На свое венчание Джейми надела черное платье. Она выбрала этот цвет, чтобы разозлить шотландца, но, к сожалению, ее замысел провалился. Увидев Джейми в черном, Кинкейд только громко рассмеялся. Его смех гулко прокатился по залу. С потолочных балок посыпалась пыль.
Если бы Джейми знала, как ему нравится ее независимый нрав, она никогда бы не повела себя подобным образом. Алеку, ненавидящему женские слезы, была по душе ее строптивость. И чтобы досадить ему, Джейми оставалось только зареветь как белуге. Но она так же, как и Кинкейд, ненавидела слезы. Несмотря на свое отчаяние, девушка вела себя как королева. Взгляд ее был полон достоинства, стан прям, движения плавны. Такая не склонит голову ни перед какими трудностями. У нее твердый характер, и нет в нем места женским слабостям. Такие мысли проносились в голове Алека, наблюдавшего за будущей женой.
Джейми была одета как на похороны, но выглядела как невеста. «До чего же она прекрасна! – думал Алек. – Я, наверное, никогда не привыкну к ее красоте, и она всегда будет восхищать меня».
Джейми была для Алека загадкой. Несмотря на свое английское происхождение, она, однако, явно была не робкого десятка. «Как такое чудо могло появиться на этой земле? – спрашивал себя Алек. – И какое счастье, что ей неведома полная разврата жизнь при дворе короля!.. Слава богу, в леди Джейми нет ни одной отвратительной черты, которых так много у этих презренных англичанок!»
И особенно удачно, что барон уделял так мало внимания своим дочерям, таким образом не успев их испортить. Алек посмотрел на барона, по лицу которого потоком текли слезы, и переполнился презрением. Как может взрослый человек так недостойно вести себя? От отвращения Алека передернуло.
– Папе так жаль расставаться с нами! – прошептала Джейми, когда вместо ответа на вопрос священника «кто будет выдавать дочерей замуж», барон зарыдал еще громче. – Папа не вынесет разлуки.
Джейми не смотрела на Алека, когда говорила эти слова в защиту барона, но он понял, что она просит и его простить их несчастного отца и его недостойное мужчины поведение, что она взывает к его сердцу, понимая, какие чувства вызвал в нем плачущий Джеймисон.
Сама того не ведая, Джейми обнаружила перед шотландцем еще одну черту своего характера – преданность. Преданность тем, кого она любит. И этого было достаточно, чтобы Алек стал смотреть на нее, как на святую.
Джейми не смела поднять глаза и крепко держала сестру за руку. Даниел стоял по правую руку от Мери, а Алек рядом с Джейми, слева. Он положил руку ей на плечо и тесно прижался к ней.
Джейми попыталась вырваться, но Алек крепко сжимал ее плечо. Тогда попыталась вырваться Мери, но Даниел пресек эту попытку, обняв ее. Джейми ненавидела себя за то, что так боится Алека. Раньше чувство страха было неведомо ей. «Это потому, что он такой огромный, – уговаривала она себя. – Он навис надо мной, как грозовая туча». Даже его запах – запах здорового мужского тела, который при других обстоятельствах Джейми нашла бы, пожалуй, приятным, был сейчас ненавистен ей.
Между тем отец Чарльз прочитал молитву и приступил к обряду венчания. Он обратился к Мери и спросил, хочет ли она стать женой Даниела? Мери хихикнула, как будто вопрос показался ей очень смешным, и ответила:
– По правде говоря, нет, отец.
Джейми находилась на грани истерики. Ей совсем не хотелось выходить замуж за этого мужлана по имени Алек Кинкейд. Его бедро жгло ей тело, а взгляд прожигал душу.
Отец Чарльз пытался добиться от Мери нужного для продолжения церемонии ответа, а Джейми тем временем думала, что бы ей предпринять, чтоб избежать замужества. У нее даже мелькнула мысль оттолкнуть шотландца и просто сбежать.
Как бы прочитав ее мысли, Алек еще крепче обхватил Джейми за плечи и еще теснее прижался к ней.
Джейми попыталась вырваться, но напрасно. Тогда она шепотом попросила отпустить ее. Ответом ей было молчание.
Потеряв всякую надежду освободиться, Джейми посмотрела на Мери и сказала:
– Не стоит упрямиться, сестра. Отказываясь выходить замуж за Даниела, ты идешь против воли короля.
– Но если я скажу, что согласна стать женой этого человека, то солгу и тем разгневаю Господа нашего, – ответила Мери.
– Ради бога, Мери, к чему спорить? Ответь отцу Чарльзу.
Мери почувствовала раздражение в голосе сестры и, повернувшись к священнику, ответила:
– Ну хорошо, я согласна. – Мери перевела взгляд на Джейми. – Теперь ты довольна, сестра? Ты заставила меня солгать.
– Я тебя заставила?
Гнев, прозвучавший в этих словах, больше относился к Алеку, который в это время нежно поглаживал ее шею.
Отец Чарльз одобрительно кивнул, удовлетворенный.
Наступила очередь Джейми и Алека.
– Ваше полное имя, милорд? – спросил священник.
– Алек Кинкейд.
Отец Чарльз снова кивнул. Обреченность, таящаяся в прекрасных глазах Джейми, тревожила его душу, и он спешил закончить церемонию венчания. Спрашивая Джейми, согласна ли она стать женой Алека Кинкейда, он в спешке опустил слово «добровольно».
– Добровольно? – подсказала Джейми. Она собралась с духом, чтобы сказать, как она на самом деле относится к шотландцу и браку с ним, но пальцы Кинкейда впились ей в шею.
«Похоже, он собирается задушить меня», – подумала Джейми, пытаясь освободиться, но Алек только крепче сжимал ее. В его взгляде сквозила угроза. Этот надменный мужлан, вне всякого сомнения, задушит ее, попытайся она произнести слово «нет».
Пальцы Алека все крепче сжимали шею Джейми, и она почти невольно выдохнула:
– Да.
Священник облегченно вздохнул и быстро завершил церемонию.
Мери вырвалась из рук Даниела и побежала к двери, но он в два счета настиг ее, заключил в объятия и крепко поцеловал, не стесняясь присутствующих. Мери, как поникший цветок, уронила голову ему на грудь.
Близнецы, как положено, зарыдали, барон запыхтел, а Джейми захотелось умереть тут же, на месте.
Кинкейд не торопился с поцелуем. Расставив ноги и уперев руки в бока, он молча смотрел на склоненную голову жены.
Молчание длилось, и Джейми готова была поклясться, что он простоит так всю ночь, если она не взглянет на него.
Сердце ее сильно забилось, и она подняла на Алека робкий взгляд.
Его глаза, казалось, были холодными, но в них затаился страх. «Какие же они темные и бездонные», – подумала Джейми.
Внезапно Алек нагнулся и заключил ее в объятия. Взяв Джейми за подбородок, он поцеловал ее. Поцелуй был долгим и… удивительно нежным.
Поцелуй растопил сердце Джейми, как солнце – снег. У нее не было ни сил, ни желания сопротивляться. Когда губы их оторвались друг от друга, Джейми посмотрела на мужа, пытаясь понять, что он сейчас чувствует.
Алек, в свою очередь, не отводил глаз от Джейми и видел, как она смущена. Похоже, девушка ни разу не целовалась. Сплетая пальцы, она пыталась справиться с волнением.
«Какие сладкие у нее губы», – подумал Алек, и ему снова захотелось поцеловать их.
– Сейчас?! – крик Мери разорвал стоявшую в зале тишину. – Джейми, они хотят увезти нас прямо сейчас!
– Сестра, наверное, чего-то не поняла? – спросила Джейми мужа. – Вы ведь не уедете так быстро?
– Уедем, – ответил Алек. – У нас с Даниелом дома много дел. Через час мы отправляемся в путь.
Джейми поняла его так, что о них с Мери сейчас нет речи, и что, возможно, они получат на некоторое время свободу. Боясь показать свои истинные чувства, она посмотрела на Кинкейда и осторожно спросила:
– Разве вы не останетесь с нами пообедать?
Нетрудно было проследить ход ее мыслей: вспыхнувший радостью взгляд выдавал ее с головой. «Неужели она настолько наивна?» – подумал Алек. Ему стало смешно. Джейми же была сейчас такой серьезной и полной надежды.
В ответ на ее наводящий вопрос он молча покачал головой, давая понять, что обедать они не останутся.
Джейми почувствовала необычное облегчение – дверь тюрьмы распахнулась, и она снова на свободе.
Свобода, как это прекрасно! Значит, их брак был пустой формальностью? Как же она не поняла этого сразу? Шотландцы просто выполняли требование короля. Скоро они вернутся домой к своим, одному Богу известным, обязанностям, оставив новобрачных на их родной земле. Такие браки не редкость. Джейми даже разозлилась на себя: как она сразу не догадалась, что все это представление не более чем шутка. Сколько нервов и сил она бы сберегла!
Из груди Джейми вырвался вздох облегчения. Мысленно она обратилась к Господу Богу, пообещав ему поститься ровно двенадцать дней.
– Вы когда-нибудь еще приедете в Англию? – спросила Джейми, стараясь быть радушной хозяйкой.
– Только война заставит меня вернуться сюда, – ответил Кинкейд. Джейми нахмурилась. «Дубина неотесанная, – подумала она, – даже не пытается быть вежливым, а значит, и мне незачем соблюдать хорошие манеры». Гордо вскинув голову, она повернулась к Алеку спиной и направилась к отцу.
– Уже темнеет, милорд, – бросила она через плечо. – Вам лучше поторопиться.
Джейми хотела добавить, что рада была познакомиться с ним, но, вовремя вспомнив, что ложь большой грех, промолчала.
– Собирай вещи и прощайся с семьей, Джейми, пока мы с Даниелом седлаем лошадей, – приказал Алек, – да побыстрее.
– Это касается и тебя, Мери, – весело подхватил Даниел.
– Зачем так спешить? – спросила Мери.
– Нам с Алеком не хотелось бы провести еще одну ночь на вашей земле, – ответил Даниел. – Мы должны преодолеть хорошее расстояние прежде, чем ночь спустится на землю.
Джейми уже подошла к столу, но, услышав слова Алека и объяснения Даниела, застыла как вкопанная. Она быстро обернулась и закричала:
– Милорд, вы же хотели оставить меня дома?! Разве наш брак не свершился лишь по воле короля?
Алек, направлявшийся к двери, остановился и взглянул на Джейми.
– Да, жена, наш брак свершился по воле… – ответил он. – По моей воле. Ты меня понимаешь?
– Нет, не понимаю, – ответила Джейми, стараясь не обращать внимания на грозный вид шотландца и его зычный голос.
Джейми попыталась придать себе столь же грозный вид, но срывающийся голос выдал ее. Она поняла это по улыбке мужа.
– Со временем ты хорошо научишься понимать меня, – заметил Алек. – Даю тебе честное слово.
К чему ей его слово, все и так понятно. Он действительно исчадие ада. Что толку спорить?.. Как только Кинкейд исчез за дверью, глаза Джейми наполнились слезами. Она опустилась в кресло и дала волю рыданиям.
Джейми была слишком расстроена, чтобы собирать вещи, и близнецы помогли ей, дав сестре возможность попрощаться с отцом.
К тому времени, когда близнецы вернулись, Мери была на грани истерики. Крикнув «прощайте», она пулей вылетела из зала.
– Вот твои вещи, Джейми, – сказала Агнес. – Остальное я тщательно упакую и перешлю в Шотландию, ведь эта страна не так уж и далеко от нашей.
– Я пришлю твои прекрасные гобелены, – пообещала Алиса. – Клянусь, мы ничего не забудем. Ты быстро привыкнешь к своему новому дому.
– Алиса, я уже все сказала сестре, – обиделась Агнес. – Почему ты всегда стараешься быть лучше меня? Джейми, я положила тебе в сумку шаль твоей мамы и лекарства.
– Спасибо, сестрички, – сказала Джейми, обнимая близняшек. – Я буду скучать без вас. Вы мои самые родные и любимые.
– Ты такая храбрая, – прошептала Агнес. – Ты так хорошо держишься. Я бы умерла от страха. Выйти замуж за человека, который…
– Пожалуйста, не говори о нем, сестра, – прошептала Алиса. – Думаешь, Джейми легко будет жить с мыслью, что он убил свою жену?
– Но может быть, это только слухи? – ответила Агнес. Джейми очень хотелось, чтобы сестры замолчали. Их слова еще больше расстраивали ее.
Барон Джеймисон дотронулся до Джейми, пытаясь привлечь к себе ее внимание.
– Без тебя я через неделю умру, – захныкал он. – Кто приготовит мне еду? Кто выслушает мои рассказы?
– С тобой все будет хорошо, папа. Алиса и Агнес позаботятся о тебе. – Джейми нагнулась и поцеловала отца в лоб. – Пожалуйста, папа, не плачь. Мы с Мери будем навещать тебя и…
Джейми не могла закончить фразу. Она знала, что говорит неправду. Никогда ей больше не увидеть отца! Ее мир, такой спокойный и безмятежный, рухнул в одно мгновение.
Мысли Джейми произнесла вслух Агнес:
– Мы ведь никогда не увидимся снова, сестра. Думаю, он не позволит тебе приезжать домой.
– Обещаю, что найду способ навестить вас, – прошептала Джейми сквозь слезы. Господи, каким же трудным было прощание!
Барон Джеймисон продолжал бормотать сквозь рыдания, что шотландцы обокрали его, уведя самое лучшее, что у него было, – любимых дочерей. Как он теперь будет жить? Джейми изо всех сил старалась успокоить отца, но чем больше она произносила нежных слов, тем горше рыдал барон.
На помощь Джейми пришел Бик. Он попытался увести девушку от барона, но тот крепко схватил дочь за руку и не отпускал. Джейми не знала, что и делать.
– Тебе пора, Джейми, – уговаривал Бик. – Не надо злить своего мужа. Он ждет тебя во дворе. Даниел и Мери уже пустились в путь. Идем со мной, девочка. Впереди у тебя новая жизнь.
Ласковый голос Бика успокоил Джейми. Она решилась, выдернула руку и последовала за стариком. На пороге она хотела обернуться, но Бик остановил ее.
– Не оглядывайся назад, – сказал он, – и перестань дрожать. Постарайся думать о том, сколько нового ждет тебя впереди!
– Именно это и пугает меня, – ответила Джейми. – Я же ничего не знаю о Кинкейде, Бик. О нем ходят такие страшные слухи! А теперь он мой муж.
– Что сделано, то сделано. Сейчас у тебя есть только два пути: или ты его возненавидишь и сделаешь вашу жизнь несчастной, или полюбишь его и будешь счастлива.
– Я не хочу ненавидеть, – шепнула Джейми.
Бик улыбнулся: Джейми всегда была разумной девочкой.
– Чтобы ненавидеть, у тебя слишком доброе сердечко. Да и не ты первая, не ты последняя…
– Что ты хочешь этим сказать?
– Многие девушки выходят замуж, не видя до свадьбы своих женихов.
– Да, но эти девушки выходили замуж за своих соотечественников.
– Немедленно успокойся, – потребовал Бик, услышав жалобные нотки в голосе Джейми. – Кинкейд не обидит тебя. Я это чувствую.
– Откуда тебе знать? – спросила Джейми, обернувшись к старику. – Говорят, он убил свою жену. Ты что, забыл об этом?
– Неужели ты веришь слухам, Джейми?
– Нет, нет, – поспешно ответила девушка.
– А почему?
Джейми пожала плечами.
– Я не могу объяснить, – прошептала она, – но что-то подсказывает мне, что он не мог убить. – Она вздохнула и добавила: – Возможно, я ошибаюсь, Бик, но его глаза… нет, он не злой человек.
– Все эти слухи – сплошной вымысел, – заключил старый конюх. – Кинкейд не убивал ее. Я прямо спросил его об этом.
– Не может быть! – Джейми не могла удержаться от смеха. – За такой вопрос он убил бы тебя, Бик!
– Проклятие, – разозлился старик. – Меня больше всего беспокоит твое будущее, а не то, что он со мной может сделать. Конечно же, я спросил его об этом, только когда узнал, что он выбрал тебя.
– Когда же ты успел это сделать? – нахмурилась Джейми.
– Какое это имеет значение, – поспешно ответил старик. – Но я сразу понял, что Кинкейд хороший человек, стоило мне увидеть его лошадь. – Говоря это, Бик снова легонько подтолкнул свою любимицу. – Если человек хорошо относится к своей лошади, то он будет хорошо относиться и к своей женщине.
– Ради бога, Бик, как ты можешь сравнивать женщину с лошадью? Что за глупая теория! И почему ты выглядишь таким довольным?
– У меня есть на то причины.
Джейми снова остановилась, и Бик снова подтолкнул ее.
Посередине двора, придерживая коня, стоял Кинкейд. Трудно было угадать, что он чувствует, о чем думает. Лицо его оставалось непроницаемым, но Джейми была готова биться об заклад, что он недоволен столь долгим ожиданием. Кинкейд вовсе не производил впечатление человека, способного ждать.
Алек во все глаза смотрел на приближающуюся жену. Нет, он никогда не привыкнет к ее красоте, к ее таким необычным глазам. «Голубое голубому рознь», – вспомнил он слова Бика. Теперь Алек понимал, что хотел сказать старик. Эта красивая женщина вызовет немало разговоров на его родной земле, но он не позволит себе попасть под ее каблук. Кинкейд продолжал пристально рассматривать Джейми, и мысли, то радостные, то печальные, сменяя одна другую, проносились в его голове: какие у нее зовущие губы, какая складная, маленькая фигурка! Его соплеменники, конечно же, будут завидовать. Нет, они не осмелятся позариться на то, что принадлежит ему по праву, но все-таки надо не спускать с нее глаз.
Джейми боялась его. Что ж, это хорошо – жена должна бояться мужа, но, однако, этот страх раздражал его. Девушка была похожа на чуткого олененка, готового сорваться с места при малейшей опасности.
Быстрым движением шотландец вскочил на коня. Могучий жеребец скосил огромный глаз в сторону кобылы Джейми, которую вел грум. Резвая, почувствовав незнакомый ей доселе запах самца, громко заржала и стала рваться на волю. Алек выхватил поводья из рук с трудом удерживающего лошадь мальчишки и приказал ей стоять. Резвая послушалась тут же.
Бик слышал прерывистое дыхание Джейми и понял, что она вот-вот упадет в обморок. Он обнял ее за плечи.
– Возьми себя в руки, девочка. Разве я не учил тебя быть смелой?
Слова старика возымели действие.
– Ты обижаешь меня, Бик, – ответила Джейми, гордо подняв голову, – я не собираюсь падать в обморок.
Старый конюх спрятал улыбку. Перед ним стояла прежняя храбрая малышка. Изящным жестом подобрав юбку, Джейми с помощью Бика села на лошадь.
– А сейчас дай мне слово во всем слушаться мужа, – приказал старик, нежно поглаживая ее руку. – Помни, что это одна из священных заповедей.
– Я не знаю такой заповеди.
– Эту заповедь знают в моей стране, – заметил Алек сурово.
Джейми недоверчиво посмотрела на мужа. Лицо его было так же бесстрастно.
– Вы помните о своем обещании, милорд? – спросил Бик.
Алек кивнул. Передав поводья Резвой жене, он тронул своего коня и, не оглядываясь, поскакал вперед.
Джейми посмотрела ему вслед, ожидая, что он остановится и подождет ее, но Кинкейд уже проскакал по подъемному мосту и скрылся из виду, так ни разу и не оглянувшись.
– О каком обещании ты говорил? – спросила Джейми старика, тронув лошадь.
– Тебе это будет неинтересно. – Бик потупил взгляд.
– Я приказываю тебе сказать.
– Просто мы немного поговорили о… твоей невинности.
– То есть?
– Впереди у тебя первая брачная ночь. Так как я первым рассказал тебе об отношениях между мужчиной и женщиной, то я счел необходимым предупредить твоего мужа…
– Господи, неужели ты говорил с ним о таких вещах?! – прервала старика Джейми.
– Да, и он обещал быть очень осторожным, особенно в первую ночь.
– Он никогда не дотронется до меня, – заверила Джейми, чувствуя, что краснеет. – Ты напрасно говорил с ним на эту тему.
– Не пугай меня, девочка. Ты должна подчиняться мужу, и тогда он, в свою очередь, будет внимательным к тебе. Он обещал мне это.
– Довольно, Бик! Я уже сказала, что не позволю ему до меня дотронуться.
Бик тяжело вздохнул:
– Тогда тебя ждут нелегкие времена. Судя по взглядам, которые он бросает на тебя, Кинкейд уложит тебя в постель при первом же удобном случае. Будь готова к этому и делай все, что он тебе прикажет.
– Как он может приказывать мне?! – возмутилась Джейми.
– Не кричи на меня. Тебе пора трогаться в путь.
– Еще минутку, Бик. Обещай мне, что приедешь в Шотландию, если что-то случится дома.
– Случится? А что может здесь случиться?
– Дело в том, что папа одолжил у барона Эндрю несколько золотых монет, – ответила Джейми, избегая взгляда Бика, – и я боюсь, что он не сможет вернуть долг.
– Господи! – закричал старик. – Неужели он продал тебя барону Эндрю?!
– Нет, нет, ты меня неправильно понял. Это был просто заем. Давай не будем сейчас спорить, но обещай, что приедешь за мной, если папа будет нуждаться в помощи.
– Хорошо, девочка, я обещаю тебе. Если что-то случится…
– Молю Бога, чтобы ничего не случилось!
– Будем надеяться на лучшее. А сейчас догоняй мужа.
– Еще минуточку, Бик, и я уеду.
– Сдается мне, что ты нарочно тянешь время. Боюсь, что муж уже раскусил тебя и теперь считает меня обманщиком.
– Почему?
– Я сказал ему, что ты нежная и послушная девочка.
– Я такая и есть – нежная и послушная.
– Которая может вспыхнуть, как порох, если что-то ей не по нраву, – фыркнул Бик.
– Что ты еще наговорил ему, Бик? Мне лучше знать правду, иначе я могу все испортить.
– Сказал, что ты очень застенчивая.
– Я?!
– Что ты слабая и нуждаешься в защите.
– Боже!
– Что ты очень набожная.
– Что еще?
– Что ты проводишь все дни за вышиванием.
Джейми громко расхохоталась:
– Зачем ты наговорил ему все эти глупости?
– Потому, что я желаю тебе счастья. Однако я не сказал ему, что ты говоришь на кельтском языке.
– Я тоже.
Они обменялись лукавыми взглядами.
– Бик, ты не жалеешь, что научил меня столь многому?
– Конечно, нет. Просто я решил, что лучше выглядеть в его глазах слабой и беззащитной, тогда он будет бережнее относиться к тебе.
– Мне все равно, что он думает, но я не хочу выглядеть слабой.
– Женщина должна быть слабой.
– Но только не такая, как я. На ком держался весь дом? Кто лучше всех ездит верхом? Кто…
– Я знаю все твои таланты, – перебил девушку Бик. – Но держи их до поры до времени при себе. А сейчас тебе пора в путь. Не надо дразнить собак. Давай трогай!
– Я еще не все сказала, Бик.
– Слушаю.
– Я очень люблю тебя, Бик. Я никогда не говорила этого раньше, но ты для меня дороже всех на свете. Я всегда относилась к тебе, как к отцу.
На глазах у старика показались слезы.
– И я люблю тебя, Джейми, – сказал он дрожащим голосом, – ты мой самый родной человек, ты мне как дочь.
– Обещай, что никогда не забудешь меня.
Бик крепко сжал руку девушки:
– Обещаю.
По щекам Джейми катились слезы. Гордо распрямив плечи, она тронула лошадь и поскакала к воротам.
Бик смотрел ей вслед. Только бы она не оглянулась и не увидела, как горько он плачет! Тоска сжимала сердце старика: его ненаглядная девочка покидала его. Встретится ли он с ней снова?
Сердце подсказывало ему правду – они никогда больше не увидятся.