Или вот "Айвазовский", другой наш сосед. Зовут его Савелий Микишин, но для всех он Айвазовский. Савелий приехал откуда-то, где нет воды, вот совсем нет. Не в том смысле, что отсутствие ванной комнаты повлияло на его состояние, а в том, что ни реки, ни озера какого нет. А здесь море, прям с балкона его видно, так близко, только руку протяни. Меня-то особо не трогает за душу, а вот Савелий целыми днями смотрит. Вот он смотрел, смотрел, а потом попросил привезти ему мольберт, краски и кисти. Мария Генриховна сжалилась и достала всё необходимое. Это ещё были благословенные деньки, когда мы с профессором распивали коньяк в ожидании картины Савелия. Профессор считал, что никакого шедевра не будет, я же, напротив, говорил, что шедевр будет, да ещё какой. И вот, несут Савелия на руках, он в стельку, а в руках холст. На холсте абсолютная мазня, вызывающая исключительно жалость к художнику. Тем же вечером мы вернули "шедевр" творцу, а я и говорю, мол, Савелий, ты, конечно, прости меня за вопрос, но где ж ты выучился так писать? Савелий открыл тумбочку, достал коньяку, разлил по стаканам (признаю, мы пришли к нему со своей тарой).