Ужасно! Отвратительное позерство #МорроуОтстой
Переоценена. Таланта ноль #МорроуОтстой
Сплошное дерьмо #МорроуОтстой
Запереть его #ГамашАтстой
Ослики прореагировали первыми.
Они свернули в поле и двинулись дальше. К забору. Один или два заревели.
Карл Трейси вышел из сарая и встал в дверях, наблюдая за тремя покрытыми грязью фигурами, топающими по дорожке.
Они выглядели как персонажи из фильма ужасов. Големы, идущие к нему.
Трейси протянул руку и нащупал рукоятку вил.
Гамаш поднял сжатую в кулак руку, давая им знак остановиться.
Камерон, знакомый с безмолвными боевыми жестами, остановился.
Клутье пошла дальше.
– Агент Клутье.
Когда она повернулась, Гамаш кивнул, показывая вперед, и тогда она увидела.
В открытых дверях сарая стоял человек, словно пришедший из фильма ужасов.
Он был растрепанный. Грязный. С вилами в руках.
Трейси внимательно следил за ними. Мужчины были крупные. Растрепанные. Грязные. Женщина – маленькая и грязная.
Он покрепче ухватил рукоятку вил.
– Месье Трейси?
– Что вам надо? – прокричал он по-английски.
Гамаш поднял руки, показывая, что он без оружия, и пошел дальше. Камерон инстинктивно попытался присоединиться к нему, но Гамаш еще раз дал ему знак остановиться.
Стоять. Но в состоянии готовности.
Старший инспектор сделал несколько шагов в сторону Трейси. Ему оставалось еще шагов пятнадцать, после чего они окажутся лицом к лицу, но уже и с этого расстояния он почувствовал запах перегара.
– Мы полицейские… – начал Гамаш по-английски.
– Убирайтесь с моей земли.
– Меня зовут старший инспектор Арман Гамаш. Со мной агент Клутье. А это…
– Я знаю, кто это. – Теперь, когда расстояние между ними сократилось, Трейси узнал человека, который недавно угрожал его избить. – Пусть убирается к чертям с моей земли.
Он поднял вилы и направил их на Камерона. Потом сделал короткое колющее движение. Жест был бесполезный, почти комический.
Но Гамаш не улыбался. Держа руки по швам, он приблизился к Трейси еще на несколько шагов.
Карлу Трейси было лет тридцать пять. Мужчина чуть ниже и чуть легче Гамаша. Но если Гамаш был крепок, то Трейси не отличался физической силой. Когда он демонстрировал колющее движение, все его тело сотрясалось.
И все же Гамаш знал, что никого нельзя недооценивать. Особенно если у него в руках вилы.
Он остановился.
– Мы бы хотели поговорить с вашей женой. Вивьен Годен. Она здесь?
– Нет. Я уже сказал копам, что она уехала.
– И с тех пор вы не имели от нее известий? Она не звонила?
– Нет.
Звонил только ее психованный папаша. Каждый час звонил. Даже ночью. Угрожал. Но он не станет говорить им об этом.
Трейси заметил, что Камерон расстегнул куртку. Чтобы показать пистолет на ремне.
Черт.
Но Камерон стоял в отдалении, а этот, главный, не демонстрировал никакого оружия. Напротив, он пытался убаюкать Трейси, погрузить его в некий транс. Так тихо и спокойно звучал его голос.
Когда Гамаш сделал к нему следующий шаг, Трейси тоже шагнул вперед и выставил перед собой вилы:
– Стойте, где стоите.
Острые зубья находились всего в каком-то футе от лица Гамаша. Но он не дрогнул. Нет, он смотрел мимо зубьев. Прямо в глаза противнику.
Трейси не без тревоги отметил, что в этом взгляде не было злобы. Не было угрозы. Определенно не было и испуга. Он был задумчивым.
Трейси знал, как справляться со злостью, яростью, насилием. Но то, что он видел, сбивало его с толку. Вызывало недоумение. И немного пугало.
Гамаш, стоя на расстоянии вил от Трейси, видел его налитые кровью глаза. Чувствовал хаос в его голове.
– Сейчас я вытащу из кармана полицейское удостоверение. – Не сводя внимательных глаз с Трейси, Гамаш сделал то, о чем говорил.
Ноздри Трейси раздувались с каждым вдохом. Он жаждал броситься в атаку. И бросился бы, если бы не Камерон. И его угроза избить Трейси. А Трейси, конечно, знал, что это не пустая угроза.
Если у Гамаша не было заряженного оружия, то у него был Камерон. Биологическое оружие.
Гамаш вытащил удостоверение и протянул его Трейси, который вытянул шею и прочел:
– Тут написано, что вы старший суперинтендант.
– Мое новое удостоверение еще не готово.
– Значит, вы были большим начальником, а теперь – нет?
Трейси оказался более адекватным, чем поначалу посчитал Гамаш. Убрав удостоверение в карман, старший инспектор пожал плечами и улыбнулся:
– Запорол одно дело. Такое случается.
Он посмотрел на Трейси долгим заговорщицким взглядом. Предлагая ему попробовать догадаться, что же он сделал, чтобы заслужить подобное понижение.
Гамаш знал, что может предположить такой человек, как Трейси.
Разумеется, что-нибудь незаконное. И почти наверняка жестокое. Если Камерон воспринимался Карлом Трейси как угроза, то чего тут еще ждать…
В общем, Трейси был совершенно сбит с толку.
Гамаш вел себя вежливо, спокойно. Но давал понять, что способен и на другое.
– Что вам надо? – спросил Трейси.
– Знаете, чего бы мне по-настоящему хотелось?
– Чего?
– Воды. И воспользоваться вашим телефоном.
– Что?
– Вы не возражаете? – спросил Гамаш.
Просьба казалась такой разумной, хотя и неожиданной, что Трейси на миг потерял дар речи.
– Шланг вон там, – сказал он наконец, показывая на стену сарая. – Телефон сейчас принесу. Звоните и убирайтесь.
– Merci. Очень вам признателен.
Все смотрели на Гамаша с нескрываемым недоумением, включая и осликов. Впрочем, поведение людей часто их удивляло.
– С вами все в порядке, patron? – спросил Камерон, после того как Трейси ушел.
Он подошел к старшему инспектору и проверил, нет ли на нем крови – вдруг он ударился головой во время одного из множества падений, когда они поскальзывались и съезжали по склону.
– А что бы вы хотели, чтобы я сделал? – спросил Гамаш, когда они подошли к шлангу. – Выхватил у него вилы и отколошматил его ими?
Камерон покраснел. Откровенно говоря, на это он и надеялся. И сам поступил бы именно так.
Гамаш жестом предложил остальным напиться первыми.
– Вы могли бы потребовать встречи с Вивьен, – сказала Клутье, потянувшись за шлангом.
– Я и попросил.
– Попросили, да, но разве вы не могли надавить пожестче?
– С какой целью? Знаете, что бы он сделал? Выгнал бы нас со своей земли и был бы в своем праве. У нас нет ордера.
Гамаш оглянулся, чтобы убедиться, что Трейси еще не вернулся, и понизил голос:
– Мы должны исходить из того, что имеем дело с человеком, способным убить свою беременную жену. И все, что мы о нем знаем, подтверждает его жестокость. Склонность к насилию.
Гамаш похлопал ослика по морде, одновременно оглядывая хозяйственный двор. Он предполагал, что Трейси наблюдает за ними из окна.
Места для захоронения тела тут хватало. Хотя Гамаш сомневался, что Карл Трейси настолько глуп, чтобы закопать тело на своей земле.
Правда, люди нередко совершают глупости. Например, убивают друг друга. А Карл Трейси не показался Гамашу умнейшим из людей.
Кроме того, оставалась надежда, что Вивьен жива и просто бежала из этого ужасного места.
– Насилие, угрозы – все это он понимает, – тихо сказал Гамаш, словно обращаясь к ослику, тычущемуся в него мордой, отчего и на без того грязной куртке оставался слизистый след с примесью травы. – Наилучший способ выбить Карла Трейси из колеи – это быть с ним вежливыми. Вы обратили внимание, как он растерялся?
– Так вы хотите, чтобы мы с ним были любезны?
– Именно. Мы всегда можем потом отыграть назад. Шажками. Потихоньку. И всегда иметь что-нибудь в запасе. А еще, – сказал Гамаш, принимая шланг от Камерона, – мы должны держать кое-что в голове.
– Что он убийца, – подхватила Клутье.
Гамаш нагнулся и стал пить. Во рту у него пересохло, и, пока он глотал воду, ему вдруг подумалось, как это иронично и как похоже на природу – обеспечить Трейси, этого отвратительного типа, такой свежей водой.
– Что он может быть невиновен, – договорил Гамаш, опуская шланг, чтобы сполоснуть грязные руки, а затем выключил кран.
– Невиновен в убийстве, будем надеяться, – заметила Клутье. – Но не в избиениях жены. Беременной жены.
– Верно, – сказал Гамаш. – Но мы здесь, чтобы расследовать, а не осуждать. Постарайтесь держать эмоции под контролем. Ясная голова, правильно, агент Клутье?
– Oui, patron.
– Вы будете звонить или нет? – прокричал Трейси, шагнув с крыльца с трубкой в руке. – Звоните и убирайтесь с моей чертовой земли.
Гамаш нажал кнопку и услышал гудок. Наконец-то у него в руках был работающий телефон. Где-то на заднем плане, почти неслышимая теперь, шумела река Белла-Белла, неся свои воды в Три Сосны.
Набирая номер по памяти, Гамаш наблюдал за Карлом Трейси, который подошел к осликам, и те ткнулись в него носами и принялись игриво толкать его. Трейси вытащил из кармана огромные морковки и дал каждому по одной.
Телефон прозвонил несколько раз, прежде чем раздался ответ.
– Oui, allô, – сказал Гамаш с явным облегчением. – Да, все в порядке. Здесь сотовые не работают, так что мне пришлось попросить обычный телефон. Как там у вас?.. Понятно… Да. Мешки с песком. Хорошая идея… Сделаю.
Он посмотрел на Трейси, который, услышав про мешки с песком, отвернулся от осликов, и лицо у него стало встревоженным.
– Но мне нужна услуга, – продолжил Гамаш. – Я нахожусь на ферме, где живут Вивьен Годен и ее муж. Карл Трейси отказывается отвечать на вопросы, а также впускать нас в дом или сарай. Мне срочно нужен ордер. Т-Р-Е-Й-С-И… Oui.
У Трейси отвисла челюсть. Словно на него свалился мешок с песком.
– Ты можешь звонить на этот номер, – продолжал Гамаш. – Если ответа не будет, присылай сюда патрульную машину. Они знают куда. Да, и когда будет ордер на обыск, пришли их помочь с обыском. Только пусть имеют в виду: дорога местами непроезжая… Нет, все в порядке. Я сообщу тебе, как только у нас появятся новости о мадам Годен. Au revoir.
В управлении Квебекской полиции Жан Ги Бовуар повесил трубку и быстро приготовил запрос на обыск, потом позвонил судье:
– Да, ваша честь, нам он нужен немедленно. Старший инспектор Гамаш находится на месте и ждет. Пропала женщина. Возможно, убита мужем. Я отправляю запрос прямо сейчас.
Он нажал кнопку «отправить».
– Пожалуйста, дайте мне знать.
Он повесил трубку и посмотрел в окно.
Дождь уже начался. Типичный апрельский бесконечный дождь.