На стул плюхнулась красивая блондинка с прямыми волосами до пояса, в белой короткой куртке, в узких джинсах и с голым пупком, в котором сверкала серьга. Она села вполоборота к Артему, закинула ногу на ногу, локоть уложила на спинку стула и обвела глазами всех трех человек. Из них выбрала Артема, который с постной миной сказал:
– Привет.
– А мы знакомы? – произнесла она грудным завораживающим голосом, можно сказать, завлекающим.
– Сейчас познакомимся. Имя, фамилия, образование.
– Меня зовут Моцарелла, фамилию не скажу, она у меня некрасивая, образование… высшее, разумеется. Дай закурить.
София про себя подумала, что интеллект на ее лице даже не ночевал, какое уж тут образование – начальная школа? Вовчик, стоявший за ее стулом, начал тихонько хихикать. Артем протянул пачку Моцарелле, та вытащила сигарету ноготками, зажала ее между пальцами и поставила локоть на стол: мол, огня теперь поднеси. Он щелкнул зажигалкой:
– Что это у тебя за имя такое странное?
– Сорт сыра так называется, – подсказала ему София.
Можно пританцовывать на стуле? Это нереально, а Моцарелла натурально пританцовывала, вертя плечами, играя корпусом, болтая ногой.
– Точно, я – как сыр, – ухмыльнулась она. – Вкусная.
– Где ж ты получила высшее образование? – спросил любопытный Вовчик.
– Пф! – фыркнула она: дескать, тупой нынче мент пошел. – Ну, где-где? В постелях, машинах, на травке в парке, на скамейках…
– Слушай, не рисуйся, – осадил ее сверх меры серьезный Артем. – Юмор, который понятен только вам, мы не оценим. Дашь нужные сведения – и гуляй дальше по скамейкам и травкам.
Она пожала плечами, это могло означать все, что угодно, курила, но в дальнейшем перестала выпендриваться. Артем начал с фотографий, бросил к ней на стол:
– Эти клиентами у тебя были?
– А я их всех помню, что ли? Мужиков ого-го сколько, я одна… – Моцарелла взяла фото, покривила рот в яркой помаде. – Фу! Кто ж их так?
– Из ваших кто-то, – сказал Вовчик.
– Ты псих? – подняла она на него густо накрашенные глаза. – Из наших мужиков не кончают, мы их любим. Не-а, этих я не встречала.
– Может, одиночка среди вас затесалась? – пытался реанимировать ее память Артем. – Ну, смелая там… независимая… наглая… Крутая.
– Ой, да всех этих независимых Бедуин с братвой так учит, что мало не покажется.
В общем, на Моцареллу зря время потратили. Вторая была поскромней первой, немногословной, представилась Наташей, в ее голубых глазах десятиклассницы застыл безотчетный страх и обещание быть послушной. Перебрав фото, она лишь отрицательно замотала головой – значит, не видела их. Ничего не слышала и о съемщице мужчин, орудующей заточкой.
Третья начала с того, что заныла:
– Я первый раз попалась, простите меня…
– Иди, – махнул рукой Артем. Когда она ушла, наехал на Вовчика: – Кого хватал? Сказано же – старушек!
– В темноте не видно, сколько им лет.
– Очки купи! – рявкнул Артем.
– Ты бы не пугал девушек, – посоветовала София.
– Их напугаешь, как же! Вовчик, следующую телку давай.
Четвертая была старше товарок, лет тридцати с приличным хвостом, наверное, поэтому и держалась уверенно, но не нагло. Глаза у нее были какие-то пустые, тусклые, оттого лицо показалось Софии невыразительным, усталым. С трупами она не встречалась, о смелой и независимой проститутке с заточкой в руке не слышала. Артем, понимая всю бесполезность опроса, кинул авторучку:
– Что же, выходит, Бедуин контролирует улицы, а у вас из-под носа уводят клиентов, и вы о коллеге ничего не знаете?
– Да не пыли, начальник, – вяло остудила его Женя. – Бедуин тоже небольшого ума, ищет конкуренток среди студенток.
– А что, не там ищет? – заинтересовался Артем.
– Не там. Спрос расширился, мужики хотят опытных баб.
– Не понял, на что ты намекаешь?
– Я разве намекаю? – криво усмехнулась Женя. – Прямо говорю. Ну ладно, объясню. Хорошенькая, молоденькая девчонка зачастую годится в качестве станка и только, опыта она набралась из порнухи, а типично женского чутья, умения завести мужика по-настоящему у нее нет. Понимаешь, есть такое понятие: пресыщение. Когда мужик пресытился юным и неумелым телом, глупой мордахой, развязностью и так далее, он начинает искать более острых ощущений, короче, на извращения их тянет. У нас появились клиенты, предпочитающие баб в возрасте.
– То есть…
– Да, да, – покивала Женя. – Не все хотят мальчиков и малолеток. Бедуин вылавливает студенток, а клиентов снимают тетки с полтинником за плечами, а то вообще необъятные колоды. Старые калоши знают, чем взять мужика, и успешно отнимают у нас кусок. Я одну такую знаю, Бедуину ее не сдаю. Тетка, скажу тебе, молодец, следит за собой, не то что наши дуры. Клиента приводит домой, постелька у нее чистенькая, шампанское и водка, закуски, свечи, обхождение. Знаешь, чем берут старухи?
– Свечами с водкой?
– Это антураж, который тоже надо уметь создать. Так вот, мы трудимся в поте лица, считай, обманываем клиентов, которые нам до фонаря, лишь бы он быстрей управился. А у пенсионерок-разведенок, имевших в семейной жизни мало секса, это хобби, приносящее и удовольствие, и доход. Двух зайцев убивают.
– М-да, но кто-то убил и клиентов.
– Ты уверен, что убила ягодка с нашей полянки?
– Пока всё на эту версию работает.
– Тогда слушай сюда, – подалась к нему Женя. – Ты прав: если есть шалава, которую подбирают на улице, значит, ее кто-нибудь да видел. Я разведаю, что за умная да храбрая такая у нас выискалась, самой стало интересно. А девчат отпусти, они, дуры, кроме бабок, шмоток и члена, ничего не видят.
Предложение было принято, впрочем, выбора и не осталось. Женя записала номер телефона Артема, продиктовала свой, уличных жриц отпустили.
Артем потер лицо ладонями, встряхнул головой, а София вдруг поняла, в каком он напряжении. Да, конечно, опасности нет, нет погонь и так далее, но идет работа ума, она тоже отнимает силы. София переместилась на стул, на котором сидели рабыни любви, переплела пальцы в замок и подперла ими подбородок.
– Ты расстроен?
– Иногда я сомневаюсь, что мы верно остановились на простипоме.
– Сомнения – неплохая вещь, они заставляют искать новые пути, не дают закостенеть. Мне кажется, ты зря вешаешь нос. Хорошо, допустим, их убили враги, тогда это должны быть общие враги, а Жмайлов с Зимовцом не общались. В противном случае тот же Ионыч хоть раз, но увидел бы Зимовца. Поэтому самая убедительная версия с проституткой, ведь оба пользовались услугами доступных девиц, других людей они не подобрали бы на дороге. Но может, она и не проститутка, а представлялась ею, чтобы залезть в дорогой автомобиль и убить владельца.
– Думаешь?
– Ну, я не берусь утверждать, просто меня натолкнули на эту мысль автомобили. В обоих случаях мужчины были на колесах, автомобили забрали, значит, их куда-то определили, чтобы потом продать, так?
– Молодец.
Артем закурил, глядя на нее в упор, словно внутри посмеивался над Софией, вообразившей себя гениальным сыщиком, которому ясны примитивные ходы преступников. Поэтому она и не восприняла слово «молодец» как похвалу, но продолжила:
– Разве те, кто будет перекрашивать и сбывать машину, не знают, что она краденая? Прекрасно знают. А если им известно и то, что машину получили, убив владельца? Такого быть не может?
– Может. Но обычно угонщики сами меняют облик автомобилей, потом толкают их по своим каналам, к тому же они обходятся без кровавых жертв, я говорил тебе.
– А вдруг это небольшая группа, не умеющая угонять автомобили, но умеющая их изменить и продать? Мне вообще кажется, что женщина у них – приманка.
– Ничего себе приманка: заточкой в горло ширяет.
– Да, ваши эксперты установили, что рука слабая, но они же не сказали точно: убила женщина. Почему ты не хочешь предположить другой вариант?
– Какой?
Софию повело, она, обладая достаточно живым воображением, уже готова была отстаивать свою версию и отстаивала:
– Допустим, попав в автомобиль, она каким-то образом заставила Жмайлова и Зимовца остановиться… например, выйти ей понадобилось… м-м-м… за кустик. А вернулась не одна. И тогда сообщник, даже не залезая в автомобиль, ударил клиента заточкой! Вот тебе и слабый удар, который получился из-за неудобства положения убийцы. Как по-твоему? Или я совсем дура?
– Да нет, ты не дура, но забыла: удар нанесен снизу.
– Правильно! – воскликнула София, не встретив со стороны Артема категоричных возражений. – А как еще ты ударишь, стоя за пределами автомобиля? Снизу и чуточку сбоку, по-другому не получится.
Он задумался, явно представляя хозяина автомобиля и убийцу, который открыл дверцу и мгновенно нанес удар в горло. Докурив сигарету, гася ее в пепельнице, Артем покачал головой:
– Такой удар правомочен в случае со Жмайловым, потому что у него был джип – машина на высоком ходу. Но у Зимовца легковой автомобиль с низкой посадкой. А теперь представь: ты открываешь дверцу, все равно надо хоть немного, корпусом, влезть в салон, для чего необходимо согнуться. Потом надо опереться левой рукой о сиденье, чтобы получить точку опоры, и только после этого ударить владельца. Времени понадобится немного – секунды, но удары не были бы одинаковые. А тут разница нанесенных ран очень небольшая, что говорит об одинаковом положении обеих жертв и убийцы.
– И что? Что это значит? В каком они находились положении?
– Черт его знает. Знаешь, я не люблю заморачиваться предположениями всякого рода, они лишь уводят в сторону. Ну, нарисуем мы картины убийств, что из того? В любом случае все упирается в женщину, ее и надо найти. А может, оба двух простипом взяли, а? Чтобы оторваться на все сто. Нет, я люблю точно идти по следу, шаг за шагом, так меньше ошибок случается. Пойдешь со мной в «Голубую лагуну»?
– Ты меня приглашаешь? – кокетливо заулыбалась София.
– Ну, в общем… Да, приглашаю продлить рабочий день.
– Я согласна поработать сверхурочно.
– Сверхурочные никто не заплатит.
– Это чудовищная эксплуатация, но так и быть, поработаем на голом энтузиазме.
Сначала София не придала значения названию клуба, сейчас как только ни называют рестораны, кафе, забегаловки. Например, «Куршавель» что навевает? Горы, лыжи, шикарный курорт. А в городе так называется жуткая забегаловка среди дешевых ларьков и магазинов возле рынка, но с большой претензией (судя по названию) на шик. Едва София попала в «Голубую лагуну», как поняла, почему она голубая. Артем поинтересовался, что София предпочитает поесть, та мотнула головой:
– Ничего здесь не буду.
– А кофе? Тут его хорошо варят.
– Давай, – брезгливо согласилась София, опасливо озираясь. – Мы с тобой здесь как две белые вороны. Нас не побьют?
– Нет, – хохотнул Артем. – Чего ты напряглась? Расслабься. Они терпимо относятся к чужакам. Может, мы решили ориентацию поменять.
– Не хочу менять, – буркнула София.
Подошел амбал, обтянутый черной кожей, с лысым черепом. Он улыбался во весь рот, а голос у него только что народившегося теленка:
– Что закажем?
– Два кофе по-турецки, – сказал Артем, но не отпустил парня, или кто он там на самом деле. – Мне нужен Каскадер. Покажешь его?
– А зачем? – пропищал амбал.
– По делу. Большому и тайному.
Артем протянул ему сторублевку, тот изящным движением, не соответствующим медвежьей лапе, забрал ее и пообещал:
– Покажу, если придет.
Кофе действительно был отменный, представление на эстраде заслуживало внимания, но София между диалогами с Артемом…
«Стешка Кислицына, известная под псевдонимом Лоло, раздосадованная очередной неудачей, возвращалась в бордель. Она то и дело вздыхала: остаток ночи придется потрудиться на мадам, раз барыша не получила – в который раз упустила клиентов из господ.
– Чего им надобно? – переодеваясь в укромном местечке, ругалась Стешка. – Будто мы все не одинаковые! И как они узнают, что я не она?
Однажды гость, взявший Стешку, рассказал, будто в городе объявилась некая девица, отбирающая заработок у «билетных», получивших желтый билет вместо паспорта. И будто бы она господ подбирает прямо на улице, а не в борделе промышляет. И будто бы господа, да и не господа готовы ей платить огромные деньги, только чтобы провести с нею ночь. Во как! Заодно восторги выслушала Стешка по поводу уличной шлюхи: мол, пикантная, обворожительная, чувственная, божественная… Гость называл ее Камелией! Да, стать Камелией – мечта многих публичных дев, да не всякая становилась. Прозвище Камелия получала обычно содержанка высшего ранга, пользующаяся особым спросом у мужчин, которые кидали к ее ногам целые состояния. В борделях редко становились Камелиями, тем более в таком, в каком обосновалась Стешка. Но Кислицыну заело. Она на мадам трудится, а кто-то в красной юбке вышагивает по улице и – пожалте! – имеет успех с деньгами! Стешка не глупа, надумала воспользоваться образом Камелии. А что: та отбирает кусок у честных проституток, почему бы Стешке не отобрать у нее клиентов?