Она не знала, сколько пролежала так, почти не осознавая, где находится. Очнулась от ощущения, что пол под ней качается и куда-то плывет. То ли он и в самом деле качался, то ли кружилась голова.
Юна хотела открыть тяжелые веки, но они отказались подчиняться. В висках загудело. Застонав, девушка попыталась сжать их руками – руки были словно чужие. Она попробовала перевернуться на живот – и поняла, что не чувствует тела.
По позвоночнику скользнул ледяной ветерок. Все внутри замерло, сжалось от страха. Тело еще находилось под действием неизвестного яда, но разум уже забился в испуге.
Что происходит? Где она? Что с ней?
Юна не знала ответов на эти вопросы.
Она ощущала себя абсолютно беспомощной – и эта беспомощность накатывала холодными волнами вместе с паникой.
С трудом разлепив ресницы, Юна увидела тонкие полосы света, пробивающиеся сквозь неплотно пригнанные толстые доски. Но они не прогнали страх. Наоборот, девушка сжалась в комок. Ей внезапно почудилось, будто все ее тело обвивают холодные щупальца мрака, тянутся из темноты как голодные змеи, сковывают, прижимают к шершавому полу.
Застонав, она попыталась подползти ближе к свету – и не смогла.
Страх захлестнул ее с утроенной силой. Юна задышала часто, отрывисто, почти задыхаясь.
И словно в ответ на панический ужас по коже принцессы побежали мурашки. Внутри зародилось тепло.
Юна скосила взгляд на свои руки. Так и есть, кожа вспыхивала крошечными искрами, которые тут же гасли. Но с каждым рваным вдохом этих искр становилось все больше. Они стекались к кончикам пальцам и там сливались в полупрозрачные язычки пламени. Пока еще маленькие, словно слабое пламя свечи.
– Не-е-ет… – услышала она собственный голос, прозвучавший тихо и хрипло.
Звуки продрались сквозь горло, царапая его как горсть песка.
Жар внутри начал усиливаться, искр становилось все больше. В темноте кожа Юны светилась, будто покрытая пламенем. Внезапная судорога заставила девушку свернуться в комок, а затем выгнула ее тело, срывая с губ болезненный стон. Юне казалось, будто по жилам заструился раскаленный металл. Нет, будто ее опустили в этот металл!
От боли и жара сознание вновь помутилось.
Она пыталась кричать, звать на помощь, но смогла издать только хрип.
А затем раздались шаги. Уверенные, мужские. Полоски света заслонила чья-то фигура.
Юна встрепенулась от страха: кто-то пришел за ней. Неужели Родервик? Теперь она его вспомнила. Это же тот самый астерийский офицер, который сопровождал поддельную принцессу! Наиля ее предала! Но зачем?
Неужели она ошиблась, и рыжая работает не на Маргена, а на разведку Эолы?
– Нани! – раздался знакомый голос.
Сердце Юны пропустило удар.
Это был не Родервик. Как он ее нашел?
С той стороны пнули дверь. Она слегка затрещала, но не поддалась, потому что открывалась наружу.
– Нани, ты здесь? Где она?
Второй вопрос был обращен явно не к ней. Значит, там с Маргеном кто-то еще. Нельзя чтобы кто-то увидел пламя! Нельзя чтобы кто-то узнал, что она – маг Огня! Иначе дорога на отбор будет закрыта!
– Я… Я не знаю, – из-за двери донесся дрожащий голос Наили.
– А что в этом сарае?
– Тут ничего нет, клянусь…
– Сомневаюсь, что ты говоришь мне правду.
Юна почувствовала странную волну, хлынувшую снаружи. Будто там кто-то использовал магию. А затем послышался хрип, стук падения чего-то тяжелого и отчаянный возглас:
– Не надо, прошу. Она там, там!
– Так-то лучше, – раздался удовлетворенный ответ.
Дверь резко дернулась, затем еще раз – и распахнулась. На Юну мгновенно опустился тяжелый плащ, пропитанный знакомым запахом. Она не удержалась, вдохнула полной грудью этот темный, волнующий аромат.
Сильные руки подхватили ее с пола, девушка оказалась прижатой к груди Марген. И едва это случилось, как жар в ней пошел на убыль.
– Как… как ты меня нашел?
Язык уже более или менее слушался, видимо, магический огонь, промчавшись по венам, нейтрализовал часть яда. Юна даже смогла вцепиться непослушными пальцами в одежду лунданца.
Она была рада ему как никогда в жизни.
– Пришлось, а то бы ты сейчас тряслась в багажной карете, связанная по рукам и ногам, да еще и с кляпом во рту! – ответил Марген, прижимая ее к себе.
За его спиной Юна увидела Наилю. Рыжая стояла на коленях, цепляясь за горло, вокруг которого светился магический ошейник, и в ужасе таращилась на лунданца.
– Ты убьешь ее? – испугалась Юна. – Не надо, пожалуйста!
– Она предала меня. Я такое никому не прощаю.
– Нет, – она обвила его шею, забыв про горящие руки. – Она… она не хотела…
Ее взгляд столкнулся со взглядом Наили. Та смотрела враждебно даже сквозь страх и боль.
– Кто предал один раз, предаст и второй, – сухо отрезал Марген.
– Да! – внезапно взорвалась Наиля. Ей хватило сил, чтобы встать, опираясь одной рукой на стенку сарая. – Я тебя предала! Потому что я люблю тебя, а эта астерийка тебя погубит! Надо отправить ее туда, где ей место!
– Я сам решу, где ей место, – от ледяного тона лунданца даже кровь стыла в жилах. – Но ты этого уже не увидишь.
– Нет! – закричали одновременно обе девушки.
На лице Наили отразился безумный страх. Марген щелкнул пальцами, и ошейник на ней вспыхнул так ярко, что Юна невольно зажмурилась.
Тело Наили упало в траву.
Лунданец направился прочь со своей ношей.
– Ты… ты убил ее? – еле слышно шепнула Юна.
Она уткнулась носом в грудь лунданца и боялась открыть глаза. Внутренний жар превратился в приятное пульсирующее тепло, с кончиков пальцев еще срывались слабые искры, но с каждой секундой их становилось все меньше. Словно само присутствие Маргена успокоило магический выброс.
– Нет, просто лишил сознания и части воспоминаний. Теперь она не опасна.
– Она правда работала на тебя?
– Да, – он замялся.
– Это ты приказал ей подсыпать в пирожки рвотный перец? – напряглась Юна. – Зачем?
– Разве не ясно? – раздраженно ответил он. – Чтобы повысить твои шансы пройти завтра второй этап!
– Не нужно этого делать… Эрисхайм узнал меня.
– Узнал?! – ошеломленный такой новостью Марген даже остановился. – Проклятье! Я не думал, что это случится так быстро…
– А разве это не то, чего ты хотел, когда привел меня на встречу с ним?
– Нет!
– А зачем тогда? – она недоверчиво глянула на него. – Еще и синяк тот оставил.
Марген нахмурился.
– Просто хотел кое-что проверить, – произнес, глядя поверх ее головы.
– Проверил?
– Можно сказать и так.
– А…
– Все! Хватит расспросов. Ты слишком любопытна для того, кого минуту назад едва не сдали ризанцам!
Юна послушно замолкла.
Что ж, она не узнала, что хотела, но и ему не сказала всего. Например, что Эрисхайм узнал в ней беглянку Нани, а не принцессу Юнону. Пусть Марген ведет свою игру, а она будет вести свою. И пока их цели совпадают, они с лунданцем будут союзниками.
Но это пока.
Марген вынес ее на дорогу. Юне в глаза бросился одинокий перевернутый экипаж на обочине. Он лежал почти у самой пекарни, печально глядя колесами вверх. Дверцы были вырваны и валялись в нескольких шагах. Постромки перерезаны, лошади бесследно исчезли. В свете звезд хорошо было видно, что внутри кто-то есть.
– Марген! – девушка зашевелилась у него на руках. – Карета! Там кто-то есть!
– Конечно есть, – с мрачным удовлетворением хмыкнул лунданец. – Имя Ортис Родервик тебе что-нибудь говорит?
– Ох…
– Да. Тебе повезло. Я успел прийти первым.
***
На соседней улице ждал скромный кэб, на козлах которого Юна увидела Рома. Парень явно нервничал, поглядывая во все стороны. Увидев приближающегося Маргена, он спрыгнул с козел и бросился ему навстречу.
– Нани! – его возглас был полон тревоги. Взгляд впился в бледное лицо девушки, затем переместился на Маргена. – Как она?
– В порядке. Едем домой.
Уже в кэбе, когда экипаж тронулся с места, Юна спросила:
– Почему ты не переместил нас порталом, как раньше?
– Потому что в столице это запрещено, – ответил лунданец. – Здесь нельзя просто так использовать артефакты, тем более портальники. Служба магического надзора за этим строго следит.
Говорил он нехотя, не желая поддерживать разговор, и Юна это почувствовала. Марген явно что-то скрывал. И она хотела знать что.
– Эта Наиля… – начала она. – Ты давно ее знаешь?
– Какое это имеет значение? – он даже не взглянул на нее.
Отвернулся к окну, за которым мелькали дома, освещенные фонарями.
– Для меня имеет. Ты заставил ее пойти на отбор? Зачем? Чтобы она шпионила за мной?
– Ну вот, ты сама ответила на свой вопрос, – губы Маргена раздвинула кривая усмешка.
– Не доверяешь?
Она смотрела на него без тени улыбки. Серьезно и пытливо. Желая понять, что творится за маской негодяя, которую он надел на себя.
Но Марген не спешил открываться.
– Перестраховываюсь, – хмыкнул он. – Вы, женщины, непостоянные и непредсказуемые существа. Сегодня я еще раз в этом убедился.
Юна опустила взгляд на свои руки. Близость Маргена странным образом успокоила в ней огонь, и это было уже не впервые. Она помнила, что когда выброс едва не случился в первый раз, рядом с ней был Берилл, но в следующий раз и вот сейчас – именно Марген. Почему они оба так действуют на нее?
Впрочем, с Бериллом, то есть Эрисхаймом, все ясно. Он сам признался, что повлиял на нее эмпатически, просто внушив спокойствие. Ведь любой магический всплеск в ее случае это прежде всего выброс эмоций, а не желание разума.
Но как это связано с Маргеном?
Она прислушалась к себе.
Этот мужчина не внушал ей доверия. Да, она была благодарна ему за столь своевременное появление возле пекарни, но в то же время прекрасно осознавала, что это он виноват в том, что там случилось.
Даже если бы она не пошла с девушками в пекарню, Наиля все равно отравила бы их, чтобы избавиться от соперниц.
Только что рыжая имела в виду, когда сказала: “он перестал обращать на меня внимание”?
– Она в тебя влюблена?
Вопрос прозвучал неожиданно даже для самой Юны. Звуки еще не растаяли в воздухе, а она уже пожалела, что не сдержалась. Все-таки это было очень личное.
Марген медленно повернул голову. Прошелся взглядом по Юне, будто раздумывая, отвечать или нет.
Наконец, когда она уже отчаялась услышать ответ, он глухо произнес:
– Я ничего ей не обещал.
Юна резко выдохнула. Она даже не поняла, насколько сильно была напряжена все это время. Будто от ответа Маргена зависела ее дальнейшая жизнь.
– Боюсь, она считает иначе, – пробормотала, глядя на мужчину.
Тот снова отвернулся к окну.
– Пусть это тебя не тревожит. Она больше не помешает.
– Да, я помню, ты стер ей память. Не слишком ли жестоко?
– Все у нее в порядке с памятью, – проворчал Марген, бросая на Юну короткий взгляд. – Я просто зачистил часть воспоминаний о сегодняшнем вечере. Или хочешь, чтобы она всем разболтала твой маленький секрет?
– А как же то, что она предала тебя? И этот Родервик… Ты убил его?
Он покачал головой:
– Нет, убийство привлекло бы много ненужного внимания. Это все-таки столица драконьего княжества, а не какая-то забытая богами деревня.
– Тогда что ты с ним сделал?
– Имитировал нападение шайки грабителей. Думаю, твой офицер уже очнулся и потирает огромную шишку на затылке. А Наиля даже не вспомнит о нем. По крайней мере, я на это надеюсь.
Он помолчал, обдумывая дальнейшие слова, и нехотя добавил:
– У нас с ней ничего не было и не могло быть, как бы она ни хотела. Так что тебе не стоит об этом переживать.
Последняя фраза заставила Юну удивленно выпрямиться на сиденьи.
– Переживать? – переспросила она. – С чего бы мне переживать о таком?
Он наградил ее странным взглядом.
– Да, принцесса, лучше переживай о завтрашнем дне. Ты же еще не передумала бороться за место в постели Великого князя?
Юна закрыла глаза, ощущая жуткую усталость.
Марген явно хотел ее оскорбить. Но зачем? Что она опять не так сделала?
– Ты знаешь, ради чего я иду на это, – произнесла тихо, но твердо. – И разве ты сам не обещал мне помочь? Я ведь нужна тебе во дворце.
Перед внутренним взором возник образ отца. В представлении Юны, он сидел в темнице. Голодный, в лохмотьях. И лишь одинокий факел на влажной стене освещал его изможденное лицо.
– Да, ты мне нужна… – голос лунданца прозвучал словно издалека.