Проводив девушку взглядом, Рикард прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла.
– Извините, господа, но мне нужно выпить. Составите компанию?
– Разумеется.
– Охотно!
Поднявшись со своего места, ректор прошелся до буфета, начав рассматривать содержимое. Однако стоило ему повернуться с бокалами в одной руке, и с бутылкой красного вина в другой, Крис почему-то заржал. Вот прямо взял и заржал. Не засмеялся, а нагло ржал, как конь, и ему вскоре начал вторить посол, рассмотрев зажатый у него в руке напиток.
– Не понял…
Отсмеявшись, Крис вытер выступившие на глазах слезы.
– Не бери в голову, Рик, а лучше наливай.
Вампир также начинал приходить в себя, лишь изредка посмеиваясь, однако с благодарным кивком принял хрусталь, наполненный багряной жидкостью и сделал первый глоток.
– Я поседею с этими студентами, – устало усаживаясь обратно в кресло изрек Рикард, припадая к живительной влаге.
– Руокор, ты не подумай, у нас не каждый день… такое, – Кристафор также последовал примеру мужчин, опорожняя бокал.
Делающий очередной глоток вампир подавился и начал откашливаться, отчего Крис снова не смог скрыть ехидного смешка.
– Может, вы мне, наконец, объясните суть веселья? – Дубринейл чувствовал, что от него что-то скрывают, а быть не посвященным было весьма неприятно.
Крис, подмигнув Руокору, обернулся к лучшему другу.
– Тили снова сделала это. Пробила ментальную защиту.
Глаза ректора начали расширяться.
– Не хочешь ли ты сказать…
– У Ваших адепток столь развитая фантазия… – вампир сладко причмокнул и прищурился, словно кот, объевшийся сметаны.
– Она не могла…
Лорд Салфир хмыкнул.
– О да, Рикард, еще как смогла. В этот раз нас было четверо.
Ректору показалось, что воздух в комнате внезапно выкачали, иначе чем объяснить это странное ощущение, сжимающее внутренности? Дышать стало тяжело, и Рик чуть ослабил узел галстука, залпом допивая вино и тут же доливая бокал доверху.
– Господин посол, Вы тоже… видели? Все?
Глупый вопрос. Ведь Руокор сам обмолвился о фантазии чертовки. Однако мысли не могли слагаться складно.
Илотилас Линвен думала о том, что в окружении трех мужчин ее может ждать… что?
– Отчетливо, геун Дубринейл. Весьма отчетливо. И должен признаться, что удивлен столь сильными познаниями девушки, причем истощенной после магического ритуала, в том, как следует пробивать невидимую защиту.
– Я думаю, у нее это получается само собой, – пожал плечами Крис, допивая содержимое своего бокала и вставая, чтобы взять добавки.
Подходя к вампиру, он, лукаво улыбаясь, начал наполнять его кубок.
– Только смотри не пролей.
Руокор ответил ему оскалом и хмыкнул.
А Дубринейл против воли задал фатальный вопрос:
– Что же она вам показала?
Пройдя обратно до своего кресла, Кристафор улыбнулся.
– Наказание.
– Наказание?
– Ты многое потерял, не увидев это своими глазами, – Крис в задумчивости перевел взор на диван. – Хотя ее предыдущие фантазии с твоим участием более выгодны для тебя.
– Предыдущие? – Руокор приподнял бровь.
– В прошлый раз я стал случайным свидетелем разговора Тили и Рикарда вот на том диване, – демон кивнул в сторону меблировки. – Когда находился за дверью и хотел войти. Однако перед глазами предстала весьма живописная картина, как демоница решает… доставить главе Академии удовольствие. Аналогичное тому, что решила в этот раз в своей фантазии даровать тебе.
Рук понимающе растянул губы в улыбке, переводя взгляд с широкого кожаного дивана на ректора.
– Думаю, нет надобности вдаваться в подробности, какая роль была отведена мне в девичьей фантазии?
Рикард на мгновение опешил.
– Нет-нет, я понял.
– Вот только интересно, почему мне досталась лишь подобная ласка, – кажется, немного обиженно промолвил вампир, встречаясь взглядом с Крисом, – когда тебе самое сладкое?
Дубринейл откашлялся, понимая, на что намекает гость.
Илотилас представляла, как они с профессором занимаются сексом? Однако… не удивительно. Кристафор представлял собой отличный материал для девичьих грез, да еще будучи ее преподавателем по боевке, вынужденном проводить в закрытых пространствах с ней долгие часы один на один…
Рикард окинул друга внимательным взглядом.
Крис всегда оставлял личные дела за ширмой, не выставляя их напоказ. Даже перед ним. Однако инкуб знал, что коллега пока не поддавался чувствам, оставляя разум светлым, а голову с сердцем холодными. Но это не мешало заводить любовниц. Молодых, привлекательных и гибких.
Таких, как Тили.
Значит, студентка грезила о своем профессоре? И, судя по довольному лицу друга, тот был рад, что ему отвели именно главную роль.
А кто был бы не рад?
Стоило только вспомнить ее первый приход в этот кабинет. Первый опыт ощущения ментального воздействия. Неконтролируемое возбуждение. И желание воплотить в жизнь ее фантазии.
Тогда Илотилас представляла, как седлает его прямо на кресле, в котором Рикард сейчас сидел. Просто чтобы убедить взять ее под свое покровительство, зачислить в магистратуру, уберечь от родительского гнета и маячившего на горизонте жениха.
И эта фантазия заставляла его после долго обдумывать возможный исход событий. И гадать, какова же брюнетка в постели. Так ли точны ее фантазии? Приближены ли к реальности?
Он хотел узнать. Хотел ощутить. Познать.
И любимое кресло лишь напоминало о запретном плоде. Как после и диван.
Сегодня девочка в третий раз прибегла к своему удивительному дару. И, как заметил Руокор, будучи обессиленной после заклинания. Мощного заклинания. Слишком мощного для столь юной девушки. Впрочем, в Тили собрана сила одних из самых сильных магов, входящих в Высший Совет, не удивительно, что она способна на многое.
Однако сегодняшняя выходка была за гранью понимания.
Даже если учитывать, что в минерале мог быть скопленный ею заранее энергетический заряд, девушка должна была валиться с ног, речи о воздействии на уровне подсознания даже не могло возникать. Однако она пробила их щиты. Также легко, как в первые два раза.
Не желая возвращаться мыслями к будоражащим сценам, Рикард, тем не менее, задался вопросом о фантазии, в которой Тили представила четверых. Разумеется, его волновал именно вопрос с его непосредственным участием. И было ли оно?
Но спрашивать профессор Дубринейл не решался. Все-таки проявление интереса к подобной тематике в отношении одной из своих подопечных… Посол может решить, будто здесь преподавателям заведено спать со студентками, что в корне было неверно.
Хотя Рикард и подумывал об исключении в лице мятежной студенточки с внешностью Глеарры.
Крис пожал плечами и кивнул в сторону ректора, начиная хихикать.
– Скажи спасибо, что в своей фантазии Тили не поменяла вас с Риком местами, не то пришлось бы справляться своими силами.
С лица ректора сошли краски.
Илотилас представила, как он ублажает сам себя? Видимо, смотря, как эта троица предается утехам?
Гисхильдис!
Перед посланником принца становилось все более неловко. Что за первая встреча у них вышла?
Мало того, что он так и не успел расписать достоинства лаборатории, в которой будет храниться подарок киоссе Каларике, так еще и поставил под сомнение безопасность всей Академии из-за невозможности проследить за одной из адепток. И эта самая адептка решила одарить гостя эротическими фантазиями. С его же участием.
Это полный провал.
***
– Господин посол, Вы собирались уехать обратно в столицу, как только закончите дела здесь, я не ошибаюсь?
Руокор потер подбородок и ухмыльнулся.
– Пожалуй, я еще погощу у вас.
Крис напрягся, и, к его сожалению, напряженность позы была сразу же замечена.
– Какие-то проблемы, Фир?
– Только не говори, что решил остаться из-за… нее.
Вампир расплылся в улыбке.
– Горячая штучка, да? Я был не прочь познакомиться с ней поближе, не буду скрывать, – повернувшись к ректору, вампир склонил голову. – Прошу прощения, если перехожу дозволенные границы, но мне показалось, что Илотилас совершеннолетняя адептка?..
– Вам верно показалось, Руокор. Илотилас обучалась ранее в Аминской Академии, где ее с блеском завершила.
– Ох, она жила в Аминсе? – у вампира загорелись глаза. – Жаль, не знал…
– Руокор, а разве киосса или киос не ожидают твоего скорейшего возвращения? – Крис прищурился.
– Я свяжусь с Ноалом по Кристаллу. Принц как раз обмолвился, что хочет дать нам с Куолой отпуск в награду за верную службу. Будем считать, что я решил согласиться.
Кристафор скрипнул зубами.
Только этого еще не хватало: чтобы рядом с Тили ошивался еще и Рук! Будто мало того, что ему приходиться терпеть похабные шуточки, испускаемые Френком в ее адрес, да и тесное сотрудничество Илотилас с Ветрами и их предводителем… Слишком много мужчин возле нее.
А еще Перси. Самая главная проблема.
Кстати, о нем. Возможно, информация о предстоящем торжестве охладят пыл героя-любовника?
– Не думаю, что Тили заинтересует твое предложение.
– Отчего же? – Руокор вновь поднес бокал к губам, делая небольшой глоток. – У девушки не стали бы рождаться подобные желания, что мы смогли испытать на себе, не будь у нее хотя бы толики предположения, что подобное может произойти. Пусть и неполным составом, – он улыбнулся.
– Она помолвлена.
Крис старался говорить отстраненно, будто они обсуждают погоду, так, чтобы Рикард не заметил скрытую под словами боль. Так, чтобы он не узнал о тайных желаниях своего друга. Руокор же, в свою очередь, должен понять, что здесь ему нечего ловить.
А то была вероятность, что Илотилас поддастся под напором очарования харизматичного нелюдя. Получать в лице вампира конкурента не хотелось совершенно.
Руокор приподнял бровь.
– Да?.. И кто же счастливчик? – неторопливо делая глоток, он обратился во внимание.
– Мой брат.
Рук подавился.
– Персиваль?!
Крис кивнул, с удовлетворением наблюдая, как посол киоса оттирает с дорогой рубахи винные пятна.
– Скажи, что ты пошутил. Я не могу представить эту девочку рядом с Перси.
– Кристафор говорит правду, – подал голос Рикард, который внимательно следил за их перепалкой. – Илотилас Линвен обещана в жены лорду Айнелиасу младшему после окончания обучения.
– Сейчас она на пятом курсе?
Ректор кивнул.
– Значит, у нее есть еще полтора года свободы, – прекратив бесполезное занятие по восстановлению гардероба, вампир приподнял уголки губ. – К тому же мы все знаем, что не все помолвки приводят в конечном итоге к свадьбе.
Кристафор незаметно сжал кулаки.
Кажется, кто-то так просто не сдастся.
***
Стоило Тили покинуть кабинет ректора и выйти из основного здания, ее до чертиков напугал выскочивший из-за угла башни мужчина.
Вскрикнув, Илотилас невольно выпустила в бедолагу сноп искр, сорвавшейся с ее ладоней быстрей, чем она смогла сообразить что делает.
– Тили, твою же!.. Вообще-то это больно! – потирая бок, мужчина сделал шаг вперед, выйдя в лунный свет.
– Френк?..
– И тебе доброй ночи, Тили! – продолжая держаться за обожженный участок, оборотень поморщился. – Какого лешего ты бродишь ночью?.. – он оборвал себя на полуслове, остановив взор на ее накидке.
Перевел взор за ее спину, на административное здание. Снова взглянул на мантию. И присвистнул.
– Ну ничего себе! Не ожидал, не ожидал, – оторвав руку от испорченной черной рубахи, на которой теперь красовалась огромная дыра, позволив увидеть ожог, что стал постепенно затягиваться (спасибо, что Френк был нелюдем, а не человеком, иначе срочно пришлось бы доставлять его в лазарет!), парень хмыкнул.
Скрестив руки на груди, Тили надменно вздернула носик.
– Не понимаю, о чем ты.
– Ну да, ну да, – сделав еще шаг, чтобы сократить расстояние между ними до вытянутой руки, король факультета дотронулся до ее мантии. – Еще скажи, что под этой одежкой у тебя школьная форма.
Илотилас закусила губу, отводя взгляд.
Замечательно. Теперь Френк будет думать, что она крутит шашни с ректором?
А ведь как объяснить студенту, который встретил ее посреди ночи, выходящей практически из кабинета Дубринейла в его мантии? И ведь черт прозорливый! Догадался, что под материей она в неглиже.
Тили чуть не застонала в голос.
Если Френк передаст свои соображения брату, Бес может решить, что их вылазка к узлу связи была простой вовсе не из-за везения. А из-за того, что ей удалось «уговорить» влиятельного блондина позволить ей испытать себя, чтобы добраться до укромного гнездышка.
Ведь он вполне может выдумать, будто Тили должна была дожидаться в той комнате ректора. А Кларисса, что пришла с ним… Она стала бы третьей в их компании?
Мужчины часто представляют в своих эротических фантазиях именно такой состав: он один в окружении нескольких барышень.
И что бы они стали делать по мнению Беса?..
Впрочем, Тили не была бы Тили, если бы не смогла представить себе примерный исход подобной встречи. Правда в этот раз, в отличие от предыдущих, она не испытала возбуждения. Видимо, демоница все же была в каком-то плане собственницей, и не желала делить мужчину с конкуренткой.
Возможно, Рикард захотел бы посмотреть, как они с Клери целуются. Возможно, медленно водя ладонями по обнаженным телам, стал шлепать их по выставленным в провокации попкам, слыша возмущенные вскрики. И, вполне вероятно, что расположился с ними на полу. Так, чтобы одна из девушек оказалась сверху на своем законном месте, насаживаясь на восставший член, а вторая, дабы не ждать милости прочувствовать в себе возбужденный орган, переместилась бедрами к его губам, оказавшись лицом к лицу с оседлавшей мужчину соседкой.
Не зря говорят, что мужчина остается мужчиной, пока могут функционировать его главная сила, пальцы и язык.
Рикард играюче справился бы даже с двумя кокетками. Раззадоривая, целуя, направляя и лаская. Руками, губами, и горячей плотью.
Он смог бы доставить удовольствие обеим. Сам наслаждаясь зрелищем, как девушки касаются возбужденных сосков друг друга, проходятся по припухшим от поцелуев губам пальцами, и стонут от переизбытка чувств.
Мужчины любят подобное.
Однако Тили, даже представив маленькую красочную картину, невольно сморщилась.
Нет, она такого испытать не хочет.
И если Роберт подумает о подобном, станет убеждать того в своей точке зрения: в постельных играх может быть только одна девушка. Вот мужчин… да, в этом плане ей почему-то хотелось опробовать прикосновение к разгоряченной коже нескольких партнеров.
Но чтобы это были мужские руки. Мужские губы и языки.
Она хочет чувствовать перекатывающиеся мускулы, ощущать силу, чувствовать себя в каких-то моментах беспомощной. И может играть.
Ведь никто не отменял ролевые игры?
Когда их много, она может стать рабыней, которую передали в дар одному из лордов. А он, будучи щедрым, решил позволить своим близким друзьям разделить радость от обретения подарка.
Или же, напротив, она – хозяйка положения, отчитывающая провинившихся слуг.
А, может, она пришла на прием к массажисту?.. И, так как в доме наслаждений появился новичок, более опытный мастер показывает, как следует касаться женского тела? Какие масла необходимо растирать между ладоней, чтобы разогревающими движениями касаться нежной кожи? На какие участки можно давить сильнее, посылая по расслабленному организму горячие волны? Как правильно невзначай касаться эрогенных зон, заставляя клиентку дышать часто и отрывисто? И как перейти от массажа к более интимным касаниям…
И, разумеется, она представляла, как ее возьмут силой.
Каждая девушка глубоко в душе хотя бы раз перед мысленным взором видела подобную картину.
Легко было представить преподавателей в роли доминантов. Суровые, сильные, действительно знающие, чего желают. Кристафор и Рикард.
Однако для каждой картины следовало сперва придумать предысторию. Где они находятся и каким образом туда попали.
Может, в особняке Айнелиаса?
Пусть Тили взбрело бы в голову сумасшествие: прокрасться в дом к лорду. И не важно зачем. Главное факт – она проскальзывает мимо охраны, открывает окно в одну из комнат, которая оказывается его кабинетом… и тут дверь раскрывается, и на пороге появляется хозяин особняка, а за его спиной виден знакомый силуэт.
– Тили?..
Она только успевает ступить на пол, как замирает.
– Д… доброй ночи, профессор… И Вам, ректор.
– Что ты здесь делаешь? И как, раздери тебя бефар, ты смогла сюда пробраться? – не скупясь на экспрессивную реплику, Крис подлетает к окну, на мгновение выглянув наружу, после чего закрывает стекло, задвигая щеколду.
А Тили, испуганно отскочив от рассерженного (и почему он сегодня в таком агрессивно настроенном настроении?) демона, попадает прямиком под очи инкуба.
Рикард же в свою очередь закрывает дверь, отрезая пути отступления.
Она оказывается в ловушке: спереди ректор, сзади преподаватель боевки. И оба мужчины не намерены выпускать ее из комнаты.
– Я… я не думала, что у тебя гости… – она поворачивается лицом к Кристафору, понимая, что совершила глупость.
Может, она просто хотела посетить любовника?.. Разумеется, банально, но для фантазии и подобный исход сойдет.
Значит, и одежда должна соответствовать случаю. Приличные снаружи блузка с юбкой скрывали кружевное белье с поясом и чулками. То самое, что Тили увидела в модной лавке на выставленном в витрине манекене. То, что стоило баснословных денег, и именно то, что так приятно льнуло к телу, поэтому она, не задумываясь, приобрела обновку. Купила в надежде порадовать мужчину.
А получилось, что она сорвала важную встречу?
И, кажется, за это ей влетит.
За ее спиной кашлянул ректор.
– Не думал, что за стенами Академии вы не соблюдаете субординацию.
Тили прикусила язык. Верно, она же обратилась к лорду на «ты», полностью выдавая их отношения. Глупая.
Кристафор же, оторвавшись от окна, в два шага достиг Тили, схватив ту за плечи и нависая грозной скалой, отчего девушке пришлось задрать голову, чтобы встретиться с пылающими негодованием зелеными глазами.
– Как. Ты. Сюда. Попала? – чеканя каждое слово практически сквозь зубы прошипел Крис, одной своей интонацией заставив ее задрожать.
Почему он так разозлился?
Да, она посягнула на его личное пространство, да, возможно, чересчур перестаралась, глуша свое присутствие до последнего, и, может, все-таки вывела из строя несколько охранных систем, но ведь она собиралась все вернуть на место! Просто сделать сюрприз!
Да вот он не удался. Совсем.
– Только не кричи. Я воспользовалась твоим ключом.
– Что? – ярость спала в момент, уступив место непониманию.
Ей пришлось достать из кармана блузки запонку. Серебряное украшение, что Кристафор нечаянно обронил, когда они встречались в стенах альма-матер в прошлый раз. Тогда Тили порвала его рубашку, и никто не придал особого значения поискам отлетевших пуговиц, а с ним и личным маленьким драгоценностям. Упущение со стороны мужчины. Досадное.
Ведь на запонке остался след его ауры, и, при умелом использовании и перенаправлении потоков, с этой вещицей можно было сотворить опознавательный для дома знак. Илотилас знала, что Фир ставит на дом не простую защиту, а закрепленную именно на его персоне. И лишь он может обходить все установленные в нем ловушки.
– Признай, друг, девочка тебя обошла, – Рикард заглянул через плечо Тили, узнавая маленький предмет.
Крис на миг встретился с ректором взглядом, после чего вновь перевел внимание на стоящую столбом девушку, которая не знала, куда себя деть.
Долгая минута молчания, и лорд хмыкнул.
– Обошла. Однако я не могу так просто принять поражение. Тем более перед ректором, – он сделал шутливый поклон в сторону друга. – Я требую компенсации… за моральный ущерб!
И, не успела Тили опомниться, Кристафор, проведя непонятные пассы, направленные в потолок, где начало появляться нечто, сотканное из переплетений Энергий, напоминающее крюк для люстры, коварно улыбнулся.
Не понимая, на что намекает демон, Тили невольно сделала шаг назад, чтобы оказаться в кольце рук Дубринейла. Пара движений его пальцев, и вокруг ее запястий образовался голубой обод, держащий лучше любых наручников. Еще движение, и ее руки поднялись вверх, а от обода к крюку на потолке соткалась нить.
– М… может, мне стоит уйти? – Тили дернулась, но путы держали крепко.
– Компенсация, Тили. Ты меня поставила в весьма неудобное положение, – начиная расстегивать ее блузку, брюнет отрицательно мотнул головой ректору, который, видимо, хотел оставить их наедине. – Никогда не думал, что буду чувствовать себя последним ослом перед другом. Ты смогла пристыдить меня перед Риком, сведя на нет все усилия, брошенные на охрану собственного дома. Подумать только: студентка обошла преподавателя!
– Филигранно, – довольно заметил Рикард, обходя Тили, и внимательно рассматривая скрытое под одеждой тело, заключенное в соблазнительную комбинацию. – Крис, ты уверен?..
Демон снова кивнул.
– Нарушим планы мятежнице.
Тили вновь дернулась.
Сковывающие запястья путы не вызывали дискомфорта, однако сама ситуация была действительно неоднозначной: она-то рассчитывала на тет-а-тет с преподавателем. А получила третьего участника… Но он… будет с ними?..
По лицу ректора невозможно было понять, о чем он думает, и не откажется ли от широкого жеста друга. Лишь внимательное изучение. Интерес. Но не более. Не было похотливого блеска глаз, ехидных улыбочек, лишь задумчивая оценка.
Однако ректор был недосягаемой вершиной. Тем, кто никогда не нисходил до студенток. И подобное поведение для блондина было нормой.
Тили облизнулась.
Это вызов.
Все же женское любопытство делает свое дело: она хотела узнать, каков Рикард в постели. И хотела увидеть его обнаженным. Объятым страстью.
Но, чтобы заинтересовать, не всегда нужно идти навстречу. Если ее связали, значит, хотят показать свою силу? Проявить власть?
Отлично. Она доставит им такое удовольствие.
– Крис, отпусти меня!
Мужчины переглянулись.
– Нет.
По телу Тили пробежала дрожь, которую она постаралась скрыть.
Почему ее возбудило это короткое слово? Или все дело в ее беззащитности перед этими двумя?
Разумеется, если она захочет, она освободится, но разве этого она желала? В данный момент предвкушение, отдающее тягучей патокой, заставляло сердце быстрее гнать кровь по организму. Предвкушение, которое вскоре обещало вылиться в учащенное дыхание и намокшие от желания трусики.
Чтобы блузка, пусть и расстегнутая, не мешала, Крис, схватив легкую материю, резко потянул ее в стороны, разрывая. Юбке повезло больше, она просто упала на пол.
Тили вновь попыталась показать видимость своего нежелания оказываться в данной ситуации, дернув руками и попытавшись отойти от демона.
– Будешь сзади? – короткий вопрос к ректору, и на лице Дубринейла наконец появились эмоции.
– Великодушно с твоей стороны.
– Что? – Тили выгнулась, пытаясь отстраниться от вновь оказавшегося за ее спиной мужчины. – Крис, это не смешно!
– Угу, – все с тем же задумчивым видом мужчина положил ладони на ее талию, удерживая на месте.
– Профессор Дубринейл, ну хоть Вы!.. – Тили резко выдохнула, потому что руки того, к кому она обращалась, накрыли ее груди.
– У тебя очень соблазнительная фигура, Илотилас, ты знаешь? – легкие массирующие движения, словно с ленцой, заставили ее прикусить губу.
Однако он все равно вскоре поймет, что ей приятны его ласки. Сердцебиение выдаст.
– Я… – договорить ей не дал Крис, который наклонился вперед, завладевая ее губами.
Ей нельзя было показывать свое расположение. Нельзя давать стонам, так и рвущимся наружу, разрезать тишину комнаты. Нельзя двигаться к жаждущим рукам, что двигались по ее телу.
И она держалась. Пока что. Но надолго ли хватит ее выдержки?
Новая волна дрожи, сопровождаемая мурашками, ударила внезапно. Просто инкуб решил тоже поцеловать ее. Сначала в шею, затем в плечо, медленно опускаясь ниже по лопаткам, идя вдоль позвоночника, легко касаясь губами возле копчика. Неуловимые поцелуи. Однако горячие. Будто выжигающие клеймо. Заставляющие чувствовать присутствие его губ там, где их уже и не было.
Почему раньше она не знала, что и спина может быть ее эрогенной зоной? Почему ноги невольно начали дрожать, когда мужские руки обхватили лодыжки, медленно двигаясь выше? Почему ей пришлось впиться ногтями в ладони, когда она почувствовала прикосновение к внутренней стороне бедер?
И это все в то время, пока Крис уделял внимание ее губам, шее, ушкам и грудям. Пока он покусывал ее кожу, обращаясь более грубо, чем обычно. Пока он, грубо впихнув колено между ее крепко сведенных ножек, заставил ее расставить ступни шире. Пока зубами потянул за собой кружево лифчика, обнажая молочно-белую кожу.
– П… прекратите! – слова давались с трудом, голова шла кругом, а веки налились тяжестью, грозясь закрыться.
Но тогда она сдастся на милость победителю. Вернее, двум. И игре будет положен конец.
Рано.
– Хватит! Отпустите меня!
Мимолетная боль сопроводилась звуком порванных трусиков, которые на мгновение оцарапали нежную кожу.
– Нет.
Она должна была держаться! Должна была стойко выдержать испытание, в которое сама же себя загнала.
Однако даже прокушенная губа не помешала стону вырваться из груди, когда меж ее бедер оказались ловкие пальцы, точно отыскав место, что сейчас хотело оказаться обласканным.
Еще большей неожиданностью и вспышкой по всему телу оказалось ощущение языка, которое добавилось к движению пальцев. Однако если рукой управлял Крис, губы и язык принадлежали Рикарду.
И снова по комнате разнесся ее стон.
Гисхильдис, это невероятно!
Кристафор вновь поцеловал ее. Грубо, страстно, продолжая дразнить ее лоно на пару с другом.
И она ответила.
Не могла не ответить.
Но, стоило лишь ей выгнуться навстречу Кристафору, Рикард прекратил ласку, и, судя по звукам, поднялся на ноги.
И вновь предвкушение, заставляющее внутри все гореть.
Мужчина не заставил себя долго ждать, и Тили ощутила возле своих ягодиц горячую головку.
Он вошел в нее медленно. Растягивая, заполняя, давая привыкнуть.
Тили, до этого момента не пробовавшая любовь подобным образом, охнула от боли, однако готовый сорваться крик тут же заглушил очередным поцелуем Крис, еще усерднее начав играть пальцами.
Минута, другая, и она смогла расслабиться, а Рикард, чуть отстранившись, сделал первый толчок.
Стон.
И снова он движется. В ней. Она чувствует, как его член скользит внутри. Заходя лишь на половину, и вновь отступая. Он действовал осторожно, стараясь свести к минимуму болезненные ощущения, что не шло ни в какое сравнение с последующим агрессивным поведением Криса.
Стоило лишь Рику податься вперед дальше, погружаясь в нее на всю длину, Кристафор убрал руку, расстегивая свои брюки и освобождая истосковавшееся по любви орудие.
Он подхватил ее под колени, заставляя повиснуть в воздухе, и одним резким толчком вошел в ее лоно до основания.
Не дав стихнуть первому крику, демон, продолжая поддерживать Тили в этом положении, начал яростно двигаться, отчего сцепленные в тугую веревку запястья тут же заныли.
Рикард, переняв темп друга, тоже ускорился, насаживая Тили на свой член так же быстро и глубоко.
Она стонала, кричала и, кажется, умоляла.
И слава Гисхильдису, что не могла сейчас полностью сформулировать фразу, ведь ничего, кроме как: «Да! Еще! Прошу, не останавливайтесь!» в голову не шло.
Еще никогда она не чувствовала себя такой наполненной. Никогда бы не подумала, что решится на подобное.
И никогда бы никому не призналась, что ей нравится подобная агрессия.
Это было волшебно! Незабываемо! И нереально.