Алек Кинкейд торопился домой. По просьбе короля Эдгара он около месяца изучал в Лондоне традиции и нравы английского королевского двора и непредсказуемый характер английского короля. Откровенно говоря, это поручение не доставило Алеку ни малейшего удовольствия. Было чертовски скучно и неинтересно. Английские бароны оказались большими снобами, их слабые здоровьем дамы – жеманными и ограниченными, а сам король Генри – безвольным человеком, не способным проявить ни в чем настоящую твердость. Алек, привыкший оценивать людей по их поступкам, был неприятно поражен тем, как поспешно король Генри вершит суд над своими подданными и, не вникая в суть дела, частенько выносит им оправдательные приговоры, хотя они того вовсе и не заслуживают.
К счастью, срок его пребывания при дворе английского короля подошел к концу, и Алек мог отправляться восвояси. Глава огромного клана, он часто вспоминал о своем доме, расположенном в суровой гористой местности на северо-западе Шотландии. Что ждет его там? Какие испытания уготовила ему судьба? Одному Богу известно, с какими трудностями он столкнется, вернувшись домой!
И вот новая отсрочка. Черт бы побрал эту женитьбу!
Алек относился к предстоящему браку с неизвестной англичанкой, как к досадной необходимости, уступке английскому королю. Да и она наверняка согласилась выйти за него замуж лишь из боязни ослушаться королевского приказа. Монарх же этим браком решил скрепить непрочный союз между двумя государствами.
Король Генри лично настаивал на кандидатуре Алека Кинкейда в качестве жениха для его подданной, и причины такой настойчивости были понятны: Алек, самый молодой лендлорд во всей Шотландии, был достаточно могущественной фигурой – главой клана и предводителем пяти сотен свирепых воинов, число которых могло быть легко удвоено за счет верных союзников.
Кинкейд был предметом гордости шотландских горцев, о его подвигах ходили легенды, которые достигли и границ Англии.
Король Генри прекрасно знал, что Алек не питает нежных чувств к его соотечественникам, и надеялся предстоящим браком смягчить кельтскую предвзятость. Он так и сказал королю Эдгару, выразив при этом пожелание, чтобы союз между Англией и Шотландией с годами становился все прочнее и нерушимее. Однако на самом деле причина такого выбора, видимо, заключалась в другом: английский монарх надеялся сделать Алека Кинкейда своим союзником.
Но попытки наладить отношения были тщетными. С того самого дня, когда Эдгар преклонил колени перед королем Англии и присягнул ему на верность, он стал его вассалом. Но в жилах короля Эдгара текла шотландская кровь, и посему он ставил интересы своей страны, своего народа превыше всего.
Вместе с Алеком Кинкейдом при дворе английского короля находился его друг детства – будущий вождь клана Фергюсенов Даниел. Как и Алек, он провел при дворе долгий скучный месяц и счастлив был скорому возвращению домой. И ему тоже приказали сыскать себе в Англии подходящую невесту, к чему он отнесся с полнейшим безразличием.
Шотландцы отправились в путь на рассвете и всю дорогу проскакали в бешеном темпе, останавливаясь только дважды, чтобы дать отдых уставшим лошадям. Они рассчитывали провести во владениях барона Джеймисона не более двух часов, полагая, что этого времени вполне достаточно, чтобы отдохнуть, хорошенько перекусить, быстро обвенчаться со своими нареченными, если священник окажется под рукой, и безотлагательно отправиться в обратный путь.
Ни Алеку, ни Даниелу и в голову не приходило провести еще одну ночь на постылой английской земле, чтобы дать будущим женам время попривыкнуть к своему новому положению и проститься с родным домом. Женщины были в данном случае просто товаром, и их желания в расчет не принимались. Главное – выполнить приказ короля.
Король Эдгар предоставил Кинкейду привилегию первому выбирать невесту, хотя, по правде говоря, шотландцам было совершенно безразлично, кто им достанется. У Даниела и Алека было лишь одно желание – поскорее выполнить приказ короля и вернуться домой.
Так случилось, что шотландский дьявол и его товарищ прибыли в имение барона Джеймисона на три дня раньше намеченного срока. Именно так назвал их Бик, первым заметивший приближение соотечественников. Он как раз сидел на верхушке лестницы, ведущей на сеновал, размышляя о том, как хорошо было бы сейчас вздремнуть. Работа под теплым весенним солнцем подействовала на старого конюха так расслабляюще, что в голове теперь стоял туман, а глаза слипались сами собой. Но леди Мери утащила Джейми на южный луг, и Бику непременно следовало присмотреть за девушками, чтобы с ними, не дай бог, не случилось никакой беды. Когда Джейми вырывалась на волю, ее свободолюбивая натура не знала преград. Всегда такая рассудительная и спокойная, она вдруг становилась неукротимой и если сама не совершала необдуманных поступков, то подстрекала к ним сестру. «Девочке нужна твердая мужская рука, – думал Бик, – иначе она натворит бог знает что».
От этой мысли по телу Бика поползли мурашки. Он протяжно зевнул и стал осторожно спускаться по лестнице. Но не успел преодолеть и двух ступенек, как его взгляд упал на приближающихся всадников.
От неожиданности старик чуть не свалился с лестницы. Колени задрожали, сердце сильно забилось. Превозмогая слабость, он кое-как спустился на землю и так и застыл.
Сердце Бика продолжало громко стучать. Пытаясь унять его, старый конюх приложил к груди руку, призывая на помощь весь свой здравый смысл. С чего это вдруг он так испугался? Ведь в нем самом течет шотландская кровь, хотя, правда, его предки были выходцами из более цивилизованной, низинной части страны. Может статься, эти люди не такие и варвары… Тело старика мелко дрожало, на лбу выступила испарина. «Я всего лишь маленький человек, – уговаривал он себя, пытаясь справиться с дрожью, – эти гиганты на кого хочешь наведут страх».
Один из шотландцев, которого Бик окрестил про себя товарищем дьявола, был высокого роста, с широким разворотом плеч, волосами цвета ржавчины и зелеными, как океан, глазами. У уголков его холодных глаз затаились насмешливые морщинки.
Он был очень высок, однако в сравнении с другим казался просто карликом.
Сам же дьявол был на целую голову выше своего товарища и такой могучий и крепкий, что, наверное, уступал в силе лишь самому Гераклу.
Бик как зачарованный смотрел на гиганта, отмечая про себя и золото его волос, и темное от загара лицо, и могучую, без капли жира фигуру. Бик настолько расхрабрился, что даже подошел поближе, чтобы получше их рассмотреть, но тотчас пожалел об этом и отпрянул назад. Взгляд карих глаз был надменным и таким холодным, что мог превратить человека в лед.
Отчаянию конюха не было предела. Все его планы устроить судьбу своей девочки рухнули в одно мгновение. «От таких людей надо держаться подальше», – решил он, всем сердцем желая, чтобы стоявшие перед ним варвары никогда не увидели его ненаглядную Джейми.
– Меня зовут Бик, – дрожащим голосом произнес старик. – Я здесь главный конюх, – добавил он с гордостью, давая понять, что он фигура немаловажная и с ним можно вести серьезные разговоры. – Мы не ждали вас так рано, – продолжал он, слегка заикаясь от волнения, – иначе вся семья вышла бы навстречу.
Бик замолчал, ожидая ответа, но его не последовало. Под пристальным взглядом шотландцев старик чувствовал себя мышью, загнанной в мышеловку.
Потоптавшись на месте, Бик сделал еще одну попытку расшевелить непрошеных гостей:
– Вы проходите в замок, – сказал он, – а я позабочусь о ваших лошадях.
– Мы сами позаботимся о них, старик, – последовал ответ. Голос зеленоглазого так же не отличался теплотой, как и его взгляд.
Бик молча кивнул и отошел в сторону, уступая дорогу всадникам. Он с интересом наблюдал, как они, спешившись, расседлали коней, обтерли их пучками соломы, потрепали по холкам, приговаривая при этом что-то нежное на своем родном языке. Лошади у них были не какие-нибудь там клячи, а породистые жеребцы, один вороной, второй – буланый.
В душе старого конюха вновь затеплилась надежда: ведь отношение к лошадям немало говорит о характере человека. У хорошего человека и лошадь хорошая, а не такая, как у барона Эндрю. Его несчастная кобыла вся в рубцах и ссадинах от постоянного общения с хлыстом.
– Ваша охрана осталась за стенами замка? – спросил Бик по-кельтски.
На этот раз его попытка увенчалась успехом, ибо тот, что был поменьше, улыбнулся и с гордостью ответил:
– Мы приехали одни.
– Одни, без всякого сопровождения? – удивился старик.
– Да, – подтвердил шотландец. – Нам не нужна охрана. Мы и сами можем за себя постоять, правда, Кинкейд?
Гигант промолчал.
– Как вас величать, милорды? – осмелился спросить Бик, чувствуя, что отношения немного потеплели.
– Ты хорошо говоришь на нашем языке, – заметил зеленоглазый, пропустив вопрос старика мимо ушей. – Ты что – шотландец?
Бик гордо выпрямил плечи.
– Истинный шотландец, – ответил он, – и когда-то был таким же рыжим, как вы. Теперь мои волосы поседели.
– Меня зовут Даниел, – последовал запоздалый ответ на вопрос Бика, – я из клана Фергюсена. А это Алек. Он вождь клана Кинкейдов.
Бик отвесил низкий поклон:
– Рад познакомиться с вами. Мне так давно не приходилось разговаривать с настоящими шотландцами, что я и забыл, как это делается. Ну и нагнали вы на меня страху! Я решил, что едут великаны. Теперь я вспомнил, что все жители высокогорья такие исполины.
Бик поставил лошадей в чистые стойла, задал им свежего корма, налил воды и вновь пустился в рассуждения.
– Вы приехали на целых три дня раньше. Боюсь, что в доме будет переполох.
Незваные гости не удостоили его ответом, но по взглядам, которыми они обменялись, Бик понял, что им совершенно безразлично, как их здесь встретят.
– Может, вы ждали кого-то другого? – спросил Даниел, нахмурив брови.
Вопрос озадачил Бика:
– Мы? Нет, мы никого не ждали, кроме вас, а вы должны были приехать только через три дня.
– Тогда почему же опущен мост и у ворот нет часового?
– Ах, это, – старик с облегчением вздохнул. – Видите ли, наш барон немного беспечен.
Гости обменялись скептическими взглядами, и Бик решил защитить своего хозяина.
– Мы живем так далеко, что к нам редко кто приезжает без особого на то приглашения, – заметил старик. – Барон говорит, что у него в замке нет ничего столь ценного, что стоило бы украсть.
– Нет ничего ценного? – удивился Алек Кинкейд, впервые подав голос, который оказался неожиданно певучим, нежным и сразу приковывал к себе внимание. Он внимательно посмотрел на Бика, и у того вновь задрожали колени.
– Мне кажется, у него есть дочери, не так ли? – раздраженно спросил Алек. Глаза его метали молнии. Старик не выдержал пристального взгляда и опустил глаза.
– Правильно, у него есть дочери, – сказал он, замешкавшись больше, чем ему бы хотелось.
– И он считает, что они не нуждаются в защите? – переспросил Даниел, недоверчиво покачав головой. – Ты слышал что-нибудь подобное, Алек?
– Никогда в жизни.
– Что за человек барон Джеймисон?
– Англичанин, Даниел, – ответил за Бика Кинкейд.
– И этим все сказано, – заключил зеленоглазый сухо. – Скажи мне, Бик, неужели дочери барона так некрасивы? Неужели никому не придет в голову покуситься на них?
– Все они очень хорошенькие, – ответил Бик, – а одна из них хороша прямо-таки как майский день. Разрази меня гром, если я вру. Во всем виновато легкомыслие отца.
– А сколько у барона дочерей? – поинтересовался Фергюсен. – Мы сочли неуместным спрашивать об этом короля.
– Вы увидите только трех, – ответил, смутившись, Бик. Он раскрыл рот, чтобы объяснить свои слова, но гости уже потеряли к нему интерес и направились к входу в замок.
«Сейчас или никогда», – решил про себя старик. Собравшись с духом, он выпалил:
– Кто из вас обладает большей властью?
Гости застыли на пороге.
– Что заставило тебя задать такой дерзкий вопрос? – Кинкейд сурово сдвинул брови.
– Не хочу показаться неучтивым, но у меня есть веские причины спросить об этом. Я просто вынужден задать этот вопрос. Кто еще, кроме меня, защитит ее интересы?
Услышав такое странное объяснение, Даниел недоуменно пожал плечами.
– В ближайшие год или два я стану одним из предводителей моего клана, – ответил он, – а Кинкейд уже сейчас вождь большого и сильного клана. Я ответил на твой вопрос, Бик?
– Значит, лорд Кинкейд имеет право первым выбирать невесту?
– Да, это так.
– Значит, он могущественнее, чем вы? – настаивал старик.
Даниел кивнул в знак согласия:
– В настоящий момент – да. Неужели ты никогда не слышал о храбрых воинах из рода Кинкейдов?
– Я много чего слышал, – ответил Бик, помрачнев.
– Наверное, ты слышал и рассказы о битвах, в которых участвовал Кинкейд? – спросил с улыбкой Даниел, по-своему истолковав мрачный вид старика.
– Да, здесь ходят всякие слухи, но я не верю им, – ответил Бик, бросив осторожный взгляд на Алека. – Эти слухи распространяются англичанами, а они склонны все преувеличивать. Я не верю, чтобы милорд был так… жесток.
Фергюсен с хитрой усмешкой посмотрел на Алека:
– Не думаю, чтобы слухи были сильно преувеличены. Ты слышал, что Кинкейд не знает пощады? Жалости?
– Да.
– И почему же ты не веришь этому? Поверь мне, это – чистая правда. Не так ли, Алек?
– Все верно, Даниел, – жестко подтвердил Кинкейд.
– Старик, твой вопрос очень удивил меня, – продолжал Даниел. – Что заставило тебя задать его? Может, ты хочешь узнать что-то еще?
Бик робко кивнул и посмотрел на Кинкейда, обдумывая, как подипломатичнее выяснить то, что ему хотелось, не обидев грозного воина.
Алек заметил страх старика. Он подошел к нему вплотную и спросил:
– Что ты хочешь узнать?
– Вам когда-нибудь приходилось быть жестоким по отношению к женщине? – спросил Бик с дрожью в голосе.
Глаза Кинкейда вспыхнули гневом. Конюх инстинктивно прикрыл лицо рукой и попятился к стене.
– Я был терпелив с тобой, старик, но если ты осмелишься задать мне еще один подобный вопрос, клянусь, он будет последним в твоей жизни.
Старик быстро закивал:
– Мне просто хотелось побольше узнать о вас, милорд. Я собираюсь преподнести вам подарок, который вы, несомненно, оцените.
– Ты говоришь загадками, – произнес Даниел с угрозой, вставая рядом с другом. – Ты слишком долго прожил в Англии и, наверное, поэтому так много себе позволяешь.
– Я понимаю, вам кажется, что мои вопросы лишены смысла, – ответил старый конюх, – но, поверьте, я действую так в интересах моей хозяйки. Если я ошибусь, она никогда мне этого не простит.
– Не хочешь ли ты сказать, что боишься женщины? – удивился Даниел.
Бик сделал вид, что не замечает ни удивления Фергюсена, ни его иронии.
– Нет, я не боюсь женщин, – ответил он, гордо подняв голову. – Но я хочу быть хозяином своего слова, ибо ничего нет в мире дороже чести. Мне не стыдно сказать, что есть одна женщина, доверием которой я очень дорожу. Она мне как дочь.
Бик осмелился посмотреть прямо в глаза Кинкейду, но не увидел в них ничего, кроме холодного безразличия. Как бы ему хотелось, чтобы из этих двоих более могущественным был другой! Тот хоть иногда улыбается. Ну почему судьба так несправедлива! Собравшись с силами, Бик продолжил свое дознание:
– Вы достаточно сильны, милорд Кинкейд, чтобы защитить то, что принадлежит вам по праву?
– Да, – последовал ответ.
– Барон Эндрю соберет против вас целое войско. Он добровольно не отдаст то, что я хочу вам подарить. Он может даже призвать на помощь короля Генри.
Но эта угроза не произвела на Кинкейда ни малейшего впечатления.
– Какое мне до этого дело? – заявил он, безразлично пожав плечами.
– А кто такой барон Эндрю? – поинтересовался Даниел.
– Англичанин.
– Тем лучше, – заметил Алек. – Если я соглашусь принять твой подарок, старик, никакой англичанин не сможет помешать мне в этом.
– Рад это слышать, милорд, – в голосе Бика чувствовалось облегчение.
– Это, случайно, не лошадь, старик? – спросил Даниел, все еще недоумевая.
– Нет, это не лошадь, Даниел, – ответил за старика Кинкейд.
Бик заулыбался. «Кажется, этот человек очень проницателен», – подумал он.
– Раз вы уже поняли, что это за подарок, милорд, разрешите задать вам еще один вопрос: как вы относитесь к голубым глазам?
– У нас на высокогорье почти у всех голубые глаза, – вмешался Даниел.
– Я знаю, – ответил Бик, – но голубое голубому рознь.
Он откашлялся и продолжал:
– А теперь позвольте вам загадать загадку, милорд Кинкейд. Барон Джеймисон относится к дочерям примерно так же, как он относится к своим лошадям. Вам стоит посмотреть вокруг, и вы поймете, что я имею в виду. Взгляните на этих трех хорошеньких лошадок. Они принадлежат дочерям барона. Всякий, кто хочет, может их видеть, но если вы пройдете по длинному коридору и повернете за угол, то обнаружите еще одно стойло, скрытое от посторонних глаз. Именно там барон держит свою красавицу, прекрасную белую кобылку, достойную самого лучшего в мире жеребца. Я шотландец и знаю толк в лошадях. Идите за мной, и, уверяю вас, вы не пожалеете, что потратили время.
– Я сгораю от любопытства, Кинкейд, – сказал Даниел.
Мужчины последовали за Биком по коридору и свернули за угол. Взяв в рот пучок соломы, старик нагнулся к стойлу, и молодая резвая кобылка мягкими губами осторожно взяла солому из его рта. Проникший в щель приоткрытой двери конюшни луч солнца заиграл на белой с серебряным отливом лошадиной спине… Шотландцы с нежностью гладили кобылку, трепали по холке, шептали ей ласковые слова.
«Если бы так же они отнеслись и к моей девочке», – подумал Бик, наблюдая за ними.
– Слов нет, она хороша, – сказал наконец Даниел.
– Еще не объезженная, – заметил Алек, в первый раз улыбнувшись. По нежности в его голосе Бик понял, что слово «необъезженная» в устах сурового шотландца звучит как комплимент.
– Ее кличка – Резвая, что вполне соответствует ее нраву. Барон боится подходить к ней. Эта кобылка предназначена в подарок его младшей дочери, и она достойна ее.
Кобылка укусила Алека за руку, и, о чудо, его лицо снова озарилось улыбкой.
– Потрясающая лошадка! – заметил он. – При хорошем жеребце она даст отличное потомство.
Бик заглянул в глаза шотландца и увидел, что лед в них растаял.
– Я надеюсь, так будет и с моим подарком, – улыбнулся старик. – Я уже говорил вам, милорд Кинкейд, что барон относится к дочерям так же, как к лошадям. Вы легко сможете увидеть трех его дочерей…
Старый конюх не закончил фразу, предоставив шотландцам самим разгадать его загадку.
– Бик! Ты где? – раздался звонкий голос Джейми. От неожиданности старик чуть не проглотил соломинку, которую держал во рту.
– Это младшая из дочерей барона, – прошептал он. – Вам лучше пока не попадаться ей на глаза. Можете выйти через боковую дверь. От нее тропинка ведет прямо к замку. Пойду узнаю, чего хочет Джейми.
И старик резво, как юноша, побежал навстречу своей любимице.
Но Джейми и Мери уже стояли в дверях конюшни.
– С кем ты разговаривал? – спросила Мери. – Мне кажется, я слышала голоса…
– Я навещал Резвую и немного поболтал с ней, – соврал Бик.
– А Джейми сказала, что ты в это время спишь и мы можем потихоньку взять лошадей, – простодушно поведала Мери. – Нам хотелось бы прокатиться верхом.
– Ради бога, Мери, не обязательно рассказывать Бику о наших планах! – возмутилась Джейми.
– Но ты же сказала…
– Как тебе не стыдно, Джейми. – Бик укоризненно посмотрел на свою любимицу. – Я никогда не сплю в это время, ты зря возводишь на меня напраслину. Такое поведение недостойно леди.
Джейми уловила нежность в голосе старика и продолжала поддразнивать его:
– Нет, ты спишь в это время, Бик! Но, мне кажется, ты чем-то взволнован? Что случилось?
– Ничего, – ответил старик, стараясь казаться спокойным, хотя все его мысли были сосредоточены на шотландцах. «Где они сейчас, – думал он. – Если еще у стойла, то наверняка слышат этот ангельский голосок».
– Так что же вы задумали на этот раз, мои красавицы? – поинтересовался Бик.
– Я же сказала: мы хотели проехаться верхом, – Мери внимательно посмотрела на старика. – Ты что, заболел? Джейми, по-моему у него лихорадка.
Джейми подошла к своему другу и положила ладонь ему на лоб.
– Нет, сестра, он не болен.
– Вам не из-за чего волноваться, девочки. Я вполне здоров.
– Так мы можем покататься на лошадях? – спросила Мери.
– Вы можете просто погулять еще с часик, – ответил Бик, всем своим видом давая понять, что это его окончательное решение.
– А почему мы не можем взять лошадей? – настаивала Мери.
– Потому, что я только что вымыл их, накормил, напоил и сейчас им нужен отдых.
И тут Бик вспомнил, что рядом в стойлах находятся два огромных жеребца. «Надо сделать так, чтобы девочки не заметили их», – подумал он.
– Вам нужно готовиться к приему гостей, – воскликнул старик и, схватив Мери и Джейми за руки, потащил их к двери.
– Мери сказала, что они вряд ли приедут сегодня. Ты оторвешь мне руку, Бик!
– У нас впереди целых три дня, – заявила Мери. – У Джейми масса времени, чтобы подготовить дом к приезду гостей.
– А вы могли бы помочь ей, мисс, – заметил Бик с укоризной. – Это только пойдет вам на пользу.
– Не ворчи, Бик. Мери никогда не отказывалась помочь мне.
Старик недоверчиво покачал головой.
– Давайте поиграем в вопросы и ответы! – воскликнула Мери. – Чур я первая задам вопрос.
– Мери, Бику сейчас не до вопросов. Оставь его в покое.
– Нет, не оставлю. Я так же дорожу мнением Бика, как и ты. А еще я хочу знать, сказала ли ты мне правду.
– Грешно так говорить, сестра, – ответила Джейми улыбаясь.
– Джейми такого наговорила мне про ужасных шотландцев, что я тоже решила спрятаться. Как ты считаешь, Бик? Может, мне лучше убежать?
Ее собеседник едва сдерживал улыбку. Наивность леди Мери растрогала его.
– Все будет зависеть от того, куда вы убежите, – сказал он.
– Я пока не думала над этим.
– Так что же такого наговорила сестра, что вы решили убежать? Может, она все это придумала?
– Бик, неужели ты считаешь, что я обманщица? – спросила Джейми, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
– Уж я-то хорошо знаю, на какие выдумки способна Джейми, – ответил старик. – Что ты придумала на этот раз? Чем так напугала сестру? Уж кто-кто, а я-то знаю, что ты не имеешь ни малейшего представления о шотландцах.
– А вот и неправда! Я знаю, что у них мозги не больше овечьих. – Джейми незаметно подмигнула Бику и продолжала: – Конечно, это относится только к тем шотландцам, которые родились и выросли в горах. Люди из низины, наоборот, очень умны, как, например, ты, Бик.
– Не пытайся задобрить меня. На этот раз у тебя ничего не выйдет. Я же вижу, как ты напугала Мери. На ней просто лица нет! Что ты еще ей наговорила?
– Я просто сказала, что шотландцы очень большие.
– И обжоры, – добавила Мери.
– Разве это грех? – спросил Бик.
– Конечно. И еще Джейми сказала, что они все время проводят в битвах.
– Не все время, а большую его часть, – поправила сестру Джейми. – Уж если ты взялась пересказывать мои слова, то, пожалуйста, не искажай их.
– Так это правда, Бик? – настаивала Мери.
– Что правда?
– Что они все время сражаются?
– Просто они любят ездить верхом, – скромно уточнила Джейми. Ее щеки пылали, пока сестра пересказывала ее байки о шотландцах. Да, Джейми настоящая проказница! Бик вспомнил, как она убеждала сестру, что папа собирается отдать ее в монастырь, хотя потом и раскаивалась в этом. Да, большая шутница его девочка…
Старик с любовью посмотрел на свою юную подружку. В голубом платье, с черными ниспадающими на плечи локонами, она была чудо как хорошо! Вот только на носу и щеках полоски грязи… Но зато как радостно сияют ее глаза! «Если бы милорд Кинкейд увидел ее такой», – подумал конюх.
Бик перевел взгляд на Мери и решил, что и она сегодня очень хорошенькая. Розовое платье ей к лицу. Жаль только, что оно испачкано грязью. «Интересно, чем они занимались?» – подумал Бик, но решил не задавать никаких вопросов. Лучше ему ничего не знать.
– Джейми сказала, что шотландцы всегда забирают себе то, что им понравится, – внезапно выпалила Мери. – Особенно они любят три вещи.
– Какие же?
– Выносливых лошадей, жирных овец и ласковых женщин, – без запинки отчеканила Мери.
– Лошади, овцы и женщины?
– Да, Бик, и именно в таком порядке. Джейми говорит, что они предпочитают больше времени проводить с лошадьми, чем с женщинами. Это правда? Почему у них женщины на последнем месте?
Бик укоризненно посмотрел на Джейми в надежде, что она сама ответит на столь каверзный вопрос, но девушка только громко рассмеялась:
– Честное слово, Мери, я просто пошутила.
– Вы только посмотрите на себя, – не выдержал Бик. – На кого вы похожи. Грязные, как маленькие простолюдинки. Кто признает в вас леди? А вы, мисс, – Бик указал пальцем на Джейми, – ведете себя хуже всякой деревенской девицы. Хотелось бы мне знать, чем вы занимались там, на лугу?
– Он хочет уйти от разговора о шотландцах, – заметила Мери сестре, – но я не позволю ему это сделать. Хотя сначала ты должна попросить у меня прощения за все те бредни, что ты мне понарассказала, а не то я пожалуюсь отцу Чарльзу и он наложит на тебя такую епитимью, что ты ее не скоро забудешь!
– Ты сама виновата, Мери. Нельзя быть такой доверчивой.
Мери жалобно посмотрела на Бика:
– Мне кажется, сестра не стала бы дразнить меня, поменяйся мы с ней местами. Папа собирается ее спрятать, и ей не придется встречаться с шотландцами.
– Это только потому, что король не включил меня в список, – напомнила Джейми.
– Мне почему-то не верится, что король забыл о тебе, – сказал Бик.
– Папа не стал бы мне лгать! – возмутилась Джейми.
– Хорошо, я не буду с тобой спорить, Джейми. Мери, не верь страшным рассказам о шотландцах. Тебе нечего их бояться, девочка.
– Но это еще не все, Бик! Джейми описала мне и другие ужасы. Не думай, что я такая уж легкомысленная, просто от всего услышанного мне стало немного не по себе.
Бик сурово посмотрел на Джейми:
– Что скажете, миледи?
Джейми вздохнула:
– Возможно, я кое-что приукрасила, но, в общем, говорила чистую правду.
– Откуда тебе знать, что правда, а что неправда? Я всегда учил тебя не слушать сплетни.
– Какие сплетни? – вмешалась Мери.
– Я слышала, что шотландцы бросают бревна друг в друга, – не удержалась Джейми.
– Бревна? – от удивления Мери открыла рот. – Этого не может быть!
– И тем не менее это так, – ответила Джейми, – уж такой у них обычай.
– Думаешь, я тебе поверю?
– Но это правда, Мери, – сказал Бик. – Они действительно бросают бревна, но отнюдь не друг в друга.
Мери недоверчиво покачала головой.
– Вы оба смеетесь надо мной. Да, да, – быстро добавила она, заметив, что Бик собирается возразить, – я ни капельки не сомневаюсь в этом. А еще Джейми сказала мне, что они носят женскую одежду. Это так?
– Что… – начал Бик, но кашель помешал ему закончить фразу. «Господи, – подумал он, – хоть бы шотландцы уже ушли из конюшни. Что они подумают, услышав эти глупые разговоры?»
– А не выйти ли нам во двор? – предложил Бик, снова взяв девушек за руки. – Погода сегодня прекрасная, и мы можем продолжить нашу беседу на солнышке.
– Я сказала тебе правду, – ответила Джейми, не обращая внимания на это предложение. – Они носят женское платье.
– Кто сказал тебе такую глупость? – спросил Бик.
– Чоли.
– Чоли? – удивилась Мери. – Если бы я знала, что ты пересказываешь мне выдумки Чоли, то не поверила бы ни единому слову. Чоли же горькая пьяница. Наверное, она уже была пьяна, когда рассказывала тебе все эти глупые истории.
– Проклятие, – прошептала Джейми. – Она не была пьяна.
– Проклятие, – передразнила Мери. – Честное слово, Джейми, ты уже начала ругаться, как Бик.
– Джейми сказала правду, Мери, – вмешался вдруг старик, пропуская замечание девушки мимо ушей.
– Ты о чем?
– Они носят короткие, до колен, юбки, – объяснил Бик.
– А ты не поверила мне, Мери…
– Эти юбки в клетку – их национальная одежда. Мне кажется, они бы обиделись, услышав, что вы называете их одежду женской.
– Теперь я понимаю, почему они проводят все время в сражениях, – заметила Джейми.
– Конечно, – согласилась Мери. – Они защищают свои платья.
– Я же сказал вам, что это не платья! – закричал Бик.
– Видишь, что ты наделала, Джейми? Бик уже кричит на нас.
– Мне жаль, Бик, что я расстроила тебя, – сказала Джейми. – Ты сегодня какой-то странный. И почему ты все время оглядываешься? Ты что, боишься, что нас кто-то подслушивает?
– Я не спал днем и чувствую себя совсем разбитым.
– В таком случае тебе лучше отдохнуть. Идем, Мери, мы совсем замучили Бика своими глупыми разговорами.
Джейми взяла сестру за руку, и они направились к выходу. Бик слышал, как Джейми шептала на ухо Мери:
– Теперь я совершенно уверена, что они носят женскую одежду.
– А я совершенно уверена, что убегу от них. – Мери остановилась и через плечо посмотрела на старика.
– Последний вопрос, Бик. Можно?
– Слушаю тебя.
– Ты не знаешь, как шотландцы относятся к толстым женщинам?
Ответом ей было только пожатие плеч. Сестры взялись за руки и, подобрав юбки, побежали к замку.
За спиной Бика раздался шорох. Старик от неожиданности вздрогнул и оглянулся. Перед ним стоял Алек Кинкейд.
– Почему у нее мужское имя? – спросил он.
– Так назвала ее мать в честь барона, удочерившего девочку. Вам удалось рассмотреть ее?
Алек кивнул.
– Вы заберете ее с собой?
Алек помолчал, пристально глядя в глаза старика, затем ответил:
– Да, Бик. Я возьму ее с собой.
Итак, выбор был сделан.