Денис Добровольцев никогда не планировал становиться критиком. Но однажды, после того как он прочитал «Стеклянные сны» Анны Ковалевской, в его голове возникла идея. Она была безумной, почти нереальной, но он не мог от нее избавиться. Он хотел встретиться с ней. Не как поклонник, не как случайный читатель, а как равный. Как человек, который может говорить с ней на одном языке. И он понял, что единственный способ сделать это – стать тем, кого она заметит. Критиком.
Он начал с малого. Его друг, журналист местной калининградской газеты, согласился опубликовать его первую рецензию. Денис писал о книге Ковалевской. Он не стал ругать ее – это была скорее попытка понять. Он писал о том, как ее стиль завораживает, но как при этом ее герои кажутся далекими от реальности. Статья вышла под заголовком «Красота и пустота: размышления о "Стеклянных снах" Анны Ковалевской». Она заняла всего полстраницы, но для Дениса это был первый шаг.
Он не ожидал, что она заметит эту статью. Но он продолжал писать. Он завел блог, где публиковал свои мысли о ее книгах. Он анализировал каждую строчку, каждую метафору. Он писал о том, как ее тексты звучат, как музыка, но как при этом им не хватает глубины. Он писал о том, как она создает красивые образы, но как эти образы остаются пустыми. Его статьи были честными, иногда резкими, но всегда обоснованными.
Потом он создал YouTube-канал. Он не был профессиональным ведущим, но его искренность привлекала зрителей. Он говорил о книгах Ковалевской так, как будто это было важно. И для него это действительно было важно. Каждое его видео начиналось с фразы: «Сегодня мы поговорим о новой книге Анны Ковалевской». Он разбирал ее тексты, как хирург, вскрывая каждый слой, чтобы показать, что скрывается под красивой оболочкой.
Его канал начал набирать подписчиков. Сначала сотни, потом тысячи. Люди писали ему: «Ты прав, ее книги – это красиво, но пусто», «Спасибо, что говоришь то, что думаешь», «Ты единственный, кто понимает, что она могла бы писать лучше». Денис читал эти комментарии и чувствовал, что он на правильном пути. Он становился тем, кого она не сможет игнорировать.
Однажды, после выхода новой книги Ковалевской, Денис решил написать статью, которая станет его самым резким текстом. Он сидел за своим старым компьютером, в комнате, освещенной только настольной лампой. На столе лежала книга – та самая, которую он только что дочитал. Он открыл текстовый редактор и начал писать. Слова выливались на экран, как будто они ждали этого момента.
«Иллюзия глубины: почему "Стеклянные сны" Анны Ковалевской – это красивая пустота»
Есть книги, которые заставляют думать. Есть книги, которые заставляют чувствовать. А есть книги, которые заставляют задавать вопрос: «Зачем это было написано?» «Стеклянные сны» Анны Ковалевской, к сожалению, относятся к последней категории.
С первых страниц бросается в глаза безупречный стиль. Ковалевская, безусловно, мастер слова. Ее предложения текут, как музыка, ее метафоры блестят, как драгоценности. Но за всей этой красотой скрывается пустота. Ее герои – это не люди, а манекены, которые двигаются по сцене, произнося заученные реплики. Их проблемы кажутся надуманными, их эмоции – фальшивыми.
Сюжет книги вращается вокруг любовного треугольника, который должен был быть драматичным, но вместо этого вызывает лишь раздражение. Героиня, которая, по замыслу автора, должна вызывать симпатию, оказывается эгоистичной и поверхностной. Ее выборы необъяснимы, ее страдания – наиграны.
Но самое главное – это отсутствие души. Книга Ковалевской – это как красивая картина, нарисованная без вдохновения. Она может впечатлить с первого взгляда, но при ближайшем рассмотрении становится ясно, что за этим блеском нет ничего настоящего.
Конечно, нельзя отрицать, что Ковалевская – талантливый автор. Но талант – это не только умение писать красиво. Это еще и умение говорить что-то важное. И в этом «Стеклянные сны» терпят полное поражение.
Он отправил статью в редакцию и лег спать. На следующее утро он проснулся от звука уведомлений на телефоне. Его статья стала вирусной. Ее обсуждали в соцсетях, ее цитировали, ее комментировали. Денис чувствовал, что он на шаг ближе к своей цели. Он не знал, заметит ли она его. Но он знал, что теперь он не просто читатель. Он – критик. И он готов идти до конца.