Осень 1960
В тот день, не переставая, лил дождь. Свинцовые тучи заволокли небо, и не было видно ни звёзд, ни блеска лунного света, ни далёких огней Найтмер-сити. Гремел сильный гром, и воздух был наполнен чувством неизбежного, гнетущего, словно пробудившаяся стихия вот-вот вступит в схватку с размеренной, спокойной жизнью.
Кристофер Барнс, нотариус Ламингтонского района внутреннего Эн-Си[1], напевая незатейливую мелодию, спускался по лестнице, желая опрокинуть стаканчик бренди. Он только пожелал спокойной ночи своим детям и внезапно осознал, что с каждым днём они становятся все взрослее. А ведь совсем недавно Габби прибегала к нему в кабинет, забиралась на колени и просила рассказать сказку. В это время её брат, будучи самым грозным пиратом из ныне существующих, сражался на поле битвы со своими друзьями, непременно умудряясь разбить пару дорогих ваз. Можно было услышать, как по всему дому разносятся угрожающие, пронзительные детские вопли: «На абордаж, корабельные крысы! Пушки к бою. Целься. Огонь!»
Мистер Барнс тряхнул головой, отогнав былые воспоминания, и вошёл в гостиную. Плеснув себе немного бренди, он сделал глоток и с тревогой посмотрел на потрескивающие дрова в камине. У мистера Барнса целый день болела голова. Он то и дело возвращался к обрывкам разговора, который состоялся пять дней тому назад:
«Сколько бы вы мне ни предложили, и какие бы выгоды я ни получил, преступая закон, я отказываю вам».
«Вы не получите этот документ, и воля покойного будет исполнена. Это мой долг».
«Немедленно покиньте мой кабинет» – так говорил мистер Барнс, указывая посетителям на дверь.
Дождь барабанил по крыше, иногда раздавался рёв проезжающих мимо дома машин. За окном мелькнули едва уловимые тени, но мистер Барнс ничего не заметил. Бренди давало о себе знать, и он, почувствовав накатывающую усталость, сел в кресло, прикрыл глаза, и через несколько минут задремал, смутно сквозь поверхностный сон, различая тихие шаги. Мистер Барнс подумал, что это крадётся Тео, его сын, но приставленное к голове дуло пистолета сумело его в этом разубедить. Он тотчас открыл глаза. Один мужчина держал его на мушке, другой же встал напротив него.
– Простите, что мы так бесцеремонно нарушили ваш сон мистер Барнс, – сказал тот, что стоял напротив нотариуса. Он был в красной кожаной куртке на вид лет тридцати. Светлые волосы торчали вихром, ясные глаза выражали уверенность и спокойствие. Мистер Барнс непонимающе несколько раз моргнул. Он впал в ступор, язык не хотел слушаться, а волосы на руках встали дыбом.
– Не нужно так волноваться старина.
– Кто вы? Если вам нужны деньги, то можете забрать. Берите что угодно, – дрожащим голосом произнёс мистер Барнс. Его мысли путались, он боялся пошевелиться.
– Мы вовсе не грабители, – сказал мужчина. – Меня зовут Тайлер Брэдшоу. Я думаю, вы слышали это имя.
На долю секунды волна животного ужаса захлестнула мистера Барнса. Ему было хорошо знакомо это имя. Имя убийцы, которое было на слуху у сильных мира сего.
– Что вам от меня нужно?
– Вот это уже другой разговор, – отозвался второй мужчина. У него были тёмные волосы до плеч, немного перекошенное лицо со шрамом на правой щеке, а массивный подбородок придавал ему устрашающий вид. – Где завещание?
– Завещание? – мистер Барнс растерянно перевёл взгляд с одного мужчины на другого, но затем, в одну секунду, он понял, кто подослал к нему убийц.
– Не делай из нас идиотов! – мужчина сильнее вдавил дуло пистолета в голову несчастного мистера Барнса. – Завещание, составленное Боном Кейном[2].
– Успокойся Марио! – Тайлер смерил своего брата по оружию недовольным взглядом – горячность напарника его раздражала. – Бессмысленно отпираться мистер Барнс, мы знаем, что завещание у вас. Где оно?
– Оно… – мистер Барнс сглотнул, от него не укрылось того, что мужчины питали друг к другу острую неприязнь. – Оно в моём кабинете на втором этаже в сейфе.
– Поднимайся!
Мистер Барнс встал, ноги его подкашивались. Он не верил, что это происходит с ним, в его собственном доме. «В живых они меня точно не оставят. Скорее всего, посадят в машину, увезут на пустырь и там убьют, – размышлял мистер Барнс, поднимаясь по лестнице. – А дети? Господи, что будет с ними? Они же не посмеют тронуть детей?» – сердце мужчины учащённо забилось, сама мысль, что кто-то может навредить его детям, повергала его одновременно и в бешенство, и в липкий первобытный страх. «Всё будет хорошо. С ними всё будет хорошо. Я пойду на всё что угодно ради этого».
Они остановились у двери в кабинет. Кристофер Барнс трясущимися руками достал ключи из кармана брюк, он не мог попасть в замочную скважину, чем заставил Марио покраснеть от злости.
– Что ты там возишься?
– Я пытаюсь…
– Дайка сюда. – Марио открыл дверь и втолкнул в кабинет мистера Барнса. Оба наёмника вошли следом и захлопнули за собой дверь. Никто из них не увидел пару детских глаз, наблюдавших за мужчинами из приоткрытой двери детской спальни. Это была дочка мистера Барнса, Габби, и как только дверь кабинета закрылась, она направилась в спальню к своему старшему брату. Девочка дёрнула ручку двери, и, к её радости, дверь распахнулась, в этот раз Тео забыл запереться, как он это обычно делал.
– Тео! Тео, там…
В этот момент Тео исследовал интимные части своего тела под одеялом, и вторжение сестры дико его разозлило.
– Габби, какого чёрта? Тебя стучаться не учили?
Габби пропустила это мимо ушей.
– Там пришли какие-то люди. Я видела, как мужчина приставил к спине папы пистолет. И сейчас они в кабинете.
– Что ты несёшь? – Тео встал с кровати и подошёл к сестре. – Тебе опять кошмар приснился Габби. Иди к себе в комнату.
– Это не кошмар, – не унималась девочка. – Я правда это видела. Боже, они же хотят его убить! Почему ты не веришь мне? – Габби была в отчаянии, она точно знала, что видела – их отцу грозила опасность, и они немедленно должны были что-то сделать.
– Господи, Габби! – закатил глаза Тео. – Что ты от меня хочешь? Чтоб я поверил в эту околёсицу?
– Какой же ты придурок! – из глаз девочки брызнули слёзы. – Он сейчас там с ними, а ты… Нужно вызвать полицию!
– Прекрати! – мальчишке уже порядком надоело слушать бредни своей сестры, и он решил доказать ей, что никаких убийц в доме нет. – Хорошо, пойдём в кабинет, и ты убедишься, что никто не хочет его убивать. Отец либо спит, либо занимается там в кабинете своими делами.
Тем временем в кабинете мистер Барнс уже открыл сейф и достал завещание Бона Кейна, которое Марио положил во внутренний карман куртки.
– Ну вот и всё. Пора заканчивать с этим, – мужчина навёл пистолет на мистера Барнса.
– Я могу предложить сумму намного больше той, что вам обещали, – медленно, осторожным тоном, произнёс нотариус. – Я думаю, мы можем договориться…
– Не можем, – резко оборвал его Тайлер. Лицо его приняло мрачный, серьёзный вид, словно он вспомнил что-то неприятное.
– Тогда сделаете это не в доме. Мои дети не должны этого видеть. Пожалуйста! Я прошу вас только об этом.
– Не волнуйся, мы позаботимся о детях. – Марио оскалил зубы, отчего его уродливый шрам пополз вверх по щеке, делая лицо мужчины ещё более отталкивающим. На самом деле он не собирался трогать детей – лишние жертвы ему были не нужны, но Марио хотел видеть последние трепыхания мужчины, хотел видеть его жалким, ползающим перед ними на коленях, чтобы ощутить власть над жизнью человека во всей её полноте.
В глазах мистера Барнса застыл ужас, его сердце бешено забилось.
– Пожалуйста, не троньте моих детей!
Тут раздался стук в дверь.
– Пап? Папа, ты там? – Тео видел, что в кабинете горит свет, но может, отец просто забыл выключить его?
– Бегите отсюда! – только успел крикнуть мистер Барнс, когда увидел, как ручка двери медленно стала поворачиваться. Марио нанёс ему удар по лицу так, что тот отлетел на журнальный столик.
В кабинете послышался грохот и стон мистера Барнса. Мальчишка распахнул дверь.
– Папа! – Габби подбежала к отцу, он пытался приподняться, но это давалось ему с трудом. – Папочка, что происходит? – девочка чувствовала, как на неё накатывает отчаяние, которое она прочитала в глазах отца.
Тео в оцепенении замер, он видел отца, беспомощно лежавшего на полу, двух мужчин, которые безмолвно наблюдали за происходящим, и которых, кажется, совсем не трогала трагедия, разворачивающаяся у них на глазах. Он чувствовал, как привычный мир рушится у него на глазах, и он не в силах противостоять этому.
– Нет! Господи, нет! Я же сказал вам бежать! – мистер Барнс смог подняться. Он прижал к себе дочку, ясно осознавая, что прижимает её так к себе в последний раз. Она дрожала всем телом, шок, переживаемый ею в данный момент, не давал слезам вырваться наружу.
Габби подняла глаза и перевела их с одного мужчины на другого. Тайлер замер. У него возникло чувство, как будто бы его внезапно огрели по голове чем-то тяжёлым. Все связанные мысли разом покинули мужчину, и он мог смотреть только на неё. Девчонка. Совсем крошечная напуганная девчонка глядела на него большими широко раскрытыми глазами. Она дрожала, вцепившись мёртвой хваткой в своего отца.
«Боже, до чего же эта девочка похожа на… Стоп! Возьми себя в руки… На… нет, не произноси её имени… Заткнись!» – Тайлер тряхнул головой, чтобы отогнать назойливую мысль, отдававшуюся словно ударом молотка в его голове, и перевёл взгляд на мальчишку. Он видел, как тот пытается собраться, как он, сначала растерявшись от происходящего, теперь с ненавистью глядел на мужчин.
– Кто вы такие? Что вам нужно от отца?
Голос мальчишки эхом отозвался в сознании Тайлера. Мужчина никак не мог устоять, чтобы снова не посмотреть на крошечное создание, которое глядело на него карими глазами, так напоминавшими ему другие глаза, другую девочку, которая протягивала ему маленькую тёплую ладошку при их знакомстве, её звонкий счастливый смех, когда она чему-то радовалась, проказливую улыбку, когда звала совершить очередную шалость, и он шёл за ней как заворожённый, счастливый оттого, что она просто была рядом.
«Энн!» – На мгновение лицо Тайлера приняло выражение глубокой печали, но он тут же собрался, изобразив полное равнодушие к участи семьи Барнсов. Но больше всего он пытался отогнать мысли от собственной, до сих пор бушевавшей внутри, и не исчезнувшей никуда за шесть лет, боли, которая лишь дремала, убаюканная множеством зверств, которыми Тайлер пытался её унять.
– Мы получили то, что нам было нужно парень, осталось только избавиться от свидетелей.
– Мразь! – огрызнулся Тео.
– Пожалуйста, я умоляю вас, не трогайте их, – вмешался мистер Барнс. – Они всего лишь дети…
– В первую очередь они свидетели, и их постигнет та же участь, что и вас.
– Папа, мне страшно! – Габби не могла сдержать слёз. Они текли по её маленькому, худенькому лицу, оставляя мокрые дорожки. Мысль о том, что эти страшные люди отнимут у них отца, а потом убьют её и Тео, вселяла ужас в сердце девочки.
Тайлер отвёл взгляд в сторону. «Чёрт, это просто девчонка! Взгляни на неё… ну же!»
– Я не трону детей, и ты к ним тоже не притронешься!
Марио вскинул брови, насмешливо смотря на напарника, словно бы спрашивая: «Ты так в этом уверен?» – улыбка с его лица медленно исчезла, превратившись в грубую, плотоядную гримасу.
– Не будь идиотом Тайлер! Я понимаю, ты волнуешься за этих детишек. Наверное, оттого что свою семью не смог защитить, так? – осклабился мужчина. – Но ты должен понимать, что мы обязаны их убить.
Тайлера перекосило от гнева, он навёл пистолет на Марио, и уже был готов выстрелить.
– Ты не убьёшь меня, – без тени испуга, спокойно сказал мужчина. – А теперь опусти пистолет.
Мистер Барнс с отчаянием взглянул на Тайлера, мысленно умоляя его не слушать второго убийцу, спасти детей, сделать хоть что-нибудь. Он видел в его глазах сочувствие, Кристофер Барнс понял, что судьба его детей мужчине не безразлична, и также он чётко уяснил, что наёмник в красной кожанке был их последней надеждой.
Но Тайлер нехотя опустил пистолет. В этот момент он судорожно думал, как ему лучше поступить. Он не мог позволить убить детей, но и не мог убить Марио, как бы он этого ни хотел, это был человек семьи Хилл – самого влиятельного клана в Найтмер-Сити, прозванного в народе «Команда Эйч». Тайлер тоже принадлежал к этому клану, его приняли в семью, он женился на единственной дочери Роберта Хилла, Энн, хотя некоторые были против этого брака потому, что для них он так и остался чужаком, по странной причуде мистера Хилла, принятого в семью. Но для Роберта он был, как родной сын, и глава семьи дал добро на женитьбу. Вскоре после свадьбы у Тайлера и Энн родилась дочка, они были счастливой семейной парой, но счастье это долго не продлилась. Началась война между различными кланами Эн-Си. Эта война унесла жизни Энн и малютки Инес, с чем Тайлер до сих пор не мог смириться и винил в их смерти себя.
– Я дам вам больше денег, только не трогайте детей! – закричал мистер Барнс. Волна паники охватила его с ног до головы. Он был готов отдать всё что угодно, но только пусть его дети останутся живы.
Раздался приглушённый выстрел, сравнимый для Тео и Габби со взрывом самой настоящей бомбы, делящей их жизнь на «до» и «после».
Марио выстрелил мистеру Барнсу в живот, отчего тот ахнул, чувствуя, как прожигающая боль разливается по всему телу. Колени подогнулись, и он завалился на пол, руками зажимая рану, наблюдая, как просачивается сквозь его пальцы ярко-алая кровь.
Габби громко закричала, она упала на колени перед отцом, не в силах вымолвить ни слова. С ужасом она смотрела на кровь, которой становилось всё больше. Кровь была везде – на руках отца, на ногах, на полу, даже розовая пижама Габби пропиталась кровью.
– Папа! – Тео опустился на колени перед отцом рядом с сестрой. Мертвенно-бледный, он переводил взгляд с раны отца, на его лицо, искажённое гримасой боли, а затем на Габби, уткнувшуюся в грудь отца.
– Тео, Габби… Я люблю вас. – Мистеру Барнсу с трудом давались слова, его хриплый голос дрожал, из его глаз текли слёзы.
– Папочка, пожалуйста, я люблю тебя, только не умирай!
– Ничего не бойся малышка, – он сжал руку дочери и с трудом повернул голову к Тайлеру. – Спасите… моих детей, я знаю, вы можете. – Голос в голове Тайлера, голос его жены, то и дело врывавшейся к нему в сознание, твердил: «Не дай этому свершиться любимый, ты не допустишь этого». Тайлер незаметно кивнул мистеру Барнсу, он уже решил для себя, что он будет делать. – Тео, – обратился Кристофер Барнс к сыну, – пообещай, что ты позаботишься о Габби.
– Обещаю! – мальчик сжимал ладонь отца, не в силах поверить, что это происходит на самом деле.
Мистер Барнс больше ничего не сказал, не пошевелился, из стеклянных глаз отца на Тео смотрела сама смерть.
– Нет, папа! Пожалуйста! – мальчишка не мог поверить в то, что отца больше нет, он принялся трясти его. – Очнись! Очнись же! – будто бы из-под пелены Тео увидел, как Марио уже целиться в него, он закрыл глаза, готовый принять смерть.
Раздался второй выстрел.
В ту же секунду Марио, словно подкошенный, рухнул на пол, на рукаве его рубашки проступило и быстро росло, увеличиваясь, кровавое пятно.
– Ах ты, сукин сын! – завопил он, с яростью смотря на Тайлера, лицо его было перекошенным от боли.
Рана была не смертельной. Тайлер выстрелил в предплечье, и тем самым выбил из рук убийцы пистолет, ногой отшвырнул его подальше от Марио, который застонал то ли от боли, то ли от досады.
«Назад дороги нет!» – судорожно проносилась раз за разом мысль в голове Тайлера.
Мужчина передёрнул затвор пистолета, снова готовясь стрелять. Он был уверен и собран, на лице застыло решительное выражение.
– Ты, кажется, плохо расслышал, – ровным голосом произнёс он, – я не позволю тебе убить этих детей! Ты понял?
Марио презрительно скривился, зажимая рукой простреленное предплечье.
– Я так и знал, что рано или поздно ты предашь семью Хилл. Чего стоило ожидать от ублюдка, привезённого по прихоти Роберта из приюта? – Марио корчился на полу от боли, не в силах встать.
– Не дёргайся! – бросил Тайлер Марио, затем он повернулся к детям. – Сейчас же бегите на улицу!
Тео не мог шевельнуться, он понимал – нужно уходить, но продолжал сидеть около тела своего отца. Тайлер рывком поднял его и встряхнул за плечи.
– Возьми свою сестру на руки и уходи отсюда сейчас же! Твой отец мёртв. Ты хочешь, чтобы его смерть была напрасной? Ты этого хочешь? – яростно крикнул он, посмотрев прямо в глаза мальчика.
Тео затряс головой, он перевёл взгляд на сестру. Габби утирала мокрое лицо руками. Сейчас она, как никогда, казалась маленькой, хрупкой, и такой беспомощной.
Мальчик поднял Габби на руки, она тут же обхватила его за шею, уткнувшись головой в плечо, продолжая тихонько плакать. Тео взглянул на мёртвое тело отца, глубоко вздохнул, и решительно побежал к выходу.
Он почти не чувствовал веса Габби, такой лёгкой она была. Даже не заметил, как вынес её на улицу, под проливной дождь, который холодными каплями падал на их лица. В голове его словно был туман. Хотелось просто закрыть глаза, а открыв, узнать, что всё это просто кошмарный сон – один из тех, что так часто снятся Габби.
Тайлер остался с Марио, он хотел забрать завещание, которое тот положил во внутренний карман куртки.
– Мне жаль, что это всё так закончилось! – Тайлер навёл дуло пистолета на мужчину.
– Да пошёл ты! – отозвался тот в ответ, после чего получил пулю точно в сердце.
Тайлер расстегнул на Марио куртку, взял завещание, схватил фотографию на письменном столе мистера Барнса, и быстрым шагом вышел из дома.
Габби, услышав выстрел, вскрикнула. Она резко дёрнулась, больно ущипнув Тео, вырвалась из его рук и побежала обратно в дом, но её подхватил Тайлер, не давая сдвинуться с места.
– Быстро в машину!
– Почему вы пришли за моим отцом? За что его убили? – задыхаясь от рыданий еле-еле выговорил Тео. Он чувствовал, как к телу липнет ночная рубашка, а кожа от холода покрывается мурашками, но ему было плевать. Незнакомое до этого чувство поселилось в сердце мальчика. Ему хотелось выхватить пистолет Тайлера и пустить пулю ему в лоб, вышибив мозги. Хотелось смотреть, как он падает, медленно умирая, как кровь растекается вокруг его головы.
– Сейчас это неважно! – произнёс Тайлер, он уложил Габби на заднее сидение, где она сразу же свернулась калачиком, прижав ноги к груди, и задрожала.
– Что блядь?! Неважно?! – Тео с кулаками набросился на Тайлера, но его удары не причиняли ему никакой боли. Они лишь заставили Тайлера слегка поморщиться. Он скрутил Тео и повалил его землю.
– Успокойся сейчас же! – резко, сквозь зубы сказал Тайлер. – Я пообещал вашему отцу, что спасу тебя и твою сестру, и я сдержу обещание. А теперь быстро в машину!
Тео плохо помнил, что было дальше. Кажется, Габби, положив голову ему на колени, продолжала плакать и дрожать. Тайлер что-то говорил, но мальчик, не понимая, что же ему делать дальше, даже не пытался его слушать. Он повернул голову, сквозь пелену дождя и сла́бо горящих фонарей смотрел, как постепенно, по мере отъезда автомобиля, уменьшался их родной дом, в окнах которого приветливо продолжал гореть свет.
Была в этом какая-то злая ирония, словно через пару часов они вернутся, и отец, живой и здоровый, в своём любимом коричневом свитере, подаренным ему мамой, улыбаясь, выйдет их встретить и поведёт обратно к беззаботному детству, к счастливым моментам, которые им довелось испытать, и которые, буквально в одно мгновение, навсегда у них были отняты.
«Назад дороги нет!»