Дмитрий Мертаев наблюдал, как уезжает человеческая девушка, на которую среагировал его зверь, признавая своей парой. Хищник привел его сюда, когда мужчина находился на вечерней пробежке, стараясь унять свои дикие инстинкты.
Теперь он понимал свое состояние в прошедшие дни. Гризли, его вторая сущность, чувствовал самку и доводил его до бешенства. С того момента, как только он спустился с трапа на землю в аэропорте города Омска, тревожное и предвкушающее чувство не покидало его до момента встречи с этой особой.
Прилетел он на неделю по делам клана и в первую очередь своим, чтобы выбрать территорию для строительства спортивного развлекательного комплекса. Сегодня заканчивается четвертый день его командировки и через три – он улетает. Билет давно куплен.
И вот… сейчас… строптивая самка послала его куда подальше и спокойно уехала в неизвестном направлении. Мертаев проклинал эту встречу.
Хищник заревел, не желая слышать агрессию в отношении желанной девушки, которую он счел идеальной для себя… впрочем, ведь они одно целое. Только вот впервые их мнения разошлись.
Конечно, девушка красива, но не настолько, чтобы удивить и поразить, а он привык выбирать из лучших, без неприятных нахальных повадок, совершенно не подходящих послушной любовнице.
Дима скрипнул зубами, вспоминая недобрым словом поезду в этот город, и направился в сторону Иртыша. Решил побегать и успокоиться после… невыносимо-приятного ошеломительного поцелуя, возбудившего его до невероятного предела. По-другому не скажешь, ведь он готов был взять ее прямо на месте, наплевав на все. Звериные инстинкты.
Любая была бы рада, а эта… Хамоватая и упрямая девка, не имеющая понятий о хорошем поведении.
Переходя дорогу через пешеходник, думал о своей жизни до поездки сюда. Все его устраивало, и ничего он не хотел менять: любимая работа, дорогостоящие тачки, шикарные девочки, борющиеся за его внимание на одну ночь, и безграничная ошеломительная свобода.
А тут… мегера, человеческая девушка. И еще смеет нос от него воротить. От него!!! Мертаева! Богатого, красивого, сильного оборотня-альфу, имеющего все, способного сделать любую дурнушку принцессой. Да у нее даже мысли не возникло дать ему номер своего телефона или сказать имя, что до сих пор не укладывалось в голове у Дмитрия.
«Проклятье! Черт! Мне это и не нужно! Мой зверь ошибся. Своенравная наглая девчонка не может быть моей парой! И пока я не поставил метку и не провел брачный обряд, могу весело и замечательно жить дальше… без нее».
***
Через два дня девушка сладко потягивалась в постели, удовлетворенно смотря на часы.
«Да, одиннадцать часов, а я сплю! Вот это отдых!»
Встав и одевшись, Мария пошла в общую ванную, чтобы помыть лицо и почистить зубы. Заодно захватила чайник, чтобы поставить его на плиту.
В кухне у окна сидел на стульчике Петр Николаевич, строгий комендант и вахтер в одном лице, обитающий больше на кухне, чем на рабочем месте.
Четвертый этаж в основном был семейный, и здесь можно было увидеть не только мужчин, но и детей всех возрастов. Сейчас она уже привыкла, а раньше чувствовала себя неловко.
– Добрый день! – радостно поздоровалась девушка, поправляя длинную футболку, радуясь, что напялила бриджи. Но приличная, закрытая одежда не спасала от придирчивого взгляда Кошеварова. Девушке хотелось надеть что-нибудь до пят и поклониться до пола с вопросом: «Чего изволите, боярин?»
– Добрый-добрый. Что, прогуливаешь работу? – прищурившись, спросил пожилой мужчина.
«Как обычно… Хоть бы раз просто поздоровался без всяких претензий и возмущений».
– Нет, у меня отпуск, – счастливо поделилась Мария, подходя к окну, чтобы отметить, какая солнечная погода на улице. – Высыпаюсь, так сказать.
– О-о-о-о, эт я люблю. Может, тогда поможешь мне в одном ответственном и важном деле на благо родного общежития? Нужно наклеивать обои на третьем этаже, – не растерялся дедушка, вытягивая длинные ноги и приподняв бровь, ожидая ответа застывшей девушки.
Третий этаж швейного общежития предназначался для тех, кто работает на руководящих должностях или сотрудников администрации, то есть для семей бухгалтеров, экономистов, кассиров, как, впрочем, и свободных специалистов. На этаже недавно сделали идеальный ремонт. Кухня оборудована в полном объеме, и даже стояло несколько новых холодильников. В комнатах установлены пластиковые окна, на стенах наклеены дорогие обои, имелась необходимая новая мебель.
– А что, трудиться больше некому? – уточнила девушка, желая хоть как-то избежать неприятной участи.
– Так ведь… срочно надо, а у меня руки уже не те, да и глаза подводят.
– Вам же работников всегда выделяют… – мило пролепетала девушка, желая напомнить, что мужчина только руководит, а трудятся другие.
– Да, верно. Но тут неожиданно позвонил директор завода и дал указание приготовить самую лучшую комнату для важного гражданина, а все в разъездах… Да и студентов не заставишь, на каникулах же, что меня ужасно огорчает.
– Такая срочность?! Удивляет и настораживает! Минимум начальника в нашу огромную лачугу поселят! – буркнула Коротаева, лихорадочно придумывая, как обмазаться.
– Да кто его знает?! Но комнату нужно срочно привести в порядок. Начальник добавил, чтобы постарались угодить гостю во всем. Уж очень важный какой-то. Так что… пожалей старика, и я в благодарность не заставлю убирать подвал.
У девушки дернулся глаз, и застыла рука, желающая снять горячий чайник с грязной плиты. Опять! Видно, кто-то готовил и как обычно не убрал. Есть у них такие хитровымудренные поросята на этаже. Засранцы с большой буквы. А дежурной комнате убирать за такими ленивцами. Сегодня как раз смена 425 комнаты выпала, вернее, ее, ведь Латрова опять пропала в неизвестном направлении, так что кухню и коридор ей сегодня одной убирать.
Коротаева вздохнула и, убрав чайник на подставку, лежащую на отдельном столике, взяла тряпку. С особым усердием принялась оттирать свежую грязь (убежавшее молоко), не желая, чтобы она присохла. Ведь тогда вечером девушка потратит лишнее время на уборку.
Между делом повернулась к пожилому мужчине и невежливо поинтересовалась:
– С чего это такая честь?
Петр Николаевич усмехнулся сам себе, радуясь своей чуткости и смекалки. К любому он всегда найдет свой подход, направленный на благо любимой работе, которой он отдал двадцать лет.
– Ну, как это? Твоя соседка опять курила в подвале. Мало того, безобразничала, думая, что я не поймаю, а я-то… не так прост! Ее приторные духи за километр чувствую. Еще паскудные гадости свои разбросали, а убирать не стали.
– Причем тут я? Курила она. И какие гадости? – возмутилась Коротаева, продолжая тереть.
– Как какие? Резинки ваши, пропади они пропадом! Презервативы-то, – прищурившись, презрительно сообщил комендант.
– Мм-м-м… понятно, а я тут причем? – начиная злиться на подругу, переспросила девушка.
– Живете в одной комнате, значит, и отвечаете вместе! – рявкнул Кошеваров. – И вообще, где это было видано, чтобы бабы курили и окурки свои кидали на пол? А вот насчет гадостей знаю я… С ней был.. поди этот… как его… Толик. Золотые руки, а дурак, если повелся на косточки Латровой, лодырюги вечной. Не люблю я таких! И если бы не ты, давно бы уже погнал, а так жалко тебя… Девка трудолюбивая. Комнат ведь свободных нет, а на вашу – семья еще одна претендует. Боюсь, что скоро выкинут тебя, если так дальше пойдет. Или если этот слесарь все же заберет ее к себе…
Мария вздохнула, вспоминая Вохторова Анатолия, местного красавчика и трудягу. Работает слесарем, и пусть звучит не так эффектно, как другие мужские профессии, но всегда с деньгами и, как верно замечено, руки у него золотые. Влюбился парень в Ольгу, но не мил зазнобе. Латрова уверена, что он ей совсем не подходит, именно по статусу, хотя девушка питает к нему нежные чувства. Время от времени соглашается на встречи с ним в темных местах, чтобы никто их не видел.
– Понятно, – буркнула Мария, уже с неприязнью смотря в окно, ставя себе галочку, не выходить больше из комнаты, пока не проверит, на месте ли комендант. Или с порога будет кричать, что у нее дел по горло и даже кушать некогда.
– Так я это… еще от работы на участке освобожу… – выдал оглушающий козырь Кошеваров, в полной уверенности, что от такого счастья никто не откажется.
Коротаева хищно повернулась к нему и засияла очаровательной улыбкой.
«Так бы и сразу!!!»
– Конечно, Перт Николаевич, я помогу! Как же я вас подведу… Только не забудьте себе пометить где-нибудь об освобождении, – выдавила девушка, наконец-то радуясь, что разговор закончен и она сможет попить чай.
– Так ты это… спускайся… Я сразу покажу тебе комнату, чтобы приступала, а то там работы уж больно много, – заботливо предложил Кошеваров.
Девушка замерла с чайником у выхода из кухни, а потом любезно предложила:
– А давайте сразу ключ? Уверена, обои, клей и все необходимое там есть, а дальше я разберусь.
Мужчина довольно улыбнулся и вручил Коротаевой ключи с пожеланием хорошей работы. Встал и, убежденно сказав, что делать здесь больше нечего, направился к лестнице, хитро щуря глаза.
Выпив чай с печеньками, Мария переоделась в рабочую форму и спустилась по лестнице на третий этаж. Просматривая на дверях цифру 325, направилась в конец коридора. Открыв нужную, вошла в комнату. Замечая рулоны и рабочий инвентарь, громко вздохнула и принялась за работу.
***
Через три часа в дверь постучали, и в комнату вошел Кошеваров, а за ним… мужчина из клуба. Темноволосый красивый молодой мужчина огромной комплекции в сером дорогом костюме и светлой фирменной обуви.
«Мда-а-а… а я его к бедным трудяжкам причислила, а он оказывается богатенький надменный Буратино», – подумала девушка, недовольно сморщив носик.
Черные пронизывающие глаза со злостью и яростью смотрели на Марию, сдерживая в себе дикое желание и ненависть. Мертаев был готов убить девчонку, стоящую на лестнице, примеряющую обои к стене. Как же он бесился, что не смог игнорировать тот факт, что она находится в одном с ним городе, совсем рядом.
Уже на следующее утро он был в службе такси, разыскивая телефон, с которого незнакомка заказывала машину. Ему даже пришлось представиться влюбленным идиотом, что неимоверно коробило.
Получив информацию, пробил ее данные, которые, естественно, не пришлись по душе. И теперь он здесь… в этом бомжатнике с целью удостовериться, что девушка недостойна их внимания. Его хищник обязательно это поймет и согласится.
– Ой, Маша, а тут жилец раньше времени пришел. Но ты спокойно работай, не переживай, я думаю, он убедился, что в комнате пока ремонт, и пойдет на прогулку…
– Я останусь, – резко выдал Мертаев, продолжая сканировать недовольную девушку в топике и коротких шортиках, не в силах сдвинуться с места, чувствуя, как его охватывает невыносимое желание подмять неприветливую особу под себя.
– Мм-м-м может… – замялся Перт Николаевич, не имея понятия как перечить мужчине в дорогой одежде с явным презрением рассматривающему все и всех, в том числе и его.
Маша недовольно шмыгнула, и проворчала:
– А что… не судьба погулять?
– Тебя не спрашивают! – резко произнес гризли в бешенстве от своей реакции на девчонку, совсем не радующуюся его приходу.
– Гад, – еле слышно прошипела Коротаева, как ни в чем не бывало, возвращаясь к своему делу.
– Что? – переспросил Дмитрий, не веря, что пигалица посмела обозвать его.
Маша промолчала, но вежливый дедушка с улыбкой ответил за нее:
– Не обращайте внимания. Она всегда поет, когда работает.
«Конечно, и все мои песни про наглых напыщенных ушлепков…» – добавила про себя Мария, спускаясь с лестницы и раскладывая лист, чтобы намазать его.
– Пойдемте, Дмитрий Александрович. Я покажу вам нашу кухню… – учтиво попросил комендант, видя, каким голодным взглядом смотрит мужчина на попку работницы, повернувшейся к ним спиной.
– Что? Конечно… Постойте… Зачем, кухню? Тут заказывать нельзя будет? – рассеянно произнес Мертаев, наконец оторвавшись от созерцания прекрасной части женского тела, а потом недовольно добавил: – Даже если нет, то я придумаю что-нибудь, поэтому не стоит проводить экскурсии.
– Зажравшийся жлоб, – не удержавшись, буркнула Коротаева про себя, и мужчина тут же сделал шаг к ней, громко спросив:
– Еще раз, что ты сказала?
Маша повернулась к нему и поднялась, уперев руки по бокам. Только хотела повторить, как Кошеваров закрыл ее своим худым телом и произнес:
– Вы располагайтесь, а мы с Машенькой отойдем. У моей бабки к ней важное дело.
Девушка и мужчина одновременно хмыкнули, прекрасно зная, что это ложь, но деду было все равно. Главное, что никуда не денутся от его пожелания срочно выйти. Уважительно кивнув Мертаеву, схватил Марию за локоть и повел из комнаты, слыша позади себя рычание.
Пожилой мужчина с ужасом в глазах обернулся и ничего особенного не приметил. Лишь напряженного мужчину, стоящего посреди комнаты, а значит, странные звуки ему показались. Еще раз кивнув, Кошеваров вывел Коротаеву.
Только Мертаев решил успокоиться, пообещав, что постарается не реагировать на наглость девчонки, как услышал неприятные слова через стенку:
– Да с чего это я должна терпеть замашки богатого хлыща? Вы видели его?! Насупившийся пижон! Не собираюсь я ему улыбаться! Облезет. По нему же сразу видно, что козел.
«Слов нет! Вот так расклад! Я… сделал одолжение, решив немного познакомиться с этой… непутевой пацанкой, даже приехал в этот клоповник, а эта змея еще и шипит. Вот же не повезло…»
«Хотя нет, побуду рядом, чтобы медведь понял, что Мария не стоит того, чтобы ради нее что-то менять в своей жизни. Наглая девчонка не для нас…»