– Тебе надо раздеться и обсохнуть. И как можно скорее.
Мацуев точно оскала возвышался надо мной. В его огромном доме всё было большим и… стильным. Включая хозяина. Забыв о правилах приличия я с любопытством рассматривала его.
Точеный профиль. Черты лица резкие, словно высеечнные из камня. Фигура внушительная. Он явно дружит со спортом. Плечи широкие, руки сильные. Из расстегнутого ворота рубашки проглядывает темная растительность.
И глаза у него темные. Такие прошибают намертво, стоит лишь раз в них заглянуть.
– Любуешься, Эля?
– Что? – я еле оторвала взгляд от его ворота. Он будто приковал меня.
– Ты рассматриваешь меня так, словно я – редкий музейный экспонат.
– Я вас впервые вижу. Мне интересно, с кем имею дело, – не растерявшись, бойко ответила ему.
– Девочка не промах. Такой ты и осталась. Мало что поменялось.
– Вы о чем? Разве мы были знакомы до этого?
На его губах промелькнула ухмылка. Мне показалось, он сейчас ответит что-нибудь саркастическое. Но Мацуев вместо этого протянул ко мне руки и стал расстегивать пуговицы на верхней одежде.
– Что вы делаете? – порядочным девушкам из приличных семей стоит возмутиться по этому поводу, решила я. А к лицу прилила краска. Надо же, первый раз в гостях, а меня уже раздевают.
Но Мацуев спокойно ответил:
– Я же сказал: тебе надо раздеться. Ты валялась в снегу. Одежда промокла. Или ты хочешь заболеть?
В общем, он прав.
– Ну-ка, повернись, – скомандовал. И, пока я соображала, для чего, он сам развернул меня спиной к себе.
– Вы что задумали? – ощутив, как крепкие мужские руки задирают мне платье, я вскрикнула.
– Да стой ты. Если тебя не заботит собственное здоровье, значит, я займусь этим вопросом. У тебя вся задница мокрая. Это, по-твоему, нормально?
– Я просто села в сугроб, – тщетно пытаясь прикрыть зад, я хотела вырвать у него из рук моё платье. И тут оно, как назло, затрещало. Вырвавшись, я отскочила на более или менее безопасное расстояние. Нащупав руками подол платья, я поняла, что оно порвано. – Вы зачем мне платье испортили? Теперь сзади всё видно.
– Ну, в общем, там есть на что посмотреть, – ухмыльнулся Мацуев. И я подумала, насколько нагло он себя ведет. Наверняка, в работе он такой же. Если не хуже. Ох, папа… Не с тем человеком ты связался.
– Говорю тебе последний раз, Эля: снимай свои тряпки. Это не шутки – простудиться зимой. Сама потом плакать будешь. И вот ещё. Тебе надо отогреться. Я сейчас приготовлю баню. Попаришься, и сразу почувствуешь себя лучше.
– Но я не собираюсь париться. Я не за этим сюда пришла.
– Да-да. Потом расскажешь, что тебя ко мне привело. А пока делай, как я говорю. Иначе твои родители очень расстроятся, когда узнают, что их дочь по ночам гуляет далеко от дома в сомнительном виде.
Это прозвучало обидно. Вот черт! А я так хотела показаться перед ним в лучшем свете.
Всё пошло не по плану.
Увидев, что я сдаю позиции и не собираюсь продолжать ругаться и спорить, Мацуев одобрительно взглянул на меня.
– Сделаем, как договорились. Я – в баню, ты – можешь раздеться в спальне.
– Я ни о чем с вами не договаривалась, – всё-таки, пробурчала я.
– Эля, ты уже не маленькая девочка, чтобы спорить по пустякам. Сама понимаешь, что я прав. Иди в спальню – по коридору, затем налево. Снимай одежду и оставляй её на комоде возле кровати. Горничная потом всё уберет. А я позову тебя, когда баня будет готова.
– Придется долго ждать?
Я смирилась с тем, что придется ему подчиниться.
– Недолго. До твоего прихода я как раз топил баню. Так что считай, ты удачно зашла.
Он подмигнул мне. И это было похоже на игру удава перед кроликом. Оба знают, что будет дальше.
Ну, а я могла только догадываться об этом.
* * *
– Оль, мои не звонили?
Как только Мацуев ушел, я достала телефон и набрала номер подруги.
– Пока нет.
На заднем фоне было слышно, как играет музыка.
– А где ты сейчас? – спросила я. – Разве фильм уже закончился?
– Нет. Просто он скучный ужасно. Я не досидела до конца. Решила зайти в бар.
– Одна?
– Не совсем.
По довольному голосу Оли я поняла, что компания у неё приятная. Повезло. А мне приходится проводить время с едва знакомым мужчиной, который, к тому же, пугает меня и заставляет нервничать.
– Оль, если мои позвонят, можешь сказать, что я остаюсь у тебя?
– Ого! Значит, ты до утра не появишься?
– Пока не знаю.
Если учесть моё испорченное платье и рваные колготки, я вообще не знаю, когда вернусь и в чем.
– Эль, а где ты вообще находишься?
– Я… у одного знакомого.
И это правда. Но Оля, конечно, растолковала по-своему.
– Этот твой знакомый – мужчина? Если да – желаю удачно провести время.
«Это не то, о чем ты подумала», – хотелось мне сказать. Но Оля сбросила вызов, прежде чем я успела открыть рот.
Теперь она будет считать, что я развлекаюсь с любовником. В принципе, мне всё равно. Главное, чтобы родители не были в курсе, где я сейчас нахожусь. И хотя они убеждают меня в необходимости брака с Мацуевым, вряд ли одобрят то, что я до свадьбы позволяю себе с ним вольности.
И так, он ушёл готовить баню. Последний раз я парилась лет дцать назад. И это было в деревне, где жил дедушка. Помню, мне тогда не особо понравилось. Но я была маленькой. А ребенку сложно оценить все прелести банных развлечений.
Но уж точно я не планировала париться в бане с будущим мужем. И показывать ему свою открытую задницу тоже.
Мне вообще должно быть стыдно за это.
Но если честно, становится смешно.
Только я могла попасть в такую переделку.
Пройдя по коридору и вернув налево, я нашла комнату. Толкнув дверь, вошла внутрь. Большая просторная спальня. Светлая и уютная. Если она принадлежит мужчине, то у него хороший вкус. Здесь ничего лишнего.
Окна большие и высокие. Я подошла ближе и увидела, что они выходят в сад. Летом, наверное, красиво. Проснешься утром, откроешь окно и можно выходить на улицу. Чем мне всегда нравились дома, это тем, что не надо заморачиваться (одеваться, обуваться), чтобы просто выйти на ступени и подышать воздухом. Соседи за оградой ничего не видят. Хоть голым ходи. Мацуев, наверное, так и делает.
Интересно, какой он раздетый? Я бы посмотрела.
– Совсем с ума сошла, – вслух сказала я. – Этот мужик одним своим торсом заморочил голову.
Ну, и ещё я помню, как его руки шарили по моей заднице. Мне бы постыдиться, а я не могу. Наоборот, было забавно.
Своим бывшим парням я тоже позволяла нечто подобное. Им всегда хотелось больше. А мне хватало того, что я распаляла их, а потом убегала. Нечестно, конечно. Но я просто не могла переступить эту грань. Не было того самого единственного, которому хочется отдаться.
И так, платье безнадежно испорчено. Жаль. Оно было красивым. И колготки можно смело бросать в мусорную корзину. В чем же я поеду домой? В одном полушубке и в сапогах? Может, жених подберет мне одежду?
Я осталась в одном белье. Его бы тоже высушить. Но тогда надо во что-то завернуться.
Шарить по чужим шкафам неудобно.
– Эля, – дверь открылась без стука, и я отскочила, как ошпаренная, – забыл дать тебе халат.
Мацуев. Держит в руках белую махровую тряпочку. И смотрит, нахал, во все глаза на моё почти обнаженное тело. А прикрыться нечем. Только руками.
– Как приятно, что ты меня послушала, – довольный он расплылся в улыбке.
– Стучать не пробовали?
– Извини. Я у себя дома. Не привык, что здесь ещё кто-то есть.
А сам продолжает разглядывать меня. Нет, это уже верх наглости. Я вырвала у него из рук халат и стала его надевать. Не сразу попала в рукава, чем вызвала у Мацуева приступ веселья. Мне хотелось убить его.
Запахнув халат и завязав пояс, я гневно посмотрела на него.
– Вы это всё специально делаете?
– Что именно?
Да ничего. Если учесть, что я никогда не ходила раздетой перед мужчиной. Тем более, у меня белье тонкое и просвечивается. И пусть не говорит, что ничего не видел.
Тело горит, щеки пылают. Ситуация из ряда вон выходящая. Мне надо выбраться из неё. А я всё больше тону в этом омуте.
Но Мацуева ничего не смущает. Он чувствует себя комфортно.
– Идем, Эля. Баня готова.
– А что потом?
– Ну, ты же попросила подругу прикрыть тебя. Значит, до утра у тебя есть отличное алиби.
– Подслушивать нехорошо.
– Согласен. Но не забывай: ты у меня дома. А здесь ничто не остается незамеченным.
– Хотите сказать, вы собираетесь держать меня тут до утра?
Опасный холодок пробежал от затылка вдоль спины.
– Я никого не держу. Ты сама ко мне пришла. Значит, что-то тебе от меня нужно. Я в твоём распоряжении, Эля. На эту ночь.