Заснуть получается не сразу. Я бесцельно ворочаюсь в кровати и пытаюсь уснуть, но сон настигает меня только под утро, потому что едва глаза закрываются, приходится просыпаться из-за яркого света, заливающего комнату. Первые секунды я осматриваюсь, а потом вспоминаю, что ушла из дома с незнакомым мужчиной. Позволяю себе полежать несколько минут, после встаю, чтобы принять душ и одеться. Как мне и было сказано, выхожу к завтраку ровно в девять. Надеваю джинсы и тоненький гольфик, что взяла с собой, и спускаюсь вниз.
Едва захожу в гостиную, натыкаюсь на мужчину. Он сидит на кожаном диване, закинув ногу на ногу. Его голова запрокинута на спинку, а руки раскинуты в стороны. Он одет в строгий черный костюм, лакированные туфли, темные носки и белоснежную рубашку с острым воротником. За осмотром даже замечаю аккуратно сложенный носовой платочек в кармане.
– Доброе утро.
Я не сразу понимаю, что мужчина уже поднял голову и смотрит на меня. Перевожу взгляд на его лицо и киваю, произнося:
– Доброе.
– Идем.
Он плавно поднимается с дивана и направляется ко мне. Огибает небольшой журнальный столик и подходит ближе. Движением руки пропускает меня вперед и следует сзади. Я кожей чувствую его близкое присутствие и уверенные медленные шаги, хотя он передвигается так, что это едва слышно.
Мы, как и вчера, садимся за стол, ждем, пока нам принесут завтрак, и в полнейшем молчании приступаем к его поглощению. Мои руки нервно подрагивают, от чего вилки стучат о тарелку. У меня никак не получается успокоиться, я нахожусь здесь со вчерашнего дня, но никакой ясности относительно моего положения нет. Я все еще не знаю, как буду отрабатывать три миллиона долларов и что именно вздбередет в голову этому богатому мужчине.
Я всю ночь ворочалась. Думала. Было страшно представить, что именно он может потребовать в обмен на такие огромные деньги.
– Ешь, Вика, – спокойно говорит Ахмед, замечая, что я едва ковыряю вилкой еду. – Тебе предстоит сегодня много дел, – замечает он, заставляя меня замереть и уставится на него. – После завтрака я представлю тебе водителя. Он отвезет тебя вначале в больницу, а после по магазинам. Ты должна выглядеть подобающе. Красивая одежда, обувь, дорогое белье, ни в чем себе не отказывай и не думай о деньгах, у тебя будет карта.
– Я не понимаю, – растерянно произношу.
– Тебе и не нужно, – произносит он. – Достаточно того, что я говорю тебе сделать это.
– Хорошо, – соглашаюсь. – Какие указания будут потом?
– Спа-салон, салон красоты, ты записана везде. Не думаю, что тебе хватит сегодняшнего дня, поэтому часть процедур, при необходимости, перенесется на завтра.
– Но, – я замолкаю, вспоминая, что не должна перечить.
– Слушаю, Вика. Есть возражения?
– Нет, но… я хотела бы знать, зачем это?
– Ты живешь в моем доме, Вика. Я не знаю, как твой отец, а я просто не могу позволить тебе ходить в обносках. Ты должна соответствовать мне, уметь поддержать разговор. Ко мне часто приходят гости, и я не намерен прятать тебя в комнате, закрывая ту на ключ. Ты должна будешь присутствовать среди нас, говорить с гостями, возможно даже быть частью развлекательной программы, – он отправляет кусок омлета в рот и тщательно его пережевывает.
– Что значит частью развлекательной программы? Мне придется петь, танцевать, жонглировать ножами? – не сдерживаюсь от язвительного тона.
– Ничего из этого, достаточно одного твоего присутствия.
Я лишь киваю и с трудом заканчиваю свой завтрак. На ближайшую неделю моя жизнь предрешена, я буду заниматься с репетитором, который научит меня красиво говорить, одеваться, посещу больницу, а еще полностью изменю свою внешность. Как к этому относиться? Я пока не знаю, но все это однозначно гораздо лучше того, что могло быть. По крайней мере, по пути сюда я перечислила в голове все возможные варианты и ничто из того, что назвал мужчина, им не соответствует.
Единственное, что меня пугает: неизвестность. Я не знаю, зачем все это. И мне было бы гораздо проще и спокойнее, если бы Ахмед просто закрыл меня в комнате и не выпускал оттуда, чем приглашал бы на ужины и приемы. Это пугает до ужаса, потому что это означает, что меня будут знать, как его спутницу, возможно, девушку, или даже жену.
Стараюсь отогнать от себя подобные мысли. Ну какая жена, в самом деле? Я ведь совершенно не подхожу этому мужчине. Простушка, не знающая ни как правильно разговаривать, ни как себя вести, ну куда я бизнесмену, у которого есть свободные три миллиона, чтобы купить ненужную ему вещь, пусть даже этой вещью оказывается человек.
– Меня не будет дома до вечера. В обед тебя отвезут в ресторан, чтобы ты могла поесть, но ближе к семи я жду тебя на ужин с отчетом того, что ты уже успела сделать, – он берет со стола салфетку, вытирает уголки рта и, скомкав ее, бросает на стол.
Я следую его примеру: заканчиваю завтрак, вытираюсь, но бросаю салфетку просто в тарелку, не позволяя себе поступить с таким же налетом небрежности, как это сделал хозяин дома.
– Следуй за мной, – Ахмед провожает меня на улицу, останавливается в нескольких шагах от черного внедорожника, из которого незамедлительно показывается коренастый мужчина.
– Доброе утро, Ахмед Ибрагимович, – мужчина чуть кланяется и становится напротив своего хозяина.
– Доброе, Руслан. Маршрут с утра ты получил, – коротко говорит он. – Постарайся максимально в короткие сроки справиться, но Виктория уже предупреждена о возможном переносе на завтра. С остальными познакомишь ее позже.
– С остальными? – вырывается у меня.
– Со стилистами, визажистами и парикмахерами, – уточняет Руслан вместо Ахмеда. – Программа сегодняшняя насыщенная, прошу вас, – мужчина открывает передо мной дверь заднего сидения и ждет, пока я сяду.
Ахмеду же, кажется, совершенно наплевать и как только он передает меня в руки этому мужчине, его перестает интересовать моя дальнейшая судьба. Он уверенными шагами направляется к внедорожнику, стоящему у ворот. По пути извлекает из кармана телефон и что-то нажимает на экране, а после, не глядя, садится на заднее сидение автомобиля.
Я же несколько минут смотрю в ту сторону и отворачиваюсь только когда ворота открываются и внедорожник, внутри которого находится мужчина, покидает периметр территории. Вздохнув, думаю о том, что я могла бы сбежать. Если быстро добраться до ворот, можно скрыться за ними, другой вопрос, зачем и что мне это даст?
Я даже представила, как быстро его охрана вернет меня обратно. Конечно, существовал и другой, оптимистичный прогноз.
Мне как-то удастся сбежать.
Что потом? Как быстро меня найдет Стас? Или же быстрее будут таки парни Ахмеда? Понимая, что выбора у меня совершенно нет, сажусь на заднее сидение внедорожника, крепко сцепляю руки на коленях и жду, когда водитель займет свое место впереди и мы тронемся. Почему-то внутри поселяется ощущение, что все это только начало и впереди меня ждут немалые испытания.