Глава 2
В гадания Лиззи не верила, зато к приметам относилась серьезно: если в понедельник началась полоса невезения, то тянулась она всю неделю. Надежда, что отец, всегда встающий на сторону любимой дочери, сгладит возникший конфликт, растаяла, как шарик мороженого на солнцепеке: господин Уоллис-старший не ночевал дома, передав с посыльным просьбу, чтобы в департамент привезли сменную одежду. Мама, уставшая от его долгого отсутствия (проклятая железная дорога, отнимающая столько времени!), не спала полночи, и домочадцы ходили на цыпочках, боясь ее разгневать.
К утру Эмма немного успокоилась, но только не в отношении Лиззи: она по-прежнему не желала общаться с провинившейся дочерью. Завтрак проходил в напряженном молчании, тишину в столовой разбавляло разве что мяуканье Бланш. Домашней любимице не было дела до ссор хозяев, она хотела положенную порцию ласки и немного мягкого сыра и в ожидании последнего вела долгую заунывную песню.
Под кошачий аккомпанемент в столовую спустился Габриэль. Долговязый и худой, как подросток, хотя ему было под тридцать, брат с сомнением покосился на мать и потер двухдневную щетину.
– Садись за стол. Опять полночи не спал? – с осуждением спросила Эмма.
– Так получилось. – Габриэль виновато улыбнулся.
Привычно поцеловал в щеку мать, потрепал по голове сестру, испортив тщательно собранный пучок. Лиззи не сердилась – всю прошлую неделю она видела брата урывками и успела соскучиться. С недавнего времени Габриэль завтракал в участке – вечерами задерживался из-за оперативной работы, а утром старался выгадать сколько-нибудь времени для сна. Вчера тоже пришел поздно: Лиззи корпела над статьей и слышала, как хлопнула входная дверь.
На завтрак Габриэль ограничился тостом и чашкой кофе, и Лиззи с отвращением посмотрела на свою тарелку с овсянкой. Мама настаивала на правильном питании и поддержании фигуры: каша без масла, сахара и соли. О мучном и кофе и помышлять не стоило! Хорошо, что в конторе за ней никто не следил, и девушка с лихвой компенсировала потребность в кофеине.
– Что за хмурые лица? – усевшись за стол, спросил брат и кивнул горничной, принесшей свежий номер утренней газеты. – Лиззи все-таки разорвала помолвку?
– К счастью, нет, – холодно ответила госпожа Уоллис, нарезая сыр на тарелке ровными ломтиками. – Но такими темпами Сандерсы могут попросить об этом сами. Кстати, дорогой, надо посоветовать им хорошего экзорциста.
– Вы встретили у них призрака? Опасного? – тотчас подобрался Габриэль.
– Не принимай близко к сердцу. Это была бабушка Остина, и она просто поинтересовалась, что за невеста досталась внуку, – вмешалась в разговор Лиззи, пока брат не надумал лишнего.
Услышав ответ, мужчина расслабился и позволил себе улыбку.
– Вот как! Ты получила у нее одобрение на брак?
– Габриэль, ну хоть ты будь серьезнее! – возмутилась мама, отложив в сторону нож.
– Я серьезен, – возразил он. – Если призрак опасен, дело надо передавать магам. А с остальным Сандерсы могут разобраться без нашего вмешательства. Ну, живет у них призрачная старушка, и пусть живет. Есть не просит, спать не мешает… И Лиззи будет с кем поговорить, пока мужа нет дома.
– Вот из-за такого отношения твоя сестра и творит что хочет! – в сердцах воскликнула госпожа Уоллис.
– Вы слишком строги, матушка. – Габриэль подмигнул Лиззи и впился зубами в щедро намазанный джемом тост. – К слову сказать, недавно у нас закрыли преступление как раз благодаря призраку: он видел воришку и сумел навести полицию на след. Так что призрак в доме – вовсе не плохо.
– Особенно в компании с медиумом, – заикнулась было Лиззи, но замолчала – тяжелый мамин взгляд заставил прикусить язык.
– Что пишут в газете? – Госпожа Уоллис дала понять, что не собирается продолжать тему призраков.
Габриэль развернул принесенный номер, пробежался по броским заголовкам.
– В Мантерре молодая девушка спрыгнула с моста. У Аделин Милтон был жених, свадьба планировалась в конце месяце, и ничто не предвещало беды. Друзья и близкие выражают соболезнование родителям и жениху погибшей, а полиция ведет расследование.
Госпожа Уоллис аккуратно поставила чашку на блюдце и промокнула губы салфеткой.
– Ты мог бы читать не полицейские хроники, а хотя бы светские? Я понимаю, привычка, но мы же завтракаем!
Брат с сестрой переглянулись. Лиззи криминальные хроники аппетит не портили, Габриэлю тоже. Он работал в полиции и был кладезем подобной информации. К сожалению, в большинстве случаев он считал, что Лиззи опасно принимать участие в расследовании даже в качестве наблюдателя. Но хоть не настаивал, чтобы она бросила работу.
– Могу поспорить, с этой Аделин все не так безоблачно, как описывают, – шепотом заметила Лиззи, наклонившись к брату. – Хотя прыгать с моста в любом случае не выход. Если не нравился жених, могла бы…
– Сбросить с моста его?
– Просто уехать. – Девушка посмотрела с осуждением. – Конечно, работа той же компаньонкой или гувернанткой не гарантирует безоблачного будущего, зато ни от кого не зависишь.
Деликатное покашливание заставило Лиззи вернуться к тарелке, а Габриэля продолжить чтение.
– Хм… Там же случился пожар. Сгорела мастерская известного художника Даниэля Поула. К счастью, мистер Поул не пострадал, чего не сказать о части его работ. – Габриэль перехватил взгляд матери и резко отстранил газету: – Что? Это не криминальная хроника. Кстати, на остальные картины можно полюбоваться у нас в городе. Выставка будет проходить в конце месяца у баронессы Хамель.
– Она снова устраивает благотворительный аукцион? – оживилась мама.
– В поддержку юных дарований, – прочитал Габриэль.
– Дорогой, тебе обязательно надо сходить. Там будет мэр, это хороший повод для знакомства. К тому же соберется много достойных девушек…
– Мама, не начинай! Давай сначала свадьбу Лиззи сыграем, – попросил умоляюще: тема собственной свадьбы стояла ему поперек горла.
Отшельником мужчина не жил, пассий менял несколько раз за год, и подобное положение дел его вполне устраивало.
– Мы с вашим отцом хотим увидеть внуков. А с такими безалаберными детьми нельзя без запасного плана. Вот спроси у сестры, она наверняка не знает, когда в следующий раз увидит своего жениха!
– Почему не знаю? Он заедет за мной после работы. – Лиззи не стала уточнять, что свиданием там и не пахло. Посмотрела на часы и, спохватившись, в несколько глотков допила чай. – Мне пора. Увидимся вечером!
– Не бегай по улице! И можешь задержаться сегодня после работы, если Остин захочет побыть с тобой подольше! – крикнула вслед госпожа Уоллис, забыв, что еще недавно планировала не разговаривать с дочерью.
Лиззи чинно дошла до двери и, скрывшись от бдительного материнского ока, припустила к конторе.
Как часто поговаривал дедушка Альфред, как день начнешь, так его и проведешь, и Лиззи старалась следовать мудрому совету. Скучные домашние завтраки она дополняла ароматным кофе из кондитерской напротив конторы, позволяя себе выпить чашечку капучино. Зимой Лиззи добавляла в кофе корицу, а летом заказывала к нему шарик мороженого. И только после маленького утреннего ритуала, поднимающего настроение, шла работать.
Взбодрившись кофе, девушка распахнула двери «Чистого листа» в полной решимости разобраться с проблемной статьей.
– Всем доброе ут…
Договорить не успела. Нинель налетела на нее, закрывая рот рукой.
– Тихо! Макенна рвет и мечет! Ко всем придирается по поводу и без. Представляешь, сделала замечание, что я надушилась! Можно подумать, раньше духами не пользовалась, – с обидой зашептала подружка, поглядывая в сторону кабинета начальства, откуда был слышен громкий голос редактора. – Услышит посторонние звуки, тебе тоже достанется. Лучше не высовываться.
Девушки на цыпочках прошли к своим местам.
– Что случилось? Последний раз она так кричала, когда нам задержали поставку чернил. – Лиззи оглянулась на дверь, за которой начальница продолжала выговаривать верстальщику.
Наверное, другой не сдержался бы и нагрубил в ответ, но Мартин был немного не от мира сего и крики стоически игнорировал. Лиззи подозревала, что его просто отдали Макенне на откуп, и всему коллективу придется расплачиваться за это шикарным ужином.
– «Ночной экс-Пресс» выпустил номер, где подробно и со смаком расписал нападение на дрессировщика. С деталями, которые обещали нам как эксклюзив: о том, как тигренка подобрали рядом с мертвой матерью, как дрессировщик выкармливал его. Я даже всплакнула, когда читала!
– Думаешь, кто-то из наших слил материал конкурентам? – нахмурилась Лиззи.
Хотя предать Макенну было равносильно тому, чтобы взять лопату и отправиться рыть себе могилу.
– Скорее, циркачи надули, выдав «эксклюзивную» информацию всем желающим. Факт остается фактом – в пятницу нечего ставить на первую полосу.
– Тогда лучше не говорить, что у меня не вышло с гадальцем. Есть номер «Экс-Пресса»?
– Держи. Только не показывай Макенне, а то разорвет на месте.
– Газету или меня?
Нинель выразительно промолчала, и Лиззи, то и дело поглядывая на закрытую дверь, углубилась в чтение. Статья была неплоха, хотя автор перегибал палку, давя на эмоции. С другой стороны, жалостливые дамы вполне могли пустить скупую слезу над предательством вскормленного с рук зверя. А уж последний абзац, где смертельно раненый охранником тигр до последнего вздоха смотрел на лежащего в луже крови хозяина и тихо поскуливал, прося прощение… Можно понять раздражение начальницы: если «Чистый лист» даст подобные факты в собственном изложении, их просто обвинят в плагиате!
Что-то грохнуло о стену, крик Макенны перешел в пронзительный шепот – слов было не разобрать, но в помещении повисла такая оглушительная тишина, что шипение начальницы слышал каждый.
– Может, у тебя какое-нибудь интервью запланировано? Сбежим вместе, а? – одними губами спросила Нинель, скорчив страдальческое лицо.
Слышать такое от постоянно сидящей в конторе толстушки было непривычно. Но сбежать они не успели. Дверь в кабинет распахнулась, Лиззи едва успела спрятать номер конкурентов, завалив бумагами.
– Лизетта! – Каблуки простучали к их столу, и Лиззи повернулась к начальнице, натянув улыбку.
Мимо прошмыгнул Мартин, посмотрев с сочувствием. Он-то свой выговор выдержал, и теперь Макенна искала нового козла отпущения.
Лиззи чувствовала колоссальное давление от ее присутствия. Редактора сложно было назвать красивой женщиной, но от нее веяло уверенностью и каким-то превосходством, заставляющим любого говорившего с ней ощутить себя в чем-то виноватым.
– Доброе утро.
– Доброе ли? Нежели у уважаемой мисс Уоллис нашлось время для работы? – издевательски протянули в ответ. – Я думала, ты окончательно забросила нас из-за подготовки к свадьбе! Ушла вчера, даже не отпросившись.
– Прости, этого больше не повторится.
– Разумеется. – Макенна в этом ни капли не сомневалась. – Впрочем, забудь. Лучше скажи, как продвигается твоя разоблачающая статья? К пятнице мне нужен такой материал, чтобы цирк с нападением тигра все забыли! Сенсация месяца от мистера Аркано! – Она погладила стоящее на столе перо, едва не опрокинув чернильницу.
– Сенсация месяца? – Лиззи с трудом заставила себя улыбнуться. – Ты преувеличиваешь.
– Нисколько! Нинель рассказала, что в опросе наших читательниц Аркано занял первое место как самый загадочный мужчина Хостфорда?
– Еще не успела, – пискнула подружка.
– Ну вот, вкупе с разоблачающим материалом и именем Аркано мы получим бомбу! Так что, порадуешь меня? Все готово?
– Видишь ли, есть небольшая проблема, – промямлила Лиззи.
– Ты еще не дописала? Тогда покажи хотя бы материал. – Начальница сцапала со стола вымученные за вчерашний вечер листы и вчиталась.
С каждой минутой ее лицо становилось все мрачнее.
– У тебя ни одного факта, кроме крапленой колоды! Скажи, что я ошибаюсь, и твой вчерашний поход к гадальцу не закончился провалом, – уже без тени улыбки произнесла редактор, тряхнув недописанной статьей.
– Я почти ничего не смогла выяснить. Он меня узнал, – пояснила Лиззи, но, как она и ожидала, чужие проблемы начальство не волновали.
Листы черновика полетели на стол.
– Лизетта, мне к концу недели кровь из носу нужна статья. И неважно, как ты будешь выпытывать у гадальца правду. Хоть заболтай, хоть переспи с ним. Ты попросила у меня тему – будь добра добыть материал.
– Макенна, погоди! – Лиззи схватила ее за руку. – Я могу написать другую статью!
– Можешь. И напишешь, не сомневайся. Иначе мистер Бастер… – Начальница осеклась, но всплывшая в разговоре фамилия мэра заставила всех насторожить уши. – Иначе тебе придется забыть о первой полосе, – наклонившись к Лиззи, добавила зловещим шепотом: – Сама знаешь, на твое место найдутся желающие.
Словно в ответ на ее слова дверь в контору открылась, и на пороге показался Адам.
– О, Макенна, прости! Задержался, пока зашел за пончиками, – он поднял коробку, заразительно улыбаясь. Женщина тоже улыбнулась, но настолько угрожающе, что Адам тотчас ощутил атмосферу. – Что-то случилось?
– Случилось. Иди в больницу и разбирайся со своим уникальным источником! – скомандовала она, безошибочно вытащив из горы бумаг номер «Ночного экс-Пресса» и бросив Адаму, развернулась на каблуках и ушла в кабинет, громко хлопнув дверью.
– Она что, не с той ноги встала? – нахмурился мужчина, не обращаясь ни к кому конкретно, и развернул газету. Выругался, едва пробежав глазами заголовок. – Прощай, пончики! – со вздохом произнес, ставя коробку на стол и открывая крышку. Одуряющий аромат выпечки разлился по помещению. – Угощайтесь! – щедро предложил.
– Адам, чтобы духу твоего тут не было! – Снова открылась дверь Макенны.
– Да иду я. – Мужчина сцапал пончик и поспешил на улицу.
– Спорим, она простит его ближе к вечеру. Есть свои плюсы быть в любимчиках, – шепнула Нинель, а Лиззи поморщилась.
Слухи о романе Макенны и Адама ходили по конторе настолько давно, что перестали быть слухами. Начальница и не скрывала их близости, однако роль любовника не помогла Адаму занять место главного журналиста, здесь он просчитался. Нет, определенные бонусы он, конечно, получал, но работа для Макенны оставалась на первом месте.
– Зато покричала и немного успокоилась, – оптимистично отозвалась Лиззи. – Можно поработать.
– Тогда проверишь мою заметку? – Нинель смущенно пододвинула ей стопку исписанных листов. – Там про выставку ручной вышивки, но, кажется, вышло слишком пресно.
По мнению Лиззи, колонка для домохозяек, которую вела Нинель, в любом случае навевала сон, но она честно прочитала материал и внесла правки. Надо было отдать должное: писала девушка милые глупости, зато легко оборачивая их в кружево красивых слов. И ведь ее колонка имела успех! Мама читала статьи Нинель с интересом и с нетерпением ждала, когда же Лиззи закончит оформлять рекламные объявления и некрологи и начнет писать на «настоящие» темы.
К счастью или нет, но госпожа Уоллис не догадывалась о тайной личности Аркано. Лиззи не решалась признаться, что почти год под псевдонимом освещает самые опасные и острые новости. Брат, может, ее понял бы и поддержал, отец тоже не стал бы препятствовать, но мама… Для нее поход в магазин без компаньонки был настоящей катастрофой, а встреченный на улице пьяница – страшным преступником!
– Держи. – Лиззи передала Нинель материал с правками, а сама подошла к Мартину. – Тут заметка по недавнему ограблению.
Он едва заметно кивнул, и добиваться большего Лиззи не стала. Разгребет свои задачи и посмотрит. На время работа в конторе вернулась в нормальное русло, и девушка успела разобрать накопленные дела: если б не договоренность с госпожой Хамель о встрече в парке в полдень, она бы отправилась к гадальцу, но будущий аукцион был не менее важен. Хотя бы потому, что «Чистый лист» был единственной газетой, в которую баронесса обратилась для его подробного освещения.
– Все, я так больше не могу! – Нинель вскочила и на цыпочках подошла к месту Адама. Пара пончиков перекочевала ей в руки, пачкая пудрой пальцы, а немного помятая коробка вернулась на место. – Готовить такую ароматную выпечку – преступление!
Девушка впилась зубами в пончик и блаженно зажмурилась. Лиззи пришлось опустить голову, чтобы скрыть улыбку. Подруга сидела на очередной диете, на этот раз морковной, и уже третий день стоически отказывалась от сладкого, но все-таки сдалась.
– Что решила с гадальцем? – Нинель облизала вымазанные в сахарной пудре пальцы. – Хочешь, схожу вместе с тобой? Меня он не знает, может, получится разговорить.
– Если он Аркано вычислил, то о тебе и подавно слышал. – Лиззи покачала головой. – Поищу другие пути. Поспрашиваю соседей, понаблюдаю со стороны. Не может быть, чтобы он в одиночку аферы проворачивал. Ему точно нужны информаторы, а их можно перекупить.
– Главное, не лезь в неприятности! Если узнает, что ты под него копаешь… – Подруга выразительно чиркнула рукой по горлу.
– Скажешь тоже! Он мошенник, а не убийца, – закатила глаза Лиззи.
Не верилось, что попала под его очарование, но почему-то была убеждена: человек с такой широкой открытой улыбкой просто не мог причинить вред!
– Господин Марино! Господин Марино, вы меня слушаете? – донесся до Тайлера взволнованный женский голос, и он очнулся от размышлений. Напротив, в кресле для гостей, сидела немолодая женщина с нездорового цвета лицом и модной стрижкой на рыжих волосах. Во взгляде сквозило раздражение, худые пальцы с массивными кольцами вцепились в подлокотники. – Может, мне уйти? Вы обещали, что я смогу поговорить с мужем, но, вижу, вы не в духе.
Не в духе – это мягко сказано! Тайлер был зол. Он терпеть не мог работать с посетителями в одиночку: попробуй сосредоточиться на иллюзии, когда рядом постоянно вздыхают и заваливают вопросами. Роуз должна была вернуться утром, даже если решила остаться в теплой постели любовника до рассвета! Но приближался полдень, а от кузины по-прежнему никаких вестей. Ха! Она всегда поступала, как хотела. Он просто сделает так же: закроет салон пораньше и пойдет развлекаться. Никто не обязывал его зарабатывать на жизнь им обоим!
– Госпожа Обри, меня как раз отвлек ваш муж, – сосредоточился на работе Тайлер, повернувшись к пустому месту рядом с собой, будто там находился призрак. Терять платежеспособную клиентку из-за собственной невнимательности не хотелось. – Он рассказал, что подарил вам этот кулон в честь помолвки. Тот день, что вы провели на побережье, был одним из самых счастливых в его жизни.
Импровизировать пришлось на ходу: Тайлер узнал кулон, который видел на фотокарточке пары у моря, осталось лишь напомнить госпоже Обри, при каких обстоятельствах она его получила. Таких мелочей у гадальца было в запасе с десяток: удивительно, сколько забавных моментов из жизни соседей запоминают горожане! Главное, при упоминании их не сильно углубляться, дать возможность додумать – и никто не усомнится, что эти мелочи рассказал сам призрак.
Но сегодня что-то пошло не так.
– Значит, кулон он вспомнил! – Вместо того чтобы расцвести в довольной улыбке, госпожа Обри уперла руки в бока и уставилась на пустое место рядом с Тайлером. – Может, тогда вспомнит заодно, куда делись мои жемчужные серьги и браслет? Кому из любовниц он их подарил, а?
Она с рассерженным лицом привстала с кресла. На миг Тайлеру стало жаль ее незадачливого супруга: будь призрак здесь на самом деле, поспешил бы развоплотиться!
Месяц назад мужа посетительницы обнаружили мертвым в постели любовницы. Госпоже Обри удалось замять скандал, и в обществе она вела себя как благочестивая вдова. Но горе не мешало ей тратить доставшееся наследство и вести бурную общественную жизнь, попутно перемывая косточки почившему. Они и познакомились с Тайлером в одном из салонов, куда гадальца пригласили развлечь гостей, и Обри загорелась желанием встретиться с неверным супругом.
– Госпожа, вы слишком взволнованы, – попытался успокоить ее Тайлер. – В таком состоянии…
– Не останавливайте меня! Я хочу немедленно увидеть этого мерзавца. Он поплатится за то, что посмел изменять!
Воздух замерцал, и перед женщиной из воздуха соткался образ мужа. Не ожидая, что желание на самом деле сбудется, Обри отшатнулась и упала обратно в кресло.
– Спасите! – полузадушенно пропищала.
Вся бравада испарилась, стоило призраку нависнуть над ней с грозным видом.
Не дожидаясь, пока впечатлительная дамочка рухнет в обморок, Тайлер загородил ее собой, и в тот же миг свет прерывисто замерцал, а комната погрузилась в полумрак.
– Закройте глаза! – коротко приказал гадалец, для полноты ощущений добавляя звуковые эффекты.
Покосившись на посетительницу – та вся сжалась в кресле, боясь поднять взгляд на подвывающую призрачную фигуру, – и убедившись, что его обман не заметят, Тайлер одним движением развеял фантом. Воскрешать мертвых он не мог, зато виртуозно владел иллюзиями: у госпожи Обри даже мысли не возникло, что перед ней фальшивка.
– Успокойтесь, госпожа, все закончилось, – мягким голосом сказал гадалец, отошел к шкафу и плеснул в стакан немного бренди. – Выпейте, вам станет легче, – протянул ей напиток.
Глотнула она не глядя, зубы стучали о краешек стакана.
– Что… Что это было?
– Ваш муж, – спокойно пояснил Тайлер. – Я ведь предупреждал, к призракам нельзя с агрессией. Теперь договориться будет намного сложнее.
– Да-да, я помню, вы говорили что-то такое. – Обри приложила ладонь ко лбу, тяжело дыша. – Но что теперь делать? Я не смогу узнать, где мои драгоценности? – Тайлер многозначительно промолчал. – Господин Марино, сделайте что-нибудь, пожалуйста! Я хорошо заплачу!
– Я постараюсь вызвать его еще раз, позже, – согласился, сделав вид, что решение далось нелегко. – Приходите через несколько дней. Но вам придется держать себя в руках.
– Да-да, конечно. Спасибо вам большое. – Обри едва не плакала.
Тайлер ободряюще сжал ее руку, все еще лежащую на подлокотнике кресла.
– Вот что, госпожа. Расскажите подробнее, что вы ищете. Думаю, если я сам спрошу вашего мужа, будет проще выяснить правду…
Госпожа Обри ушла спустя полчаса с облегченным сердцем и кошельком.
– Эй, Том, иди-ка сюда, – окликнул Тайлер знакомого чернявого мальчишку, крутящегося неподалеку от его дома. Работа для беспризорников у гадальца находилась почти всегда, вот они и оставляли соглядатая на случай, если нужна будет помощь. – Надо узнать, куда подевались фамильные украшения госпожи Обри: жемчужные серьги и браслет. Проверьте любовниц ее мужа.
– А сколько заплатите?
– За точную информацию – империал, за наводку – половину. И спроси заодно, не видели ли парни Роуз.
– Дополнительная информация за отдельную плату, – откликнулся мальчишка.
– И еще половину империала, если найдете мою кузину, – не стал спорить Тайлер.
Он бы и сам отправился ее искать, но с хромой ногой далеко не уйдешь. Ступать было больно, лодыжка отекла. Вызвать бы целителя и вечер полежать, не двигаясь! Помощь Роуз пришлась бы кстати.
– И куда она подевалась? – пробормотал Тайлер себе под нос и, прихрамывая, вернулся в дом.
Иногда Лиззи казалось, что Макенна обладает какой-то способностью испортить момент: стоило немного расслабиться, а первым шуточкам коллег проскользнуть между столами, как дверь в кабинет распахнулась, и начальница появилась на пороге. Обвела всех строгим взглядом.
– Лиззи, ты еще здесь? Вижу, у тебя предостаточно времени для сдачи статьи. Может, закончишь до завтра?
– Считай, что меня тут нет. – Девушка вскочила с места. Отсиживаться на работе она не планировала.
Увы, как выяснилось, на Беличий остров Лиззи торопилась зря. Вместо госпожи Хамель пришел посыльный с письмом и просьбой встретиться в другой день: баронесса занемогла. В качестве извинений она передала с письмом список артефактов, которые собиралась представить на аукционе. Шикарный подарок для газеты, «Чистый лист» получил долгожданный эксклюзив и определенный приток читателей – наверняка многим захочется заранее узнать о представляемых на аукционе артефактах.
Августовское солнышко пригревало, возвращаться в контору к ворчащей начальнице совершенно не хотелось. Макенна ясно дала понять, что не желает ее видеть. Стучаться к гадальцу тоже смысла не было: у Лиззи не родилось ни одной идеи, с какой стороны к нему подступиться. Если только осторожно поспрашивать брата, вдруг в полицию поступали жалобы на мошенничество? В любом случае торопиться не стоило, наломать дров она всегда успеет. К тому же внутреннее чутье подсказывало: если не выгорит с гадальцем, можно и аукцион выставить в выгодном свете. Макенна поругается, конечно, но вряд ли лишит ее должности! А раз так, то стоит заняться списком госпожи Хамель.
Лиззи углубилась в тенистую аллею к стоящей в отдалении скамье. Место было достаточно уединенным и спокойным для работы: рядом протекала река, от которой веяло прохладой, с другой стороны росли густые заросли орешника. Сновали вездесущие белки, самая смелая подскочила к Лиззи, надеясь получить орехи. Но у девушки даже семечек с собой не было, и зверек, не дождавшись угощения, унесся прочь.
До скамьи оставалось всего ничего, когда Лиззи заметила плещущуюся в воде яркую тряпку. Поначалу не особо приглядывалась – ну бултыхается что-то, выкинули за ненадобностью, но любопытство взяло верх. Тряпка выглядела слишком новой для мусора и слишком большой для случайно улетевшей косынки. Скорее, она напоминала юбку, пузырем вздувшуюся в воде, но кто в своем уме разденется посреди парка? Как назло, склон был слишком крутой, чтобы спуститься, а сверху разглядеть не получалось. Разве что перебраться вон на тот небольшой уступ и посмотреть оттуда?
До скамьи Лиззи все-таки дошла. Оставила там ридикюль и бумаги и, цепляясь за невысокие деревца и кусты, стала спускаться к реке. Под ногами осыпались песок и мелкие камушки, а коварные корни так и норовили подлезть под каблук. В какой-то момент девушка не удержалась и все-таки заскользила, набирая скорость с каждым шагом. Она попыталась тормозить пятками, ударяя каблуками в землю, но лишь усилила осыпание песка. Ноги скользили по склону, руки бесполезно хватались за тоненькие веточки, лишь обрывая их при такой скорости. Сердце ухнуло и рвануло вверх, забившись где-то в горле: запоздало пришло понимание, что спуск слишком крутой! Перед самым обрывом, ошалев от падения, Лиззи успела уцепиться за тоненькую осину и замерла на одной ноге, другая повисла в воздухе. Стук сердца оглушал, девушка боялась вдохнуть. Не выпуская стволик из рук, Лиззи отступила на шаг и только потом посмотрела вниз.
Омываемые водой острые камни были далеко внизу, и головокружительный вид снова заставил задрожать. Но что еще хуже, в реке, застряв между валунов, лицом вверх лежала девушка. Похоже, ее вынесло на камни течением. Длинные черные волосы колыхались в воде ореолом, а ярко-алое платье – то самое, что привлекло внимание, – намокло от воды. Хотела новость – получай! Не случайно тетушка Вирджиния предупреждала, что любопытство не доведет до добра!
Рука сама метнулась к висящему на шее амулету связи, погладила зеленый камушек на круглой пластинке, нагревая его для вызова.
– Что случилось? – почти сразу откликнулся брат, без надобности Лиззи его не тревожила.
– Кажется, тут по твоей части. Я нашла труп в парке. В реке, – сказала Лиззи почти без эмоций, не в силах отвести взгляд от девушки.
– Где ты? – на мгновение голос прервался, раздался шорох и проклятия.
Похоже, брат что-то уронил со стола. Наверняка подорвался с места, выбегая из своего кабинета.
– На Беличьем острове.
– Ты там одна? Посмотри внимательно.
Лиззи огляделась, но никого живого в округе не увидела.
– Да.
– Хорошо, – в голосе Габриэля послышалось облегчение. – Где тебя искать?
– От центральной дорожки налево до самой реки. В ту сторону одна тропка, не перепутаешь.
– Стой там и никуда не уходи. И не вздумай приближаться к трупу.
Голос оборвался, и Лиззи отпустила погасший амулет.
Подойти к трупу у нее не вышло бы при всем желании. Если только нырять, но речка мелкая и холодная. Стоило бы подняться к скамье, чтобы не нервировать брата своими скалолазными трюками, но Лиззи сама себя загнала в ловушку: при попытке забраться обратно земля осыпалась под ногами, и единственный путь наверх виделся на карачках. «Пожалуй, лучше подожду Габриэля», – решила она, пожалев любимое платье.
Но что произошло с той несчастной, чье тело трепала вода? Оступилась? Спрыгнула от неразделенной любви? Или столкнули? Вопрос брата, нет ли кого-то поблизости, обрел зловещий оттенок. Лиззи еще раз оглядела берег, пытаясь понять, откуда могла упасть пострадавшая, но ничего подозрительного не заметила.
Подобрав юбку, она уселась на нагревшийся камень у самого склона и закрыла глаза, подставляя лицо теплому солнцу. Хотелось выбросить из головы вид мертвого тела, но память услужливо подкидывала неприятную картину. Хорошо бы не убийство, а то одним беспокойным призраком в округе станет больше! Ей вполне хватало тетушки и прадеда, она не жаждала общения с малознакомыми призраками.
– Лиззи, ты где?! Лиззи!
Амулет связи нагрелся, и девушка вскочила с камня. Похоже, брат заметил оставленные на скамье вещи и не на шутку перепугался, не обнаружив поблизости их хозяйки.
– Я тут! – закричала она, запрокидывая голову и пытаясь разглядеть наверху знакомую фигуру, для надежности замахала руками, но ее звонкий голос и без того разнесся по всему парку.
Над обрывом показался Габриэль. В застегнутом наглухо кителе (в летнюю-то жару!) он выглядел солидно, но вся его строгость разлетелась при виде стоящей на уступе сестры.
– Не буду спрашивать, что ты там делаешь! – крикнул он, не торопясь спускаться.
– Жду тебя! Поможешь выбраться?
– А куда я денусь? Держись!
Под ногами взметнулся ветер, и девушку подняло в воздух. Несмотря на абсолютное доверие брату, повиснуть над обрывом без возможности за что-то уцепиться было еще страшнее, чем сидеть на уступе. Зато и вид сверху на парк открывался такой, что дух захватывало.
Как оказалось, снизу вид тоже был неплох.
– Ого! Отлично выглядишь, малышка! – окликнул ее Керн, приятель и коллега брата.
Рыжеватые волосы здоровяка золотились на солнце. Одно время он ухаживал за Лиззи, но после внушения от Габриэля оставил поползновения и теперь ограничивался шуточками. Вот и сегодня не удержался, заметив повисшую над обрывом девушку.
– Юбку придержи, – проворчал Габриэль, и Лиззи запоздало схватилась за подол. – Нашел что-нибудь? – повернулся к ухмылявшемуся приятелю, суровым видом показывая, что тот выбрал не лучшее место и время для шуток.
Керн посерьезнел.
– Мужские и женские следы прямо у обрыва. Но смазанные. Там насыпь поехала, особо не разобрать. Я и заметил-то лишь потому, что в одном месте каблук глубоко в землю ушел. И вот еще… – Он показал найденную там же порванную цепочку с подвеской-клевером.
– А сам труп?
– Внизу, среди камней.
– С уступа лучше видно, – добавила Лиззи, оказавшись на земле.
Не дожидаясь дальнейших объяснений, Керн ловко спрыгнул на ее место. Присвистнул. До камней внизу было далековато. Попытка поднять тело в одиночку не удалась, маг чуть сам не свалился, в последний момент уцепившись за знакомую Лиззи осинку.
– Габриэль, иди на помощь. Тут одному не справиться, – позвал он капитана.
– Иди-иди. Я больше никуда не полезу. Честно. – Поймав выразительный взгляд брата, Лиззи отступила к скамье.
Вовремя она выбралась! Пока сидела на уступе, ветер и шустрые белки разбросали ее черновики. Хорошо, листы не улетели далеко, а то досталось бы ей от Макенны!
Пока Лиззи собирала бумаги, маги внизу развили бурную деятельность. Надо было вытащить тело, не нанеся лишних повреждений, а сильное течение и острые камни изрядно усложняли задачу. И работа с воздушными нитями, которыми маги подхватывали мертвую, осторожно приподнимая над водой, со стороны выглядела ювелирной. Признаться, Лиззи по-хорошему завидовала способностям брата – его магический дар не был бесполезным или пугающим, и родители могли гордиться, рассказывая о достижениях сына.
Наконец тело вытащили из воды, доставили к берегу и уложили на траву.
– Рамолка, от двадцати до двадцати пяти лет. Многочисленные травмы по телу, предположительно полученные после падения в воду. Упала с высоты в тридцать с небольшим ярдов, течением отнесло ниже, ближе к берегу. Видимых следов насилия нет, повреждений от оружия тоже, – перечислил Керн, присев рядом с трупом.
Его крупная фигура почти полностью заслоняла тело. С такого расстояния Лиззи не могла разглядеть лицо убитой, но она и не была уверена, что хочет его запомнить.
– Док подъедет? – Габриэль натянул перчатки и опустился на корточки рядом с коллегой.
– Обещал быть.
– Как закончит, надо будет зайти в общину, узнать, не пропадал ли кто с вечера.
– Вчера еще цирк приехал, там тоже рамолы были, – припомнил Керн и вздохнул: – Не люблю я эту братию, вечно переезжают с места на место!
Габриэль осторожно убрал волосы с лица девушки.
– Зато рамолки красивые, не отнять. Хм, а ведь я ее знаю. Жаль, что так вышло… – Он внезапно замолчал, остановив руку у губ девушки, затем прижал пальцы к шее, где должна была биться жилка. – Да быть не может! – Офицер нахмурился, а руки уже легли на грудь, и их окутало мягкое теплое сияние. – Керн, срочно вызывай целителей! Она жива!
Ответ мага, поверившего коллеге и невероятной удаче, явно не предназначался для женских ушей. Как и последующие слова, сказанные в артефакт связи, когда целители заартачились выезжать сразу.
– Жива? – не утерпела Лиззи, подходя ближе.
Сложно было поверить, что при таком падении можно выжить!
– Не вздумай совать сюда нос, – предупредил Габриэль и не глядя взмахнул рукой.
Лиззи охнула: прямо перед ней вырос воздушный барьер.
– Серьезно? Ты не меня подпустишь? – Она попыталась обойти, но барьер опоясал место до самого обрыва. – Эй, так нечестно!
Удар по прозрачной стене лишь слегка всколыхнул сплетенный в плотные жгуты воздух, а пальцы сразу онемели. Магия не любила постороннего вмешательства.
Девушка бросила раздраженный взгляд на брата и замерла.
Сейчас, когда фигура Керна не заслоняла несчастную, Лиззи узнала ее – бледную, в мокрой одежде и с намокшими длинными волосами. Вот только помнила здоровой и невредимой. Да и как не помнить, если вчера они столкнулись у гадальца в дверях?!
– Малышка? – обеспокоенно пробасил Керн, и наваждение спало. – Не дуйся. Ты же знаешь, Габриэль прав.
– Нет, не прав. Я могу помочь, – с горячностью заявила обоим.
– Чем? – Габриэль даже не повернулся к ней, продолжая лечение. – Ты меня только отвлекаешь. Лиззи, это не детские шалости, я велел тебе не лезть в это дело. Возможно, мисс Марино кто-то пытался убить, и я не хочу, чтобы ты стала следующей жертвой из-за неуемного любопытства. Керн, уведи ее, – попросил непреклонно.
Керн подошел, намереваясь приобнять за плечи, но Лиззи вывернулась из рук.
– Мисс Марино? Откуда ты знаешь, кто она?
Ее фамилия Марино? Лиззи думала, рамолка – любовница гадальца! А выходит, родственница?
– Мне интереснее, откуда ее знаешь ты, – не отвлекаясь от лечения, спросил Габриэль.
– Мы встретились вчера днем, – нехотя призналась сестра.
– И где же?
– У мистера Марино, – добавила она еще тише, догадываясь, что за посещение гадальца брат не похвалит, в плане соблюдения приличий он был дотошнее матери.
– В том самом салоне, на который недавно донос был? – Керн услышал выразительное покашливание Габриэля и поспешно сменил тему. – Рамолы – народ импульсивный. Могли поругаться до смертоубийства, – предположил он.
– В любом случае он ее единственный близкий родственник. Надо с ним связаться, – отозвался брат.