Постепенно девочки подрастали и начинали понимать, что в семью их никто уже не заберет. Им исполнилось пятнадцать лет, а такие коровы никому не нужны. Усыновителям нужны маленькие красивые детки дошкольного возраста, с хорошенькими белокурыми головками и голубенькими глазками, без тяжелой наследственности, милые и послушные.
Летом детдомовцев отправили в пионерский лагерь, в отряды вместе с домашними детьми. В лагере неожиданно кардинально поменялись роли – детдомовские дети стали изгоями, а хозяевами положения оказались семейные дети, завсегдатаи лагеря, приезжающие сюда каждый год.
Домашние дети сторонились детдомовцев и опасливо на них поглядывали. Некоторые нарочито не обращали на них внимания.
Сироты старались держаться вместе, они были похожи на стайку волчат, всегда готовых огрызнуться, приготовиться к защите, а при малейшей опасности напасть первыми.
Ленке лагерь не понравился. Она не любила придерживаться строгого распорядка, ей не нравилось делать обязательную зарядку, строем ходить в столовую, и заправлять по утрам свою кровать.
– Мариночка, заправь мою кроватку, мне нужно срочно сбегать к воспитательнице, – говорила она утром, и Марина, вздыхая, заправляла обе кровати, расправляя одеяльца и взбивая подушки красивыми треугольничками.
– Лена, ты каждый раз придумываешь какую-нибудь хитрость и обманываешь меня, – обиженно выговаривала она подруге, но та только отмахивалась. А на следующее утро все повторялось сначала.
Марине в лагере было плохо, здесь негде было даже уединиться. То подъем, то линейка, то зарядка, то обед – весь день заполнен до отказа. Совсем не оставалось времени, чтобы почитать, погулять в одиночестве, или даже просто подумать.
В субботу наступил долго ожидаемый всеми родительский день, когда к домашним детям приезжали родители и забирали своих чад на несколько часов.
По раз и навсегда заведенному порядку каждую субботу выделялось время для семейного общения и прогулок за пределами огороженной деревянным штакетником лагерной территории.
Сироты из-за зеленого забора с нескрываемой завистью и ненавистью смотрели на счастливых родителей и детей, устраивающих веселые пикники на залитой солнцем лесной полянке. Никто из домашних детей даже не пришел на обед в столовую.
Только вечером, после ужина, вернулись три девочки из их отряда. Эти противные и избалованные домашние отпрыски так противно начали шуршать конфетными обертками и открывать бутылки с лимонадом, издававшие отвратительный шипящий звук, что девочкам стало тошно.
Детдомовцы ни разу в своей жизни еще не пробовали вареную сгущенку, конфеты «Мишка на севере», торт «Птичье молоко», сырокопченую колбасу и другие лакомства, с удовольствием поглощаемые ненавистными домашними детьми.
Лена с Мариной глотали слюнки и ждали, когда же, наконец, выключат свет.
– Скорее бы закончился этот лагерь! – тихо перешептывались они между собой.
Но, наконец, настал праздник и на их улице. За ужином воспитательница объявила:
– Завтра утром мы едем на речку! Всем взять с собой полотенца и купальники!
Радости детдомовцев не было предела. Воспитанники детского дома хорошо умели плавать – раз в неделю их возили заниматься в бассейн при спортивном комплексе. Вот уже покажут они этим домашним неженкам, как нужно нырять и плавать! Пускай обзавидуются.
Утром они собрали купальники, взяли казенные вафельные полотенца, и вприпрыжку побежали к автобусу, ожидавшему их во дворе.
На улице стояла теплая июльская погода, день был великолепным, ясным и солнечным, предвещавшим интересные игры на свежем воздухе и купание в теплой, прогревшейся на солнце, воде.
Для мальчиков Илья Николаевич, учитель физкультуры, взял спортивный мяч.
– Свобода! – закричали девочки, выбегая из автобуса на зеленую полянку, окаймленную с двух сторон голубой лентой прозрачной воды.
Они прыгали и не скрывали своей радости.
– Сначала поиграем в волейбол, – предложил учитель, и позвал желающих на площадку с натянутой сеткой.
Лена с Мариной волейбол не любили, они подошли к учителю и попросили:
– Можно, мы пойдем купаться?
– А вы не можете подождать, пока игра закончится, и все пойдут купаться? – спросил Илья Николаевич.
– Да мы очень хорошо плаваем, мы возле берега будем плавать, здесь мелко, – Лена посмотрела на него своими прекрасными глазами, хлопая пушистыми ресницами, и учитель сдался.
– Хорошо,– сказал он. – Только смотрите, на глубину не заплывайте.
Девочки с разбегу прыгнули в воду, поднимая прозрачные брызги. Поплескавшись у берега и убедившись, что все остальные заняты игрой, они решились выплыть на середину реки. Пусть домашние увидят, как они красиво плавают, и позавидуют, родители их такому не научат.
Ленка делала в воде пируэты, любуясь своим прекрасным телом в белоснежном купальнике.
Собравшись подшутить над Мариной, она нырнула и дернула ее за ногу. От неожиданности Марина глотнула воды и тут же ушла под воду.
Ленка наслаждалась своим невинным розыгрышем.
– Не притворяйся, трусиха, – смеялась она. – Я знаю, что ты хорошо плаваешь! Ты вечно ноешь, и всего боишься! Трусиха!
Марина вдруг почувствовала, как холодное течение подхватило ее, тяжелым камнем утаскивая на дно. Она пыталась вынырнуть, но внезапно с ужасом ощутила, как свело левую ногу.
Все происходило моментально и как в дурном сне. Буквально за несколько секунд Марина поняла, что уже не может дышать. Она из последних сил старалась удержать остатки воздуха в легких. Ее все дальше затягивало вглубь, она старалась махнуть рукой, но руки не поднимались над водой и двигались хаотично, сами по себе. Все силы уходили только на то, чтобы держаться вертикально, не потеряв равновесия.
Чтобы позвать на помощь, нужно было преодолеть коварную толщу воды, которая не хотела ее отпускать.
Лена внезапно поняла, что что-то происходит, не может Марина просто плескаться, бултыхаться и баловаться, над водой совсем не было видно ее рук. Но ведь не прошло еще даже нескольких минут.
Лена с радостью бы бросилась на помощь, но все ее тело вдруг онемело. Ее сковал липкий, омерзительный и неожиданный страх. Страх заставил ее замереть неподвижно и не предпринимать никаких действий.
Она хотела было подплыть ближе, но в голове проскочила предательская мысль:
– А вдруг, и меня утянет на дно?
Лена впала в ступор, не понимая, что нужно делать.
– Эй, не притворяйся, – еще раз, уже не так весело, крикнула она Марине.
Круги по воде расходились, там, под водой, Марина поняла, что уже не сможет вынырнуть.
В голове у нее проносились картинки из небогатого детдомовского прошлого и дурацкие мысли о том, как мало удалось пожить.
Лена растерялась, она постаралась сбросить оцепенение и страх и начала кричать, надеясь, что услышит кто-нибудь на берегу.
– Помогите! Помогите!
Голос как будто бы принадлежал не ей, был чужим, звучал хрипло и слабо.
Игра в волейбол была в самом разгаре, и Лену никто не услышал.
– Марина, держись! – крикнула Лена и поплыла к берегу. Запыхавшись, она подбежала к учителю.
Прямо в одежде физрук прыгнул в воду и нырнул, за ним прыгнули еще двое ребят.
Марину достали из воды, когда она уже не дышала. Илья Николаевич делал девочке искусственное дыхание, дети собрались кружком возле лежавшей на песке Марины. Ленка бегала вокруг нее и жалобно просила:
– Марина, не умирай. Не умирай, пожалуйста. Что я без тебя буду делать?
Все стояли вокруг и боялись даже дышать.
– Наверное, все, не спасут уже, – сказал один из мальчиков, глубоко вздохнув.
Лена злобно на него посмотрела и разрыдалась.
Надежды не оставалось.
Но физрук все же не сдавался, борясь из последних сил за Маринкину жизнь.
И, наконец, произошло чудо – Марина шевельнулась. В толпе пронесся протяжный вдох, выражающий вновь возродившуюся надежду.
Илья Николаевич перевернул Марину на бок, и ее вырвало грязной речной водой. Наконец, она, вся синяя, сделала первый вдох, и тут же закашлялась.
– В рубашке девочка родилась, – сказала воспитательница.
Марина стала героем дня, весь лагерь обсуждал только подвиг Ильи Николаевича и чудесное Маринкино спасение.