«Мы должны как можно быстрее принять решение».
Слова Глеба гулом звучали в голове. Он так и не принял мое категоричное «Нет». Ни вчера вечером, когда мы возвращались домой после ужина, ни сегодня утром, когда он уезжал на работу и снова заглянул ко мне. Разбудил на этот раз завтраком в постель. Я бы обрадовалась, но кофе был слишком горьким, а на клубнику у меня аллергия, и он должен был запомнить это, ведь я говорила ему сотни раз.
Не важно! Он загорелся идеей продать папину клинику. К счастью, без моей подписи это невозможно, иначе бы даже не спрашивал. Но теперь я боялась, что, если я не дам согласия, он найдет другой способ. Возможно, не самый законный. Влиятельных друзей-то у него много. Что я могла в таком случае? Потянуть время и ускорить развод. И я опять вернулась к Терешину. Черт… Он необходим мне.
– Кстати! – Глеб ворвался в мою спальню так резко, что я мазнула карандашом и стрелка на веке оказалась неровной. Муж внимательно меня осмотрел, и его улыбка погасла. – Куда ты собираешься?
– На собеседование, – соврала я, пытаясь придумать подробности к своей легенде. На собеседование?! Да уж! На какую должность? В какую фирму? А куда? В голову так ничего и не пришло, и Глеб не дал времени.
– Так рано? – спросил он удивленно и вместе с тем недоверчиво. Он ведь так и не заметил вчера Артура в ресторане. Блондинка бесцеремонно подсела к нашему столику, сообщив, что у ее кавалера неотложные дела и она теперь одна. После того как она проигнорировала очевидный намек Глеба и просто осталась есть вместе с нами, не замолкая ни на секунду, я всерьез начала думать, что это таки подстава от Терешина. Или, может быть, так он меня спасал? В любом случае мне было легко притвориться уставшей и попросить Глеба отложить разговор о бизнесе.
И вот сегодня он опять слишком настойчив, а я пытаюсь сбежать.
– Это собеседование, не я выбираю время, – опять соврала. Хотя делать это совершенно не умела, но сейчас мне было легко, ведь я не смотрела ему в глаза, а сосредоточилась на том, как выгляжу и что могу сделать, чтобы выглядеть еще лучше.
– Ты даже к завтраку не притронулась, – с укором произнес он и с еще большим: – И что это за вид? Зачем столько макияжа? Что за работа такая, где моя жена должна выглядеть, как дорогая проститутка?
От последних слов я дернулась, будто мне дали пощечину. Поймав его злой взгляд в зеркале, я и сама от злости сцепила челюсти. Ну, он явно привирал. Ничего вульгарного в моем образе не было.
– Я не знаю, как выглядят дорогие проститутки, – произнесла с явным намеком, что он знает. – Лишь пытаюсь выглядеть солидно.
Я показала ему страницу журнала, где на меня глядела современная бизнес-леди. На мне был тот же черный брючный костюм, красная блуза с симпатичным бантом на горловине, волосы собраны в аккуратный пучок, макияж сдержанный, нюдовый. Не хватало лишь украшений, которые я теперь, при таком настрое мужа, даже не знала, как забрать. Впрочем, то, что они хранятся в сейфе, код от которого знает только он, я бы тоже с радостью изменила.
– Мне нужны серьги, – озвучила я, показывая пальцем на образ из журнала. – Откроешь сейф?
Глеб помрачнел еще больше. Он долго молчаливо сверлил меня взглядом, и в итоге я не выдержала, отвела глаза первой. Не знаю, что сегодня стало с моим боевым настроем. Вчера я держалась молодцом рядом с ним. Но затем Глеб объявил о своих планах продать папино детище, и я поняла, что он не остановится, пока не добьется своего. Я могу проиграть, и это пугало больше всего на свете.
Он подошел, медленно, угрожающе. Навис надо мной и стер пальцем помаду с моих губ.
– Ты ощупываешь границы моего терпения, – проговорил он зловеще. Это был не вопрос. – Я понимаю. Думаешь, раз я оплошал, то теперь буду терпеть все твои капризы. А ты сядешь мне на шею и спустишь ножки. Но этого, Варвара, никогда не будет. Уяснила?
Палец скользнул с губ на щеку, и я отдернула голову, но Глеб тут же положил всю ладонь на мой затылок, не давая отодвинуться от него. А потом он впился в мои губы очень зло, дико, словно клеймил и показывал, кто здесь на самом деле главный. Кажется, я на мгновение забыла.
В тот момент, пока его губы до боли сминали мои, не принося ничего, кроме отвращения и раздражения, я неожиданно для себя вспомнила поцелуй Артура. Была с мужем, а думала о другом. И, самое главное, перестала ругать себя за это. Потому что Артур был невероятно нежным, ласковым, дарящим безумное блаженство, тогда как Глеб попросту унижал меня. И кого из них целовать правильно? Вывод напрашивался сам собой. Я не заслуживаю унижения и боли. Никто не заслуживает.
Я вздохнула с облегчением, когда он закончил, и резко вырвалась. Он медленно опустил руку, отошел на шаг, довольно улыбнулся, оценивая мою реакцию. Я была в ступоре, но говорить ничего не стала.