8

«Мексиканская» загадка была разгадана в тот же день, как только Мила возвратилась домой. Она сразу поняла, что на кухне побывал кто-то посторонний. Все здесь было замусорено, а вещи лежали не на своих местах. На столе, прижатая солонкой, обнаружилась записка следующего содержания.

«Дорогая Милочка! Поругался с женой и не знал, куда пойти. Вспомнил, что у меня остались ключи от твоей квартиры, где когда-то мы были так счастливы вдвоем. Явился поздно, но тебя, увы, не застал. Позвони мне! Извини, что покусился на твои продовольственные запасы – выпил пакет молока и поджарил „мексиканскую смесь“, которую нашел в морозилке. Навсегда твой Толик Хлюпов».

«Мексиканская смесь! – возликовала Мила. – Вот что имел в виду умирающий Толик!» Впрочем, следующая мысль мгновенно остудила ее радость. Толик скончался в больнице от отравления. Перед смертью велел срочно найти Милу и передать ей, чтобы она выбросила «мексиканскую». Вероятно, он имел в виду смесь. Сказал, это вопрос жизни и смерти. Неужели он отравился этим самым продуктом? Здесь, у нее в доме?!

Поскольку сковорода была пуста, Мила залезла в холодильник и, как и предполагала, обнаружила там мисочку, в которую Толик аккуратно сгреб остатки рокового ужина. Опасливо понюхав ее содержимое и не обнаружив ничего особенного, Мила все-таки решила не рисковать. Она положила предполагаемую отраву в пакет, завязала его тугим узелком и тщательно вымыла руки. После этого принялась названивать своей самой близкой подруге Татьяне Капельниковой, которая работала медсестрой в одной из городских больниц.

История о смерти бывшего любовника подругу потрясла.

– Ты, конечно, хочешь выяснить содержимое миски? – по-деловому поинтересовалась она, выслушав взволнованную Милу. – Ладно, притаскивай ее поскорее ко мне. Я свяжусь с ребятами из санэпидемстанции. Только надо придумать подходящую легенду.

– Скажи, что у тебя сдохла собака и ты подозреваешь, будто ее отравила соседка по даче. Пусть проверят, что не так с этой дурацкой смесью.

– Мысль! – обрадовалась Татьяна. – Выезжай, а я сажусь на телефон.

Вечером выяснилось, что в смесь кто-то накрошил поганок. Видимо, перчик скрасил Толику их вкус. Впрочем, кто из живых знает, какие на вкус поганки?

– Послушай, где ты купила эту смесь? – строго спросила у Милы Татьяна, приехав к ней после работы. – На оптовом рынке?

– Не поверишь – в соседнем супермаркете.

– Тебе нужно обратиться в милицию. Пусть они сделают в этом магазине контрольную закупку.

Несмотря на то что подруги были ровесницами, Татьяна выглядела лет на пятнадцать старше Милы. У нее была типично «бабская» внешность: перманент, устало обвисшие щеки и мягкий складчатый живот. Из косметики она пользовалась только румянами да голубыми тенями. Впрочем, дружбе подобные нюансы нисколько не мешали, потому что завязалась она еще в детском саду и закалилась в школьные годы. Теперь ее не брала ни разница в социальном положении, ни во внешности, ни в жизненных установках.

– Ты соображаешь, что предлагаешь? – вскипела Мила, постучав по виску. – Следователи набросятся на меня, как шакалы на падаль. Испортят жизнь, затаскают по допросам.

– Послушай, а ты мусор выносила? – оживилась Татьяна. – Меня интересует тот пакет, в котором продавалась смесь.

Мила метнулась на кухню и притащила скомканный целлофановый пакет на развернутой газете.

– Сверху лежал, – сообщила она. – Срок хранения нормальный.

Простое обследование убедило женщин, что фирменный шов был нарушен, после чего пакет, очевидно, запаяли вручную. Скорее всего, раскаленным ножом.

– Итак, – сказала Татьяна строгим голосом, – налицо преступный умысел. Кто-то пробрался в твою квартиру и подсыпал отраву в мешок с замороженным полуфабрикатом. Поскольку появление голодного Хлюпова было абсолютно случайным, убрать, выходит, хотели тебя. Рано или поздно ты бы слопала это ассорти с поганками.

– Что-то мне нехорошо, – пробормотала Мила, с ужасом взирая на пустой пакет.

– Да уж чего хорошего. – Татьяна озабоченно погрызла ноготь и спросила: – А у кого еще есть ключи от твоей квартиры? Кроме Хлюпова?

– Не хочу тебе говорить, – мрачно сказала Мила, ненавидевшая выговоры.

– Ах, так! Выходит, ты наделала кучу дубликатов!

– Почему это должен быть обязательно человек с ключами?

– Потому что настоящий бандит убил бы тебя бандитским способом, согласна? Ножом в спину, например. Значит, это кто-то свой, домашний.

– Прекрати! – взвизгнула Мила и, вскочив, принялась бегать по комнате, кусая губы.

– Ну, так у кого есть ключи? – снова спросила Татьяна.

– У тебя, например!

– У меня?! Ах да… – тут же стушевалась Татьяна. – Я уже и забыла. Ты же мне их лет пять назад дала, когда в отпуск уезжала. Почему обратно не потребовала?

– Забыла.

– Ладно, я – это раз, – вздохнула Татьяна. – Кто еще? У твоего нынешнего хахаля Гуркина небось тоже есть?

– Представь себе, у хахаля нету! – ехидно ответила Мила.

– Нет, так мы далеко не уедем, – сказала Татьяна. – Нужен кто-то компетентный.

– Господи! На меня ведь работает частный детектив! – встрепенулась Мила. – Совершенно про него забыла. Хотела уволить, и вот…

– Частный детектив? Зачем он тебе сдался?

– Меня один раз уже хотели укокошить. Я заволновалась, наняла этого самого частного детектива, но потом меня убедили в том, что убийца охотился вовсе не за мной. Только было я успокоилась, как вот, пожалуйста – поганки в мешочке с овощами! Каков же вывод? Меня, меня хотят убить, а не Алика!

Мила принялась рассказывать Татьяне всю историю с самого начала и одновременно звонила Ольге. Однако сестрицы не оказалось дома.

– Николай потребовал, чтобы она вывела его в свет, – сообщила мама, – и они отправились в ресторан.

– Надеюсь, ты ненавидишь этого типа так же, как я!

– Дорогая, так нельзя, – всполошилась мама. – Николай уже начал догадываться о том, что ты не смогла его полюбить.

– Всего лишь начал догадываться? – изумилась та. – Значит, он еще и тугодум.

Татьяна дождалась, пока подруга закончит разговор, и важно сказала:

– Тебе нужен телохранитель.

– Ха! Я просто грежу о нем. Но у меня нет денег.

– Может быть, отказаться от услуг частного детектива? И нанять вместо него…

– Не получится. Частный детектив обходится мне в копейки. Если его и удастся променять, то только на сторожа-пенсионера, которого можно переманить с какого-нибудь склада, пообещав ему место у батареи.

– Неужели нет никакого выхода? – прикусила губу Татьяна. – В вашей семье случайно не найдется старой картины, которую можно было бы незаметно стырить и продать с аукциона?

Мила огорченно помотала головой:

– Ни тебе картин, ни бриллиантов. Нет-нет, тут нужно что-то кардинальное. Например, я должна сама заработать деньги!

– Решение, конечно, хорошее, – одобрила Татьяна. – Только что ты умеешь делать, кроме как бумагу марать?

– Ну… Не знаю. Печь пирожки.

– Здорово. У тебя есть бабушкин рецепт? Особенный, на котором ты сможешь сделать состояние?

– Рецепта нет. Но я могу посмотреть в кулинарной книге.

– Это все не то. Нужно что-нибудь такое… родовое… особенное.

Лицо Милы неожиданно прояснилось.

– Таня! – воскликнула она. – Вторая моя бабка научила меня варить мазь от геморроя! Она в деревне жила, так к ней из всех соседних областей люди ездили.

– Слушай, а что? – оживилась Татьяна. – В газетах полно объявлений. Травница, мол, старинные традиции. Это мысль! Ты рецепт хорошо помнишь?

– А чего там помнить? Берешь корни травы, измельчаешь в ступке…

– Какой травы?

– Ну, я не в курсе, как она называется, но могу узнать ее «в лицо»!

– Дорогая, на улице сентябрь, – напомнила Татьяна.

– И отлично. Бабка собирала корешки до первого мороза. Мне надо разок выехать за город и побродить по опушке. Я даже знаю, куда поеду. Всего несколько остановок на электричке. Помнишь то милое местечко, куда мы несколько раз выбирались на шашлыки? Станция Митяево? Так вот там этой травы – завались. Хватит на тысячу седалищ.

– А если твой рецепт не сработает?

– Если не сработает, никто не пострадает. Это же не отвар, который принимают внутрь. Никакой уголовной ответственности! – сообщила довольная Мила. – И кроме того, почему это он не сработает? Бабку деревенские на руках носили.

– Неужели у всей деревни был геморрой?

– А ты думала? Больных – сотни! Люди просто не выставляют эту болезнь напоказ.

– Я даже догадываюсь, почему.

– Эх, мне бы только клиентов найти! – стукнула кулаком по ладони Мила. – Я, конечно, дам объявление в газете, но ждать ответа придется долго!

– Подожди с объявлением. На первых порах я сама смогу помочь, – оживилась Татьяна. – Не забывай, что я работаю в поликлинике. Попробую шепнуть парочке страждущих твой телефончик.

– Таня, ты – гений. Ты просто не представляешь, как это для меня важно!

– Почему же? Очень хорошо представляю. Если бы меня хотели застрелить и отравить, я бы тоже беспокоилась. И все же зря ты не хочешь вызвать милицию.

– Я посоветуюсь со своим частным детективом, – пообещала Мила, мельком глянув на потолок и подумав: «Интересно, что делает этот красавчик?» – Кстати, если я начну распространять мазь, мне потребуется для нее тара. Рекламировать препарат, а потом продавать его в баночках из-под майонеза как-то неудобно. А у вас в поликлинике случайно не завалялось ничего подходящего?

– Господи, конечно, нет! Кто же станет хранить пустые флаконы!

– Мало ли… Я вот иногда оставляю для хозяйственных нужд коробки из-под «Нивеи» или из-под витаминов.

– Может быть, тебе стоит дать объявление в газету как раз по этому поводу? – предложила Татьяна. – Народ натащит тебе пустой тары за копейки.

– Это мысль! – обрадовалась Мила. – Как ты думаешь, я еще успею дать рекламное объявление?

– Что, прямо сегодня? – удивилась Татьяна.

– А чего ждать? С мазью я решила твердо – надо ковать железо, пока горячо! Ты жди меня здесь. Заодно приготовь ужин. Да! Можешь смело считать это актом милосердия.

Загрузка...