я еще помню времена, когда люди наличными платили, а любители карточек всех бесили, потому что операция на кассе долго проходила. Прикинь? И это было не во времена ⅩⅩ съезда КПСС даже, я не такой старый.
– Ну а что поделаешь, прогресс же, – пожал плечами Лешка и повернулся к бариста, – мне раф, – хитро посмотрев на меня, он с коротким смешком приложил телефон.
– Похихикай мне тут, – буркнул я.
– Надо идти в ногу со временем, – продолжал улыбаться Лешка.
– Надо, но мне тяжело: я старый, тупой и злой.
– Ну не сказал бы, чтобы ты прямо старый был, – засомневался Коротков.
– А, то есть с остальными параметрами ты вроде как согласен, да? – я в шутку замахнулся на него.
– Дяденька, не бей! – Лешка прикрылся своим легким портфелем. – Мне и так сегодня плохо!
– Ваш латте! – бариста протянул мне стаканчик.
– Спасибо, – я принял из рук стаканчик с кофе, отпил и спросил Лешу, – а что такое?
– Новичков же сегодня распределят, – жалобным тоном сказал Коротков. – Я с утра чекнул, мне один достался новенький. Во-от… – он тяжело вздохнул и забрал свой кофе, – опять работать с ним, рассказывать, что и как, обуча-а-ать…
– Ну а что ты хотел, – я двинулся в сторону нашего строения на территории БЦ, Коротков пошел вслед за мной. – Знаешь, что меня радует: вы так искренне удивляетесь и возмущаетесь из-за новеньких, как будто впервые их к вам переводят. Логично, что некоторые люди уходят, а взамен приходят новые. Это часть вашей работы вроде как.
– Да я знаю, – вздохнул Лешка. – Но каждый раз надеюсь, что ко мне не попадет. Пронесет, и новеньких распределят по другим менеджерам.
Слушая стоны Лешки, я только едва усмехнулся. У моих менеджеров новички появляются стабильно раз в недели две-три, и каждый раз при появлении новенького они тяжело вздыхают и посыпают голову пеплом, повторяя: «Снова новенький…» Каждый раз надеются, что новичок попадет другому менеджеру, и когда надежды не оправдываются, то грустят, попивая свой кофе с утра. Прямо первобытный ритуал какой-то: проклинать бога из отдела операционного планирования, который распределяет новых сотрудников.
Когда мы поднялись на наш этаж и вышли в огромный опен-спейс, я повернулся к Лешке и сказал:
– Не забудь своему новичку позвонить. Встреться с ним, поговори, ок?
– Напишу ему в почте, – буркнул Лешка и пошел на свой ряд.
Глядя ему вслед, я только покачал головой. Напишет он. Зумер.
***
Когда я пришел за пять минут до начала собрания, в переговорке собрались уже почти все руководители отделов, секторов и направлений. Сев рядом со своим старым знакомым Димой, я тихо спросил:
– А шеф где?
– Сашка-то? – повернулся тот.
– Ну а кто у нас еще шеф? – раздраженно спросил я.
– Че ругаешься, вице-президент перед руководителем отдела не отчитывается, – буркнул Дима. Недовольно посмотрев на меня, он спросил:
– Чего злой такой как собака?
– Да так.
– Хороший ответ, многое объясняет.
– Извини, но просто наши эрэны (это я так называю руководителей направлений) меня снова с утра достали, – отозвался я.
– Что случилось?
Ответить я не успел, потому что в конференц-зал ворвался наш вице-президент по развитию клиентского сервиса Александр Артемьев. Именно ворвался. Формулировки «зашел», «вошел», «заглянул», «прошел», «оказался» и пр. к этому человеку не подходят. Когда наш вице-президент появляется где угодно (почта, созвон или собрание), он именно врывается. Вот еще с секунду назад мы с Димой тихо препирались, и в зале царил тихий гул из десятка голосов, как спустя считанные секунды воцарилась тишина: шеф тут. Вообще, когда говоришь «вице-президент», то у меня почему-то рисуется сразу американец. Такой, знаете, вице-президент Дженерал Моторс, ему 50, и у него в руках сигара. Но нет, нашему вице-президенту едва-едва перевалило за 30, и никакой сигары или сигареты я в жизни не видел у него в руках: молодой, подтянутый мужчина, который просто пышет здоровьем и энергией. Оглядев зал, он быстро бросил:
– Всем привет! – получив в ответ нестройный хор голосов, он кивнул, посчитав, что этот формальный момент приветствия пройден. Потом Александр хлопнул в ладоши, еще раз осмотрел всю аудиторию и спросил:
– Так, ну что, мы ждем еще кого?
Не дождавшись ответа, он начал свою речь. Саша мне нравится. Определенно, это очень крутой управленец. Вот сейчас, по-простецки усевшись на стол в своих потертых джинсах и покачивая красными кедами-конверсами, он заряжал нас своей энергией. Знаете, иногда некоторых людей я сравниваю с… фильмами. Вот когда я смотрю на Артемьева, я часто думаю, что он человек-блокбастер. Знаете, такой, который всегда держит в напряжении, всегда что-то происходит и вокруг «бум-бум-бум!». И ты только такой: «Что это было?!» А все вокруг: «Не знаем, поезд, наверное!» Вот именно так, любой разговор с ним – это дикий заряд энергии и эмоций. И сейчас Саша был дико заряжен.
Собственно, тема его речи была простая: наша компания выходит на IPO. Через каких-то пару недель акции компании появятся на Московской бирже. Компания станет публичной, как Apple, Google или Facebook. Ну или как ПАО «Пермэнергосбыт», например. Вы уж простите, каждый раз, когда шеф говорит про IPO, он упоминает гигантов из Кремниевой долины, а вот про акции компании, которая работает с пермской энергетикой, не говорит ни слова. Оно и понятно: если говорить про выход на IPO, то надо сравнивать себя с Apple. Но ни разу я не слышал, чтобы хоть кто-то говорил про ПАО «Пермэнергосбыт». Поэтому считайте, что я восстановил справедливость.
Сам посыл Артемьева был прост: когда на носу выход на IPO, мы не имеем права облажаться. Все от «А» до «Я» должно быть идеально: контроль качества должен пресекать возможные негативные отзывы, менеджеры должны проработать с персоналом все, чтобы клиентоориентированность в каждом обращении зашкаливала, а юристы будут следить, словно альпийские рыси, чтобы нигде не было нарушений со стороны компании, даже мельчайших.
Пока я гуглил втихаря на телефоне, как выглядит альпийская рысь, заканчивал свою речь Саша как обычно, по-боевому:
– Сразу говорю, мы на войне, сейчас война за интеллект на рынке, война за сервис, война за кадры. Это всем понятно? – не услышав в ответ стройного хора ответов, шеф прибегнул к своему любимому методу точечного обстрела, выбирая жертву, которая должна дать четкий ответ. Посмотрев в мою сторону, он громко спросил:
– Головатый, быстро ответ: как победим в этой войне?
– Ну… – сидящий рядом со мной Димка напрягся, но, прежде чем он успел что-то сказать, Саша только махнул рукой:
– Понятно все с тобой.
Все засмеялись. Хуже отсутствия ответа для Артемьева был только медленный ответ. Он любил, когда ему отвечали четко, быстро и желательно еще и с цифрами. Если в твоем ответе есть цифры, то он, возможно, даже одобрительно кивнет, слегка прищурив правый глаз. Когда все отсмеялись, Савельев перевел взгляд на меня:
– Звонарев, ты так же думаешь? Как победим?
– Лучший способ победить противника – победить его, не сражаясь, – сказал я. Когда наш вице-президент удивленно поднял брови, я добавил с улыбкой, – Сунь-Цзы. «Искусство войны».
– Нравится мне Звонарев, – хмыкнул Саша. – Вот что значит занимается парень онлайн-обслуживанием. Сказал фигню, но быстро и вроде как к месту, да и докопаться не могу, – вице-президент развел руки в стороны, потом показал в меня пальцем, – так победим. Научи Диму отвечать так же. Хочешь, в чат его на неделю к себе посади, пусть навыки оттачивает.
Военный совет закончился так же внезапно, как и начался. Саша резко сорвался с места, заявил, что уже полчаса должен быть как на другой встрече, и так же стремительно ушел.
– Дим, – я толкнул коллегу в бок.
– Чего тебе? – побледневший руководитель отдела посмотрел на меня.
– Мастер-класс дать, как не облажаться перед вице-президентом в следующий раз?
– Пошел ты, – буркнул тот и достал из нагрудного кармана пачку сигарет. Покрутив тонкую белую сигарету, он сказал:
– Ненавижу, когда Артемьев так делает. Я чуть кирпичный завод тут не открыл, когда он посмотрел на меня.
– Ладно, не переживай, – я хлопнул его по плечу.
– Да какой не переживай, – Дима крутил сигарету в руках, сам не замечая, как уже начинает ее ломать. Он нервно огляделся на коллег, которые расходились из конференц-зала и сказал:
– Пошли расскажу кое-что.
В одной из дальних курилок Димка сначала выкурил две сигареты подряд, потом, воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, сказал:
– Ты думаешь, почему я так нервничал?
– Потому что ты ссыкло? – предположил я.
– Ой, пошел ты в задницу, – буркнул Дима и собрался уходить.
– Ладно, постой, – я потянул коллегу за рукав.
– Все, отвали!
– Да хорош, Дим!
Спустя еще пару минут перепалки в формате «пошел ты – хорош дуться» Димка все-таки вернулся и решил закурить третью сигарету. Задумчиво пуская дым, он проговорил:
– В общем, вакансия у нас открывается.
– Вот как?
– Ага, – кивнул Дима. – И не абы какая, а заместителя самого Артемьева. Вроде как руководитель управления и заместитель вице-президента.
– И что, думаешь, кто-то из нас займет ее? – спросил я. – Об открытии вакансии не говорили. Обычно пишут про конкурс.
– Это для таких должностей, как наша, – отозвался Димка. – А на эту конкурс будет закрытый. Вроде как Артемьев планирует несколько стресс-тестов провести для менеджеров, и кто лучше себя проявит перед выходом на IPO, тот и станет его правой рукой. Никаких тебе собеседований, никаких «расскажите о себе и своих результатах за последние полгода, а также где вы видите себя через три года». Окунет в какое-нить дерьмо и заставит выплывать. Думаешь, чего он сейчас так распинался про войну, про выход на IPO? Это неофициальный старт гонок был.
– Гонок?
– Гонок, – кивнул Димка. – Можешь приготовиться, если перед выходом на IPO будет все идеально, Савельев все равно найдет способ, чтобы у нас всех задница подгорала. Иначе без подгоревших задниц он не сможет себе зама назначить.
– И откуда ты это знаешь? – спросил я.
– Да так, говорят люди знакомые, – задумчиво протянул Димка.
– Так же, в курилке?
На этот раз успокоить мне его не удалось: Димка зло плюнул на пол, вышвырнул окурок и пошел прочь. Я для вида предложил ему не обижаться, но задерживать особенно не собирался, потому что в принципе уже узнал все, что хотел.
Оставшийся день я провел в особенном состоянии, которое я называю «срочная рутина». Это когда вроде как все, что валится на тебя срочное, важное и обязательно сделать было уже вчера, но по сути выполняешь обычные рутинные обязанности. Заметил я, что смена уже закончилась, только спустя минут 40 после ее окончания. Обычно такого не бывает, и ухожу я вовремя, но, судя по всему, после речи Савельева «про войну» все решили резко активизироваться, и я стал жертвой этого невидимого фронта.
Про разговор с Димкой я вспомнил только когда уже подъезжал к дому, а именно стоял в пробке на проспекте Андропова (да заберет его когда-нибудь к себе Сатана). Вообще все, что говорит Димка про стресс-тест и крысиные бега, нужно делить пополам, но тема интересная, конечно. Я обреченно посмотрел на темно-красную линию из-за «авария в правом ряду» и тихо произнес:
– Сергей Звонарев. Руководитель управления и заместитель вице-президента.
Еще немного помолчав, я сказал уже громче:
– Сергей Звонарев. Руководитель управления и заместитель вице-президента.
Понравилось. Я помолчал с минуту, медленно плетясь за разбитым «фокусом», затем громко, как ринг-анонсер, заявил:
– Дамы и господа, в правом углу ринга ру-у-уководитель управления и-и-и за-а-аместитель вице-президента… Серге-е-ей Звонарев!
Господи, надеюсь, Артемьев никогда не узнает, чем занимается один из его потенциальных заместителей в пробке. Телефон на приборной панели задрожал, после чего вызов переключился на аудиосистему машины. Нажав на кнопку на руле, я сказал:
– Да, милая.
– Кот, тебя когда ждать? – спросила супруга.
– Ох, навигатор полчаса назад утверждал, что буду дома через 10 минут, – вздохнул я.
– Андропова? – сочувственно спросила Мари.
– Андропова, – подтвердил я. Слегка стукнув по рулю, я добавил, – опять, наверное, какое-нибудь такси с каким-нибудь грузовиком поцеловались, и мы тут с пацанами отдыхаем.
– Пожалуйста, будь повнимательнее, – сказала Мари. – Усталый едешь, наверное.
– Скоро буду, проеду только этих героев без галстука, – вздохнул я.
– Жду, кот.
– Еду, кот.
Спустя минуту трубка снова дернулась и перевела вызов на аудиосистему автомобиля. Я сначала подумал, что Мари забыла сказать мне что-нибудь купить, но дисплей на машине показывал, что звонил Коротков.
– Привет, Леш.
– Не отвлекаю, Серег?
– Нормально, – ответил я.
– Ну это в принципе не так срочно, – начал сомневаться Коротков. – Давай я завтра наберу.
– А-а-а, вот оно, это гнездовье ***, – процедил я, проезжая мимо двух желтых «киа рио», «поцеловавшихся» посередине проспекта.
– Чего? – опешил Лешка.
– Ничего, – ответил я. – Просто увидел, из-за кого я тут отдыхал напротив этого «Острова мечты» на Андропова. Ненавижу этот «Остров мечты», а приходится каждый раз в пробке мимо него еще и медленно проезжать.
– А, понятно, – отозвался Лешка. – Слушай, давай завтра, наверное.
– Стоять, – недовольно сказал я. – Выкладывай. Позвонил уже.
– Ну это… – Коротков немного замялся и тихо сказал, – помнишь, я про новичка говорил?
– Так.
– Он пропал.
Почему-то именно в этот момент я сразу увидел Сашу Артемьева, который болтал своими красными конверсами, сидя на столе в конференц-зале. Наш вице-президент смотрел на меня и усмехался. Мне казалось, что я почти услышал, как он сказал:
– Что, о новой должности уже успел помечтать, Сережка Звонарев?