– Вера? – несмело раздался в трубке голос Марата.
– Да?
На другом конце провода вместо ответа пугающим сгустком повисла тишина.
– Алло! – Телефон перехватила старшая невестка Мила. – Вера, привет, слышишь меня?!
– Да, слышу. – Ягодкина, чувствуя неладное, разнервничалась. – Да что такое?!
– Родная, ты присядь, пожалуйста! – Старшая невестка замолкла, а потом нервно, торопливо выдала: – Кости больше нет…
– Это неправда! – не задумываясь, машинально отрезала Вера, оторопев от услышанного. – Мы разговаривали в пятницу. Много переписывались. Всего два дня прошло. Он скоро выйдет на связь! Вас обманули! Кто вообще такой бред сказал?!..
– Коля позвонил! – Мила затараторила быстро-быстро, видимо, взяв чувства в кулак воли. – Плачет, рыдает! Он от воинской части командирован в Ростов на опознание… Вроде сегодня-завтра самолёт с двухсотыми лететь должен… Будем ждать, что скажет!
– Не верю! – рявкнула женщина в ответ. – Может, мошенники позвонили какие – щас нейросети любой голос подделают! Где-то данные достали – и давай прикалываться, сволочи! Пока извещение от военкомата не получу, буду надеяться!
– Верочка, ты, главное, не нервничай! Успокойся, слышишь?!.. Валерьянки попей! Есть у тебя дома валерьянка?
– На хрен не нужна мне валерьянка! Мать знает?
– Мы к ней сейчас поедем и всё расскажем! Купим успокоительного, конечно… А то из военкомата ещё не заявились, а все бабки-соседки уже в ворота ломятся, новостью поделиться. Сын наш уже двух престарелых сорок от калитки перехватил! Обругал их, говорит: Два внука взрослых, сын старший, две невестки — чего прётесь?!.. Сказать, думаете, некому?!
– Понятно. Чёртово село… Ладно, давайте! Мне надо подумать.
Отрубив вызов, Вера провалилась в немой ступор, так и оставшись стоять посреди комнаты. О том, чтобы продолжить писать новую главу, не было и речи. Услышанное, обрушившись на её голову больнее кирпича с крыши многоэтажки, казалось нереальным бредом.
Костя всегда возвращался. Просто пропала связь, как это бывает в местах боевых действий! Или кто-то грязно пошутил – чтоб у него язык отсох… Они же общались в WhatsApp буквально недавно! Её мужа с кем-то перепутали!
Через полчаса произошла разморозка шокированного сознания и началась истерика. Ягодкина заметалась по комнате пуще затравленного зверя, разевая в уродливом глухом крике рот и умываясь слезами. Воздух пустым шипящим свистом вырывался из груди, не давая облегчения.
Костя не мог вот так их бросить. Он обещал вернуться. Писал, что на фронте тихо. Что местные – народ спокойный, приветливый. Что шашлыки с сослуживцами из свежей баранины да уху наваристую на костре варганит. Как же так-то?! Как нет его?!.. Херня.
Только ближе к вечеру удалось с горем пополам взять себя в руки. Южный ласковый ветерок влетал в раскрытое окно вместе с лучиками заходящего солнца. На кухне смотрел телик ничего не подозревающий сын.
«А ведь Сеньке всего девять, – пронеслось в её истерзанной головушке. – Как объяснить, что он теперь сирота?.. Всё неправда! Чушь собачья! Костя вернётся! Он не мог нас оставить! Двадцать лет в Чечне прослужил, а тут четыре месяца на чужой земле – и конец? Может, в плену оказался? Или пропал, но скоро объявится?»
Квартира в ипотеку – считал рациональный мозг, отключая женщину от происходящего, – пять кредитов, что висели на муже. Сама она всё это не потянет. Какие варианты? Продать квартиру, вступив в наследство, закрыть долги, уехать из Краснодара в пригород, что подальше, приобрести маленький дряхлый дом. Им с сыном многого не надо.
Да чего она Костю хоронит, а?!.. Извещения из военкомата нет. Опознания – тоже. Дура! Костя вернётся. Он всегда возвращался.
С этой мыслью в одиночку, скрывая от сына зарёванное лицо, Вера легла в кровать, вытащив из шкафа все вещи мужа и обложившись ими с ног до головы вместо одеяла.
Поспать толком не удалось. Сон был прерывистый, мрачный, тревожный. А при пробуждении раненое сердце ныло ещё нестерпимее. С соболезнованиями около полуночи написали сначала кум, потом ростовские друзья мужа, к которым на ночёвку приехал прапор Коля. Глупые! Фактов никаких на руках нет – нефиг и верить непонятно чему.