Солнце – друг, товарищ и брат, но с ним нужно на «вы». Перейдешь на «ты», получишь врага. Все это Полина знала, понимала, поэтому старалась держаться в теньке. И все равно схлопотала тепловой удар, который привел ее в номер еще до полудня. Приняла душ, смыв с тела морскую соль, и легла под одеяло.
Проснулась в третьем часу, ни озноба, ни усталости, захотелось вдруг подняться, встряхнуться и бегом куда-нибудь. Полину одолела жажда деятельности, а идти она могла только на обед, время еще позволяло. После можно сходить на море или в бассейн, но на пляж Полину совершенно не тянуло. А если в горы?
Она вышла на балкон, сначала глянула на каменистый утес, а затем на дверь в соседний номер. Неплохо было бы прогуляться к обрыву вместе с Максимом, но ему это не нужно, а она не собирается навязываться и в закрытую дверь стучаться не станет.
Обеденный зал стремительно пустел, свежие блюда на раздачу больше не подавались, пришлось довольствоваться остатками роскоши. Полина не придавала еде большого значения, но ее расстроило другое. Может, зря она отказала вчера Ролану Борисовичу? Он мужчина положительный, возможно, надежный, а возраст… Она ведь тоже не очень молодая.
Но напрасно Полина надеялась застать Ролана Борисовича в столовой, пунктуальность у следователя должна быть в крови, даже если он отставной. Наверняка он уже пообедал.
К утесу за ущельем Полина отправилась одна. Чтобы защититься от солнца, надела пляжную шляпу, не пренебрегла и кремом с ультрафиолетовым фильтром.
Возле контрольно-пропускного пункта, у синего скутера с помятым крылом, под высоким раскидистым вязом стоял мужчина с узким лицом, острым носом и сильно выпирающим кадыком. Высокий, костлявый, с плотным крестьянским загаром. И с дымящейся сигаретой в заскорузлых, с грязью под ногтями пальцах. Он держал в поле зрения сразу два шлагбаума, один служил воротами в зону отеля, другой преграждал путь к автостоянке. Но это не помешало сторожу заметить Полину.
– Куда собралась, красавица?
Охранник сощурил глаз, как будто собирался подмигнуть ей. Может, и собирался, но не решился. Как-никак он лицо должностное и не должен грубить постояльцам отеля. А «красавицу» можно списать на комплимент, хотя и включить в категорию излишеств.
– А вам не все равно?
Полина не обиделась, но и расплываться в улыбке, как простушка, не стала.
– Если к скале, то нет. – Мужчина кивком показал как раз в ту сторону, куда она собиралась идти.
– А почему к скале?
– Да всех туда тянет.
– Кого это всех?
– Ну, кто-то просто ходит, а кто-то прыгает.
Мужчина резко опустил руку с тлеющей в ней сигаретой, пепел слетел с кончика, ветер подхватил сгусток золы и развеял в пыль перед самым лицом Полины.
– Куда прыгает? – спросила она, махнув ладонью перед своим носом.
– Куда, куда… С этой скалы раньше людей сбрасывали в жертву богам.
– Это раньше.
– Сейчас люди сами себя в жертву приносят…
Мужчина шутливо улыбался, но в голосе при этом угадывалось напряжение, какое может возникнуть в серьезном разговоре о страшных вещах.
– Не знаю, о чем они там думают, когда прыгают. Там сто с лишним высоты, костей не соберешь… У вас как там с личной жизнью? – неожиданно спросил сторож.
Полина поняла, к чему он клонил, и поспешила заверить его в своем позитивном отношении к жизни.
– Нормально все.
– Ну, если нормально, тогда идите… Только там проход закрыт.
– В смысле закрыт?
– Там ведь мост уже совсем старый, доски гнилые, убиться можно. Да и со скалы прыгают, черти… Черти?! Я так и сказал? – улыбнулся мужчина, обнажая кривые и коричневые от никотина зубы.
– Так и сказали.
– Чертов мост, черти прыгают… Ну да, чертовщина там и раньше случалась. Знаешь, кто такие удды?
– Нет.
– Я тебе потом расскажу. Если вернешься, – понизив голос, траурно тихо сказал сторож.
– А могу и не вернуться?
Полине вдруг захотелось повернуться к нему спиной и бежать в номер. Надеть купальник – и на пляж. Лучше жариться на солнце, чем водиться с чертовщиной.
– Страшно? – спросил сторож, проницательно глядя на нее. И, не дожидаясь ответа, сказал: – Если страшно, можешь идти. Если страшно, ничего не случится.
– Там же проход закрыт.
– Тропинка есть, сразу за поворотом. Орешник там, пышный такой!.. – Мужчина развел руками, показывая, насколько большие кусты ждут Полину.
Она могла повернуть назад, но сторожа, казалось, такой вариант уже не устраивал. Он больше не отговаривал Полину, напротив, чуть ли не заставлял ее идти к страшной чертовой скале. Через Чертов мост. А путь несложный, говорил он, все время по тропинке, вниз к обмелевшей реке, затем снова вверх до развилки, там свернуть влево и дальше по прямой до самого утеса.
– А кто такие удды? – спросила Полина, когда сторож закончил с маршрутом.
– Ведьмы, колдуны, – небрежно махнул рукой мужчина. – Черкесские народные сказки, третий класс детского сада!
– А вдруг эти сказки на самом деле существуют?
– Конечно, существуют! Иди с детством поиграйся!
– А это неопасно?
Охранник нахмурился, смерив Полину взглядом, вздохнул и махнул рукой в сторону главного корпуса. Разочаровала она его, жаль потраченного на нее времени.
– Ну, если неопасно, пойду гляну, что там.
Мужчина пожал плечами, молча полез в карман за сигаретами. И когда Полина была уже далеко, бросил ей вслед:
– На самый край не становись. И вниз не смотри.
И снова страх запустил в душу свою холодную руку. Но Полина не остановилась. Метров двести прошла по хорошей асфальтированной дороге, по солнцу, затем свернула на широкую тропку, а там приятная тень и даже прохлада. Щебет птиц, стрекот кузнечиков, шелест листвы и даже шорох волны по пляжной гальке, хотя море находилось относительно далеко. Ни людей не слышно, ни машин, как будто цивилизация умерла, канула в Лету. Осталась только дикая природа, которая и разговаривала сейчас с Полиной. И если в этой природе существовали злые колдуны, ведьмы и прочая нечисть, то это естественно и совсем не страшно. Но нервы пощекотать можно, это даже приятно.
Полина не торопилась и решила не сворачивать у орешника, а пройти к Чертову мосту, посмотреть на него, ощупать ногой деревянный настил. Для первого раза и этого хватит, а завтра, если не спадет кураж, можно будет отправиться к чертовой скале.
А орешник действительно представлял собой пышные заросли, плоды на нем – в зеленой пока что скорлупе. Увидела Полина и тропинку, которая уводила в кизиловые кусты. Дорожка эта шла под уклон вниз, а затем – резко вверх, и так вдруг захотелось пробежаться по этой гиперболе. Как будто сам леший за руку взял.
Полина не смогла удержаться от искушения, ступила ногой на тропку, оттолкнулась и побежала – сначала вверх, затем вниз, как будто на американских горках прокатилась. Или на чертовых?
Ветер усилился, лес зашелестел громче. Возможно, это удды перешептываются, рассуждают, как лучше заманить жертву в свои сети. А может, змеи ползут, собираясь в стаю – для нападения.
Тропинка резко пошла вверх, под ногами зашуршал камень, подъем утомил, Полина уже думала повернуть назад, когда начался спуск через ежевику, липко-колючие стебли которой хватали за лодыжки. Хорошо, в этот поход Полина собралась не с бухты-барахты и джинсы надела, и кроссовки. Все ноги уже в колючках чертополоха, но это не беда.
Она спустилась к реке, от которой действительно остался тонкий ручеек, булыжные камни расползались под ногами, но это не помешало ей пересечь русло и найти тропинку, которая вела к чертовой скале.
И еще она увидела Чертов мост – протянутые через ущелье стальные тросы с деревянным на них настилом, который напоминал нездоровые зубы в широком оскале. Частью доски гнилые, частью выдраны, а на самой середине моста и вовсе образовалась непроходимая брешь.
И снова начался подъем, крутой, тяжелый, по каменистой тропе. Но поворачивать назад было уже поздно, жалей потом о бездарно потраченном времени.
Тропинка действительно вывела к чертовой скале, огромным камнем выступающей из горы как в сторону моря, так и вверх. Подернутый мхом и дерном валун изобиловал вкраплениями меловой породы, от чего казался белым как на расстоянии, так и вблизи.
Этот белокаменный постамент мог стать для Полины наградой за тяжелый переход, но на самом его краю, на полукруглой «лысине» камня стоял мужчина в пробковом шлеме и с банкой пива в руке. Толстая шея, широкие жирные плечи, сильные ноги с мощными икрами. И пивной перегар. Мужчина стоял к Полине спиной, с подветренной стороны, Полина физически не могла чувствовать исходящие от него запахи. Но чувствовала. Подсознанием. Потому как узнала Лешу.
Полина поняла, кого видела здесь вчера с высоты балкона. Это ведь Леша стоял на краю утеса, скрытый зеленью по пояс. Пробковый шлем она заметила, а банку пива в руке – нет. И рюкзак, лежащий в ногах, тоже не видела. Зато в полной мере ощутила на себе пивное опьянение. И сейчас Леша напивался – с головокружительным видом на море.
Возникло вдруг желание разогнаться и толкнуть этого борова в спину. От одной только этой мысли Полину охватил ужас. Она не жестокая и умеет прощать, но, возможно, это темные силы овладели ее сознанием, они требовали крови. Каким-то древним богам нужна человеческая жертва, и они толкают Полину на преступление. И от таких богов нужно бежать сломя голову.
Полина попятилась, собираясь развернуться, но под ногой хрустнула сухая ветка, Леша услышал, обернулся. И вытянулся в лице, вытаращенно глядя на нее.
Леша мог ничего и не говорить, его мысли отражались в глазах, как информация в бегущей строке. Те же самые мысли, от которых Полина собиралась бежать. А ведь она действительно могла, затаив обиду, отомстить за вчерашнее. Выследить обидчика, подкрасться и столкнуть его со скалы в объятия силы тяжести.
– Ну ты и сука! – взорвался Леша.
Полина кивнула. Она соглашалась не с ним, а со своими мыслями. Нужно бежать и как можно быстрей. Леша в шортах и шлепках, а на ней кроссовки, это ли не преимущество? Да и бегала она хорошо, в школе брала призовые места по легкой атлетике, в институте в соревнованиях участвовала.
Перед глазами мелькнул серебряный кубок, завоеванный на областной спартакиаде в девятом классе. Мелькнул в тот момент, когда она уже бежала, перескакивая через рыхлые бороздки в каменистой почве.
– Стоять!
Полина не оборачивалась, но слышно было, как захрустели камушки под ногами человекозверя.
– Убью!
Возможно, в Лешу вселились темные силы. Возможно, это произошло еще вчера, потому он и набросился на Полину, как бешеная собака. А сегодня он точно убьет, если догонит.
Полина старалась смотреть под ноги, но все же споткнулась, стала падать и только чудом сохранила равновесие, не теряя в скорости. Но шляпа слетела с головы, полетела куда-то в кусты.
Останавливаться Полина не стала. Шляпа недорогая, из синтетической соломки, к тому же неновая, в общем, невелика потеря. Жизнь куда дороже.
Полина бежала, пока не услышала голос – издалека.
– А куда ты денешься?
Судя по всему, Леша отказался от преследования, видно, пивное пузо мешало бежать.
И действительно, Леша стоял метрах в пятидесяти, рукой опираясь о ствол дикой яблони-кислицы. Он тяжело дышал, его лицо бросалось в глаза красным цветом семафора. Но Полина и не собиралась идти на запрещающий знак. Она продолжила путь, убегая не столько от себя, сколько от темных сил, чье дыхание она ощущала и лбом, и затылком.
Волосы уложены, глаза и губы накрашены, щеки припудрены, осталось только сбрызнуться духами – и можно идти на ужин. Платье Полина решила не надевать, ей сполна хватило и вчерашнего променада. Вдруг Леша снова перевозбудится и накинется на нее.
Была у нее мысль бросить все и уехать домой, подальше от бешеного соседа. Но пока возвращалась к отелю, перегорела. А обратный путь занял достаточно много времени: Полина слегка заблудилась, вышла к реке далеко от Чертова моста. Она, конечно, сориентировалась, нашла свою тропинку, но время потеряла. Зато уезжать передумала, а в отеле первым же делом обратилась в службу охраны – рассказала, как Леша напал на нее вчера и угрожал сегодня, попросила принять меры. При каких обстоятельствах он угрожал, Полина не уточняла: решила не вдаваться в подробности. К тому же свободный доступ к чертовой скале официально закрыт, а потому к ней могли возникнуть вопросы.
Полина уже готова была к выходу, когда в дверь постучали. Она вздохнула. Возможно, начальник охраны принимал меры и требовалось ее личное присутствие. А ведь он мог просто поднять вчерашнюю запись, там видно, как буйствовал Леша. Полина говорила про видеокамеру, но лень – не столько двигатель прогресса, сколько причина деградации. И как с такой охраной можно чувствовать себя в безопасности?
Но за дверью стоял Ролан Борисович в своем пляжном наряде, хотя и без фуражки. Только вот выражение лица, как будто он по пути к себе в номер заскочил в свой бывший служебный кабинет.
Мужчина сухо поздоровался, окинув Полину быстрым внимательным взглядом, и спросил:
– Вы куда-то собрались?
– На ужин.
Полина у него на глазах вынула ключ-карточку из специального гнезда, свет в номере тут же погас. Все, можно уходить. Но Ролан Борисович почему-то не сдвинулся с места. Возможно, он ждал, когда она сама упадет к нему в объятия. А может быть, он собирался ворваться в номер – опять же в обнимку с ней.
– Мне на ужин! – Полина исподлобья посмотрела на него.
– А где вы были сегодня после обеда? – спросил он.
– Гуляла. А что?
– К белой скале ходили?
– Пусть будет белая, – с озадаченным видом проговорила она.
– Нам лучше пройти в номер, – глянув на дверь в двухкомнатный люкс, сказал Ролан Борисович.
Полина удивленно повела бровью. Уж ему-то вовсе не обязательно прятаться от борова Леши.
– Ну, хорошо.
Она снова вставила карточку в гнездо, прошла в комнату, там не развернуться, даже стул поставить негде, только стоять или на кровать присесть, но Ролану Борисовича там не место.
– Может, на балкон? – спросила Полина.
В лоджии стоять не тесно и присесть можно. Солнце уже на закате, там сейчас тень.
– Я к своей машине ходил, – не ответив на вопрос, сказал Ролан Борисович.
– И что? – не понимала его Полина.
– Сторож там, сказал, что вас видел. – Ролан Борисович не сводил с нее глаз.
– И я его видела.
– А еще я видел труп вашего соседа.
– Какого соседа? – встрепенулась Полина.
– А с кем у вас был конфликт?
– С Маркушиным.
– Вы знаете его фамилию?
– Узнала… Так, подождите, о каком трупе вы говорите?
Фамилию Леши сообщил ей начальник охраны. Полина сказала, в каком номере живет бузотер, сотрудник сделал запрос и поделился с ней информацией.
– Я говорю о трупе Алексея Маркушина.
– Ничего не понимаю. – Полина приложила пальцы к вискам, пытаясь собраться с мыслями.
– Маркушин упал со скалы и разбился.
– Да?.. Я как-то не подумала, что с ним это может случиться.
– Что случиться?
– Вы бы видели, сколько у него там было пива в рюкзаке.
– А вы видели?
– Да, я ходила к чертовой… Или к белой?.. Я видела Маркушина, он стоял на самом краю обрыва и держал в руке банку пива. А рядом с ним целый рюкзак… И он меня увидел, бросился за мной… Так, подождите! А вы что, меня подозреваете?
Полину бросило в жар, ей стало не хватать воздуха. В номере работал кондиционер, но ее все равно тянуло на балкон. Там стало немного легче. Она же не убивала Маркушина, поэтому можно не переживать. Следствие обязательно во всем разберется. Она всегда надеялась только на лучшее, и очень часто это помогало ей. Не свалиться в депрессию помогало.
Ролан Борисович вышел на свежий воздух вслед за ней.
– Я вас не подозреваю, – совсем не убедительно сказал он. – Просто я следователь, у меня профессиональный интерес… Полина, вы говорите, что Маркушин гнался за вами?
– Да… Он подумал, что я хочу столкнуть его со скалы.
– У вас был для этого повод?
– Ну, он подумал, что да… Да и я, честно говоря, подумала…
Полина задумалась, приложив к носу согнутый палец. Не стоило бы ей так откровенничать. Каждое слово может быть использовано против нее.
– Что вы подумали?
– Подумала, – кивнула она. – Но испугалась. А вдруг не смогу погасить скорость, вдруг свалюсь со скалы вместе с ним… Там, наверное, высоко…
Полина задумалась. А ведь посещала ее страшная мысль разогнаться и столкнуть Маркушина с обрыва вниз и этим решить все свои проблемы. А может, мысль не просто посещала, а в голову стукнула. Накрыло затмение, разогналась Полина, столкнула человека, а потом придумала себе, как убегала от Маркушина, как он за ней гнался. Человеческое сознание штука тонкая, одних при сильных стрессах оно заставляет стреляться, а другим для спасения создает выдуманную реальность. Что, если Полина оказалась в плену собственных фантазий?..
– А вы не знаете?
– Я же говорю, Маркушин за мной погнался. Увидел меня, как закричит!.. Убить он меня хотел! Белая горячка у него…
– Он погнался, а вы убежали. – Ролан Борисович внимательно смотрел на нее.
– Даже шляпу потеряла.
– Какую шляпу?
– Большую такую! – Полина поправила на голове воображаемую шляпу. – Розовую. С цветком… Цветок тоже розовый…
– Может, сходим поищем? – спросил вдруг Ролан Борисович.
– Куда сходим?
– К белой скале. Расскажете, как все было, покажете…
– А надо?
– Я, признаться, там не был, а интересно, – вымученно улыбнулся мужчина.
– Не были? – Полина подняла руку и выставила указательный палец – в предчувствии гениального открытия.
– Не был.
– И Маркушин жив!..
Полина улыбнулась, не размыкая губ. И хищно, в обличительном порыве сощурила глаза. Ну, конечно, как она раньше не догадалась? Ролан Борисович хотел провести с ней вечер, но его пугал очередной отказ, вот он и придумал способ заинтриговать ее.
– Разве такими вещами шутят? – распалилась она.
– Маркушин мертв, – качнул головой мужчина.
– И вы его видели!.. На скале не были, а труп видели.
– Я видел спецмашину…
– Спецмашину! – фыркнула Полина.
– Или просто катафалк.
– И в него погрузили труп Маркушина?
– Погрузили.
– А безутешная вдова в истерике не билась? – все еще в саркастическом тоне спросила Полина.
Почему бы ей не отправить Ролана Борисовича к Маркушиной, раз ему так не хватает женской ласки? Расскажет ей байку о погибшем муже, сначала опечалит, а затем утешит.
– Безутешная вдова? – задумался он.
– Вы ее вчера видели.
– А она вдова?
– Маркушина Марина… Отчество, извините, не расслышала.
– Где не расслышали?
Полина рассказала, как убегала от Маркушина, как переживала за свой отдых, как обратилась в службу охраны.
– Начальник охраны знает, где вы были?.. – Ролан Борисович кивком показал в сторону белой скалы.
– Я ему не говорила… Сторож скажет, – вслух подумала Полина.
От сарказма не осталось даже кривой улыбки на губах. Полина все-таки поверила в смерть Маркушина и теперь думала, как не остаться крайней. Не сбрасывала она никого со скалы, и нечего возводить на себя напраслину.
– Сторож скажет.
– Но я не убивала Маркушина!
– Да, но вопросы могут возникнуть.
– Ко мне?
– К вам в первую очередь.
– И что мне делать?
– Думать, вспоминать… Может, там, у скалы, кроме вас, кто-то был?
– Да нет, не было… Только моя шляпа…
– Шляпа убить не могла.
– И я не могла… Может, Маркушин сам? – Полина резко опустила взгляд – до самой земли.
– С чего бы это?
– Жена у него хорошенькая.
– Тем более.
– Но не верная. С любовником изменяет.
– Это вам в службе охраны сказали? – удивленно повел бровью Ролан Борисович.
– Наверное, – отрешенно пожала плечами Полина.
– Наверное, в службе охраны?
– Наверное, изменяет. Может, я не так все поняла…
Она рассказала, как подслушала разговор с общего балкона. И как скрипнула кровать, не забыла упомянуть. Не обошла вниманием и черные, светящиеся изнутри часы на мужской руке.
– А Маркушин в это время стоял на краю обрыва и напивался. В своем пробковом шлеме. Голоса я слышала, а его видела. С балкона… Он и сегодня к чертовой скале пошел. И меня туда черти понесли… Но я бы не смогла его столкнуть. Слишком страшно. Там ведь и самой можно было…
Полина махнула рукой, показывая, как можно лететь со скалы камнем вниз, и на миг-другой ощутила себя в состоянии невесомости – с камнем на душе.
– Это меняет дело, – в раздумье проговорил Ролан Борисович.
Он смотрел на Полину внимательно, а в его взгляде чувствовалось сомнение. А ведь она действительно могла придумать историю с любовником, чтобы выгородить себя.
– Ищите мужчину, а не женщину.
Полина собралась с духом и посмотрела Ролану Борисовичу в глаза. Она не убивала Маркушина, не врала в свое оправдание и ей нечего бояться. Пусть он это знает.
– Тогда нужно искать и женщину. – Ролан Борисович повел головой в сторону двухкомнатного люкса.
– У вас есть прекрасная возможность познакомиться ней, – не без сарказма сказала Полина.
– Маркушина мне ничего не скажет, – качнул головой Ролан Борисович. – Я лицо неофициальное, со мной она откровенничать не станет.
– Ну, если она умнее меня, то да, не станет.
– У вас другой случай, Полина. Вы были у белой скалы, вас видел сторож…
– И мотив у меня был.
Полина грустно усмехнулась, глянув на себя со стороны. Не успела расписаться в собственной недалекости, как уже снова посыпает голову пеплом. А ведь Ролан Борисович на самом деле не обладал полномочиями следователя. Возможно, он никогда и не был им, а она душу ему открывает.
– Вот видите.
– Ничего я не вижу. Думаю, вам пора! – Полина открыла дверь, предлагая Ролану Борисовичу освободить лоджию, а затем и номер.
– А как же белая скала? Я хотел бы узнать, как было дело.
– Поздно уже, а здесь рано темнеет.
– Ну да, темнеет, – кивнул Ролан Борисович.
– И не только в горах, – усмехнулась она.
Затмение могло случиться и с ним самим. Набросится на Полину, возьмет свое, а потом еще и со скалы сбросит. От Маркушина убежала, а этот может и догнать. Нет уж, хватит с нее.
– Ну, хорошо. – Ролан Борисович кивнул, проницательно глядя ей в глаза.
Он правильно все понял, поэтому не стал настаивать. А просто ушел, тихонько закрыв за собой дверь.
Полина вернулась на балкон и с высоты девятого этажа увидела, как Ролан Борисович идет к сторожке контрольно-пропускного пункта. И так вдруг захотелось отправиться к чертовой скале вместе с ним. Никакой он не проходимец, а просто человек, скучающий по делу, которому отдал всю свою жизнь. И Полина должна помогать ему, если не хочет сесть на мель. Да и потерянную шляпу неплохо было бы вернуть.
Но пока Полина переодевалась, пока спускалась на первый этаж, запал иссяк. А подозрительность вернулась. Вдруг Ролан Борисович маньяк в поисках жертвы? Может, Маркушин жив-здоров, а она готова сунуть голову в расставленные силки.