Павлов взъерошил волосы. Происходящее напоминало ему неудачный детектив, каким-то немыслимым образом трансформировавшийся в реальность, и эта реальность оказалась частью его жизни. Причем не только его жизни, но и жизни человека, к которому он питал самые нежные и сокровенные чувства.
Он уже намеревался звонить в дежурную часть Следственного комитета, как неожиданно заверещал его мобильный. Определившийся номер на дисплее был ему незнаком.
– Слушаю вас.
– Артемий Андреевич? – услышал адвокат мужской голос. – Здравствуйте. С вами разговаривает заместитель начальника Управления по расследованию особо важных преступлений против общественной безопасности Следственного комитета полковник Милещенко Владимир Яковлевич.
– Очень приятно, – ответил Павлов. – Полагаю, ваш звонок связан с моей подопечной Ясновой?
– Вы совершенно правы насчет Ясновой, только вашей подопечной в рамках дела, по которому она сейчас задержана, она не является. Тем не менее Кристина Владимировна изъявила желание, чтобы в качестве ее адвоката выступили именно вы.
«Было бы удивительно, если бы она назвала кого-то другого», – подумал про себя Артем, а вслух произнес:
– Я приеду с ордером. Куда подъехать?
Милещенко продиктовал адрес и добавил на прощание:
– Я планирую провести допрос в ближайшее время, поэтому, прошу вас, не задерживайтесь.
Вечер пятницы, как всегда, был суетным, особенно принимая во внимание начавшийся дачный период. Автомобили вереницей потянулись из душной Москвы, и Павлову пришлось бы выстоять не один час в пробках, если бы он не знал город как свои пять пальцев.
Милещенко предварительно заказал на адвоката пропуск, и Артем без задержек прошел в здание Следственного комитета. Мимоходом он подумал, что, раз Кристина еще не в СИЗО, это неплохой признак. Вполне вероятно, что она там и не окажется.
Единственное, над чем продолжал ломать голову Павлов, так это повод для задержания своей возлюбленной. При всем своем воображении он и представить себе не мог, что могла натворить Кристина, если против нее развернули такие «орудия» правоохранительной системы…
Милещенко оказался невысокого роста, почти на две головы ниже Артема, что, впрочем, не мешало ему разговаривать таким тоном, словно все в точности наоборот.
– Вы планируете провести допрос? – спросил адвокат.
– Поэтому я и настоял на срочности, – кивнул Милещенко. – Чаю, к сожалению, не предлагаю – времени мало.
– Благодарю, я как-нибудь переживу эту потерю, – сухо бросил Артем. – Вот ордер, Владимир Яковлевич. Я бы хотел пообщаться с Ясновой наедине.
– Сейчас начнется допрос, и вы все узнаете.
– Это не моя прихоть, а требование закона, – все так же ровно произнес Павлов. – Статья 92 Уголовно-процессуального кодекса, часть 4-я. Кстати, я заодно взглянул бы на протокол задержания. Позволите?
– Разумеется.
Артем взял в руки документ и углубился в чтение. Глаза моментально резанула статья, которая вменялась Кристине, и адвокату, несмотря на прекрасное самообладание, на мгновение стало не по себе.
– Здесь указано, что задержание произошло в восемнадцать пятьдесят, – сказал он, сумев взять себя в руки. – Но еще в восемнадцать сорок пять, господин следователь, мы с вами беседовали по телефону. Показать вам свой мобильный?
– Зачем? – равнодушно спросил Милещенко.
– Следователь Сорокин, который ведет дело по нападению на клуб Ясновой, сообщил, что ее увезли примерно в два часа дня. Сейчас почти семь вечера, Владимир Яковлевич. Как вы объясните, где находилась Кристина Владимировна пять часов?
– Артемий Андреевич, не сгущайте краски, – скривился Милещенко. Он взял со стола цветную скрепку и принялся крутить из нее разные фигуры. – Что вы цепляетесь к этим мелочам? Вы видели статью, по которой ваша Яснова попала под подозрение?
– Видел, – спокойно ответил адвокат. – Убийство с отягчающими обстоятельствами. Прямо целый набор. Вот поэтому, уважаемый Владимир Яковлевич, я и буду, как вы изволили выразиться, цепляться к подобного рода мелочам. Потому что за осуждение по этой статье никто не будет грозить пальчиком, человек в один момент лишится всего.
– Да вы философ, – хмыкнул Милещенко. Ему наконец надоело забавляться со скрепкой, и он, вздохнув, произнес: – Ладно, Павлов. Я дам команду, чтобы тебе разрешили с ней пообщаться.
Владимир Яковлевич быстро набрал какой-то номер по селекторной связи:
– Сизов, приготовьтесь, сейчас к вам адвокат придет. – После этого он снова обратился к Артему: – Можешь идти, она в двести сорок четвертом кабинете. Только недолго.
– Два часа – это раз, Владимир Яковлевич, – обернувшись у выхода, негромко проговорил Павлов. – И на «ты» мы с вами не переходили. Это два.
Он покинул кабинет, и Милещенко нахмурился. Может, зря он пошел на поводу у Ясновой и согласился вызвать Павлова? Не хватало еще с ним проблемы иметь. Он не понаслышке знал, что этот молодой, но весьма успешный и известный юрист выиграл много дел, имевших широкую огласку в СМИ.
Полковник взял новую скрепку и вздохнул. Он проявил, так сказать, сочувствие, вызвонил эту «телезвезду» Павлова, а что в ответ? Какие-то голословные обвинения по несостыковке времени в протоколе, обиды на фамильярность…
– Ничего, ничего, – пробормотал Владимир Яковлевич, отпивая глоток чая, который к тому времени давно остыл. – Скоро по-другому запоете… голубки.