– Скажи мне, смертный, что я делаю не так? – разочарованно спросил он.
Я оглядел стены подземелья, затем оценивающе посмотрел на собеседника. Сидит передо мной мрачный‚ в мешковатом балахоне, мода на которые прошла еще в средние века. Капюшон надвинут так, что лицо едва видно. Готов поспорить, что глаза подведены, будто не спал неделю, а кожа бледнее луны. Я перевел взгляд на череп, украшавший посох. Он съехал набок, челюсть отвисла в безмолвном вопле.