Анна Анакина, г. Новосибирск
Мальчик стоял в круге света и озирался по сторонам.
– Где я? – тихо произнёс он и посмотрел вверх.
Через отверстия в центре потолка или, скорее, крыши, уходящей ввысь конусом, проникали солнечные лучи и хорошо освещали только место, где и находился мальчик. Понять, как оказался здесь, он не мог.
Кроме небольшого освещаемого участка в центре всё вокруг окутывала темнота.
Присмотревшись, мальчик никого не увидел, но всё-таки ему казалось, что рядом кто-то есть.
– Кто тут? – тихо спросил он, продолжая оглядываться.
Справа послышалось шуршание и предупреждающий кашель. Мальчик повернулся и, всматриваясь в темноту, немного отступил.
– Не будешь орать, я выйду, – раздался негромкий, но грубый голос. Видимо, обладатель его специально постарался заговорить тише, чем обычно.
– Хорошо. Не закричу, – волнуясь, ответил мальчик и на всякий случай ещё немного отошёл, почти совсем уйдя в тень.
Кто-то крупный, шурша ногами, несколько раз шагнул и остановился. Затем в круге рассеянного света стало появляться чьё-то лицо или, скорее, – морда. При всём желании мальчик не смог бы закричать. От удивления и страха у него перехватило дыхание. Из темноты на него смотрели огромные глаза. Можно было только догадываться, какого размера само туловище. Существо подалось вперёд, и взору предстал дракон во всём своём ужасном великолепии. Он внимательно смотрел на мальчика, потом, улыбнувшись, показав огромные острые клыки, спросил:
– Ну? Что скажешь?
Мальчик только пожал плечами. Во рту пересохло, а язык словно одеревенел.
Дракон сделал ещё несколько шагов и, при попадании на его тело прямых солнечных лучей, проникающих из небольшого отверстия в крыше, плавно изменился.
Теперь в освещённом круге стоял воин в рыцарских доспехах. – Ух ты! – пришёл в восторг мальчик.
– Я уж думал, ты язык проглотил, – усмехнулся воин.
– Как вы это делаете?
– Что делаю? – не понял преобразившийся дракон.
– Ну… превращаетесь… в дракона?
– Превращаюсь?! Да я и есть Дракон!
– Но… сейчас вы человек.
– Что?! – удивлённо воскликнул воин и стал разглядывать свои руки и ноги. – Ты видишь меня человеком?!
Мальчик кивнул.
Воин, неуклюже поднимая ноги, продолжал ощупывать их, потом повернул голову и постарался посмотреть себе на спину.
– Ты точно видишь меня человеком?! – внимательно посмотрел он мальчику в глаза.
– Ага, – немного успокоившись, ответил тот.
– А меня? – из-за спины мальчика послышался ещё один голос – хриплый, даже немного скрипучий. Из темноты вышел огромный великан с единственным, постоянно моргающим глазом посреди лба. Лысая голова плотно сидела на плечах, словно не имела под собой шеи. Мальчик от неожиданности отпрыгнул в сторону. А воин-дракон, взмахнув рукой, закричал:
– Я думал, ты так и будешь там стоять и молча глазеть!
Великан с огромной дубиной в руках вошёл в круг света и так же плавно преобразился в воина. Теперь он держал булаву намного меньше размером, чем была дубинка. Первый воин, ещё недавно казавшийся драконом, толкнул его и прокричал:
– Куда ты прёшь?! Чуть лапу не отдавил!
– Да пошёл ты! – в ответ заорал бывший великан и замахнулся на него булавой.
Бывший дракон молниеносно выхватил меч и отразил удар. Воины поочерёдно стали нападать друг на друга. Мальчик всё дальше отходил от сражающихся воинов, постоянно меняющих своё обличье. Отступая в сумрак, они становились теми, кем видели себя, но, возвращаясь в круг света, вновь становились людьми.
Пламя, извергаемое драконом, не наносило вреда ни противнику, ни комнате. Огонь без следа растворялся в воздухе.
Искры, сыплющиеся от соприкосновения булавы великана с мечом дракона, моментально исчезали. Звон от ударов проносился над головами, глухо ударялся в невидимую стену и пропадал.
– Да прекратите вы! – закричал мальчик и отступил ещё дальше. Почувствовав за спиной стену, прижался к ней. Воины, тяжело дыша, остановились в центре комнаты и посмотрели на него.
– Ладно, иди сюда, – сказал воин-дракон и вложил меч в ножны. Воин-великан только недовольно хрюкнул и отошёл в сторону.
Мальчик осторожно приблизился к ним и, поглядывая то на одного, то на другого, тихо спросил:
– А кто вы такие? И как я сюда попал?
– Ха, – засмеялся одноглазый великан, отходя дальше в тень. – Нашёл что спрашивать. Я и сам не пойму, как тут оказался.
– А вы? – обратился мальчик ко второму воину.
– А желторотик-то, видать, из слуг, – прохрипел воин-дракон и, немного отступив, ушёл в тень.
– Да уж. На принца не тянет, – усмехнулся великан.
– Я не из слуг и не принц.
– А кто тогда? Вроде на крестьянина тоже не похож, – добавил одноглазый. Они с драконом переглянулись, громко смеясь.
– Вы не могли бы стоять на месте? Вот тут, – указал мальчик на освещённый круг. – А то вы так быстро меняетесь, что у меня уже голова кружится.
– Меняемся? – удивился великан и шагнул ближе к мальчику.
– Меняемся? – повторил за ним дракон.
– Ну да. То люди, а то… – мальчик замялся, подбирая подходящие слова, чтобы не обидеть этих созданий.
– То есть ты точно видишь, что мы люди? – одноглазый очень близко подошёл к нему.
– Конечно.
– И как я выгляжу? – спросил дракон.
– Сейчас? Как дракон. Такой тёмно-зелёный. У вас гребень на голове и вдоль спины, а ещё хвост…
– Нет, когда ты меня человеком видишь, – дракон шагнул в центр комнаты. – А, ну вы такой высокий. У вас доспехи и меч. Волосы светлые, глаза голубые.
Воин-великан приблизился к дракону и, с надеждой заглянув в его глаза, спросил:
– Он правду говорит?
– Да, – кивнул тот.
– А я? – спросил воин-великан.
– Вы?
– Не говори «вы»! – рыкнул он на мальчика.
– Хорошо, – округлив глаза, ответил тот и на всякий случай немного отступил.
– Ну… ты тоже высокий. В доспехах и с такой железной дубинкой с шипами. Волосы чёрные, глаза м-м-м… тёмные. Карие.
– Точно. Мне этого никто не говорил сто пятьдесят лет.
– А мне триста, – добавил дракон.
Мальчик присвистнул.
– А мы как выглядим? Как старики? – спросил одноглазый великан.
– Нет, – покачал подросток головой, – старше меня, но совсем не старые. – Мне двадцать семь было, – произнёс великан.
– А мне двадцать восемь, – добавил дракон и, взглянув на великана, поправил меч.
– Ну, так и есть, – неуверенно пожав плечами, ответил мальчик и, подумав, добавил: – Наверное.
– Значит, не обманула ведьма. Пока в таком обличье будем – не состаримся, – сказал дракон. Великан, соглашаясь, кивнул.
Новые знакомые сели на полу в освещаемый круг и, перебивая друг друга, стали рассказывать о себе.
Оказалось, что это два принца, превращённые злой колдуньей каждый в своё время за то, что отказались жениться на её дочери. И станут они вновь людьми, только если какая-нибудь принцесса их поцелует, но пока ни одна не согласилась.
– Она что, каждые сто пятьдесят лет кого-то превращает? – удивляясь, спросил мальчик и, посмотрев на воина-дракона, обратился к нему: – Ну, если ты триста лет уже такой, а ты… – перевёл он взгляд на второго воина, – сто пятьдесят, то, получается, она и меня решила превратить в кого-то? – высказал он свои опасения.
– Тебя?! – в один голос с удивлением спросили воины.
– Ну да. Наверное. Почему же тогда я тут оказался, вместе с вами?
– Но ты же не принц?! – даже немного возмутился бывший дракон.
– А я не знаю, кто я! Помню только, что зовут меня Алёша… Алексей…
И всё.
– А я уже и не помню, как меня зовут, – с грустью сказал воин-великан, а второй, соглашаясь, кивнул. – Только и слышу: «Дракон! Дракон!» Теперь это моё имя.
– Точно, – продолжая кивать, подтвердил великан. – Меня вообще Людоедом обзывают. А я мясо не ем. Не переношу даже запаха. Бр-р-р… – он, сморщившись, смешно замотал головой.
– Первое время всё пытался объяснить принцессам, чтобы поцеловали меня, – продолжил говорить воин-дракон, – а они сразу в крик и бегом за помощью. Потом надоело. Теперь только и делаю, что летаю да на полянках валяюсь. Больше-то и заняться нечем. Иногда наймёт какой-нибудь принц. Скажет ему принцесса: «Убьёшь дракона, выйду замуж!», – а он ко мне: «Помоги!» Так вот триста лет и прикидываюсь мёртвым.
– И я так же, – всё качая головой, добавил воин-великан.
– Но почему тогда я тут с вами оказался? – удивляясь, спросил Алёша. Воины пожали плечами.
– Я проснулся тут, – сказал тот, что был великаном.
– Я тоже, – добавил воин-дракон. – Лёг спать на полянке, а проснулся тут. – Ага, а я в болоте устроился, – продолжил воин-великан.
– Теперь ты про нас всё знаешь. Рассказывай о себе, – сказал воин-дракон Алёше.
– О себе? – мальчик задумался. – Я же сказал, ничего не помню, только имя и что мне… кажется… тринадцать лет. Или двенадцать, – почесал он затылок.
– Тринадцать, – мечтательно произнёс воин-великан. – Эх, вот послушался бы я отца, женился бы на той принцессе. Так нет, всё идеал искал.
– Да-а-а… – подтвердил воин-дракон. – И я не послушался отца. Предлагал он мне одну. Ох, и страшна она была, зато Королевство большое. Но мне тогда другая красотка нужна была. Глупый я был.
– Ну, я-то точно знаю, что никакой принцессы мне не предлагали, – прервав воспоминания воинов, вмешался Алёша и, задумавшись, покрутил глазами. Но, не вспомнив, добавил: – Вроде. Да я вообще ещё в школе учусь.
– В школе?! – в один голос удивлённо переспросили новые знакомые.
– Да… Наверное… – задумавшись, ответил мальчик. – Даже не знаю, почему так сказал? Точно, в школе. Я вспомнил. В шестом или… уже в седьмом классе?
– А что такое школа? – поинтересовался воин-великан.
– А класс? – добавил воин-дракон.
– Школа?.. Ну, там учатся.
– Чему? – в один голос произнесли воины.
– Всему. Читать. Писать…
Воины, скривившись, переглянулись.
– А может, попробовать выбраться отсюда? – предложил Алёша.
– А ты думаешь, мы вот так сидели и тебя ждали? – развёл руки воин-дракон. – Уж и так, и эдак пробовали-пробовали, да только тут стены ни огонь, ни меч не берёт.
– Угу, – подтвердил второй воин и, усмехнувшись, облокотился о свою дубинку-булаву.
– И ключа нет? – спросил Алёша.
– А ты дверь видишь? – поинтересовался воин-великан.
– Нет, – ответил мальчик, всматриваясь в темноту. – Я вообще ничего не вижу.
Они могли долго ещё рассуждать, каким образом оказались тут и как выбраться, если бы не голубка, севшая прямо на край отверстия в крыше и закрывшая собой свет. Воины сразу приняли иное обличие. Великан немного отклонил назад голову и посмотрел единственным глазом. Потом проворковал, как голубь. Белоснежная голубка ответила и, взмахнув крыльями, взлетела, обронив в отверстие перо.
Одноглазый, превращаясь в воина под лучами солнца, подставил руку, и пёрышко плавно опустилось на неё.
– Это моя знакомая. Её Лейя зовут. Предложила помочь нам, – сказал он и с улыбкой посмотрел на мальчика.
– Как? – поинтересовался тот и с удивлением взглянул на хитро улыбающегося воина-великана, протягивающего ему перо.
– Что? – начиная подозревать неладное, Алёша поднялся и отошёл от новых знакомых. Изменившиеся воины с горящими глазами, оскалившись, стали наступать, загоняя его в тёмный угол.
– Зачем?! Что вы задумали?! – закричал мальчик.
– Мы не можем, мы уже заколдованы, а ты можешь. Она покажет тебе дорогу, – хрипло твердил великан, прижимая Алёшу к стене. А дракон, взяв перо, ткнул им мальчика в грудь.
– Не надо! Мне больно! Отпустите! – кричал Алёша, понимая, что дракон и великан становятся всё крупнее, а его голос всё тише и тоньше. Он рванулся в последний раз и выпорхнул из огромных рук великана. Описав несколько кругов по комнате-дому, Алёша-голубь вылетел через отверстие в крыше.
Голубка Лейя будто только и ожидала его. Пролетев мимо и проворковав что-то, она поднялась высоко над домом. Мальчик-голубь присел на крышу, не зная, что делать дальше. Превращение в птицу его совсем не обрадовало, и, хотя он вырвался из этого дома, такое освобождение принесло только ещё больше вопросов. Что ему делать теперь? Как вернуться домой?
Домой? А где вообще его дом?
– Что ты там сидишь?! – крикнул великан и махнул своей дубинкой. – Лети за Лейей. Она тебя приведёт к ведьме.
– К ведьме?! Чтобы она меня съела?! – возмущённо проворковал Алёша. Он пытался произнести слова, но почему-то из его клюва выходило лишь воркование. «Ну вот, разговаривать уже разучился», – обречённо подумал он и взмахнул крыльями. Лейя ждала его, кружась над домом.
Крылья уже давно устали и совсем не хотели слушаться, а Лейя всё летела и летела над лесом. Наконец голубка, повернув голову, что-то проворковала и стала опускаться. Стараясь не потерять её из виду, мальчик-голубь последовал за ней к небольшому покосившемуся домику, еле различимому между стволами деревьев. Присев на крышу следом за Лейей, новоявленный голубь, заметив щёлку между брёвнами, просунул туда голову.
Весь дом оказался заполнен паром. Мальчик-голубь, не разглядев ничего, хотел вытащить голову назад, но пар начал рассеиваться, и появившаяся старуха, заметив его, крикнула:
– Ко мне, перевёртыш!
Не понимая как, голубь вдруг провалился в небольшую щёлку и полетел прямо в кипящий котёл, перед которым и стояла старуха с крючковатым носом, помешивая большим половником своё варево.
«Вот и всё, – пронеслось в голове. – Прощай, моя мамочка! Ведь ты же есть у меня!..»
Но старуха, подставив руку, поймала голубя.
Посмотрев на него, ведьма, запрокинув голову, спросила у голубки, заглядывающей в ту же самую щёлку, через которую провалился бывший мальчик по имени Алёша:
– Зачем ты его обернула? Кто он такой и откуда взялся?
Лейя что-то проворковала и, повернув голову, посмотрела в щёлку другим глазом.
– В лесу спал? – старуха с интересом взглянула на Алёшу и спросила уже у него:
И как это ты в лесу оказался?
– Не знаю, – проворковал тот.
– А кто знает? – продолжая помешивать своё варево, пробормотала ведьма.
Из-за плеча старухи показалась змеиная голова. Затрепыхавшийся от страха голубь попытался вырваться из цепких пальцев ведьмы, но та держала очень крепко. Змея с плеча переползла на руку и стала приближаться к голубю.
– Да не дёргайся ты! – проворчала старуха. – Не тронет она тебя, – и ещё крепче сжала пальцы.
Змея приподняла голову и заглянула голубю в глаз, который был ближе к ней. Потом так же быстро уползла.
– Вот видишь. Посмотрела. Не понравился ты ей. Это дочка моя. Красавица. Эти-то олухи отказались на ней жениться, – кивнула она на поверхность котла, над которым всё продолжала держать руку с голубем. Варево перестало кипеть, и на ровной поверхности показались дракон с великаном, сидевшие на полу в том доме, откуда недавно и вылетел мальчик-голубь. Хотя они сидели в круге света, но теперь так и оставались в прежних обличиях, не превращаясь в воинов.
Заколдованные принцы о чём-то бурно спорили. Голубь-перевёртыш надеялся, что ведьма не знала и о его пребывании там. И не слышала, о чём беседовали заключённые в доме.
– Глупцы, смирились со своим видом и даже не пытаются измениться. А моей доченьке приходится эту шкуру змеиную носить, пока один из них не одумается. Придётся, наверное, ещё одного женишка подыскать, более сговорчивого, – зло прошамкала старуха.
– А может, ваша дочка и не хочет за них замуж? – немного успокоившись, проворковал Алёша-голубь.
– Как это не хочет? Что же ей – тоже век тут куковать? Знаешь, какая она у меня красавица? Вся в меня, – сказала старуха и улыбнулась, показав кривые и гнилые зубы.
Мальчик-голубь удивлённо моргнул и с трудом проглотил комок, подкативший к горлу.
– Не веришь? И я не поверила бы, да только это правда, – ведьма отошла от котла и, присев на сундук, продолжила:
– Было это давно, уж и не помню, сколько лет назад. Влюбилась я в одного принца, а отец его не разрешил на мне жениться, – она прокашлялась и села удобнее. – Принц не мог ослушаться отца и женился на принцессе, а ко мне стал в гости захаживать. Потом родилась у нас Лойша, – старуха погладила по голове вновь появившуюся змею. Глаз голубя уставился на раздвоенный язык, раскачивающийся прямо перед ним. – Вот и хочу, чтоб мою дочь полюбил какой-нибудь принц. Да так, чтобы жениться решился. Надумала я сама устроить её судьбу, – она вновь погладила по голове змею, слушавшую рассказ матери. – Но никто даже посмотреть на неё не захотел. А я от горя всё больше старела. Не хочу, чтобы и доченька моя состарилась, так и не выйдя замуж. Потому и превратила Лойшу в змею, чтоб сохранить её красоту и молодость. Только один раз в сто пятьдесят лет она сбрасывает змеиную кожу и оборачивается прекрасной девушкой, но всего на три дня. Сегодня как раз этот день, и скоро наступит та минута. Вот уже двоих выбрала моя доченька, а они не согласились. Хоть бы взглянули на неё, а то упёрлись и всё. Если эти два олуха опять откажутся, пойдёт она искать третьего принца.
Немного помолчав, старуха тяжело вздохнула и продолжила:
– Жаль, что ты не принц, да и маленький ещё. Но вот для Лейи как раз подходишь. А то она всё одна и одна. Это правильно она поступила, оборотив тебя. Будет ей теперь с кем время коротать.
– Я что, теперь навсегда голубем останусь?! – в ужасе проворковал Алёша.
Шамиева Анна, 14 лет
– Зачем голубем? Если Лейя захочет, оборотит тебя обратно и сама в девчонку превратится.
– В девчонку?
– Да, – подмигнула старуха. – Не хотела она становиться взрослой, вот и пришла ко мне лет триста назад. Или больше? Да я уж и не помню. Пришла и попросила оставить её навечно девочкой. А как остановить молодость? Только оборотившись в какого-то зверя или птицу. Вот и летает она голубкой с тех самых пор. Человеческую речь уж почти позабыла. Иногда, правда, превращается в девчонку, да потом обратно в голубку. Неинтересно ей жить меж людей.
– А сколько ей лет?
– Так сколь было, столь и осталось. Вроде двенадцать или тринадцать? Да как раз для тебя подходяще.
– Я не хочу быть голубем, я человеком хочу!!! – очень громко проворковал Алёша-голубь.
– Ишь ты, как разволновался. А зачем тогда в лес-то пришёл, если не хотел?
Мальчик-перевёртыш обречённо уронил голову на руку ведьме. «Кругом один обман», – думал он, глядя на сонную змею у той на плече.
Ведьма, чуть покачиваясь, стала что-то напевать. Отяжелевшие веки голубя прикрылись, и он уснул.
Проснувшись, Алёша потянулся в кровати и резко сел.
– Фу, – протёр он глаза и осмотрелся. – Это был сон?! Какой кошмар! Как же я испугался! – говорил мальчик, приложив ладони к щекам.
Потом его взгляд упал на клетку с белой голубкой, стоявшую на подоконнике. Он встал и быстро подбежал к ней. Наклонился и внимательно посмотрел в тот глаз птицы, каким и она смотрела на него. Подумав, спросил:
– Тебе тут плохо, да? – открыв окно, вынул из клетки голубку и, выпуская, сказал:
– Лети, Лейя, и прости меня…
Потом взял со стола стеклянную банку, закрытую крышкой с маленькой дырочкой, и большой коробок для длинных спичек и выбежал во двор. Открыв банку, мальчик аккуратно вынул оттуда маленького ужика и, погладив его пальцем по голове, отпустил в траву, не забыв попросить прощения. А затем Алеша отпустил на свободу большого жука и ящерку, освободив и их из заточения в спичечном коробке. И им он тоже пообещал, что больше никогда не будет так поступать.
А старуха с крючковатым носом всё хихикала и помешивала странное варево в котле…