Чутьё не подвело.
Брана задала мне вопрос, на который я не смог ответить. По крайней мере, сейчас.
– Сам пока не понял, – туманно пробормотал я.
В какой-то степени это было даже не враньё. Я, и правда, не до конца понимал, с кем связался: кто такой Годфред, и чего от него ждать? Я не видел, как он выглядит, а просто впустил чужую сущность в своё тело. И то, что это Бог Вечной Ярости, догадался только по тому, что вызванный мной Альманах Богов открылся именно на этой странице.
Изображения самого бога там не было, зато я мельком заметил символ чёрной короны с четырьмя зубьями. Той самой, которая сейчас пряталась на моей левой руке в виде нестабильной татуировки.
– Тайдер, это не ответ! – Строгий голос Браны выдернул меня из круговерти мыслей и не очень приятных воспоминаний. – Что значит: «Сам пока не понял»? То есть ты не понял, разговаривал с богом или нет? Кто такой Годф? Я слышала, как ты к кому-то обращался и…
Щелчок часометра на руке заставил девушку смолкнуть (мои часы тоже щёлкнули).
Брана схватила меня за запястье и потянула к лодке.
– В городе объяснишься, гад! Никаких «Сам не понял» я больше не приму! Что за детский сад? Ты же не такой, как Кристобаль! Ты не будешь делать вид, что всё в порядке, когда у тебя задница горит!
Брана резко остановилась и уже тише добавила:
– Но никто не должен знать, что ты использовал божественный артефакт и захватил Бога Гор, понял? Никому! Даже Афене Гаспер ни слова, хоть она и будет у тебя выпытывать. А вот насчёт укуса надо обязательно сказать нашему врачевателю, пусть тебя осмотрит. Он хороший маг-экзорцист. С кармой простого идола он справится. Память восстановится, как только действие укуса пройдёт. Скорее всего, идол наложил на тебя карму на временную потерю памяти, чтобы дезориентировать.
Она мне даже рта раскрыть не дала и снова дёрнула за руку, потащив за собой, как маленького. Старшая сестра – что с неё взять. Ей приходится изображать строгого родителя, даже когда самой страшно. Так делал когда-то и мой брат. Он был мне вместо отца.
– Эй, Тайдер, а что это за рюкзак у тебя такой? – поинтересовался Кристобаль, когда мы забрались в лодку. – Откуда он вообще? Я его собрался уже выбросить в море, но всё же…
Парень взялся за крышку рюкзака, но открывать не спешил. Он так и замер с вопросом на лице.
И вот что ему ответить?
Я, если честно, и сам бы хотел знать, как он тут оказался. Если я умер в другом мире, и моя душа переместилась сюда вместе с сущностью экзо-бога, то как здесь оказался чёртов рюкзак с пиццей?..
И тут неожиданно влез Годфред.
Он и просветил меня насчёт рюкзака.
«Всё очень просто, криворукий. Когда та Богиня Смерти меня всё-таки отловила, мне нужно было от неё сбежать и зацепиться за какой-то неодушевлённый объект, чтобы её перехитрить. А этот рюкзак стоял рядом, к тому же оттуда вкусно пахло. Ведь не только я наделяю тебя своими ощущениями, но и ты меня – своими. А твой нос улавливал запахи еды из этого рюкзака. Вот я за него и зацепился. Это он нас с тобой сюда перенёс».
Я слушал своего экзо-бога, а сам смотрел на Кристобаля и соображал, что же ему ответить. Тут любой ответ будет выглядеть притянутым за уши.
Парень сощурился.
– Это рюкзак для переноски мута-алмазов? Ты его возле гнезда, что ли, нашёл, пока я был внутри? Решил притащить подарочек для Афены? Только учти, что тебе с ней не светит даже с таким рюкзаком. – Его палец ткнул в надпись «Ну ещё кусочек!». – И на каком языке это написано? Это один из забытых языков Одинай, да?
Я потёр лоб. Ещё бы знать, что такое Одинай.
По выражению моего лица Крис догадался, о чём я думаю.
– Всё время забываю, что у тебя с памятью… э-э… того, – спохватился он с виноватым видом. – Одинай – это цивилизация великих древних, на руинах которой мы живём. Это были величайшие маги, но их цивилизация была разрушена, и мы до сих пор ищем причину их гибели. Это случилось тысяча сто пятьдесят два года назад. С этого момента и ведётся новое летоисчисление…
Он вдруг смолк и нахмурился.
– Так странно говорить то, что ты уже знаешь. Поскорей бы к тебе память вернулась.
Я взял рюкзак и придвинул его к себе. Пришлось опять врать.
– Эту штуку я нашёл рядом с гнездом. Кажется, это просто рюкзак для переноски еды, чтобы она не остывала или, наоборот, не нагревалась.
Я с хрустом оттянул липучки, расстегнул молнию, и над лодкой тут же распространился приятный аромат пиццы. Кажется, она был ещё горячей.
Это, конечно, было забавно. Пицца побывала в переделке вместе со мной, но вообще не пострадала, в отличие от меня.
Крис принюхался, склонившись над рюкзаком и разглядывая коробки внутри. Их было три.
– Это что, пища богов? – Он сказал это совершенно серьёзно.
– Какая пища богов, Крис? Боги жрут только души! – воскликнула Брана. – Это оставили слуги. Наверняка, притащили как трофей, когда убивали очередных несчастных. Мне кажется, эта вещь из Земель Рассвета.
Я не стал её переубеждать. Пусть думает, как хочет, лишь бы меня не просила пояснить, откуда это взялось.
Девушка поморщилась. Манящими запахами еды она явно не прониклась. А вот её брат проникся, да ещё как. Он глянул на меня, потом на сестру, а потом сунул руки в рюкзак и вынул коробку.
Открыв её, он уставился на пиццу, ещё горячую и ароматную, снова принюхался и закусил губу.
– Ага, это еда. Вроде бы это жареное тесто, а ещё, кажется, какой-то сублимат из белка разного вида. А так жрать хочется… мы же сегодня только завтракали, Брана. Ты как хочешь, а я на эти сухпайки уже смотреть не могу. Да и на батат тоже. А если это притащили из Земель Рассвета, то и есть почти не опасно, правда же? Тому, у кого это забрали, оно уже точно не нужно.
Он сглотнул слюну.
Я усмехнулся и первым решил показать, что это не опасно. Взял кусок пиццы, откусил и смачно зажевал.
Чёртова пицца… я ненавидел её всей душой… но сейчас она действительно показалась мне пищей богов. Мягкая, сочная, с ветчиной и грибами. А жрать-то действительно хотелось нехило.
«О-о… а на вкус ничего… – тут же оценил Годфред. – Жуй ещё! Жуй давай! И побольше! Я же впервые вкус ощущаю. Это ты неплохо придумал, криворукий! Дай обниму!».
По телу пронеслись волны удовольствия. Их явно запустил экзо-бог, а мне оставалось только ощутить их на себе.
Крис таращился на меня, открыв рот.
Да и Брана тоже уставилась.
– Ты совсем, Тайдер?! А если еда магически отравлена?
– Ну вот ф-фейчас и убедимф-фя, – ответил я с набитым ртом.
– Если бы она была магически отравлена, то ты бы сразу чужой магический фон почуяла, – заметил Крис.
От нетерпения он снова прикусил нижнюю губу, глядя, как я аппетитно жую пиццу.
– Надо рассказать рецепт нашему повару Пикарду, может, он повторит, – пробормотал он.
Я дожевал кусок и выждал несколько секунд.
– Всё в порядке. Я живой. Налетайте…
Не успел я договорить, как Крис уже достал из коробки кусок и точно так же смачно зажевал, а через секунду уже застонал от удовольствия.
– М-м-м-м-м-м-м… пусть хранит Одинай того человека, который таскал этот рюкзак… – Он втолкал в рот весь кусок. – М-м-м-м-м-м-м… я сейчас умру от вкусового оргазма… держите меня… м-м-м-м-м… так и знал, что в Землях Рассвета круто готовят, не то, что у нас…
Брана смотрела, как мы лопаем неведомую еду кусок за куском, и в её глазах читалась обречённость.
– Когда-нибудь вы доведёте меня до…
– Попробуй, дурында! – Крис протянул ей последний кусок из коробки. – Если мы даже отравимся от такой еды, то это будет счастливейший момент в нашей жизни за последние десять лет! Это тебе не батат жрать!
Брана изобразила непоколебимость.
– Если мы все траванёмся, то кто вас обоих до врачевателя дотащит, придурки?
– Не хочешь как хочешь, – бросил Крис и открыл вторую коробку. – Нам всё равно это нельзя в город тащить. Пусть я лопну, но уничтожу улики!
Он принялся поедать пиццу, на этот раз с колбасками, оливками и помидорами. Кажется, ничего из этого он никогда в жизни не видел, как не видел грибов, ветчины и сыра.
– Это намного луч-ф-фе, чем батат… прям в тыф-фячу раз… – продолжал невнятно бормотать он, но резко замер с набитым ртом.
Где-то с другой стороны острова до нас донёсся знакомый звук винтов.
– Это представители Гильдии! С ними наверняка и Кэйнич! – побледнела Брана. – Прячьте всё! Быстро!!
Девушка схватила коробку с колен Криса, сунула её в рюкзак и перекинула его мне в руки.
– Беги к пещере, спрячь в зарослях! Живо!
Вместе с «уликами» я перемахнул борт и понёсся через пляж в сторону пещеры.
Звук винтов тем временем приближался. Судя по шуму, подплывало не меньше двух-трёх ковчегов.
Добежав до пещеры, я присмотрел самые густые кусты и сунул рюкзак за ветки, забросал его опавшей листвой, затем быстро развернулся и поспешил обратно, но решил, что стоит всё же обойти пещеру с другой стороны и появиться сбоку.
Через несколько минут, когда я уже собирался выйти из зарослей на пляж, в бухту зашли два ковчега. Они были прилично больше, чем лодка Браны, но формой такие же треугольные. В них сидели по четыре человека, все мужчины, и одеты они были иначе, чем брат и сестра ЛасГален.
Кроме тёмно-зелёной военной формы на них были бронежилеты, или что-то похожее на бронежилеты. Чёрная кираса с портупеей и логотипом города «Гипериос» – тремя языками пламени и стрелой, направленной в небо.
Огнестрельного оружия при них не было. Ни автоматов, ни пистолетов. Зато когда один из них чуть повернулся, я увидел, что сзади к его ремню крепится гарпун – такое же ружьё, как у меня.
Подплыв к берегу, лодки остановились.
Не выходя на сушу, один из мужчин, загорелый, с короткой чёрной бородой, заговорил с Браной. Кроме гарпуна, у него имелся ещё и меч в ножнах. Кажется, какой-то необычный. Возможно, магический.
Девушка тут же поклонилась прибывшим – она явно их узнала. Затем она закивала, отвечая на вопросы мужчины, после чего повернулась в мою сторону и позвала:
– Тайде-е-е-ер! Ну где ты? Здесь кириос Кэйнич! Надо срочно возвращаться в город!
Я отправился к лодкам, и как только подошёл ближе, Годфред тревожно заговорил:
«Ты в курсе, что тот маг тебя ненавидит? Так сильно ненавидит, что готов убить и забрать твою душу. Он ведь тоже коллекционер».
***
Когда я подошёл к лодке, бородач оглядел меня тяжёлым взглядом.
– Ну что? Самостоятельная вылазка прошла неудачно, коллекционер ЛасГален? Ковчег потерял?
Создалось впечатление, что этот Кэйнич при любом удобном случае попрекал бывшего владельца моего нового тела – настоящего Тайдера ЛасГалена.
– Это небольшие потери, – ответил я. – А вообще вылазка прошла успешно.
Брана и Крис совсем притихли и переглянулись.
У помощника Кэйнича – лысого крепыша, что сидел с ним в одной лодке – брови поползли на лоб, хотя я не ответил ничего такого, что могло бы вызвать недоумение.
– Успешно? – сощурился бородач. – Вам ещё за потерянный ковчег расплачиваться. И ещё. Когда отвечаешь на мои вопросы, ты обязан добавлять «Да, кириос». Или у тебя память отшибло?
Брана прокашлялась и чуть загородила меня собой.
– Простите его, кириос. Мой брат, правда, не совсем в порядке.
Девушка показала пальцем на мою перевязанную голень.
– Тайдера укусил охранный идол и, кажется, наложил на него карму на временную потерю памяти. Мы как раз собирались к врачевателю Луину.
Мужчина бросил взгляд на мою ногу, потом посмотрел на Криса и его ногу без ботинка, а потом – ещё раз на Брану.
– Вы позорите имя своих родителей. И, похоже, забыли, что вот уже десять лет живёте в нашем городе только за счёт прошлых заслуг семьи. Вы не-граждане и будьте любезны приносить пользу, а не убытки. Младшему ЛасГалену не хватает дисциплины, это первое. Ему ещё рано даже думать про самостоятельные вылазки к гнёздам, и я поговорю об этом с главой Йешу. Он наложит на провинившегося запрет на свободу. Это второе. И третье. Такого слабого и безответственного парня я в Гильдию не пропущу, он может хоть из кожи вон вылезти. Передайте это ему, если он меня сейчас не слышит.
– Но, кириос… – тут же начала возражать Брана, продолжая прикрывать меня спиной, – Тайдер, как и любой другой маг-коллекционер, имеет право подать заявку в Гильдию. И запрет на свободу… кириос, это жестоко… особенно для не-гражданина.
– Вы хотите пообсуждать с кириосом Гильдии его же решения?
Брана смолкла.
– Зато Тайдер добыл трофей из гнезда Бога Гор, Мозарта, господин кириос! – веско добавил Крис. – Это для вступительного взноса в Гильдию.
Бородач вскинул брови.
– Трофей?
Брана достала из-под тюков золотой лук.
– Хм… – Кэйнич будто не мог поверить глазам, разглядывая лук в руках Браны, но потом его взгляд изменился, снова став презрительным. – Где вы подобрали эту безделушку? Вы что, не заметили, что им уже кто-то пользовался? На нём трещина. И это вы хотели притащить в Гильдию?
– Но как же… он же… – начала Брана, оторопело уставившись на лук.
На его верхнем плече, у рукояти, действительно имелась трещина, и никто из нас троих её даже не заметил.
– Можете выбросить ваш трофей, он никому не нужен, – поморщился Кэйнич. – А теперь отправляйтесь в Гипериос. Ещё слово – и запрет на свободу будет наложен на всех троих!
Я посмотрел мужчине в глаза, чтобы понять, за что он меня так ненавидит, но тот не стал задерживаться: отвернулся и отдал приказ людям в другой лодке.
– Сопроводите ЛасГаленов до города! И глаз с них не спускайте, пока они не сдадут ковчег в транспортный отсек и не оплатят аренду! И пусть им засчитают долг за потерянное имущество города!
Брана дождалась, когда я устроюсь в лодке рядом с Крисом, и спешно опустила рычаги, будто сбегала от Кэйнича, пока он ещё чего-нибудь нам не приписал.
Винт загрёб воду и толкнул ковчег. За нами отправилась лодка помощников бородача.
– Кто это такой? – спросил я у Криса, покосившись на лодку, оставшуюся у острова.
Крис придвинулся на сиденье ближе и негромко сказал:
– Это Мидас Кэйнич. Главный представитель Гильдии в Гипериосе. По должности «кириос». Они есть в каждом городе и статусом даже выше, чем городской глава. Обращаться к Кэйничу нужно «Да, кириос», «Так точно, кириос», «Никак нет, кириос». Понял?
– А за что этот кириос нас так ненавидит?
Крис вытер пальцами пот со лба.
– Он маг-коллекционер, как и ты. Кто-то считает даже, что это круче, чем быть магом другого вида. Например, усилителем или экзорцистом, и даже дисгением. Обычно магов-коллекционеров без вопросов берут в Гильдию, и если бы тебя взяли, то у нас появился бы шанс быстрее получить гражданство Эксагора. Наши родители так об этом мечтали, и когда-то сам Кэйнич пообещал помочь тебе развить дар мага-коллекционера. Но после смерти родителей его как подменили, он к тебе ни разу и не подошёл, чтобы помочь с тренировками, и вот уже два года он твердит главе Йешу, что в Гильдию тебя не возьмут. Мол, ты не подходишь, потому что слишком слабый, даже душу малого грувима не сможешь захватить, что уж говорить про сражения с богами…
Он посмотрел на перстень на моём пальце.
– Только сегодня я видел нечто такое, от чего бы Кэйнич сразу заткнулся. Да он бы слюнями подавился от зависти! Жаль, что Брана запретила рассказывать, что ты захватил Бога Гор. Сестра вечно чего-то боится. Наверное, побежит сегодня же советоваться со своим дружком Айксом, а он только и думает, как ей под юбку залезть. У неё же ожог на лице, типа уродливая и должна быть благодарна, что хоть кто-то на неё запал. Но если что, это не я так думаю, а Айкс. Только ей не говори, ладно?
Я повернул голову и посмотрел на Брану.
На лице девушки застыло мрачное и тревожное выражение. Она хмурилась и пристально вглядывалась вперёд, всё больше увеличивая скорость лодки. Фиолетовый туман магического фона за её плечами стал почти чёрным.
Её шрам от ожога на лице был отчётливо виден – оттиск трёхпалой лапы. И мне хватило недолгого общения с Браной, чтобы заметить, что при разговоре она всегда старается повернуться другой стороной лица, чтобы хоть как-то скрыть шрам, хотя лично я не считал это уродством. Брана не была красавицей, но и уродиной не была, уж точно.
Через какое-то время на горизонте показались скалистые берега.
На одном из утёсов возвышалась белая башня-маяк. На его вершине даже издалека был виден символ города Гипериос: три языка пламени и стрела, направленная вверх.
Брана повернула лодку к городским воротам, хотя они мало напоминали ворота. Это была высоченная каменная арка с гигантскими статуями воинов по краям. За первой аркой была ещё одна такая же, а за той – ещё одна. Тройные ворота, которые, казалось, никак не защищали город от вторжения, но наверняка так только казалось. Не зря же они тут имелись.
Внезапно Брана прибавила скорости, да так резко, что Крис чуть не свалился с сиденья.
Я догадался, почему она так спешит. Мой часометр щёлкнул, показывая, что до Полудня Гнева осталось полчаса. Крис тоже заметно напрягся и покосился на Брану.
– А что такое Полдень Гнева? – спросил я у него.
Он крепче ухватился за сиденье и мрачно ответил:
– Поверь, ты скоро всё узнаешь на собственной шкуре…