– Вы проявили себя как способная и прилежная студентка, – произнес куратор с наисладчайшей улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего.
Я уже знала, что он один из самых вредных и мстительных преподавателей колледжа, так что от него можно ждать каких угодно пакостей.
– Спасибо, мистер Джайлз.
– Однако ваших успехов в учебе, юная леди, недостаточно для получения хорошей характеристики… – вкрадчиво добавил мистер Джайлз.
Он продолжал излучать доброжелательность и прямо-таки отеческую заботу. Плохо дело. Что же ему нужно?
– Дело в том, Николь, – выдержав театральную паузу, снова заговорил старый садист, – что студенты обязаны проявлять социальную активность. В нашем учебном заведении существует ряд объединений. Вам решать, к какому из них вы захотите примкнуть. – Он протянул мне лист бумаги с перечнем занятий, на которые я отныне была обязана тратить свое ничтожное свободное время.
Я быстро проглядела список. Что там у нас?
Спортивные секции… О, прошу вас! Я и спорт – это параллельные прямые. И я бы предпочла, чтобы они и впредь не пересекались.
Чирлидерство? Гарцевать перед матчем в развевающейся мини-юбочке и выкрикивать речевки? Нет-нет.
Что еще? Театральная студия…
Моя карьера актрисы началась и закончилась еще в начальной школе, когда я в белом костюме лебедя должна была плавно проплыть вдоль сцены. На сцену я, конечно, попала, но вот с плавностью движений произошла накладка. Кто-то из местных хулиганов ухитрился незаметно связать шнурки моих танцевальных тапочек, пока я, затаив дыхание, ждала своего выхода. Словом, вместо того, чтобы величаво выплыть из-за кулис, я мешком вывалилась из-за них прямо пред ясны очи изумленного зала.
Решив все же доиграть свою роль до конца, я предприняла героическую попытку встать. Увы, подняться, когда у тебя фактически связаны ноги, – дело непростое. У меня не хватило квалификации. Но зрители смотрели на меня, и нужно было срочно спасать положение. Извернувшись, я села и начала размахивать руками, имитируя движения крыльев. Кажется, кривая моего актерского успеха снова поползла вверх, и, надо сказать, меня это вдохновило.
Повинуясь творческому импульсу, я вознамерилась добавить шумовых эффектов, чтобы у зала не осталось никаких сомнений в том, что я именно лебедь, а не какая-то другая полоумная птица. В очередной раз взмахнув руками, я уверенно прокричала гортанное «Га-га-га!» прямо в лицо зачарованной публике. Лишь мгновением позже я осознала, что этот клич не совсем из лебединого репертуара.
За кулисами что-то упало. Я до сих пор уверена, что это была мисс Лурье – милейшая пожилая дама, режиссер нашей театральной студии. Во всяком случае, она выглядела очень бледной даже на следующий день, когда объясняла моим родителям, что у меня очевидный талант к рисованию и было бы целесообразнее посвятить мое время именно ему.
С того самого дня я покинула подмостки. И возвращаться на них совершенно не планировала.
Дискуссионный клуб… Гм, а вот это, пожалуй, подойдет.
– Я выбрала, мистер Джайлз, – сказала я, откладывая листок, – дискуссионный клуб.
– О, прекрасный выбор, Николь! – Улыбка куратора на этот раз была вполне искренней. – Я уверен, что вы не пожалеете о своем решении.
– Я тоже, – вежливо поддакнула я.
– Первое занятие состоится сегодня в четыре часа. Не опаздывайте. Мы будем вас ждать.
– Мы?.. – вырвалось у меня.
– Руководителем дискуссионного клуба являюсь я. Вот уже десять лет, – скромно кивнул мистер Джайлз. – Еще вопросы есть?
Да. Как отмотать наш разговор обратно?
– Нет…
– Тогда до встречи в четыре часа.
Выйдя в коридор, я увидела поджидавшую меня Элис.
– Ну, как дела? – с любопытством спросила она.
– Ужасно, – простонала я, – с этого дня я полноценный участник дискуссионного клуба под руководством мистера Джайлза.
Элис, самым возмутительным образом игнорируя свой долг лучшей подруги, расхохоталась.
– Вообще-то я рассчитывала на сочувствие.
– Да ладно… Скажи лучше, как старому людоеду удалось заманить тебя?
– Никак, – сокрушенно призналась я, – я сама сунула голову в капкан. А могла бы выбрать театр… Ну, пойдём. В четыре часа я обязана явиться на первое занятие. Хотелось бы успеть что-нибудь съесть.
Вообще, я люблю дискуссии. Мне всегда в радость пошевелить мозгами. Да и мистер Джайлс, вполне возможно, окажется лучше, чем я думаю. Не зря же он столько лет стоит во главе клуба.
Так я утешала себя по пути на занятие.
Но стоило переступить порог аудитории, как стало ясно: неприятности еще только начинаются.
За первым столом, небрежно откинувшись на спинку стула, сидел… Дэвид.
– Леди и джентльмены, – заговорил мистер Джайлз, – позвольте представить вам новую участницу! С сегодняшнего дня Николь присоединится к нашему клубу.
Я быстро кивнула и заняла свободное место, которое, к счастью, находилось на безопасном расстоянии от Дэвида.
«Похоже, он вообще везде», – мрачно подумала я.
Ну что ж, попробуем не обращать внимания. В жизни достаточно вещей, с которыми приходится мириться. Например, дождь или необходимость вставать по будильнику. Нужно переместить Дэвида Моргана в разряд неизбежного зла и перестать о нем думать. И уж тем более перестать постоянно смотреть в его сторону.
– Итак, – провозгласил мистер Джайлз, – раз все в сборе, предлагаю начать.
Спустя несколько минут я забыла и про неприятности, и про Дэвида, и про то, что не хотела идти сюда. В клубе оказалось ужасно интересно. Студенты парами выходили на импровизированную сцену и сыпали аргументами. Кто-то делал упор на логику, кто-то – на факты, кто-то – на эмоциональную подачу, а кто-то просто тоскливо «отбывал номер».
Время пролетело незаметно.
В конце мистер Джайлз объявил:
– Тема нашей будущей дискуссии – суррогатное материнство. Предлагаю поразмышлять об этом ставшем популярным явлении. Является ли оно благом для женщин, не способных выносить ребенка, пороком общества или, быть может, суровой необходимостью? Как обычно, мы разобьемся на команды. Николь, Дэвид и Маргарет…
– Прошу прощения, сэр. – Дэвид поднял руку.
– Да, Дэвид, слушаю вас.
– Я не хочу быть в одной команде с Николь.
Мистер Джайлз недоуменно приподнял бровь:
– Почему?
– Потому что… – Губы Дэвида скривились в ухмылке. – Николь – слабое звено. А команде не нужен балласт.
Балласт?! Вот гад…
Когда я решилась поднять голову, то увидела четырнадцать пар глаз, уставившихся на меня. Все-таки лучше бы я выбрала театр! Честное слово, мой актерский провал пережить было легче.
– Хорошо, Дэвид, – через несколько долгих мгновений невозмутимо заговорил мистер Джайлз. – Если работу в команде с Николь вы считаете невыносимым испытанием для вашего интеллекта…
На краткий миг я вообразила себе сладостную сцену: я душу интеллектуального Дэвида голыми руками, а потом при свете луны закапываю тело в лесу под раскидистым каштаном.
Голос мистера Джайлза прорвался сквозь прекрасную картину:
– …то, полагаю, вы с большим удовольствием согласитесь стать ее оппонентом.
Дэвид оглянулся на меня. Взгляд у него был абсолютно растерянным.
«Я разобью тебя в пух и прах! Прилюдно размажу по стенке!» – подумала я и, посмотрев прямо в глубокие карие глаза, широко улыбнулась.