– Спрятать Скрижаль!? – Голос Травницы был громким и полным удивления. Она знала, что Рохас предпримет что-нибудь диковинное теперь, когда Ведьма мертва, и им придется подождать еще несколько месяцев, чтобы проклятие исчезло. Но она не думала, что он придумал что-то… подобное.
– У него уже есть свинцовая коробка, – сказала Роуз, заворачивая Скрижаль в ткань. Рядом с ней сидел один из детенышей химеры. Они были у нее уже около дня, и чертенок, кажется, вполне наслаждается теплом камина. – Лоран не идиот и, вероятно, знает заклинание для поиска предметов. План Рохаса состоит в том, чтобы положить его в коробку, чтобы свинец блокировал магию гадания. Затем они закопают его где-нибудь в лесу, а я расскажи слезливую историю о… – Роуз приняла позу, проверяя свои актерские таланты. – Одной из моих ценных вещей и семейной реликвии, одна из немногих вещей, которые могут обеспечить пропитание и процветание города, – она отказалась от притворства, говоря нормально. – И, наконец, я буду плакать фальшивыми слезами о том, как все это произошло так внезапно и неожиданно. Потом он уходит искать в другом месте, а мы просто кладем её обратно в хранилище, потому что кто будет смотреть в одно и то же место дважды?
Полуорк почесала подбородок, нахмурив брови. – Ты действительно думаешь, что это сработает? Кажется, это слишком много действий без каких-либо гарантий. Лоран не идиот, и ты окажешься на линии огня, если он появится здесь раньше, чем ожидалось.
– Мы обсуждали это, – Роуз убрала Скрижаль и встала, взяв Травницу за руки. – На данный момент у нас нет другого выбора, и я предпочитаю что-нибудь сделать вместо того, чтобы сидеть и ждать, пока смерть постучит в дверь. Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, – она издала небольшой смешок. – Ты беспокоишься обо всех в городе. Ты одна из самых мудрых и сильных людей здесь, но сегодня ты не единственная, кто имеет право голоса в этом разговоре. Если это не сработает, то ничего не получится.
Детеныш химеры подошел к ним, задевая боком ногу Роуз. Она погладила его по голове, взяла на руки и положила обратно в импровизированную кроватку. – Я просто надеюсь, что что бы ни случилось, будет к лучшему».
…
Стол, за которым они сидели, не принес Алехандро ни ощущения комфорта, ни силы. Он и Отверженный сидят в задней части гостиницы, среди шумных пьяниц, топящихся алкоголем, не подозревая, что может произойти. Рохас посмотрел в глаза Отверженному, разглядывающему Скрижаль. В глазах отшельника, проведшего последний час за ее изучением, блеснуло удовлетворение. Алехандро был измотан, но он знал, что единственная причина, по которой он не рухнул на стол, как мешок с костями, заключалась в том, что судьба города лежала на его плечах.
Он все еще думал о появлении Лика. Он знает, что всегда есть причина, почему он приходит. Когда ему грозит смертельная опасность. Но почему он пришел именно сейчас? Что изменилось?
– Если я могу спросить… почему ты не живешь в городе?
Отверженный посмотрел на Рохаса, почесывая бороду, – Они не выгнали меня как такового, – усмехнулся он, – Скорее, они не хотят, чтобы я куда-то уходил. Для них это неразумно. Не то чтобы я их полностью виню.
– Почему это?
– Не твое дело, – его взгляд не отрывался от Скрижали, как будто она проводила ритуал гипноза на его старых, иссохших глазах. Он продолжал пристально смотреть на чертов камень, и Рохасу стало не по себе.
'Он серьезно? Может быть. Может быть, Лик предупреждал о нем? Ему можно доверять?’ В голове Рохаса крутились всевозможные предположения, одно гнуснее другого. У него не было возможности обдумать план. Его мысли были слишком сосредоточены на том, чтобы увести Лорана подальше от города и обеспечить его безопасность как для него, так и для Скрижали. Это был его план. Последняя ставка на лучшее будущее, и теперь даже это заставляло его чувствовать себя неловко.
Он старался не думать об этом слишком много. ‘Он помогает. Разве не так?’
Отверженный завернул Скрижаль обратно в ткань, в которую ее положила Роуз, а затем запер в коробку, – Ты ведь точно уверен, что свинец блокирует гадание, да? – спросил Алехандро, нервничая по поводу этого плана и надеясь, что он кладет яблоки в правильную корзину.
– Да, да, – фыркнул Отверженный, – Ты должен быть благодарен мне за то, что я не заставляю тебя изучать и запоминать основные правила строения элементов, как это делают другие маги, – он собрал коробку и встал.
…
Лоран был в ярости. Он не мог поверить, что стрелок попался на эти бредни. Паладин бродил по улицам в поисках Рохаса и его врага.
Межмирец рассказал ему о том, что происходит. 2 с половиной метра, высокая фигура, черно-фиолетовые одежды. Большой капюшон бросал тень на бледное лицо. Там, где должны были быть глаза, были лишь угольно-черные бездонные ямы, а под ними – темная, мешковатую кожу. Он показал ему, что задумал стрелок. Лоран хотел бы разорвать его в клочья, заморозить кровь в его теле и превратить теперь уже небьющееся сердце в сосульку, после чего разбить его на куски. Единственное, что удерживало его от этого, это то, что обитатель Межмирья хотел чтобы Рохас остался жив. И Лоран был не особенно против этого. Дурак не заслуживает смерти за то, что доверился не той компании.
Когда Лоран мчался по улицам, он чувствовал растущее чувство страха. Он знал, что Скрижаль находится в большой опасности, и не хотел быть причиной по которой она попадёт в чужие руки.
Он оказался на окраине города, возле густого леса.. Солнце садилось, отбрасывая на горизонт оранжевое сияние, а тени деревьев становились длинными и угрожающими. Лоран глубоко вздохнул и сосредоточил свою магию, пытаясь почувствовать след присутствия стрелка или колдуна.
Затем он увидел этих двоих. Молодой темнокожий стрелок в красных очках и старый противник, держащий свинцовый ящик со зловещей Скрижалью внутри. Отверженный стоял рядом с Рохасом, оба, по-видимому, не подозревая о пристальном взгляде Лорана. Сердце драконорожденного колотилось, пока он пытался решить, что делать. Он разрывался между гневом на Рохаса и необходимостью защитить Скрижаль.
Старый колдун околдовал стрелка.
Рохас и Отверженный совершенно не знали о прибытии Лорана. Рохас сосредоточился на плане, стараясь не упустить ни одной детали. Он знал, что его будущее и будущее всего города зависит от их успеха. С другой стороны, Отверженный, казалось, совершенно не беспокоился о ситуации, даже почти скучал. Напряжение витало в воздухе; казалось, что любой момент может стать для них последним.
Он не знал, что спровоцировало явление Лика, но он не мог избавиться от ощущения, что вот-вот произойдет что-то ужасное. Мысль о том, что Скрижаль попала не в те руки, причиняла ему боль, но он не мог позволить своим эмоциям взять верх. Он должен был сохранять спокойствие и принять правильное решение.
– Ни шагу дальше, – громкий голос драконорожденного эхом разносится по улицам. Алехандро и Отверженный повернулись лицом к медленно приближавшейся внушительной фигуре паладина.
Алехандро прикрыл Отверженного, пытаясь защитить старика собой. – Лоран, – позвал он. – Тебе не нужно этого делать. Мы можем все обговорить
– Можем, – указал драконорожденный на Отверженного, – Если отдашь его.
Рохас вздрогнул. Сдать Отверженного? Для чего он ему нужен? Разве его целью была не Скрижаль?
Лоран уставился на Рохаса, его глаза горели решимостью. – Тебе следует передумать, стрелок, – прорычал он. – Ты не хочешь делать из меня врага, ведь таковой уже стоит рядом с тобой, и ты позволил ему получить именно то, что он хочет.
– Он блефует, – вмешался Отверженный. Его брови опустились, нос вспыхнул, голос излучал чистую злобу и презрение.
– Да что ты – Лоран поднял руку, темная энергия кружилась вокруг его пальцев, – Ты действительно хочешь это узнать?
Рохас почувствовал, как по спине пробежала дрожь от ощутимого напряжения витавшего в воздухе. Он знал, что любой неверный шаг может обернуться для них всех катастрофой. Он не знал, кому доверять; ему с самого начала не нравился Лоран, он считал его обычным головорезом. С другой стороны, Отверженный с каждой минутой выглядели все менее и менее заслуживающими доверия. Милый старик, внезапно появляющийся из ниоткуда и предлагающий план по спасению города, и всё что он требует взамен – это очень мощный артефакт, чтобы спрятать его на «хранение»? Ему хотелось верить, что так и есть, но то, как Лоран двигался и говорил, говорило о другом.
Кому доверять? Должен ли он вообще доверять кому-либо из них?
Отверженный, почувствовав колебания Рохаса, наклонился ближе и настойчиво прошептал, – Ты не можешь доверять ему, стрелок. У него свои планы, запомни мои слова.
Лоран же, устав ждать, поднял руку в сторону, слегка сжав пальцы. Начал формироваться взрыв сверхъестественной энергии, готовый высвободиться.
Секунда колебания могла означать смерть. У него не было времени думать, поэтому он действовал чисто инстинктивно.
Быстрее, чем кто-либо мог видеть, он схватил Аргус и выстрелил. По всей улице прозвучал громкий хлопок, почти оглушивший Алехандро. Пуля попала Лорану прямо в голову.
Белый драконорожденный отшатнулся назад, схватившись за щеку. Паника охватила Алехандро, когда он увидел, как тот снова выпрямился. Пуля даже не пробила кожу, застряв на чешуе, покрывавшей лицо Лорана. Его глаза сверкали гневом, когда он выдернул пулю и бросил ее на землю.
Рохас почувствовал прилив страха и адреналина, пронзивший его. Он знал, что ситуация вышла из-под его контроля.
– Плохой выбор, – прорычал Лоран, его глаза светились яростью. Он сжал кулак, и три пурпурных заряда магии вырвались из его ладони, поразив Отверженного в грудь и отправив его назад.
Алехандро бросился к нему, чтобы проверить его состояние, но почувствовал, как еще один прилив магии обездвижил его и потянул назад.
– Это твое последнее предупреждение, Рохас, – пока магия драконорожденного удерживала его на месте, он мог видеть, что Отверженный все еще дышит. – Уйди и оставь колдуна мне, и мы сможем решить это мирным путем. – Его взгляд был острым и наполнен враждебностью, но он также видел… сострадание?
Подняв старика, он вспомнил, что сделал Лик. Явился и пропал. Может ли Лоран быть прав насчет него? Отверженный – плохой человек? Имеет ли это вообще значение?
– Это наименьшее, что ты можешь сделать, стрелок», – сказал Лоран, на этот раз его тон был мягче.
Алехандро сделал шаг назад, поскольку удерживавшая его магия исчезла, но все еще прикрывая Отверженного от него.
Внезапно, прежде чем он успел произнести слово, большой луч белого света ударил драконорожденного в бок. Визги заполнили территорию, а затем последовали скандирующие голоса, наполнившие город. Рохас обернулся. Свинцовый ящик лежал в стороне, открытый. Скрижаль, которую она держал, теперь находилась в руках Отверженного. Ранее темный обсидиан теперь переливался зловещим фиолетовым сиянием.
– Вы все глупцы, – его голос был жутким, хриплым и наполненным ядом. Теперь он уже не походил на хилого старика, как раньше. Энергия кружилась вокруг него, словно яростная буря, угрожая нести смерть и разрушения на своем пути. Он повернулся к драконорожденному и Рохасу, его глаза злобно светились силой. К этому времени Лоран оправился от взрыва. В его доспехах была огромная дыра, обнажавшая кусок частично обожженного туловища. Чешуя Драконорожденного сгорела, показывая под ней свежую, красную и обожженную кожу. Боль и шок были единственными выражениями на его лице.
– Ты сыграл свою роль, стрелок, – сказал Отверженный направляясь к раненому паладину. – А теперь, ради твоей же безопасности, я предлагаю тебе уйти.
Рохас был ошеломлен и потерял дар речи. Какова была цель всего этого? Что делает Скрижаль?
Он почувствовал, как все его существо онемело. Он не мог двигаться, не мог думать. Он как будто застыл во времени, оставаясь пассивным наблюдателем во всем этом испытании. Все это было ему не по силам. Он понятия не имел, что именно происходит, кому доверять, кого осуждать. Поэтому все, что он мог сделать, это смотреть.
Появилось несколько охранников, очевидно, привлеченных выстрелом и магическим взрывом. Когда они заметили Отверженного, они немедленно направили свои арбалеты на двух заклинателей, готовые стрелять. Но по их лицам он мог сказать, что страх крепко сжал их сердца.
Отверженный не обратили на них внимания. Он продолжал приближаться к Лорану, чьи глаза были полны ненависти и ярости. – Надеюсь, эта рана приятная на ощупь, – насмехался он.
Лоран молчал. Его взгляд был непоколебимым и холодным. Когда колдун приблизился, его рука протянулась к нему. Один из охранников выстрелил в него, стрела попала прямо в него. Она безвредно отскочил от его плеча. – Эти стрелы тебя не спасут, – мрачно усмехнулся колдун.
Охранники нервно переглянулись. Последовала короткая пауза, прежде чем другой попытался выстрелить, но стрела отскочила от того же места. Его товарищ по страже, видя, что их атака бесполезна, решил атаковать, готовя меч. Он попытался рубануть, но Отверженный просто поднял руку. Он издал короткий смешок, прежде чем без особых усилий остановить удар. Даже сквозь перчатки охранник мог чувствовать волны ледяной силы, исходящие от Отверженного. Охранник попытался сопротивляться, прорвать державшую его силу, но это было бесполезно. Внезапно меч разбился в его руках, осколки разрезали его руку и глубоко впились в плоть. Он вскрикнул от боли и рухнул на землю, схватившись за руку.