– Сначала вставь капсулу в камеру приема, я подсветил её красным. Затем коснись ладонью подсвеченного зелёным круга на туше плывуна и подай голосовую команду – забор мутагена. Остальное наруч сделает сам. Если капсула заполнится раньше, я сообщу, и ты сменишь её на новую. Действуй, у тебя осталось полторы минуты.
Выщелкнув из пояса колбу, я быстро нашёл на наруче приёмник и загнал в него капсулу, словно патрон в однозарядную винтовку. Затем прижал ладонь к мягкой шее плывуна, накрыв светящееся жёлтым пятно, и подал голосовую команду. Тут же с внутренней стороны наруча щёлкнуло, и я почувствовал, как в тушу вонзилось что-то острое и длинное. Секунда ожидания, и колба стала стремительно заполняться зелёной жидкостью. Ещё секунда, затем раздался щелчок, после чего Шиц произнёс:
– Кэп, нужно заменить капсулу. Полную установи на прежнее место. В этом мутанте оказалось неожиданно много мутагена.
Легко вытащив колбу, заполненную зелёной субстанцией, я вернул её в гнездо на поясе и тут же установил в камеру новую. Ещё секунда ожидания, затем шелест иглы-заборника, возвращающейся на свое место. В этот раз капсула заполнилась на треть. Отсоединив её, тоже вернул на пояс.
– Ну что, можно выбираться отсюда?
– Да, мутаген извлечён. Скоро плывун начнет разлагаться, так что нам лучше удалиться отсюда как можно быстрее.
Ругаясь на себя, что не озаботился парой толстых ветвей, я, упираясь ногами в рыхлую тушу плывуна и цепляясь за осыпающийся берег, спиной вперёд выбрался наружу. Откатился от края, поднялся. Так, в контейнере была вода в бутылках, я видел!
– Что это за хрень?! – само собой вырвалось у меня после пары глотков жидкости из бутылки с хитрым колпачком-дозатором. Никогда ещё мне не приходилось пить столь противной на вкус воды. Если бы не жажда, переплевался бы.
– Специальный витаминизированный коктейль, – невозмутимым, лекторским тоном ответил искин. – В одном баллоне содержится суточная норма жидкости для твоего вида.
– Однажды я найду тех умников, что придумали эту гадость, и заставлю их пить эту смесь, – едва договорил, на меня словно прозрение нашло. – Сука! Чтобы у всей вашей корпорации запор недельный случился! Мне что, теперь всегда такую гадость глотать придётся? Да мой желудок через неделю самолично меня кишками удавит за подобное издевательство!
– Состав питьевой жидкости специально сбалансирован… – искин вновь начал вещать нудным тоном, но я его тут же перебил:
– Шиц, завязывай дурака включать! Ты мне прямо скажи – здесь можно достать нормальную воду и пищу?
– На базах и опорных пунктах корпорации можно приобрести простую питьевую воду. Ещё можно купить очиститель жидкости, делающей местную воду пригодной для употребления. Продукты питания так же имеются, но предупреждаю, они сильно отличаются в цене от обычных ИРП.
– Спасибо, успокоил. Ладно, давай разбираться, что у нас имеется в наличии, – я присел перед контейнером на корточки.
– Кэп, для ускорения знакомства с содержимым я буду подсвечивать детали твоей экипировки и тут же пояснять, что это.
– Дополненная реальность – это круто. Ну давай, железяка, наставляй своего падавана.
Через четверть часа я почувствовал себя относительно хорошо экипированным. У меня появились: неплохой полуметровый мачете с якобы самозатачивающимся лезвием (никогда не верил в подобные сказки), удобный нож в ножнах, легко крепящихся на бронепластины моего костюма, добротный во всех отношениях рюкзак, литров на сорок, не больше. Восемь баллонов воды, судя по объёму, миллилитров на семьсот-восемьсот, и столько же индивидуальных рационов питания, каждый размером с двухсотграммовую плитку шоколада, но раза в полтора тяжелее. Аптечка с перевязочными материалами, заживляющим гелем и десятком различных капсул с сыворотками и антидотами. Их требовалось устанавливать в наруч, когда технологическая приблуда на моей руке опустеет. Сейчас он заряжен подобной химией под завязку, а искин, стоя на страже моего здоровья, был готов пустить весь этот яд в ход.
– Слушай, а корпорацией «Аурум», случаем, не жаба управляет? – поинтересовался я, разглядывая дно пустого контейнера. Кроме странного вида спального мешка, нескольких обойм для игольника и герметичной коробки с дюжиной капсул под мутаген, внутри больше ничего не обнаружилось.
– Кэп, что такое жаба?
– Неважно. Лучше поясни, как пользоваться спальным мешком, и насколько это безопасно в текущих условиях?
– Индивидуальная палатка колониста второго поколения. До сих пор используется большинством первопоселенцев во множестве миров содружества. Заряда батареи в активном состоянии хватает на период до пятнадцати стандартных суток. Первый класс защиты, имеет встроенную систему фильтрации и…
– Воу, воу, полегче! Шпаришь, как по писаному. Что значит первый класс защиты?
– Для тебя, кэп, это означает, что ты можешь относительно комфортно расположиться в фиолетовой и синей зонах, не тревожась за свою жизнь. Муты, обитающие в этих двух зонах, не способны повредить каркас палатки, а встроенный ультразвуковой комплекс надолго отпугнёт их.
– Полезная вещь, согласен. А это что за шкатулка?
– Личное хранилище. Открыть можешь только тот, кто установил код, или тот, кто владеет универсальным ключом, который имеется только на базах корпорации. Это твоя защита от мародёров. Не все желают охотится на мутов, некоторые предпочитают забирать уже добытое. Правда, по моим весьма скудным данным, личное хранилище легко открывается за отдельную плату.
– Может, в капсуле есть ещё что-нибудь ценное, что мне стоит забрать с собой? – поинтересовался я, перекладывая в переносной сейф колбу, заполненную зелёным мутагеном. Затем всё сложил в рюкзак, который подержал в вытянутой руке Килограммов десять, не больше. Так, игломёт в кобуре на правом бедре, мачете прижат к левому магнитными захватами. Удобно, чёрт возьми. Ножны с ножом закрепил на груди, слева. Ранец на спину, подтянул лямки, попрыгал. Ничего не бренчит, не скрипит. Можно отправляться в путь.
– Капсула скоро самоуничтожится, Кэп. Их специально делают такими, чтобы невозможно было разобрать в полевых условиях.
– Всё, можешь не продолжать. Псевдомеханоиды и прочая хрень, я понял. Лучше скажи, в какую нам сторону двигаться? Есть конкретное направление?
– В любую, Кэп. Базы, форпосты корпорации и вольные поселения разбросаны по всей исследованной области аномалии. Если двигаться в одном направлении в течение четырёх-пяти суток, обязательно выйдешь к заключённым или бойцам корпорации «Аурум».
– Ну, если нет разницы, тогда пойдём вдоль тормозного следа капсулы. Очень уж мне интересно, откуда взялся плывун, и почему без наездника.
Если не придираться к синим прожилкам на листьях деревьев и мареву, полностью затянувшему небо, то можно подумать, что идёшь через редколесье где-нибудь в юго-западной части Европы. Разве что живности не наблюдается, даже насекомых, ну так этому есть оправдание – падение капсулы. От грохота все, кто мог, разбежались далеко в стороны. А ну как ещё что-нибудь свалится. Я вот в детстве, забравшись в чужой сад, получил заряд соли в правую полупопицу, так с тех пор твёрдо уверен – в магазине яблоки гораздо вкуснее.
Место, где плывун попал в траншею, я обнаружил в самом конце посадочной борозды, скрытой в тени деревьев. Выяснилось, что мы приземлились в водоём, благодаря чему я остался целым и невредимым, а уж после капсула пробороздила траншею. Из этой запруды, выглядевшей как небольшое искусственное озерцо, и свалился ездовой мут. Но не это главное. Неспешно осматривая место приземления, я обнаружил хозяина плывуна.
На берегу лежало человеческое тело. Из одежды лишь кожаная юбка и такой же топ, с трудом скрывающий два крупных, хм, вторичных половых признака. Размера четвёртого, не меньше. Да и остальная фигурка, чего уж там скрывать, весьма аппетитная, даже в столь неприглядном положении. Единственное отличие от наших, земных, девушек – это синий цвет кожи. Вот ты и нашёл, Андрей, аватару, на свой, хм…
– Как думаешь, жива? – шёпотом поинтересовался я у искина, на всякий случай наводя ствол игольника на аборигенку.
– Для того, чтобы узнать это, нужно приблизиться и проверить пульс, – тоном школьного учителя произнёс Шиц.
– А вдруг она заразная? – спросил я, но всё же двинулся к берегу. – Там, откуда я родом, подобный цвет кожи – крайне плохой признак, обычно не совместимый с жизнью.
– Кэп, начиная с фиолетового и заканчивая зелёным, цвет кожи говорит о возрасте некоши, – ответил мне искин. – Синий означает, что этой девушке ориентировочно от семнадцати до двадцати пяти стандартных лет.
– Молоденькая совсем, – проворчал я, приблизившись к пострадавшей. Продолжая целиться из игольника в корпус аборигенки, опустился на правое колено и прикоснулся к её шее. Пульс прослеживался, но слабо. Поднял веко – мля! На всю радужку янтарный зрачок. Так и заикой стать можно. Опустил и снова поднял веко – без изменений. – Слушай, Шиц, она жива, но в отключке. На теле повреждений не вижу, причина потери сознания неизвестна.
– Можно вколоть универсальный антидот, он приведёт её в чувство, – сообщил искин и тут же добавил: – Стоимость одной дозы универсального антидота равна одной ампуле фиолетового мутагена. Которого ты еще ни капли не собрал.
– Шиц, ещё раз проявишь подобную меркантильность, и я тебя при первой возможности заменю. Наша вина, что девушка без сознания, а значит, надо помочь. К тому же мы её ездовую животинку прикончили, в корыстных целях.
– Кэп, прижми основание правой ладони к груди некоши. Я поставлю ей укол, – произнёс искин каким-то изменившимся, ворчливым тоном. Ты смотри, недовольство своё выказывает!
– Так? – я тут же выполнил просьбу, перебросив оружие в левую руку.
– Да. Готово!
Секунда ожидания, и я почувствовал, как тело синей аборигенки вздрогнуло. А в следующий миг меня крепко ухватили за предплечье двумя руками, и я встретился с совершенно необычными, огромными глазами, полными ужаса.
– Моисиси! Моисиси! – пролепетала синяя красотка умоляющим голосом.
– Да-да, твои, твои, – я убрал ладонь с груди девушки. – Успокойся, всё хорошо. Я тебя спас.
– «Аурум»? – немного успокоившись, но по-прежнему с тревогой спросила пострадавшая. – Моисиси тискала?
– А вот наговаривать на меня не надо, ничего я не тискал! – возмутился я. – Наоборот, спас тебя. Понимаешь?
– Поругана вчести?
– Да не покушался я на твою честь!
– Я плохо говорить ваш язык, – синекожая наконец отпустила мою руку и заговорила более понятно. – Ты вольни, заклющёни? Давно в Эмао?
– Второй день, ага, – зачем-то соврал я, но тут же добавил чистую правду: – Заключённый я. Встать на ноги сможешь?
Бум – девушка хлопнула ладонью себе по лбу и поморщилась.
– Мало нехорошо.
– Голова болит? – до меня наконец дошло. – Ты головой ударилась и потеряла сознание?
– Да! – аборигенка попыталась улыбнуться, показав свои жемчужно-белые зубки. – Мой тиу-тиу испуг, я удариться о дерев.
– Ну, теперь всё хорошо. Давай, помогу тебе подняться, – я протянул ей безоружную руку, по-прежнему готовый в любую секунду прострелить некоши ногу, если она попытается напасть. Хоть искин и предупредил меня, что они неагрессивны, я как-то привык не доверять чужим голосам в своей голове. – Да, совсем забыл. Давай знакомиться, меня зовут Андрей.
– Маньриука, – девушка коснулась ладонью своего лба, затем дотронулась до моего: – Андреук. Аудрэй.
– Буду называть тебя Мария, – кивнул я. – Скажи, Маша, далеко ли отсюда база корпорации. «Аурум», вот! Далеко «Аурум»? Вольные поселения? Заключённые?
– Заключённий, селений плохой чужак – столько малый ночь в пути, – девушка показала мне один палец. – «Аурум», очень бальшой селений, два малый ночь пути, и ещё половина.
Синекожая показала два пальца и одну флангу третьего. Хреново. Топать неизвестно в каком направлении, имея всего два места поблизости. А в вольном поселении может и не обнаружиться картриджей с блокатором.
– Шиц, что скажешь? – обратился я к искину.
– О, я понимать! Голоса в дум-дум! – Мария постучала себе по темечку и добавила: – Чужаки такие смешные, сами себе говорить.
– Спроси некоши, почему она назвала вольных плохими людьми, – наконец подал голос искин. – А то, что база корпорации слишком далеко, может означать только одно – твоя капсула приземлилась на границе исследованных территорий, и это плохо. Ещё уточни, долго ли идти до деревни аборигенов. Запомни, одна малая ночь равняется пяти стандартным суткам.
– Маша, почему ты назвала поселение заключённых плохим? – обратился я к девушке, которая, достав откуда-то деревянный гребень, расчёсывала свои шикарные чёрные волосы.
– Они злой. Убивать наш уно, мужчин, забирать себе кватро, женщин. Эмао скоро разгневаться и убить плохие чужаки. Мы ждать, не вмешиваться.
– Банда ублюдков, значит, – подытожил я. – Мария, а как давно заключённые здесь поселились?
– Прошло уже один длинный и три короткий ночь.
– Приблизительно сорок пять стандартных суток. Большая ночь равна тридцати стандартным суткам, – искин быстро перевёл сказанное синекожей красавицей в понятные мне значения. – Спроси, может ли она указать, в каком направлении находится селение. Нам при любом раскладе нужно идти к заключённым. У них должен быть автоматический установщик картриджей. Такие выдаются группе заключённых, пожелавших основать поселение на фронтире. Неудивительно, что заключённые жестоко обращаются с некоши, корпорации на их недостойное поведение просто некому пожаловаться.
– Красавица, можешь ещё ответить на один вопрос? – вновь обратился я к девушке. Та уже закончила расчёсываться и с помощью гребешка ловко собрала волосы в причёску. – Долго ли идти до твоей деревни.
– Это грокх! Чужакам нельзя знать! Запрет! – синекожая прищурилась и даже отступила на шаг. – Зачем спросил?
– Я спрашиваю, потому что мне тебя еще до дома отвести надо. Ты же безоружна совсем.
– Ой! – девушка прикрыла рот ладошкой. – Я добралась сюда по этой река, на тиу-тиу. Вода безопасно, звери нет. Ты хочешь проводить меня в деревня? Но я не мочь показать дорога. Что делать?
– Может, у вас есть какие-то места постоянной охоты? – предположил я. – Где мы можем встретить твоих соплеменников?
– Охотники? Тропа Эмао, да! – синекожая резко повеселела. – Иди за мной, мудрый чужак. Тропа Эмао всегда есть наш мужчины, они встречать нас. Моисиси!
– Шиц, чего её так штырит? – поинтересовался я шёпотом у искина, шагая следом за неустанно болтающей девушкой и периодически отводя глаза от её аппетитной упругой… Вот чёрт, голова совсем не о том думает. – Я, конечно, понимаю, она девушка, гормоны и всё такое, но с такими эмоциональными перепадами – как она вообще дожила до своих лет?
– Это последствия препарата, что привёл её в чувство. Боюсь представить, что она с тобой сделает, когда почувствует себя в безопасности.
– Ты на что намекаешь? – насторожился я, в который раз заставляя себя смотреть по сторонам, а не на аппетитную попку спутницы, туго обтянутую кожаной юбкой.
Мы успели удалиться от места крушения, обогнув озерцо и шагая вдоль русла речушки, которую я при желании мог перепрыгнуть. Маша вела себя крайне беспечно, непрестанно что-то бормоча на своём родном языке. Похоже, её окончательно накрыло, и я даже начал сомневаться, а правильно ли она нас ведёт?
– Опасность! Слева от тропы на ветвях дерева два мута фиолетового ранга. Готовятся к нападению, – сообщил Шиц, резко внеся разнообразие в наше путешествие.
– Мария, стоять на месте! – приказал я, а сам, вскинув к плечу игломёт, двинулся вперёд. Искин тут же подсветил мне укрывшихся в листве тварей, приготовивших засаду на высоте двух с половиной метров.
– Фших, фших! – свистнули иглы, и на тропу рухнул первый мутант. Секундой позже к нему присоединился второй. Дополненная реальность перестала подсвечивать противников, и мне удалось рассмотреть двух фиолетовых тварей, чем-то напоминающих игуану, только покрупнее и гораздо опаснее. Если такая тварь вонзит свои зубы в лицо, то оторвать её будет сложно. Разве что с куском мяса, вон какие острые длинные зубы, словно костяные иглы. Как они вообще с таким строением челюстей выживают.
– Ядовитый мут, ранг фиолетовый, самоназвание – иглозуб, – выдал мне справочную информацию Шиц. – Один укус парализует любое существо на целую минуту. К счастью, против яда иглозубов давно разработан антидот, для нас они безопасны. Кэп, замени капсулу-сборник на пустую, нужно собрать мутаген.
– Безопасны, ты серьёзно? – произнёс я, заменяя капсулу. – Что же здесь тогда считается опасным? Тиранозавры? Сдаётся мне, что здесь безвредны только деревья, и то, пока их не трогаешь.
Мария, замерев там, где я приказал ей остановиться, наблюдала за моими действиями. Увы, но в этот раз сбор мути меня разочаровал – с двух тварей на донышке одной капсулы. Это ж сколько зверушек перевести нужно, чтобы полную набрать? Полсотни?
– Слушай, я ж запутаюсь скоро, где какая капсула, – проворчал я, наблюдая, как тела иглозубов исчезают прямо на глазах. Словно я вампир, высосавший из них жизненную силу.
– Я контролирую этот процесс, кэп, – ответил искин. – Когда потребуется, нужная капсула будет подсвечена.
– А если я смешаю две мути одного ранга, но от разных тварей? – поинтересовался я.
– За такой мутаген тебе не заплатят и одной дозы блокатора, – пояснил Шиц. – Смешивать нельзя, теряются все полезные свойства.
– Тогда понятно, почему у меня так много слотов на поясе, – я повернулся к синекожей. – Мария, мы можем продолжать двигаться. Показывай дорогу.
– Зачем ты убивать и бросать току-току? Они полезный, давать мужской сила. Уно считать их ценный трофей. Странный вы, чужак. И глупый. С силой току-току любой женщин останется довольный.
– Знаешь, на меня и без вашего току-току никто не жаловался, – ответил я, почувствовав обиду не только за землян, но и за всех заключённых. – И вообще, давай сменим тему разговора.
Минут десять двигались в тишине, пока я не обратил внимание на окружающие перемены. Листья у деревьев и травы – вместо тонких синих прожилок на них появились широкие фиолетовые.
– Мы только что сменили зону обитания мутов на фиолетовую, – пояснил искин. – Странно, что они попадаются столь редко. Скорее всего, на них как-то влияет наша спутница, отпугивая своим присутствием. Чем быстрее мы расстанемся с ней, тем лучше.
А ещё через полчаса тропа, петляющая вдоль русла реки, вывела нас к одиноко стоящей скале. Из серого камня, она выглядела чьим-то чужеродным творением среди лиственных деревьев.
– Эмао напоминает о себе, – с улыбкой сообщила моя спутница, указывая рукой на скалу. – Здесь нужно остановить, ждать уно, мужчин.
– Ты уверена, что они придут сюда? – уточнил я на всякий случай.
– Да. Здесь наш охотник приносить жертва Эмао, потом нести добычу в деревня. Там есть. Хочешь, я показать тебе манлао, жертвенник?
– Показывай, – согласился я.
Место, где, как я понял, охотники умерщвляли добычу, находилось прямо у подножия скалы. Ровная площадка, метров семь в диаметре, с одной стороны упиралась в стену из серого камня, а с другой в русло реки. По центру площадки располагался сам жертвенник – крупный валун грязно-бурого цвета. От него в направлении реки тянулись потёки давно застывшей крови. В воздухе стояла сладковатая, едва ощутимая вонь разложения.
Но всё это меркло перед надписью, выбитой на стене неизвестным орудием. Я не сразу заметил её, а когда мой взгляд всё же натолкнулся на знакомые слова, замер, как вкопанный.
В сером камне чёрными буквами было выжжено:
«Здесь был Вася!»