По дороге до выхода из торгового центра Марина трещала без умолку. Беспардонно расспрашивая Дита, чем занимаются он и его помощник.
Сыпала студенческими шутками, порывалась рассказать пару историй из наших учебных будней. Пару раз ее пришлось даже ткнуть в бок, чтобы уже наконец умолкла.
– Истории о том, как вы прогуливали газоноведение и как потом отмечали экватор[1], я бы послушал, – заметив мой очередной маневр, отозвался Дит.
– Как-нибудь расскажу, – скривилась я.
В тот раз я пошла на студенческую вечеринку, сказав матери, что ушла делать совместный курсовой проект домой к кому-то из девчонок, но уже через два часа она заявилась в снятый по случаю экватора частный коттедж под городом и чуть ли не силком уволокла меня домой.
До сих пор было стыдно даже вспоминать об этом.
Тараторящая рядом Маринка подобных комплексов не имела, а потому легко снова включилась в вопросы о помощнике.
К моменту выхода на парковку я начала серьезно переживать за водителя, потому что, кажется, девушка была настроена очень серьезно, при этом она свою предполагаемую «жертву» еще даже не видела ни разу.
– Привет, я Марина! – с этими словами моя приятельница влезла на переднее сиденье. – А ты Алексей, да? О-о-о… – Тут она наконец рассмотрела водителя и поняла, что вечер обещает быть томным. – Приве-е-ет.
Мы с Дитрихом утрамбовали пакеты в багажник (я старалась покупать немного, но почему-то шмотье еле поместилось) и сели назад, бедро к бедру, как если бы действительно были женихом с невестой.
Впрочем, мы ими и были… безо всяких «но».
Всякий раз почему-то мысленно делаю оговорку, хотя должна бы привыкнуть к тому, что у меня есть полноправный жених.
– Довезем Марину до Веденеева, ладно? – попросил Дит так, словно всерьез интересовался мнением водителя.
Алексей кивнул, не обращая толком внимания на развеселившуюся девушку.
Блин, когда помощники Дитриха успевают сменять друг друга? Где прячутся, в конце-то концов? Если бы я самолично не загрузила багажник вещами, то подумала бы, что Александр с Альбертом лежат солдатиком в нем.
– А может, Алексей меня отвезет после того, как вас добросит? – обернулась ко мне девушка. – Ехать далеко, через весь город мотаться. Чего вам колесить, а?
На лице ее читалась немая мольба. Дитрих тоже глянул в мою сторону, мол, чего делать будем. Я неоднозначно пожала плечами. Мне, конечно, жалко Алексея, попавшего в лапы к Маринке. С другой стороны, она не плохая. Не ветреная, если уж в кого-то вцепилась, то намертво. Любить будет – до победного.
Да и у Алексея братья есть (минимум двое). В случае чего просто сбагрит девушку им, та даже не заметит разницы.
– Да, ты права, – решился Дит с хитрой ухмылкой. – Ал, сначала докинь нас домой, а потом катайтесь хоть всю ночь.
Скоро мы высадились возле отеля. Маринка присвистнула и порывалась было наведаться в гости, но Алексей оперативно нажал на педаль газа, увозя ее вдаль.
– Какие у тебя интересные подруги, – улыбнулся Дитрих, обвешанный пакетами с моей одеждой, как новогодняя елка.
– Она не моя подруга. Так, знакомая.
– Кстати, насчет подруг. Они у тебя вообще есть? Ты хотела бы пригласить кого-то на свадьбу?
Я крепко задумалась и думала все то время, что мы шли до номера. Если честно, с друзьями не заладилось с самого начала. Домой их не пригласишь, да и в детстве я дико боялась, что кто-нибудь узнает нашу с мамой тайну. Уже потом, когда выросла и познакомилась с другой нечистью, успокоилась.
Но чувство вечного напряжения, недоверия осталось со мной навсегда. Я нормально общалась с однокурсниками, только вот никого не собиралась приближать к себе, держа на расстоянии.
– Наверное, парочку ребят позову ради приличия. А ты кого пригласишь? Братьев?
Дитрих, не удержавшись, хохотнул и плечом открыл дверь, впуская нас внутрь.
– О да. Им я направлю самое красочное приглашение из возможных.
– У вас не очень теплые отношения? – задала я вопрос, который волновал со вчерашнего дня.
– Почему же? – Дит сгрузил бесконечные пакеты на диван. – Еще какие теплые. Я бы даже сказал, жаркие. Они мечтают, чтобы я вечно тлел в адском пламени.
Это было произнесено с сарказмом, но от меня не укрылась тень, пробежавшая по его лицу.
– А ты? – осторожно спросила я, касаясь его руки.
– Я? – Он нахмурился, словно впервые задумался о своем собственном отношении, но потом встрепенулся, как будто что-то вспомнил. – Может быть, уже пообедаем? Сейчас попрошу принести меню в номер, выберешь себе что-нибудь.
Было видно, что Дитрих специально избегает разговора и даже не пытается завуалировать свое нежелание говорить о братьях. Он подошел к кнопке вызова персонала, но затем развернулся и отправился к дверям:
– Так схожу. Нужно еще кое-что решить по закрывающим документам для фирмы. У меня все-таки командировка со служебными расходами.
– Ты обещал рассказать про отца, – напомнила я, боясь, что мы еще не скоро сможем вернуться к этому разговору, если уж он так избегает тем о родне. – Что с ним случилось?
Орк тяжело вздохнул и отвел глаза:
– Авария.
– И ты этого не предвидел? – Я закусила губу до боли, скрестила за спиной пальцы. Пусть он скажет, что непричастен к этому. Пусть скажет, что произошел какой-нибудь сбой…
– Я же не вижу будущее, что бы ты там себе ни нафантазировала… – немного раздраженно начал мужчина, но я его перебила:
– Дит!
Он резко умолк и все же сдался.
– Я знал, что он умрет, – устало, обреченно.
Короткая фраза, словно камень, брошенный в воду, разрушила хрупкое равновесие. Ее смысл был куда больше, чем пять негромких слов.
– Я позволил ему умереть, если хочешь.
Но я не хотела. Не хотела, чтобы это было так.
– Зачем? – спросила дрожащим голосом. У него же должна была быть веская причина, чтобы убить своего отца?
Несмотря на все наши разногласия с мамой, на ее попытки насильно выдать меня замуж, я представить не могла, чтобы когда-нибудь поднять на нее руку, не то что… убить.
Не могло же это все и правда быть из-за наследства.
– Да, я позволил ему умереть. Но я его не убивал. Не подстраивал аварию, не приближал его смерть еще какими угодно способами. Отец был главой «Цербера» на тот момент, так что даже формально в нарушении договора с ним виноват он сам.
– Значит, авария была подстроена? Твоими братьями? – догадалась я.
– У меня был выбор. Либо они, либо отец. Если бы он выжил, то… – Он не договорил, но я и так все поняла.
Отец бы убил их за организацию покушения.
Учитывая способности орка, он знал это со стопроцентной вероятностью. И, видимо, в будущем не было вариантов, в которых происходило иначе.
– Знаешь, забудь об этом. – Дит сжал виски указательным и большим пальцами, чуть помассировал, словно у него разболелась голова. – Я подвергаю тебя большой опасности, рассказывая все это. Ни одна живая или мертвая душа не должна быть в курсе твоей осведомленности, ты поняла?
Он посмотрел на меня долгим и мрачным взглядом. Я сглотнула и медленно кивнула.
Мне определенно было о чем подумать.
Дит ушел.
В результате я осталась одна в номере с кучей пакетов.
Пока Дит не вернулся, я успела сходить в душ, переодеться в новенькие спортивные легинсы и футболку с изображением Шрека. Увидев ее в магазине, взяла без примерки. Не смогла удержаться.
Вызвав обслуживание, отдала снятые с себя вещи в прачечную. Обещали через пару часов вернуть уже чистое и сухое.
В общем, сделала столько всего, что впору было собой гордиться.
Вот только навязчивые мысли о трагедии в семье Адрон никак не шли из головы. Чтобы хоть как-то отвлечься, уселась на диван и принялась читать переписку в чате группы, где главной «звездой» обсуждения были я и мои танцы в клубе.
– Шрек? – с едва сдерживаемым смехом спросил вошедший Дит.
Кажется, пока он ходил улаживать дела, его настроение заметно улучшилось.
– А? – Так увлеклась чтением, что не сразу поняла вопрос. – Ну да, увидела, решила, что сородич тебе понравится.
– Я, конечно, был в восторге от мультика, когда смотрел. Мне всегда нравились решительные женщины. – Он нахально подмигнул мне, плюхнувшись рядом на диван. Тот так жалобно скрипнул, что я ждала, что он сейчас проломится. – Но, вообще-то, я орк, а не огр. Чему тебя вообще в школе учили?
Я чуть не спросила: «А есть разница?» Но тут же прикусила язык. Не хотелось прослыть невеждой. Мать никогда не имела дела ни с теми, ни с другими, а потому я смутно представляла себе различия этих видов.
Вместо этого постаралась отмахнуться:
– Я была на домашнем обучении. В обычной школе, мама говорила, мне нечего делать, потому что в детстве я плохо контролировала силы. А в частной, для детей нелюдей, одни фрики, мол, я свяжусь с дурной компанией.
Дит придвинулся чуть ближе, протягивая меню из ресторана. Когда он передавал мне бумагу, его большой палец словно случайно лег на мою ладонь и скользнул по ней в ласкающем жесте.
– В принципе, я не против заняться твоим обучением, – сказал он интимным шепотом, от которого поползли мурашки по телу. – Огры – это разновидность троллей. – Дит положил руку на принт. – Орки относятся к тому же роду, что и эльфы. Отсюда и заостренные уши, и длинные волосы… в боевой форме.
Эльфов до этого я видела два или три раза. К маме как-то приезжала целая делегация из-за границы. Утонченные, надменные, с яркой андрогинной красотой. Связать их и того орка, который отрывал руками капот от машины, оставляя на нем следы когтей, совсем не получалось.
– Орки – это павшие эльфы? – вспомнила я прочитанную в детстве легенду.
– Ты только бабе Рае такого не ляпни. – Дит со стоном хлопнул себя ладонью по лбу. Вся романтика момента мгновенно пропала. – Знаешь, это все равно как сказать, что тигры – это павшие львы, потому что у них другой окрас и нет гривы. Нет. Это просто другой вид, принадлежащий к одному роду, сформировавшийся из-за разных условий окружающей среды.
– М-м… Понятно. – Покраснев, я уткнулась носом в меню, поспешно меняя тему. – Я буду болоньезе, брускетты и чай.
Некоторое время мы посидели молча, да и потом не разговаривали – накинулись на обед как будто с голодного края. Уплетая пасту, я думала и про эльфов, и про орков, и про хороший аппетит Дитриха (интересно, это как-то связано с его расой?). Мужчина любил покушать и не скрывал этого. Он довольно щурился, отпивая кофе из маленькой чашечки, одобрительно хмыкал, пробуя крем-суп с трюфелями.
В жизни Дит был неразговорчив и малоэмоционален, но в еде открывался, словно это единственное, что не приносило ему проблем.
Он мне нравился. Ну, по-человечески. После всего того, что случилось между нами за неполный день, иначе быть не могло. Дитрих не пытался выпендриться, но всегда был готов помочь. Да вот даже с одеждой. Другой бы сказал: «Ходи в чем хочешь, не мои проблемы». Но нет. Он сам увидел, сам отвез до торгового центра, сам оплатил.
Вроде мелочь, но такая значительная.
А когда в видении – точнее, в одном из вариантов реальности – он кинулся за машиной моих похитителей? Разве равнодушный человек будет спасать чужую девицу? Увезли – и спасибо, новую найду, беспроблемную.
Нет. Дитрих даже не колебался.
Даже после того, как узнал про пули, которые могли его убить, он не отказался от меня.
За плотной шкурой – во всех смыслах слова – и вечной иронией скрывался кто-то хороший. Надежный друг, настоящий мужчина.
А когда его ладонь, горячая, сильная, легла мне на живот…
Хотелось остаться в этом мгновении, замедлить время.
Что испытывал он ко мне?
Интересно… смогла бы я стать его настоящей девушкой? Я, правда, сама не решила, надо ли мне это. Но глупый вопрос в голове возник.
Что случилось между ним и невестой, про которую он толком не рассказал, но было очевидно, что любое напоминание о ней для Дита болезненно? Неужели она предала его? Изменила… или что?
Или я напридумывала лишнего и ничего особенного с невестой не связано?
– Над чем задумалась? – Мужчина склонил голову набок.
По моим щекам поползла краснота.
– Нам надо обговорить детали нашего соглашения, – ляпнула я, чтобы не рассказывать об истинных причинах своего замешательства. – Ты еще не получил брачный контракт?
– Мне обещали прислать шаблон ближе к вечеру, – пожал плечами Дитрих. – Что ты хочешь обсудить?
– Многое. – На самом деле это было не лукавством. – Я готова тебе довериться, но мне нужны гарантии собственного спокойствия. Мало ли, ты передумаешь и оставишь меня ни с чем. Я накидала список, вот.
Протянула ему телефон, в который сегодня записывала все вопросы и требования. И по содержанию, и по нашим отношениям, и по тому, что узнают о нас СМИ или другие люди. Не хочу больше краснеть от мерзких фотографий в сети. Пусть люди Дитриха их не разносят, а оперативно подчищают.
– А если я откажусь? – Он долистал список до конца и хмыкнул.
– Поздно отказываться. Фотографии наших страстных поцелуев уже в сети.
– Ну-у, скажу, что передумал. – Дит явно глумился. – Сиюминутная прихоть, все такое. Опять же, теща не понравилась. Решил, что останусь свободным. Не всех еще девушек перепортил.
– Ой, что-то я сомневаюсь. Я зачем-то тебе нужна, – произнесла эти слова вслух и сама удивилась тому, как сух мой голос. – Конкретно я, а не кто-то другой. Иначе бы ты все это не организовал. Иначе бы… ты не стал бы меня спасать от маминых головорезов.
– Я просто добрый.
– Ну-ну. Ничего страшного в этих требованиях нет. Я всего лишь беспокоюсь о собственном благополучии.
– Как это нет? – изобразил он удивление, даже поднос с едой отставил в сторону. – А вот это? Никакого физического контакта? Что, уже и потрогать тебя нельзя?
– Только с моего разрешения, – сглотнула острый ком, застрявший поперек горла. – Никаких поцелуев на радость фотографам, если я не готова. Я не твоя игрушка, чтобы пользоваться по своему усмотрению.
Незачем ему знать о моей странной реакции на его касания. Обойдется. Нужно определить границы здесь и сейчас.
– М-м, то есть вот так сделать нельзя?
Дитрих поднялся, навис надо мной, пальцами поднял подбородок. Осторожно, практически не дотрагиваясь, самыми кончиками. В глазах его плескались черные волны. Сама бездна смотрела на меня оттуда. Непроглядная, опасная.
Палец скользил по моей щеке и внезапно захотелось зажмуриться. Взгляд орка был пьянящим и полным чего-то неизведанного.
– Нельзя! – Я ударила его по руке, отгоняя помутнение. – Именно этого делать и нельзя!
– Без твоего разрешения, – напомнил Дитрих отчего-то хриплым голосом. – Но если ты разрешишь…
Он многозначительно замолчал.
– Пф, не дождешься, – поджала я губы.
– Я так понимаю, отдельная спальня – это из той же оперы?
Да, я запросила отдельную спальню. Думаю, в столичной квартире Дитриха – не сомневаюсь, что он живет где-нибудь в центре столицы, в пентхаусе с видом на город – найдется лишняя комната. Во избежание соблазна.
– Именно.
– Что-то еще будет? – Дитрих вернул мне телефон. – Какие-то указания?
– Согласовывать все, что публикуется в СМИ.
– Если бы я мог контролировать СМИ, то я был бы нашим правительством, – пожал он плечами. – Я не могу отвечать за все, что там публикуется.
– Хорошо. Но все, что публикуется по твоей указке, я должна видеть до того, как оно попадет в прессу, интернет или еще куда. Мне хватило почитать обсуждения в чате одногруппников…
– Кстати, об одногруппниках. – Дит нахмурился, посмотрел исподлобья, словно заранее зная: то, что он скажет, мне не понравится. – Желательно, чтобы ты взяла академ на год.
– Но зачем? У нас половину пар можно посещать дистанционно, а для сдачи зачетов и экзаменов приехать, думаю, будет несложно. Не на другой конец света уезжаем.
– Может быть проблема…
– Что?
Дит вздернул вверх брови, отчего глаза его стали казаться круглыми, а выражение лица – совершенно невинным. Пожалуй, ему бы в мультике подошла не роль огра, а роль кота. Что это за намеки?
– Тая, послушай, – тут же принялся уговаривать он, – мы пропишем в договоре, что через год ты снова возвращаешься к обучению. И я дополнительно оплачиваю тебе любую образовательную программу в любой точке света по твоему выбору. Любой университет мира, неограниченный бюджет, плюс оплата всех расходов, связанных с проживанием, на весь срок учебы. Это достаточная компенсация за один пропущенный год?
Несколько минут я молчала, принимая решение. Учиться мне нравилось. Нравилось выбранное мной направление, хоть оно в первую очередь и было продиктовано интересами компании матери. Я бы могла еще глубже изучить свою специальность в Европе или Америке, пройти там стажировку, заняться смежными темами.
А если выбрать себе что-то кардинально другое? В мире столько удивительных и интересных профессий, и я могу быть кем угодно.
Что, если я – это не только мои врожденные способности и мой дар?
Мои грандиозные мысли прервал звонок на телефон Дита. Он встал с дивана, но уходить при разговоре не стал.
– Адрон, слушаю. – Выражение лица было непроницаемым. – Да, я помню, но пока не уверен, что получится приехать.
Я заметила, как его глаза начали темнеть, пока образовавшаяся чернота не вспыхнула адским пламенем.
– Нет, естественно, моя фирма четко выполняет взятые на себя обязательства. Если желаете, можем перенести встречу на сегодняшний вечер. Осмотр не займет много времени. Возьму образец, окончательный результат будет в течение оговоренных сроков. Отлично. Диктуйте адрес.
Спустя несколько секунд он сбросил звонок.
– Звонили по делам «Цербера»? – уточнила я.
– Нет, по реставрационной мастерской. В шесть у меня встреча с твоей матерью и «Мойрами».
Мое сердце пропустило удар. Горло словно стянуло металлической леской, и дышать стало так трудно, что я выдохнула со свистом. Дитрих выглядел спокойно, почти расслабленно, а во мне зарождалась паника. Неконтролируемая, она затапливала грудь, проникала под ребра.
Нельзя…
Не отпущу…
Не позволю ей причинить ему вред…
Я не сомневалась, что мама напомнила про встречу неспроста. Не ради каких-то там мойр, не ради интереса к продаже картины. Она что-то замышляла. У нее был план, как вернуть меня домой.
Что мешает ей вооружиться такими же пулями, какие Дитрих отобрал у ее же шестерок? Несколько выстрелов – и все. Или воспользоваться магией. Или прибегнуть к какой-нибудь ужасной гадости. Распылить смертельный яд, не знаю.
Идеи мелькали в голове одна за другой. Я понимала, что надумываю лишнего, но страх был слишком силен.
После сегодняшнего видения у меня не оставалось иллюзий по поводу мамы. Ей плевать на всех, кроме себя.
– Ты не пойдешь к ней! – помотала головой.
– Пойду, – спокойно ответил Дит. – Тая, пойми, она мой клиент. Я не могу пожертвовать собственной репутацией. Напротив, сейчас я должен показать, что готов к любому диалогу с будущей тещей. Этот заказ для меня важен.
– Нет ничего важнее жизни!
Мне хотелось добавить «твоей», но я промолчала. Зло сверкнула глазами, показывая настоящие эмоции. Кажется, на стене от порыва ветра зашелестели странички календаря, но все смолкло через секунду.
– Тая, она не причинит мне вреда. Не переживай, – убежденно сообщил Дитрих и со вздохом прижал меня к себе.
Притянул за талию, крепко обнял, словно пытаясь успокоить. Я вцепилась пальцами в воротник его рубашки, всхлипнула тихонечко.
– Ее громилы… – начала я.
– Ее громилы – идиоты. Я уверен, у них была команда оставить нас обоих в живых. Ты представляешь, какой резонанс вызвали бы моя смерть и твое похищение? Орлова – умная женщина, она не стала бы марать руки так откровенно. Проблема в том, что в ее подчинении ходят кретины.
– А зачем им те пули? – Я подняла на него взгляд.
Дитрих дышал ровно и выглядел таким уверенным, что его спокойствие начало передаваться и мне самой.
– Не уверен даже, что пули готовились специально под меня. Когда бы они успели обзавестись ими? Изготовить за полдня? Да ну, звучит нереалистично. Может, они хранились у твоей матери давно? Другой вопрос: зачем ей нужны пули, способные прикончить орка?.. И о существовании которых до этого не знала ни одна живая душа.
– Не знаю. – Перед глазами вновь возникла та жуткая сцена посреди шоссе. – А тебе… тебе было больно? Там, в видении?
– В каком видении? – непонимающе уточнил он.
– Как в каком? В том, где мы боролись и ты… и тебя… – Мне тяжело давалось это слово. – Убили.
– Тая, я ведь уже говорил. Мой дар не видения, – криво ухмыльнулся он. – Я просто знал, что при таком раскладе умру. Это развилка судьбы, а не полнометражный фильм. Встаешь и смотришь, что в конце.
Но почему тогда я видела именно фильм? Во всех деталях?..
В любом случае сама мысль отпустить его к моей маме доводила меня до отчаяния. Впрочем, помешать взрослому, самодостаточному орку я не смогла бы.
Дитрих не из тех, кто ведется на женские слезы или прячется за чьими-то спинами.