Лорд Никсон мерил шагами гостиничный номер, в котором всегда останавливался, когда прилетал в Россию с инспекцией. Тюрьма для бессмертных преступников находилась именно тут. Но этот визит вампира был вызван чрезвычайными обстоятельствами. Его верный информатор Данила вышел на след карты, которая пропала из сейфа короля чародеев несколько лет назад. Сама по себе эта карта не представляла угрозы Лоурель-Дассету, но умелый шифровальщик мог разобраться с системой охраны тюрьмы, которую создавало несколько поколений ведьм, и отключить все семь уровней защиты. Это грозило катастрофическими последствиями, как для бессмертных жителей Дассета, так и для всего человечества. Данила погиб, не успев сообщить, кто украл карту и кому её хотели продать. Теперь ценный документ отправился в сейф. Пора возвращаться домой. Но что-то держало его в этом городе, точнее кто-то. Умом лорд понимал, что как начальник службы безопасности огромного государства, должен уничтожить единственного свидетеля, смертную женщину, имевшую неосторожность взглянуть на пожелтевший лист. В её памяти уже отпечаталось изображение и, в том случае, если красотка попадёт к заинтересованным лицам, те смогут вытянуть карту из её сознания любыми способами. Заинтересованные лица дорого заплатили за тонкую кожаную папку, но сделка сорвалась у них перед носом. Никсон не успел спасти Данилу, который позвонил за пару минут до гибели. Информатор коротко сообщил, что его настигли, но вещь, в которую был вставлен маячок, он передал смертной девушке.
Найти эту девушку Никсону не составило никакого труда. Когда лорд попал в её дом, она крепко спала и (о, чудо) спала совершенно голой. Огромное махровое полотенце валялось на полу, влажные волосы разметались по подушке. Никсон проглотил ком в горле. Несколько месяцев он пытался найти похищенный документ. Всю последнюю неделю вампир не смыкал глаз, чуя, что цель близка. И вот, наконец, перед ним лежала та самая папка. Мужчина устало опустился в кресло, чтобы перевести дух. Злосчастная карта и ключ к шифру находились на расстоянии вытянутой руки. «Всего пять минут!» ― пообещал он себе. Но вид невероятной незнакомки его притягивал и завораживал. Совсем крошечная, с тонкой талией и пышной грудью, с кукольным личиком, она являлась совершенством. Спящая Красавица не была юной, лет двадцать пять-тридцать, что для смертных дам считалось пиком привлекательности. Лорд пожирал её глазами, и тут, к его восторгу, девушка проснулась. Она не испугалась и даже не удивилась, решив, что всё ещё витает в царстве сновидений, и сразу же попросила поговорить с ней. Возможно, разговором всё бы и закончилось, но Проснувшаяся Красавица принялась демонстрировать свои прелести, сетуя на обилие недостатков. Никсон не увидел ни одного. Но он был обычным мужчиной, с примитивными желаниями и потребностями, и в данной ситуации просто не смог устоять. Это оказалось выше его сил. К тому же, энергию для жизни лорду давали тёплая кровь и плотские забавы, а он слишком давно не получал ни того, ни другого. Организм ослаб и истощился. Смертная была не против, и он воспользовался. Но это превратилось в нечто большее, чем примитивный секс или обычный ужин. Лорд чувствовал, что в его душе появилось какое-то чувство, новое и необычное. Вампир не мог разобраться в себе. Чем пленила его загадочная незнакомка? Всю долгую жизнь ему нравились высокие кареглазые брюнетки, а эта голубоглазая блондиночка даже до плеча ему не доставала. Он привык долго ухаживать, добиваться женщин, наслаждаясь предвкушением больше, чем процессом обладания. А эта малышка отдалась ему чуть ли не в первую минуту знакомства. Да и было ли знакомство? Он ведь даже имени её не спросил. Лорд усмехнулся. То, что женщина приняла его за очередной ночной кошмар, всё объясняло. Но какая сила, какая страсть, какое нереальное наслаждение! Такого он не испытывал ни с одной другой. И всё же, она являлась смертной, и взять её себе вампир никак не мог. Да, в истории Дассета были случаи, когда обычные женщины принимали в дар бессмертие от своих мужей. Но бывало и иначе. А он не хотел рисковать, привязываться к ней, зная, что очаровательное создание состарится и покинет его навсегда. Лорд тряхнул головой. Наваждение скоро пройдёт, и он её забудет. А в благодарность за удивительную ночь, подарит красавице жизнь. Сколько ей осталось? Пятьдесят? Шестьдесят лет? Она сможет прожить их в полном неведении. Никсон сделал всё, чтобы бедняжка забыла события последних дней. Когда она очнётся, недели через две, для неё всё будет так, как раньше. Вот только что делать с теми, кто украл карту? Как найти и обезвредить их прежде, чем они выйдут на след очаровательной смертной?
Лорд тяжело вздохнул. Нужно быть честным хотя бы с собой. Он влюбился. Его кожа всё ещё оставалась тёплой, помня её прикосновения, а запах белокурых локонов преследовал, лишая возможности сосредоточиться. Вампир переместился к ней на следующую ночь и опять застал спящей. На ней не было ничего, кроме копны белокурых волос, отливавших золотом в тусклом свете ночника. Пушистые ресницы немного подрагивали, а полная грудь высоко поднималась в такт дыханию. Настоящая принцесса. Жаль, что она не понимала, насколько прекрасна! Никсон почувствовал острую боль в паху и чуть не завыл. С трудом передвигаясь, он подошёл только для того, чтобы укрыть хрупкое создание одеялом и поднять с пола её смешные очки. Чувство долга заставило его убраться раньше, чем он успел наплевать на всё и заняться с ней любовью. Чувство долга. Чёрта с два! В нём проснулось другое чувство, странное всепоглощающее желание защитить это создание, отвести любую угрозу, а уже потом…. Вампир дал себе честное слово, что «потом» не будет. Он просто позволит ей жить так, как она жила, а сам уберётся в родовой замок Монтоней.