В семь утра я была разбужена ласковым прикосновением: Никита, грациозно выбираясь из кровати, запутался в одеяле и придавил мне бедро коленом. Почему я не заработала перелом тазовой кости – загадка.
– Спи, спи, малыш, – прошептал любимый, снимая колено с моего расплющенного бедра. – Ой, спросонья у тебя такая смешная мордочка.
Это мордочка крысы, получившей молотком по хвосту!
– Мы с Генри сегодня едем по области, – тихим голосом, стараясь окончательно не разбудить свою малышку, сообщил Никита. – Вернемся через два дня. Не беспокойся, я сам пожарю себе омлет…
Через три минуты Никита вернулся выяснить, действительно ли у нас кончилась зубная паста, или это всего лишь его трагическое заблуждение. Еще через десять минут он нежно поинтересовался, зачем я спрятала яйца, а также подивился моему умению ловко маскировать бутылку с оливковым маслом.
В семь тринадцать я прихромала на кухню и принялась жарить омлет с базиликом. Подумать только, этот мужчина долгое время жил один! И при этом свежо выглядел и нормально питался. Однако, стоило рядом с ним очутиться девушке, трудолюбивой и невредной, как все его навыки самообслуживания загадочным образом атрофировались.
В прошлом году компания «Фростком», где работает Никита, заключила удачный контракт с французской корпорацией «Шато». Мы с нетерпением ждали первых дивидендов от сотрудничества с французами. АО «Фростком», лидер рынка в производстве и распространении окоченевших куриных трупиков и замороженных до камнеобразного состояния овощей, собирался при поддержке «Шато» расширить сферу влияния. Но пока очевидных результатов не наблюдалось, а французы несколько недель назад прислали в город координатора проекта – Генри.
Я долго размышляла над фактом, почему в Россию из Франции был делегирован именно Генри, а не Франсуа или Этьен. Хотя еще уместнее было бы отправить к нам парня с китайским или арабским именем, ведь, как всем известно, китайцы и арабы составляют основное население Франции. Но Генри… Это чересчур. В конце концов я списала все на глобализацию.
С координатором Никита в последнее время не расставался, словно это был драгоценный талисман. С утра до вечера я только и слышала: «Мы с Генри ездили туда-то, мы с Генри ездили сюда…»
Вот и сейчас они с Генри отправились в двухдневную командировку, а я, снабдив путешественника запасом чистых рубашек и поцеловав на прощание, рухнула обратно в постель. Повозившись немного, переползла на подушку Никиты – она пахла изумительно. Я полночи писала статью для «Удачных покупок», а так как мною теперь утрачена возможность обставлять творческий процесс с привычным комфортом (то есть наряду с литрами кофе поглощать еще и тонны сигарет), то теперь мои ночи превратились в сущий кошмар. Сейчас очень хотелось спать. Но вскоре я вновь была безжалостно выдрана из кровати – теперь уж телефонной трелью.
– Привет. – В трубке глухо звучал Ирин голос. – Я в «Квартале». Подъедешь?
Крупное агентство недвижимости «Квартал», принадлежавшее Льву Таирову, насколько мне известно, начинало работу в девять. На часах было пять минут десятого.
– Что?! – упавшим тоном спросила я.
– Лев так и не вернулся. Всю ночь я обзванивала больницы. Сейчас добралась до агентства – узнать хоть что-нибудь у сотрудников. Ты сможешь приехать?
– Конечно. Только, пожалуйста, не теряй рассудка. Я знаю, воображение обеспокоенной женщины на сто очков обставит фантазию Стивена Кинга, но постарайся не давать себе волю. Все выяснится, Лев вернется, и у вас опять все будет хорошо.
Наверняка мои указания звучали глупо. Подумать только, какую дикую ночь пережила Ирина. В похожей ситуации к утру я представляла бы собой комок наэлектризованных нервов, готовый к взрыву, как шаровая молния. И истекала бы бессильными слезами.
Ириша шмыгнула в трубку.
– Приезжай, – повторила она.
Босс – главный редактор журнала «Удачные покупки» – не требует от меня постоянного присутствия в редакции. Степан Данилович предельно демократичен. Я сбрасываю ему статьи по электронной почте и, когда бы ни произошло это событие – в два часа дня или в три ночи, – неизменно тут же получаю в ответ: «Умница!» И если кто-то из нашего коллектива вдруг решает посетовать на особое положение Юлии Бронниковой в редакции, защитой мне служат статьи с подписью «Анфиса Броневик» (псевдоним) – их удельный вес в каждом номере «Удачных покупок» зашкаливает.
Поэтому сейчас, прежде чем ринуться на помощь подруге, я сбагрила Степану Даниловичу очередной шедевр с постскриптумом «Меня сегодня не ждите!». Получила быстрый ответ: «Жаль, я так соскучилась! Твоя Виолетта». Виолетта Гусь – псевдоним босса для заказных статей, в то время как приветствие редактора и экономические обзоры он подписывает настоящим именем.
Добираясь на маршрутке до агентства недвижимости, гнала от себя страшные мысли об исчезновении Льва. Вымуштрованное воображение журналистки, готовое нестись вскачь – только задай тему, рисовало жуткие картины. Меня настигло очередное видение: Лев, примотанный цепями к ржавому токарному (!) станку, с кляпом во рту и разбитым в кровь лицом; рядом стоит, поигрывая гаечным ключом, мрачный детина. Я постаралась переключиться и стала тупо читать надписи в маршрутке: «Место для удара головой», «Дверью не хлопать» и т. д.
Несмотря на открытые окна, в тесном салоне «газели» было душно, пахло потом и резкими духами. Близкое соседство разогретого полуобнаженного тела приятно лишь в том случае, если оно принадлежит любимому. Горячее лето заставляло дам бесстыдно выставлять напоказ несовершенства – дряблую кожу рук и подмышек, пресловутый целлюлит бедер и варикозных «змей» на голенях. Лица лоснились от жары, мокрые волосы липли к влажной коже. Я поклялась, что когда стану толстой и старой и моя грудь повиснет, как пиратский флаг на мачте в штиль, то ни за какие коврижки я не буду носить летом маечку на бретелях и юбки до колен. Пусть даже я умру от перегрева в своих обычных джинсах и футболке…
Вскоре я уже входила в просторный холл «Квартала». С тех пор как Ирина начала здесь работать (и сделала головокружительную карьеру, выйдя замуж за владельца!), фирма разрослась, превратившись в самую крупную компанию города. Отточенным броском лассо Таиров арканил небольшие агентства недвижимости, специализировавшиеся в отдельных отраслях риелторского бизнеса. Впоследствии эти фирмы вливались в «Квартал». У Льва Таирова мозги работали преотлично, хотя, глядя на него, трудно было заподозрить наличие извилин у этой скалоподобной груды мышц. Встретившись с ним впервые, я приняла Льва за охранника. У малютки были широченные плечи и бритый череп. (Как потом выяснилось, стригся Лев всегда у дорогого, известного в городе мастера. Упс!)
Сейчас в агентстве царила напряженная атмосфера. Беспокойство мелькало в глазах проходивших мимо сотрудников. Они выглядели как дети, забытые на вокзале.
А как выглядела Ирина – лучше не говорить! Наряд и прическа были безукоризненны, но заплаканные глаза и постоянно съезжающие к подбородку уголки губ не скрывали ее состояния. Косметика Chanel тут была бессильна.
Ириша сидела за столом Льва в его кабинете. Так женщина, проводившая любимого на войну или в опасное путешествие, надевает его рубашку, чтобы почувствовать родной запах и на секунду забыть о разлуке.
Наши взгляды встретились.
– О, милая, – простонала я. – Нет, только не плачь.
– Не буду, – одернула себя Ирина. Но голос ее звучал неуверенно.
Мы с ней любительницы поплакать.
– Надо действовать, – решительно заявила я. – Лев обязательно найдется! Мы сами его найдем!
– Ы-ы-ы, – скуксилась в ответ Ириша.
До изобретения водостойкой туши для ресниц определенный процент истерик тормозился в зародыше и не получал развития. Тушь, готовая размазаться от слез, являлась сдерживающим фактором.
А у меня и вовсе глаза не накрашены!
Карт-бланш на истерику.
Через секунду мы с подругой рыдали, обнявшись.
– Он уехал из «Квартала» вчера в час дня и больше не появлялся, – всхлипывая, доложила Ирина. – Где его теперь искать?
– А я-то надеялась, что появится вечером или ночью. Возможно, совершенно пьяный.
– Пусть пьяный, согласна!
– Хотя я ни разу не видела твоего Таирова пьяным.
– О, только бы вернулся… Целый и невредимый. Ну, пусть даже с небольшими повреждениями! Лишь бы вернулся!
– Ир, а его телефон?
– Теперь «абонент временно недоступен, надеемся на ваше понимание».
– Значит, отключен? А ты хорошо проверила мобильник? Вдруг у тебя там висит эсэмэска от него, а ты не заметила? А автоответчик проверяла?
– Юль, у нас нет автоответчика. Последний раз я обзванивала больницы в шесть утра. Никаких сведений. Что же делать? Наверное, обратиться в милицию? Да?
Дверь в кабинет Таирова приоткрылась, в щель деликатно просунулась чья-то голова, но тут же скрылась. Я подумала, что мы с Ириной поступаем не совсем правильно, устраивая хоровое рыдание на рабочем месте Льва. А вдруг сейчас Таиров объявится, а с ним – разумные и веские объяснения его отсутствия? И тогда мы будем выглядеть двумя нервными идиотками, поднявшими суматоху из-за своего параноидального бреда. Жена-психопатка подрывает авторитет руководителя в глазах подчиненных. Хотя вряд ли Таирова особо тревожит мнение подчиненных, он самодостаточен и самоуверен.
Так как Лев уехал из офиса вчера в час дня, значит, скоро пройдут целые сутки с момента его исчезновения. «Всего сутки, – поправят нас в милиции. – И вообще, позвоните его любовнице. Наверное, ваш парнишка завис у подружки. Нет любовницы? Гы-гы, так не бывает. Жена есть, а любовницы нет? Гы-гы…» Вот что нам скажут в милиции.
Я решила позвонить Никите. Надеюсь, путешествуя с французским координатором по областным подразделениям «Фросткома», он еще не забрался в полную глушь, где не берет мобильник. Интересно, как далеко он уехал за эти несколько часов? Что сейчас делает?
Он очень мне дорог.
Он никогда, никогда не исчезнет, как Лев Таиров.
Я не смогу без него…
Несмотря на совместные усилия, нам с Ириной пока не удалось связать узами дружбы наших парней. Их отношения на стадии вежливого равнодушия. Они зрелые личности, каждый со своим кругом знакомств и друзей. А нам с Ириной хотелось бы общаться семьями! Чудесная картина: мужчины жарят барбекю и пьют пиво, Анюта плещется в надувном бассейне, а мы, девушки, сидим в шезлонгах и говорим, говорим, говорим…
Но нет, нам еще ни разу не удалось реализовать задуманное. И у Льва, и у Никиты есть хорошая отговорка – они работают, как галерные рабы. Лев трудится круглосуточно, наполняя собственный карман, а Никита вкалывает во славу АО «Фростком». И все наши просьбы организовать пикник натыкаются на ответ: «Нет времени!»
Наконец дозвонилась!
Слышимость ужасная.
– Никита, представляешь, Ирин муж так и не приехал домой! – проорала я. – Ну, в смысле, Таиров.
– Бэб-б-б… ды-дык, – загадочно сообщила трубка.
– А?!
– Юля, ну что же ты так кричишь, – прорезался голос Никиты.
– О, теперь слышно. Что нам делать, а? Заявить в милицию?
– Может, немного подождать? Вдруг Лев нарисуется завтра как ни в чем не бывало, а вы к этому моменту успеете поставить на уши полгорода.
– Ты серьезно думаешь, нам еще рано беспокоиться?
– Всякие бывают ситуации.
– Не знаю. Ирина не видела его уже больше суток. Мы в панике.
– Вряд ли в милиции у Иры примут заявление раньше чем через трое суток. Я не знаю точно.
– Значит, не заявлять?
– Ну, попробуйте.
Не очень-то рьяно любимый бросился нам на помощь!
– А если в милиции примут заявление, то они сразу начнут искать? Как ты думаешь, Никита?
– Я сильно в этом сомневаюсь. Искать нужно самим.
Да, вряд ли кто-то будет прочесывать окрестные леса с собаками и сбрасывать десант с вертолета в поисках исчезнувшего бизнесмена. Сколько людей пропадает каждую неделю?
– Юль, ты только не подумай, я не отмахиваюсь от проблемы… Но нет ли у Льва близкого друга или родственника, хорошо осведомленного о его делах? Пусть Ира обратится за помощью к такому человеку. Я ведь Таирова практически не знаю. Сейчас я уже за четыреста километров от города. И у меня тут назначены встречи. Конечно, могу вернуться. Но вряд ли буду сильно полезен.
Голос Никиты звучал раздраженно. Меня это задело. За полтора года знакомства я привыкла к роли любимой девочки, каждое желание которой угадывается за три секунды до его возникновения. Сейчас мне действительно хотелось бы видеть рядом Никиту. Но почему-то его гораздо больше волнуют дела «Фросткома», нежели Иришины семейные неприятности.
Какая черствость!
Обязательно обижусь, когда он вернется из командировки.
– Ладно, попробуем найти такого человека, – сухо сказала я любимому.
– А машина его на месте?
– Какая машина?
– Ну, на чем там Лев ездит, я же не знаю.
– На джипе, конечно.
На чем же еще ездить успешному бизнесмену? У Льва тонированный джип размером с «Титаник».
– Лев исчез вместе с машиной? – спросила я у Ирины.
Весь разговор с Никитой подруга слушала затаив дыхание, словно мой возлюбленный являлся сотрудником спецслужб и умел усилием мысли освобождать заложников и находить пропавших людей.
– Да, как уехал вчера утром на джипе, так и все, – ответила Ира. – Ну, еще сотрудники видели, как вчера в обед он отъезжал от офиса.
– Никита, я придумала! Нам надо заявить об угоне машины, да? – обрадовалась я. – Ира скажет в ГАИ, что муж в командировке, а джип угнали прямо от офиса. Они тут же начнут розыск, и мы не потеряем время. Правильно?
– Неправильно, – мрачно отозвался Никита. – Гаишники приедут в офис и начнут расспрашивать сотрудников. И сразу же поймают вас на лжи. Потом, наверное, пообещают подключиться к поискам сразу же, как к ним поступит запрос из милиции.
– Ну страна! Всем лишь бы не работать!
– Не всем. Я же работаю, – поправил Никита. – Но это к делу не относится. В общем, знаешь, езжайте-ка в милицию. Вдруг у вас примут заявление прямо сейчас.
Я передала Ире его слова.
– Решено, так и сделаем, – сказала подруга.
Она заторможенно разглядывала предметы на столе Таирова, двигала с места на место степлер, водила пальцем по клавиатуре компьютера. Черный монитор выглядел абсолютно безжизненным.
– А больше Никита ничего не посоветовал?
Неловко признаваться, что бойфренд не очень близко к сердцу воспринял трагедию моей лучшей подруги.
– Как насчет друзей или родственников? – спросила я. – Есть среди них толковые личности? К кому мы обратимся за помощью?
– Из родственников я хорошо знакома только с отцом Льва – Денисом Трофимовичем. Он и толковый, и милый. Но ему я сообщать не хочу.
– Почему?
– Свекру под семьдесят. Лев у него – единственный и поздний ребенок. Денис Трофимович обожает сына. Представь, я позвоню ему и огорошу новостью?
Да уж… Известие об исчезновении сына может стать для отца путевкой в кардиологическую больницу – сердце не выдержит. И вместо помощи Ирина получит еще одну проблему.
– Ты права. Лучше пока ему не говорить. Никита считает, у Таирова есть масса оправданных причин не возвращаться домой. Я тоже так думаю. Ну, машина сломалась в какой-нибудь глухомани. Нет, ну мало ли что. И сегодня-завтра он объявится.
– Ты правда так думаешь? – с надеждой подняла Ира глаза, полные слез.
– Честное слово!
– А, я вспомнила! Николай! Как же я сразу о нем не подумала!
– Это кто такой?
– Левин друг детства. Николай. Они вместе со школы. И сейчас тоже не разлей вода. Надо было сразу ему позвонить!
Ура.
Да здравствует Николай.
Ну наконец-то нашелся мужчина, способный избавить нас от непосильного груза. Пусть именно он думает, руководит, осуществляет поиски. А мы займемся более привычными делами: будем плакать, драматизировать обстановку и лезть с глупыми вопросами.
В отделении милиции нас вовсе не ждали с распростертыми объятиями. Наверно, у сотрудников милиции жутко ныли зубы или пошаливала печень – не знаю. По крайней мере, на нас с подругой они смотрели затравленно и злобно. Словно мы пытались заставить их съесть тарантула. Все просьбы принять заявление об исчезновении человека натыкались на каменную стену отказа.
– Он же не младенец, ваш Таиров. Здоровый мужик. А вдруг у него дела какие?
– Он бы обязательно сообщил.
– А вдруг он не хочет сообщать?
– Как это?
– Ну, понадобилось ему исчезнуть. Денька на три. А вы тут устроили…
– Он не мог так со мной поступить!
– Ладно, девушка, не рыдайте. Так и быть. Приходите завтра утром. В порядке исключения, – услышали мы наконец…
Ну, ясное дело! Пытаются максимально оттянуть момент, с которого начнет отсчитываться время их бездействия, зло подумала я.
Расстроенные, мы отправились к Николаю Кривицкому и свалились ему как снег на голову. И Николай нас не разочаровал. Он стал первым человеком за сегодняшний день, предложившим реальную помощь.
А как же иначе?
Друг ведь.
Школьный друг Таирова работал в компании «Лидер», мы штурмом взяли его кабинет. Судя по размерам здания, закованного в черное стекло, это была крупная фирма. «Фабрика светопрозрачных конструкций» – указывалось на вывеске.
Охранник на входе вдумчиво изучил наши паспорта и обнаженные части тела. За черным стеклом, как я поняла, располагались цеха, а офисы были загнаны под самую крышу. Мы домчались туда в зеркальном лифте.
– Ах, на кого я похожа, – вздохнула Ирина, рассматривая себя.
– Не нарывайся на комплимент. Твоя красота неистребима.
– Еще одни сутки без Льва – и я постарею на десять лет.
– Не преувеличивай.
– Не хочу жить без него, – всхлипнула Ира. – Нам так хорошо втроем! А еще я могла бы родить от Таирова двойню.
– Почему именно двойню?
– Двух пацанов. Двух толстеньких крепких львят. Тогда у нас была бы и вовсе обалденная семья – мама, папа, девочка и два мальчика. Чудесно, да?
Ирина опять была на грани истерики, ее голос срывался, и готовились пролиться новые потоки слез.
– Тихо, тихо… – сжала я ее руку. – Все будет. Двойня – пожалуйста. Будут у тебя хоть мальчики, хоть девочки. Мы найдем Льва – и вперед, за дело.
– Я хочу пацанов, – изящно утираясь носовым платком, прогнусавила Ириша. – Девочки от Таирова, боюсь, получатся неконкурентоспособные.
– О боже, почему? – изумилась я.
– Юля, ты совсем ничего не понимаешь! Лев же такой широкий. Грациозность и изящество – не те качества, что он может передать детям. И в результате получится девочка-слон. А я всю жизнь буду выслушивать от нее упреки и наблюдать за ее страданиями.
– Зато она будет здоровой.
– Пока не сядет на диету, пытаясь соответствовать современным стандартам красоты, и не заработает нервную анорексию. Нет, нет, от Льва у меня обязательно родятся мальчишки-близнецы…
– Ну… Это классно вообще-то…
Разговор о будущем потомстве на секунду отвлек Ирину, в ее глазах загорелся мечтательный огонек. Но только на секунду.
Как грустно – ведь именно так после похорон родственники и друзья с жадностью вспоминают моменты жизни умершего. Когда делишься воспоминаниями, возникает иллюзия, что человек жив, он рядом.
От подобной нечаянной мысли меня прошиб холодный пот.
Я словно заранее похоронила Таирова.
Но ведь он вернется?
Он обязательно должен вернуться.
– А как ты объяснила Анюте отсутствие Льва? – вдруг вспомнила я о моей любимой крестнице.
– Ну, как? Уехал в командировку. Вернется с подарком. Что я еще могла придумать?
Уехал в командировку…
Никита тоже уехал в командировку…
Я постоянно проецирую на себя несчастье подруги.
Я не хочу быть на ее месте.
Поплутав по длинному прохладному коридору, задрапированному красивым, но безжизненным пластиком, мы нашли кабинет Кривицкого.
Увидев Ирину, а рядом с ней – некое худосочное существо, Николай Кривицкий остолбенел. Да, мы странно сочетались вместе. Моя подруга – роскошная, несмотря на нервотрепку последних суток, в дорогом платье с геометрическим рисунком, на шпильках и с крошечной сумочкой в руках, и я – в рваных джинсах и коротком топе, открывающем миру голое плоское пузо…
До шпилек я морально расту уже целых двенадцать лет, а пока хожу в шлепанцах с бусинками – если энергично пошевелить пальцами, бусинки начинают двигаться по кожаным ремешкам. Чудесные шлепки-вьетнамки обошлись мне в двести рублей, и, судя по фотографиям в глянцевых журналах, этим летом они самое то. Во сколько Таирову обошлись Ирины дизайнерские туфли – даже страшно представить. Маноло, как его… Бланик… А ведь в них она совершенно не может шевелить пальцами и гонять по ремешкам бусинки! Ну, и стоило деньги-то тратить?
Кажется, я отвлеклась.
Ну, как обычно.
– Ира? – Николай с радостной улыбкой вскочил из-за стола и задел локтем стопку документов. Они тут же рухнули на пол. – Ты?
Его кабинет был в два раза больше и шикарнее кабинета Таирова, а сам он, наоборот, раза в два уступал в объемах шкафоподобному другу. Высокий, стройный парень с обыкновенными, непримечательными чертами лица. Но я успела подумать о том, сколько мальчиков с заурядной внешностью выбиваются сейчас в звезды сериалов и блокбастеров – при наличии известных родственников, богатых спонсоров или грамотного пиарщика. Непримечательная внешность – понятие условное. В России мужчине нужно совсем немного, чтобы считаться завидным женихом. А Николай, наверное, был женихом блистательным, учитывая его деловую успешность (сужу по кабинету) и обеспеченность (сужу по костюму и обуви).
Или он женат?
Нет, холост?
Или все-таки женат?
А какая мне разница?
Хотя нет, зря я посетовала на непримечательность Николашиного лица (да и с какой стати требовать от мужчины, назначенного нами в избавители, особой красоты?). Улыбка делала его удивительно привлекательным. На Ирину он смотрел с восхищением, живые карие глаза сияли. А на меня уставился с интересом.
– Ир, привет, вот это сюрприз! Здравствуйте.
– Здрасте, – поздоровалась я. – Юля. Подруга.
– Николай. Подруг. Э-э… Друг семьи Таировых. Правда, Ирин? Я заслуживаю такое звание? – немного смущенно поинтересовался Николай.
– Конечно, Коль. Мы…
– Анюта в порядке, не болеет? Как она?
– Аня в садике. С ней все нормально.
– Обожаю эту девушку, – с чувством произнес Николай.
Надо же!
Он ее обожает.
А с какой стати?
Я ощутила укол ревности. Аня являлась продуктом наших с Ириной совместных усилий – в бытность подруги матерью-одиночкой именно я помогала ей выращивать дочь. Надрываясь, мы нарастили на маленькую жемчужину несколько слоев драгоценного перламутра – и тут всякие мужики начали интересоваться нашей крошкой!
К Таирову, когда он внезапно возник на Ирином горизонте, я первое время ревновала Анечку беззаветно и яростно! Мне казалось несправедливым, что он пользуется плодами моих усилий – ведь именно его теперь малышка целует перед сном, а не меня. Но Таиров заслужил амнистию: он таял, как свеча, стоило Анечке обнять его могучую шею.
В какой-то момент я поняла – трехлетней девочке полезнее иметь при себе сильного мужчину, чем двойной комплект заполошных мамаш. Таиров и в психологическом плане, и материально мог дать ребенку несравненно больше, чем я. Наряды из линии Dior Baby, путешествие в Диснейленд – это прекрасно. Но самое главное – мужское обожание. Как оно необходимо девушке! Пусть барышне всего три с половиной года.
И я скромно отошла в сторону, перестав добиваться внимания Анюты.
Да, они чудесно смотрелись втроем – утонченная красавица Ирина, шрекообразный Таиров и крошечная козявка, примостившаяся на его каменном бицепсе.
Неужели этого больше не будет?!
Неужели Лев позволил себе навсегда оставить двух нежных и беззащитных девочек? Кто теперь позаботится о них?
– Ириш, я надеюсь, ничего не случилось? Твой визит сюда… Это довольно необычно.
– Случилось, – трагично выдохнула Ира. – Правда, случилось. Лев пропал!
– Нет, – не поверил Николай.
– Я серьезно! Вчера утром отправился на работу. Из офиса уехал в час дня, и больше его не видели.
– Проклятие, – удрученно пробормотал Николай. – Давайте садитесь сюда. И рассказывайте все по порядку.
– А что рассказывать? – печально вымолвила Ирина. – Считай, я все тебе уже и рассказала.
Она полезла в сумочку за носовым платком. Коля с опаской наблюдал за ее движениями, пытаясь понять, грядет ли буря или пронесет. Он метнулся в угол кабинета и налил из кулера два стакана холодной воды. Это было весьма кстати.
– Пейте, – кивнул он. – Как бы то ни было, вы правильно сделали, что сразу сообщили мне. Мы со Львом виделись… Когда? Ага, позавчера… В больницы и морги звонили?
Услышав слово «морг», Ирина впала в ступор. Потом ее губы задрожали.
– Нет, ну… Ладно. – Коля энергично тряхнул головой. – Прости, прости!
– Она звонила, – кивнула я в сторону подруги. – Безрезультатно.
– По телефону порой трудно добиться каких-либо сведений. Сейчас я на машине объеду все больницы. Вдруг где-то найду нашу пропажу. К счастью, Лев настолько фактурен, что его трудно спрятать или не заметить, – улыбнулся Коля.
– Точно, он огромен, как мамонт, – кивнула я.
– Так, а потом – в отделения милиции. А вдруг? У меня есть знакомые в прокуратуре и ФСБ. Попрошу их прозондировать почву. Ириш, успокойся. В жизни мужчины всякие случаются ситуации, но не всегда они ведут к летальному исходу.
Ошибка!
«Летальный исход», как и «морг», – не то выражение, которое сейчас можно употреблять в присутствии Ирины.
– Ну, какие ситуации?! – с дрожью воскликнула она. – Какие?! Я не представляю.
– А я – запросто. Ну, смотри. У меня, например, однажды сигнализация заблокировала машину. А я был в чужом городе. Портфель с документами, деньги, паспорт, сотовый – все осталось внутри. Стою у автомобиля, все мое богатство лежит за стеклом, а достать невозможно. Нашел проволоку, давай ковырять дверь.
– А разве нельзя позвонить куда-то? Вызвать помощь? – вставила я, как обычно, свои три копейки.
– Конечно, Юля. Я пытался выпросить у кого-нибудь мобильник, чтобы позвонить в эвакуатор. Людей, как назло, мало, да и шарахаются все от меня, как от прокаженного. Странный такой городок, грязный и нищий.
– Как тебя, Николаша, вообще туда занесло? – удивилась Ирина.
– По делам. Ну вот… И тут появляется наряд милиции. Хорошая картина – мужик суетится вокруг машины, а она орет, как изнасилованная итальянка. Менты решили, я ее взломать пытаюсь. Ну, я им объяснил. Они не поверили, пригласили с ними в отделение. Скорее даже поверили, но страстно им захотелось меня урыть.
– Ясно. Решили продемонстрировать крутому парню свою власть.
– Да, верно. Хотя я вовсе не претендую на звание крутого парня… В общем… Я отказался уйти от автомобиля дальше чем на три метра. У меня там документов на пару миллионов, да и все остальное. Короче, в отделение милиции меня доставили уже в наручниках и слегка запылившегося. Остаток дня и ночь я провел в кутузке. Утром наконец дали позвонить.
– А с машиной что? Как она переночевала на улице?
– Нормально. У ментов хотя бы хватило ума за ней приглядеть. Иначе я бы им не простил.
– А так – простил? Ночь в камере – это не сахар.
– Да, не стал связываться, – махнул рукой Николай. – Вот теперь вообразите Льва в такой же ситуации. Или в подобной.
Мы с Ириной глубоко задумались. Представили, как бы действовал Лев.
Я почему-то посочувствовала милиционерам…
И всему отделению милиции.
И тому городку в целом…
– Значит, он сидит в каком-то обезьяннике? – уточнила Ирина.
– Это один из вариантов. Я только пытался объяснить, что еще рано паниковать.
– А мы иначе не можем, – уныло сообщила я. – Мы нервные.
– Да? Да. Вы же девочки, – согласился Коля, объясняя наше право на истерику.
Его голос звучал ласково, и смотрел он на нас с Ириной нежно: так рассматривают на телеэкране необычных, экзотических, но удивительно милых и симпатичных зверушек. Точно так же смотрел на Анечку Таиров – словно видел перед собой восхитительное существо с другой планеты.
Возможно, эмансипированную девушку такой взгляд покоробит. Но мне, не зацикленной на соперничестве с мужчинами (конечно, они в сто раз умнее, рациональнее, предприимчивей нас, кто спорит?!), это даже нравится, потому что объясняет и разрешает любое поведение. Мы – загадочные, непредсказуемые существа.
Вот и ломайте голову, с чем нас есть.
– Так, я сейчас на минутку выйду, – сказал Коля. – Поставлю в известность Ларису Петровну, мою начальницу. А потом сразу отправлюсь в путь.
– А зачем твоей начальнице знать про исчезновение Льва? – спросила Ирина.
– Нет, про исчезновение Льва ей знать необязательно. Но ей надо знать о моем грядущем исчезновении с рабочего места.
Николай вышел, полный энтузиазма и готовности ринуться на поиски друга. Мы с Ириной переглянулись.
– Хочешь еще водички? – предложила я.
– О нет! Я и так здесь замерзла. Лучше бы горячего чаю. Кондиционер какой-то озверевший.
– Да. Надо бы его утихомирить. А я подумала, когда мы сюда вошли, и как это юноша не парится в костюме в такую жару? Теперь понимаю. Коля вполне мог бы сидеть на рабочем месте в тулупе и валенках.
– Знаешь, стало полегче. Правда?
– Точно. Этот Коля активен, как бифидобактерия. Он мне нравится. Такой деловой парниша! Он не только Льва, а бисеринку в аравийских песках отыщет.
– Я очень надеюсь!
– И я.
Главное – в каком состоянии он его отыщет.
В пригодном для дальнейшего использования или…
Нет, не буду об этом думать.
Страшно.
Николай появился в дверях, хмурый и сосредоточенный. Наверное, разговор с начальственной дамой огорчил его. Лариса Петровна, возможно, указала подчиненному, что для решения личных проблем существует временной промежуток с шести вечера до девяти утра.
Хотя вряд ли Николай покидает боевой пост ровно в шесть. Наверняка вкалывает круглосуточно. Чтобы в двадцать восемь лет заполучить такой кабинет и такую табличку на двери, надо быть или чьим-то протеже, или крутым специалистом, готовым выдавливать из себя соки, демонстрируя преданность хозяину… Николай вовсе не был похож на вальяжного сынка, получившего топовую должность в подарок от крутого папы. Он явно взбирался по служебной лестнице только благодаря деловым талантам и энергии. А значит, вкалывал от зари до зари… И когда же ему искать пропавшего друга, если вся молодость и силы уходят на укрепление благополучия компании «Лидер»?
Проклятые капиталисты!
Интересно, как выглядит Лариса Петровна? Кто она – грузная тетка, старожил компании, выбившийся в управленцы из бухгалтеров? Или девица с гарвардским дипломом и тремя иностранными языками, звезда топ-менеджмента? Она-то свое место как получила?
Вот бы посмотреть на нее!
– Так, для себя я план действий обозначил, – подытожил Коля. – А вы, девочки, езжайте домой и ждите от меня известий. Буду звонить постоянно. Ириш, ты, безусловно, эту ночь провела не в кровати.
– Конечно, – вздохнула Ира. – У телефона.
– Так давай отдохни. Выпей чего-нибудь от нервов. Договорились?
Усаживаясь в автомобиль на парковке около огромного здания компании, Ирина мечтательно произнесла:
– Вот бы сейчас приехать домой, а там… Лев! Грязный, небритый, пропахший бензином… Машина вдребезги, но это такая ерунда!
– Здорово, – грустно вздохнула я. Но сердце подсказывало: Ирин коттедж пуст. За железными воротами с кольцами в ощеренных львиных пастях ее никто не ждет.
Увы!
– Заеду в садик, заберу Аню. Переночуешь сегодня у нас? Ведь Никита опять в командировке.
– Да, он опять в командировке.
– Везет же тебе.
– Почему? – удивилась я. Деловые отлучки любимого вовсе не воспринимались мной как праздник.
– Я в другом смысле. Никита – в командировке. А Лев – неизвестно где.
– Он найдется! – заверила я. – Правда найдется.
– Так ты со мной?
– Поехали.