В дверь нетерпеливо постучали, затем послышался голос:
– Квентин? Это мама. Ты тут?
– Подожди… пару сек!
На тот случай, если она не станет ждать пару сек, Квентин подставил ногу, чтобы дверь не открылась. Он быстро оглядел комнату. Подготовка к исследованию тайных проходов была налицо – фонарь, спички, тёплые носки на всякий случай, даже кусок угля из камина, чтобы разрисовать лицо. Прыгая на одной ноге, он смёл всё это под кровать (какое счастье, что комната такая маленькая!) и схватил свой халат. Он завернулся в него и лёг на кровать, раскрыв «Рождественский ежегодник для мальчиков», прежде чем крикнуть:
– Заходи-и-и!
– Тут так темно, Квентин. Ты хоть видишь, что читаешь, дорогой?
Миссис Айвс пересекла комнату и поправила абажур прикроватной лампы. Её вечернее платье искрилось при каждом движении – и позвякивало. Когда она склонилась над Квентином, крепкий аромат духов вызвал у него приступ кашля.
– Мисс Кеттл сказала, что тебя разместили в старой детской, – она оценила комнату. – Честно говоря, здесь невыносимо убого. Отчаянно не хватает ярких красок и симпатичного нового коврика. Тебе тепло?
Квентин кивнул.
– Не слишком одиноко?
Квентин покачал головой.
– Насколько мне известно, ты уже познакомился с детьми мистера Оттера.
Квентин снова кивнул.
– Расскажи, какие они?
Он изобразил зевоту. Лучше не поощрять маму.
Но она уселась на край кровати и продолжила:
– Леди Слит пригласила таких интересных людей. Мистер Оттер просто неотразим. Он американец, видишь ли, к тому же миллионер. Было бы замечательно, если бы ты и его дети подружились! Мне бы очень хотелось, чтобы ты произвёл хорошее впечатление, Квентин, оденься поприличнее, это важно.
«Она явно ещё не видела Скотти и Бинс», – подумал Квентин.
Хлопнув в ладоши от восторга, миссис Айвс продолжила:
– Я беседовала с известным писателем и очаровательной молодой актрисой. А ещё с самой настоящей княгиней. Только подумай! Хотя она невероятно стара и глуха как пробка. А ещё, конечно, с сэром Мармадьюком Роксбером – такой замечательный джентльмен!
Такой замечательный, что ворует игрушки у детей! Хотя, когда речь идёт о характере людей, Квентин уже понял, что взрослых намного проще перехитрить, чем детей. Может, потому, что дети видят всё как есть, а взрослые видят только то, что хотят видеть; хотя Шерлок Холмс, с его уникальными талантами, – исключение из правил.
Мать не собиралась уходить. Она звонко рассмеялась.
– Думаю, мы с твоим отцом – совершенно ничем не примечательные на фоне такого общества! Ни славы, ни состояния. Не пойму, зачем леди Слит пригласила нас.
Квентин знал, что от него ждут лести и поддержки. «Ну что ты, мамочка, какая нелепая мысль! Она пригласила тебя из-за твоего замечательного…» Но ему ничего не пришло в голову, и он не сказал ни слова. Книга выпала у него из рук, и он снова зевнул, шире и громче. Затем, для пущей убедительности, стал тереть глаза кулаками.
Миссис Айвс смотрела на него нежно, с любовью.
– Устал, мой бедный мальчик. Такой длинный день!
– М-м-м. Доброй ночи, мамочка, – пробормотал Квентин, словно у него не было сил говорить.
– Доброй ночи, дорогой. – Она направилась к двери.
Квентин промычал что-то невразумительное. Наконец дверь захлопнулась. Он сел и прислушался, пока шаги его матери не растворились в тишине. Затем скинул одеяла и натянул вторую пару носок.
– Готов? – спросила Бинс.
Квентин кивнул. Он помахал фонариком – маленьким, но в замкнутом пространстве вполне мощным; очень полезно для чтения под одеялом, и его легко спрятать под подушкой.
– Я мастер по части расследований, можете мне поверить. У меня был кое-какой опыт и довольно громкий успех. Я такое мог бы вам рассказать…
Скотти перебил его:
– Начнём с комнаты моего отца, с панели, которую мы нашли.
Бинс добавила:
– Нужно выяснить, действительно ли там есть проход.
– Стойте! – крикнул Квентин. – Ш-ш-ш.
Они услышали тяжёлые шаги за углом. Появилась одна из горничных, она что-то несла в руках.
– Ой, привет, Притчард, – сказала Бинс таким тоном, будто всю жизнь мечтала её увидеть.
Квентин уставился на неё в недоумении. Он не мог отличить одну прислугу от другой и уж точно не знал ни одну из них по имени.
Притчард кивнула Бинс.
– Ещё не спите, мисс? Уже очень поздно. Мисс Кеттл просила проверить, всё ли у вас хорошо. Я принесла грелки. Сегодня жуткая метель, – горничная прошла мимо них и зашла в комнату Скотти.
– Нужно сделать вид, что мы идём спать, – шепнула Бинс.
Горничная снова вышла в коридор.
Квентин решил импровизировать.
– Могу одолжить вам книги. Ничто так не навевает сон, как чтение, – его голос звучал неубедительно, даже для него самого. Бинс закатила глаза. Квентин бросился к себе за книгами и демонстративно вручил их брату и сестре. – Что ж, доброй ночи, – пожелал он вяло. – Увидимся утром.
Теперь горничная была в его комнате, поправляла дрова в камине и совершенно не спешила. Слуги – самые медлительные тугодумы на всём свете… и тут он вспомнил Нэнси Паркер. О ней такого точно не скажешь. Видимо, она исключение из правил.