Перед лицом замаячила страшная рожа с запавшими глазами и высунутым раздвоенным языком. Влад отпрянул назад и едва не упал со стула, прежде чем сообразил, что это всего лишь маска.
– Что б тебя премии лишили за такие шутки! – возмутился он. – Как работать в таких условиях?
Человек стянул маску на подбородок и улыбнулся. Им оказался Бес. Вообще-то, его звали Семен Алеутский, а свое прозвище он получил за то, что норовил влезть в душу каждому встречному. Не самое плохое качество для журналиста, но своих коллег он иногда раздражал настолько, что его посылали прямым текстом в такие места, куда пешком было дойти затруднительно. Правда, он никогда не обижался.
– Ну, что ты такой смурной? – спросил Бес.
– Да так, – уклончиво ответил Влад.
– Снова не можешь ничего написать? Неподходящий материал? Раздражает окружающий шум? Натирают брюки?
Влад не совсем понимал, интересуется он искренне или желает подколоть. Бес и так все прекрасно знал, а спрашивал, наверняка, чтобы узнать побольше деталей.
Череда неудач началась несколько месяцев назад. Влад тогда взялся за дело, которое казалось настоящим «крупняком», способным вытянуть его карьеру на недостижимые ранее высоты. В редакцию газеты пришел компромат на Колдобина – заместителя министра здравоохранения. Якобы он строит себе дворец за городом на «левые» денежки, что шли с местного храма.
Разумеется, если уж писать про человека такого уровня, факты следовало отработать особенно тщательно, чтобы у того не осталось слов на возражения. Главный редактор прекрасно осознавал, что вся слава достанется тому изданию, которое успеет опубликовать материал первым. Поэтому он поручил проверить информацию Владу.
Сначала все как будто совпадало. Водитель чиновника подтвердил, что они часто ездили за город, как раз для контроля за ходом строительства. Служители церкви в голос утверждали, что Колдобин был частым гостем в их божьем доме. А уж с настоятелем они и вовсе лучшие друзья.
Влад довольно потирал руки. Он уже готовил статью под названием «Православное отмывание», в которой не хватало лишь нескольких надежных доказательств. А потом все закончилось громким пшиком.
Оказалось, что Колдобин с настоятелем храма действительно вложились в строительство. Только не загородного дворца, а детского дома. Причем, деньги были их собственными, так что отчитываться перед кем-либо они были не обязаны, о чем Колдобин не преминул заявить на пресс-конференции.
Словом, целый месяц Влад занимался пустым делом. Злые языки, может быть, даже сам Бес, заботливо переименовали его статью во «Владово отпевание». Название пошло по всем этажам. Коллеги на рабочих встречах не забывали отпустить пару шуточек.
А после этого все стало еще хуже. Написать хотя бы крохотную строчку казалось невыполнимой задачей. Влад часами думал над формулировками, а когда монитор так и оставался пустым, нервно колотил по столу. Если и удавалось выдавить пару абзацев, то он чувствовал себя настолько уставшим, словно в одиночку затащил холодильник на десятый этаж. Проблема была в том, что даже эти строчки были плохими и заслуживали места разве что в бумажной корзине.
Он слышал о том, что такое писательский ступор, но не думал, что он посещает журналистов. А когда столкнулся с ним сам, оказался бессильным. Бессильным он оставался до сих пор.
Влад никому не говорил об этом, но последний месяц он пользовался услугами фрилансеров, поручая им написание некоторых статей. На них уходила большая часть зарплаты, но он, по крайней мере, формально выполнял показатели.
– Когда-нибудь ты снова вернешься в строй, – гаденькая улыбка появилась на лице Беса. – Я слышал, полезно сменить сферу деятельности. А у нас как раз уволилась уборщица…
– Что хотел? – прервал его Влад.
– Шеф просил напомнить о планерке десять. И чтобы ты там был обязательно, – словно извиняясь, сказал Бес.
– Да буду, куда же я денусь?
– Чувствую, добром это не закончится. Я буду по тебе скучать, друг.
Его ухмылка говорила обратное. Все незаконченные дела Влада, скорее всего, достанутся именно Бесу, а это означало неплохую прибавку к заработной плате.
Влад угрюмо повернулся к монитору, чтобы добить очередную рекламную колонку. В текстовом редакторе висела неоконченная фраза: «Моющее средство «Свежая волна» было признано лучшим…»
Лучшим чем? Детергентом? Читатели этого не поймут. Средством? Повтор. Похоже, предложение нужно было переписать полностью.
Влад чувствовал, как правильные слова ускользают от него как тающий снег сквозь пальцы. В конце концов, он нашел несколько рекламных страниц других изданий и скопировал оттуда текст по кускам. Вместо удовлетворения от завершения работы он ощутил стыд.
Ему с грустью вспомнилось, как он вообще попал в профессию. Наверное, он был одним из немногих работающих здесь людей, кто даже не стремился стать журналистом. После окончания школы Влад, вопреки уговорам родителей, сразу отправился на срочную службу, где искренне хотел стать полезным родине. Несмотря на то, что с каждым годом его зрение ухудшалось, а линзы очков становились толще, Влада признали годным. Однако армия больше напоминала детский лагерь, только с оружием. Командир их воинской части преимущественно был заинтересован в том, чтобы никто не получил травму, иначе его могли привлечь к ответственности. Поэтому боевая подготовка велась слабо и редко, зато уборкой и бессмысленной работой солдат загружали до отвала.
Перед Днем защитника отечества Влад, чтобы хоть как-то разнообразить службу, вызвался оформить стенгазету. К его удивлению, это оказалось интересным занятием. Он быстро вошел во вкус и сам не заметил, как справился с задачей, а на следующий день командир расщедрился на хвалебные слова. И тут же забрал к себе в штаб – работать над серией других сюжетов. Влад был не против.
Тогда он и определился с профессией, а после демобилизации нашел работу в мелком издании, которое специализировалось на статьях о криминале. Он проработал там несколько лет, пока заочно учился на факультете журналистики, а затем его заметил главный редактор «Провозвестника». Шеф позвонил ему поздно вечером и поинтересовался, не желает ли он стать настоящей акулой пера. Влад желал. И если в начале работы в «Провозвестнике» он ловко управлялся с любым материалом, то сейчас оказался в тупике, выхода из которого не видел.
Закончив редактировать текст, Влад взглянул на часы. До планерки оставалось десять минут. Он тяжело вздохнул и поплелся в конференц-зал. Шеф любил проводить планерки с размахом: с неизменными презентациями, графиками и кучей цифр. Но сегодня эти цифры могли предвещать увольнение.
Сказать по правде, Влад и сам понимал, что стал балластом. По-хорошему, от него следовало избавиться еще раньше, когда качество статей рухнуло с треском. Так что начальство даже стоило поблагодарить за терпение.
C такими мыслями Влад вошел в конференц-зал, где уже разместились остальные. Вокруг царил веселый гвалт, который был обычным делом, если в комнате собиралось больше трех журналистов. Он поздоровался с теми, кого еще не успел увидеть. Махнул рукой парочке дизайнеров со второго этажа. Скользнул взглядом по Виктории Визбор – восходящей звезде газеты. Влад полагал, что ее внешность сыграла в этом не последнюю роль, хотя и не отрицал ее профессионализм.
У Виктории были светлые длинные волосы, что на фоне бронзовой от загара кожи, смотрелось весьма экзотично. Чуть вздернутый нос и веснушки придавали ей подростковый вид, даже близко не соответствующий двадцати восьми годам. Сегодня она была в красном костюме, который выгодно выделял ее среди серой массы. Декольте было глубоким, пожалуй, даже слишком глубоким для рабочей обстановки, но Влад ничуть не возражал. Он с трудом заставил себя отвести взгляд.
Единственное свободное место было рядом с Бесом. Пожав плечами, Влад бухнулся в кресло. Какая разница, с кем сидеть в последний рабочий день?
– Не очень торопился, да? – подмигнул Бес. – Повезло, что шеф еще не пришел. Сам знаешь, он любит заявиться пораньше, чтобы дать всем просраться.
– В этот раз он даст просраться мне.
– Перестань, может, все будет не так уж и плохо.
Влад хотел ответить что-нибудь остроумное, но в этот момент дверь распахнулась, и в помещение вошел шеф. Как всегда бодрый и энергичный, в полосатом жилете от костюма и с галстуком, идеально подобранным в цвет. Начищенные ботинки сияли так ярко, что, казалось, затмевали солнце, бьющее в окна.
Бессменный лидер возглавлял газету последние десять лет, задолго до того, как к ним присоединился Влад. Он слышал множество историй о шефе, большинство из которых были настолько неправдоподобными, что им было самое место в отдельной колонке «Невероятные приключения главного редактора». Одна из баек, к примеру, была связана с тем, что в военном конфликте (кто-то говорил – в Чечне, другие – в Афганистане), шеф лично спас взвод от неминуемой гибели. Иногда рассказывали о том, что он служил разведчиком в Великобритании, а после раскрытия, газету создали специально под него.
Влад не верил этим россказням, но верил своим глазам. Благодаря шефу, «Провозвестник» чувствовал себя уверенно даже среди мастодонтов советской эпохи. По его команде издание оказалось одним из первых, полностью отказавшихся от печатного тиража. По существу, «Провозвестник» стал информационным порталом, хотя по привычке все продолжали называть его газетой. Как бы то ни было, грамотная политика позволила изданию не только пережить кризисные горы, но даже обогнать конкурентов.
Шеф начал с того, что вывалил кучу показателей по прошлому месяцу. Оказалось, что «Провозвестник» растет в рейтингах читателей, но слишком медленно.
– Нам не хватает свежих передовых статей, – рассуждал шеф. – Мы должны быть быстрее других, иначе нас просто сожрут. Сомневаетесь? Давайте-ка я приведу вам парочку примеров. «Апрельский звонарь», «Острый факт» и «Московский интрапортал» – кто-нибудь помнит эти издания?
В ответ не раздалось ни звука. Дизайнеры со второго этажа недоуменно переглянулись.
– Никто! – удовлетворенно произнес шеф. – А ведь они работали еще в прошлом году. Кто хочет разделить их участь? Думаю, желающих нет. Поэтому, начнем с небольших перемен. Северянин?
Влад вздрогнул. Вот и пришел тот самый момент.
– Северянин, ты никак уснул?
– Нет, шеф. Внимаю.
– Последние полгода дела у тебя идут хреново, уж извини за прямоту. Я все понимаю, у каждого бывает трудный период. Но «Провозвестнику» нужны результаты, которые смогут продвинуть его еще дальше. В журналистике не может быть пауз. Стоять на месте – все равно, что идти назад.
Влад чувствовал, как вспотели ладони под сочувственными взглядами коллег. Когда прошлой ночью он мониторил рынок труда, то свободных вакансий для журналистов не видел. Предложения были, разве что для копирайтеров со сдельной оплатой, которой едва бы хватило даже для оплаты жилья на окраине Москвы.
– Поэтому я даю тебе возможность провести новое журналистское расследование. Мне поступила информация о таинственных исчезновениях людей рядом с Мирнореченском. Это такой городок в Кировской области. Население всего около десяти тысяч человек, а вот количество пропавших без вести зашкаливает даже по сравнению с областным центром. Местные власти и полиция, само собой, ни слухом, ни духом. Так скажи мне, Северянин, ты чувствуешь интересный сюжет?
Влад не мог поверить своим ушам. Вместо увольнения ему давали новую возможность проявить себя? От неожиданности он замешкался с ответом.
– Чувствуешь или нет?
– Так точно, шеф! – ответил Влад. Собственный голос прозвучал для него неожиданно громко.
Коллеги уставились на него: кто с одобрением, кто с завистью. От их пристального внимания Владу стало не по себе.
– Минуточку, а почему именно он? – возмутился Бес. – Я не против сгонять в командировку, да и с любым материалом справлюсь, сами знаете. Может быть, стоит отправить нас вдвоем? Ну, для подстраховки. Вдруг Северянин не справится.
Шеф легким движением одернул и без того идеально сидящий жилет.
– У Влада есть все необходимые навыки для этого расследования. Он показал их в работе с прошлым материалом, пусть даже результат оказался… непригодным.
Один из коллег шепнул другому нечто, отдаленно похожее на «Владово отпевание». Его собеседник ухмыльнулся.
– В маленьких городках не любят назойливых журналистов, – продолжал говорить шеф. – К тому же, Северянин сейчас не занят. А ты, Семен, закончил с тем материалом о пропаже туалетных кабин с улиц? Люди жалуются, что вынуждены справлять нужду по углам, как собаки.
– Нет. Я…
– О том и речь, – кивнул шеф. Он, как всегда, вышел из спора победителем. – Но Семен в чем-то прав. Одному Владу ехать не следует. И хотя я знаю, что ты можешь выдавать хороший текст и выискивать факты, небольшая помощь тебе не помешает. Поэтому возьмешь к себе в команду Викторию.
– Меня?
Она широко раскрыла глаза, будто вместо шефа увидела говорящего кабана.
– Но я специализируюсь на новостях крупных городов. Понятия не имею, как работать в глухомани с местными жителями, которые вообще не в курсе последних событий, – спорила Виктория. – Я пашу как лошадь, мои статьи – одни из самых востребованных! Я…
– Разве не ты недавно говорила, что справишься с любым заданием?
– Говорила. Но есть и еще кое-что. Как вы сами сказали, Влад не справляется с работой уже несколько месяцев.
– И?
– А я уверена в том, что неудачи заразительны. Если контактировать с успешными людьми, то сам станешь таким. Если все время общаться с неудачниками, прости, Влад, – Виктория бросила на него невинный взгляд, – то можно тоже стать неудачником.
Влад сделал вид, что протирает очки, пытаясь скрыть довольную улыбку. Он чувствовал, к чему все идет. Если кто и был неудачником, то не он, и не сегодня.
– Интересная жизненная философия, Визбор, – шеф развел руками. – Насколько я знаю, с работой у тебя все более, чем хорошо. Значит, Влад имеет все возможности «заразиться» твоим успехом?
– Может быть. Но…
– Хватит! – отрезал шеф. – Ты сомневаешься в моем решении?
– Не-ет, – протянула она.
– Я и так знаю, что ты метишь на «Первый» или «Россию». Вся компания знает, и никто не препятствует! Поверь, если хочешь взлететь, это дело – то, что нужно.
Он посмотрел на Влада, бросил взгляд на Викторию и обратился к ним:
– Стратегия «win-win», дамы и господа. Выигрывают все. И вы, и «Провозвестник»!
Затем Шеф приступил к обсуждению других вопросов, но Влад слушал его вполуха. Он пытался найти в интернете информацию про Кировскую область и Мирнореченск в частности. Городок располагался в северной части региона среди глухих лесов. Был основан для добычи древесины, но все лесозаготовительные организации обанкротились в конце девяностых. Вот и все, что удалось найти. Не считая сухих цифр местной администрации, сведений было преступно мало.
После собрания, Виктория первой подскочила к нему. Она склонилась над Владом так сильно, что он подивился, как ее грудь еще не выпала из декольте. Сама Виктория думала совсем о другом.
– Северянин, я не имею ни малейшего желания тащиться в глухую деревню, чтобы расследовать байки старух и алкашей. Но раз уже выбора нет, пообещай, что будешь работать так, как никогда раньше. Если мы провалимся, я тебя живьем съем! Слышишь меня? Живьем! – прошептала она.
В отличие от него, Виктория опасалась не потери работы, а того, что ее карьера не взлетит достаточно высоко.
– Если тебе хочется что-нибудь съесть, то начни с успокоительного. Ты слишком переживаешь из-за этой поездки, – ответил Влад. – И можешь поверить, последние полгода я и так не валял дурака. Сейчас для меня это вообще последний шанс остаться в профессии, и я вовсе не хочу его упустить.
– Вот и умничка. Просто делай, что я говорю, и у нас получится отличная команда.
– Ты что, старше по званию?
Путешествие с Викторией было не лишено плюсов. Если не считать того, что иногда она корчила из себя отбитую на всю голову стерву. Обычно такое случалось, если ей попадался трудный материал. Однако стоило ей произнести несколько ласковых слов, как все мгновенно забывали о ее характере.
– Вот именно, – заявила она.
Виктория бодро направилась к выходу, стуча каблуками. У двери она обернулась с ослепительной улыбкой.
– Заедешь за мной в семь, хорошо?
Когда Влад оказался на улице, то почувствовал, как грустное настроение улетучилось так, словно его никогда не было. Он вспомнил, как в школе, получив грамоту за второе место по олимпиаде, радостный скакал вприпрыжку до самого дома. Его охватило жгучее желание сделать то же самое, но он вовремя спохватился, напомнив себе, что тридцатилетний мужчина, скачущий по дороге, будет выглядеть по меньшей мере странно.
Вместо этого, Влад уверенно зашагал по тротуару, однако, убедившись, что вокруг никого нет, все же подпрыгнул один раз, чтобы вспомнить давно забытое чувство.