Глава пятая Сложный разговор
– Что думаешь? – шепотом спросил меня Саня уже в салоне машины.
Я поежилась, согреться никак не удавалось.
– Не знаю. Хочется как можно скорее вытащить обратно в этот мир Оляну и Ингу, а Теома отправить в Блишем и сделать вид, что я не слышала эту историю и мне не нужно принимать никаких решений. Но знаю, что ничего не получится.
– Но ты же понимаешь, что я костьми лягу, но не дам тебе снова повидаться с Теомом? Даже если Орлик героически решит спасать всадников и одобрит план этих чертовых братцев!
– Санечка, – я нырнула пальцами в рукав его куртки, погладила запястье, – Орлик не примет решения в одиночку, все будет зависеть от меня. Да, сейчас мне и думать о подобном страшно, тем более что я не знаю, разделит моя дочь судьбу всадников или останется в Блишеме.
И оба варианта меня до тошноты пугают. Но это мой народ, и я должна сделать все возможное, чтобы их спасти. К счастью, возможностей у меня все же больше, чем у этих ребят. Но может оказаться…
– Прекрати! – Сашка резко освободил руки и легонько встряхнул меня за плечи. Я поймала в зеркале заинтересованный взгляд нашего водителя. – А если нет никакого небесного Кречета? Мы тоже часто говорим про царствие небесное, а многие ли на самом деле в него верят? Вы просто все умрете, глупо, преждевременно. В другом случае, даже если мир всадников погибнет, уцелеешь ты, Параклея, Орлик, все те, кого восприемники забрали в этот мир. В общем, – грозно добавил он, поскольку я помалкивала, – отныне я становлюсь твоей тенью, и я не дам тебе совершить глупость, так и знай!
Спорить не было сил, и я просто кивнула, мол, буду знать.
– Ладно, – уже спокойнее продолжал Дятлов. – Вот еще вопрос: а почему Властитель должен выполнять обещание, данное тысячу лет назад? В смысле, как человек бывалый, понимаю: он поклялся на кентроне. Но чем именно?
Вот тут я погрузилась в задумчивость. Вопрос был не праздный. Уж точно Гамелех поклялся не нашей дочерью – за такой долгий срок она вполне могла пресытиться жизнью и уйти на Сонную гору. И даже при всем своем юношеском идеализме Властитель не мог думать, что через тысячу лет мы все еще будем состоять в браке и он будет влюблен в меня по-прежнему. А хоть бы и думал, правитель Ашера такой клятвы все равно не принял бы. Но это должно было быть что-то очень важное и не теряющее своей актуальности веками.
– Может, своей жизнью? – с затаенной надеждой подсказал Сашка.
Я помотала головой:
– Нет, исключено, жизнь Гамелеха не подвластна кентрону. А чем поклялся – даже вообразить не могу.
Но тут машина тормознула у дома Вилли. Мы тепло простились с водителем, Сашка задержался, и я слышала, как он со смехом говорил что-то про ролевую игру, – наверное, на случай, если парень краем уха уловил наш разговор. Но догнал он меня у калитки с совершенно серьезным лицом. Я мешкала, опасаясь, что Орлик уже вернулся. Тогда мне придется рассказывать эту историю ему и Вилу одновременно – как бы они после такой информации снова не вызверились друг на друга.
Вилли и Кимка выбежали нас встречать на порог с такими счастливыми лицами, что мне стало совсем горько. Пахло чем-то очень вкусным.
– Орлик? – спросила я первым делом.
– Он на связь не выходил, – отчиталась моя подруга. – Наверное, все еще обрабатывает ювелиров или банки. Ой, ребятушки, как же я боялась, что он объявится и захочет узнать, где Данка! Как прошло?
– Нормально, – пробурчала я, с ногами забираясь в кресло.
Что ж такое, никак не могу согреться, хотя в доме от тепла даже окна запотели.
– А чуточку поподробнее, – попросил Вилли, подтаскивая еще одно кресло и пуфик поближе ко мне. Значит, рассказа не избежать.
– Вил, ты только не перебивай меня, ладно? – попросила я. – Нет, я знаю, это не в твоей манере, но когда ты услышишь, что он нам наговорил… Не факт, что это правда… просто выслушай до конца, ага?
Парень сосредоточенно кивнул, Кимка тут же взяла его за руку. А я начала рассказывать.
Вилли честно выдержал мой рассказ до конца, даже и не шелохнулся, только лицо все больше каменело. Убедившись, что я точно закончила, а не просто отдыхаю, сказал как отрезал:
– Это невозможно. Немыслимо. Я могу допустить, что Властитель сдал Хаваим, его падение в любом случае было вопросом времени. И варганы должны быть благодарны ему, если он отсрочил этот момент на столько веков. Но отец никогда не отдал бы Таргид, хотя бы потому, что тогда ашерцы поселятся прямо под стенами Брита, а такое и вообразить нельзя. Прости, Дана, но даже ради тебя и Параклеи он никогда не пошел бы на это.
– Так и я думаю, что невозможно! – воспрянула я духом. – Эти братья что-то задумали, а младшего в свои планы не посвятили. Я больше всего волнуюсь за госпожу Нефеш, потому что не верю, что она могла рассказать все это непонятно кому. Может, она умом тронулась после гибели Хаваима? Или те парни ее слова переврали?
– Вполне возможно, – угрюмо согласился Вилли. – Трудно поверить, чтобы вполне вменяемые ребята, выросшие в этом мире, решились на такой шаг, руководствуясь лишь сведениями, полученными от природного духа. И это при том, что всадники всегда ладили с варганами разве что чуточку лучше, чем с сукрами. Это мы с тобой знаем древесную варгану и доверяем ей, а они-то увидели ее в первый раз.
– Все ясно, развели нас, – бодро подскочил со своего стула Дятлов. – Пошли чай пить! Ну то есть развели младшего братца, он мне показался мальчишкой честным. Что бы там старшие ни замышляли, они за это уже заплатили. Егорку надо к рукам прибирать, пропадет ведь один.
– В любом случае мне нужно как можно скорее побывать в Блишеме и спросить Властителя насчет Таргида, был такой договор или нет, – ввернула и я свое слово. – Иначе я буду волноваться за ребят, которые сейчас в Навии. Слушай, Вил, а Теом не может взять сестру и мать с собой во дворец?
– Нет, исключено, – живо отозвался Вилли. – Властитель не допустит, чтобы всадницы вошли в его город. А с Теомом мы договорились, он пока не покинет свой дом на острове, чтобы даже случайно не встретиться с тобой. С Клеей они могут держать связь через варгана Румка, либо она навестит его…
– Что? – Я прижала руки к груди. – Господи, нет! А вдруг Клея отправится в Таргид, не предупредив отца, а в этот момент…
Сашка со спины крепко меня обнял, проговорил усталым голосом:
– Это называется, ты не веришь, что Властитель способен на такое. А сама теперь будешь дрожать каждую минуту.
– Буду, – призналась я. – Когда речь идет о твоем ребенке, поверь мне, тут логика не работает.
– Поверю на слово.
– Все равно нужно дождаться Орлика, – напомнил Вилли. – Без него попасть в Навию возможно, но крайне неприятно и затруднительно. И следует узнать, что он думает обо всем этом. Хотя я опасаюсь его реакции, не рванул бы сразу вытрясать душу из парнишки.
– Не вытрясет, он хорошо его знает.
– Знал, Дана, знал. Орлика жизнь в Навии давно научила не доверять знакомым и даже родным лицам.
– Да в курсе я!
– Ладно, давайте обедать, – предложила Кимка, глядя на меня жалостливыми глазами. – Мы, пока ждали, на нервной почве суп сварили. Французский, луковый.
Но я отказалась:
– Мне еще домой возвращаться, хороша я буду, если сперва у вас поем, а потом в бабулины руки попаду. Так я скоро в болото не пройду. Сань, проводишь?
Дятлов только хмыкнул.
– Я такси вам тогда вызову, – сказал Вилли. – Можно было бы всем вместе в город поехать, но мы тут позаниматься решили… упущенное наверстать.
– Ага, давайте, – хихикнула я.
Уф, вроде отпустило. Нет, в самом деле, все это какая-то чудовищная путаница. Погибшие всадники либо неправильно поняли госпожу Нефеш – а природные духи никогда не стремились быть понятыми людьми, – либо, что еще вероятнее, просто водили за нос доверчивого младшего брата.
Бабушка вышла встречать меня в прихожую, пригляделась, всплеснула руками:
– Заболела!
– Не, бабуль, просто устала.
– Будешь мне говорить! Я по Надюшке всегда угадывала: если глаза ввалились, значит, сама сляжет через денек-другой.
– Бабушка, ну какое отношение…
Я не договорила, оперлась обеими руками об стену, борясь с невесть откуда налетевшим головокружением.
– Так, хватай ее и тащи в постель! – за моей спиной скомандовала бабушка Дятлову, и он немедленно сгреб меня в охапку и понес в мою комнату.
– Умеет же твоя бабуля находить слова, особо приятные моему слуху, – шепнул мне Дятлов на ухо, укладывая поверх покрывала.
Тут и сама бабушка подоспела, Саню враз вытурила из комнаты, а меня как-то очень ловко раздела и засунула под одеяло. Я все ждала, когда она начнет спрашивать, что мне принести покушать, хотела сговориться только на чай и сама не заметила, как отключилась.
А когда проснулась, увидела завешенную шерстяным платком лампу на прикроватной тумбе и бабушку в кресле, приставленном вплотную к кровати. Натянув по шею плед и нацепив очки в тяжелой оправе, она что-то вязала на смешных выгнутых спицах, похожих на маленькие бумеранги. Я скосила глаза на будильник на столе за ее спиной, и меня бросило в жар от ужаса, закололо тысячью иголок под мышками и в ладонях. Комната тонула во мраке, на шторах лежал белесый отпечаток снежной ночи. Но часы показывали шесть утра, и если бабушка просидела тут всю ночь, то наверняка видела… она выглядит спокойной, но вдруг в глубоком шоке?
– Бабушка, ты зачем здесь сидишь? – срывающимся от ужаса голосом спросила я.
Она оторвалась от вязания, поправила сползшие на круглый кончик носа очки, вся аж расцвела в усталой, но радостной улыбке:
– А где ж мне быть, Данюсь, если ты занеможила? Больной да ослабший не должен просыпаться в одиночестве, такой закон у нас всегда в семье царил. Разве Надя с тобой не сидела?
– Сидела, да, – припомнила я. – То есть она просто тут спать укладывалась и за руку меня брала. А разве я заболела?
– Да нет, просто переутомилась. Но на день от школы тебя освобождаю, тут без вопросов. И чтобы весь день только отдыхала и наслаждалась жизнью, никаких, смотри мне, домашних заданий!
– Спасибо, – пробормотала я ошарашенно, до такого радикального способа лечения даже мама не доходила. – Бабушка, ты что, всю ночь так просидела? Не спала?
– Нет, какое так, отключилась среди ночи и проспала, бесстыжая, почти до утра, – сокрушенно покачала головой бабуля. – Совсем, видать, старухой стала, прежде такого со мной не случалось.
Я радостно выдохнула: Орлик свое дело хорошо знал, обо всем позаботился. И потянулась обнять бабушку:
– Никакая ты не старая, я бы никогда не смогла вот так всю ночь просидеть. Бабушка, а Саня сразу вчера ушел?
– Ну еще чего, ушел! От меня не уйдешь, пришлось ему поужинать и за тебя тоже. Поболтали мы с ним вволю, много он мне про тебя доброго рассказал. Хороший парень, – вздохнула бабушка.
– А чего ты таким грустным голосом это говоришь?
– Так мне не удалось его развеселить. Теперь вижу: не весельчак он вовсе, куда там! Кручина его терзает.
– Почему? – озадаченно спросила я, садясь по-турецки в постели.
Сашка, конечно, огорчался иногда, но в целом был парнем позитивным.
– Это тебе виднее. Наверное, боится, что не его ты выберешь, открытого да доброго, а того, кто позагадочней будет, – уклончиво ответила бабушка.
– А тебе, бабуль, кто больше нравится? – спросила я. – Санька или тот, кто позагадочней?
– А вот не скажу! – замахала она на меня руками. – Сама выбирай! Хотя лично я обоих во внучата приняла бы, жаль, что нельзя.
– Нельзя, – эхом отозвалась я, – жаль…
Тут в животе у меня явственно забурчало, и бабушка отреагировала, как на сигнал воздушной тревоги, – метнулась на кухню, на ходу приказав мне быть там ровно через три минуты. Я наскоро ополоснулась под душем, и вот мы уже сидели мирно за столом, я поглощала воздушный омлет, а бабушка перечисляла, какими приятными делами я могу заняться сегодня вместо гимназии: шопинг, прогулка, даже заезжий цирк-шапито каким-то образом затесался в список…
Но тут я услышала из своей комнаты настойчивый сигнал мобильного и помчалась туда. Мир и покой исчезли из моей души, едва я увидела, что звонит Орлик.
– Привет, – поздоровался он как-то чрезвычайно спокойно, чтобы не сказать равнодушно. – Собираешься в гимназию?
– Нет, бабушка освободила на денек, решила, что мне нужно отдохнуть, – отчиталась я, стараясь не паниковать заранее.
– Значит, разбудил? Извини.
– Нет, мы с бабулей на кухне завтракали. А ты где сейчас?
– В кафе напротив твоего дома. – Снова эти рубленые равнодушные фразы. – Думал проводить тебя до школы, но раз ты не планируешь…
– Я могу прямо сейчас выйти.
– Можешь? Тогда жду у дома. Думаю, после завтрака с бабушкой кофе отпадает, верно? Двинем в парк, там не придется шептаться плюс погода отличная.
– Угу, двинем.
Разговаривая, я подошла к окну, подлезла бочком за портьеру, вчера тщательно задернутую бабушкой. На улице была настоящая зимняя сказка: медленно плыли, почти стояли в воздухе, снежные хлопья из сотен снежинок, потом они степенно ложились на все поверхности, так что двор наш превратился в сплошное облако, и я будто бы смотрела на него из иллюминатора самолета. Брел по дорожке к дому сосед-ангел с белоснежной головой и руками-крыльями, медленно следовал за ним белый ангел-пес. Дух захватывало от такой красоты… и от страха, потому что разговор точно обещал быть тяжелым.
Я собралась в рекордные сроки, отыскала в шкафу куртку с объемным капюшоном – все же эта красота быстро тает, да и температура наверняка нулевая. Чмокнула бабушку, обещала прийти с прогулки отдохнувшей и нагулявшей зверский аппетит, сама же с ужасом подумала, в каком состоянии приплетусь на самом деле. Возможно, чтобы не огорчать бабушку, придется искать убежища у Вилли или Кимки.
Орлик ждал меня у калитки. Он коротко кивнул, и мы пошли к парку. Парень молчал, ну и я вопросов не задавала, поскольку людей вокруг хватало. Зато в парке было пустынно, дорожки еще не расчистили, так что никто по ним не гулял. Орлику приходилось то и дело вытаскивать меня, забуксовавшую в снегу.
– Ну что, пристроил иномирные камешки по ювелиркам? – спросила я. – Или все же ограбил банк? Мы с Кимкой спорили, на сколько у тебя хватит терпения.
– Пристроил, – с ленивым смешком отозвался Орлик. – Немного гипноза плюс демонстрация нереального товара – ювелиров даже не смущало мое молчание и то, что суммы я им набирал на планшете. Выручил, понятное дело, ничтожную часть от того, сколько камни на самом деле стоят, но что за беда? Еще наберем. Все оформил, раскидал по банкам, с утра забежал к Светлане. Отдал документацию и письмо от Инги с пояснениями. Ну и от себя небольшой презент.
– Какой?
– Да так, ночью не спалось, шерстил мировую паутину. Нашел того типа, о котором рассказывала Инга, ты ведь тоже в курсе? Клиника у него в Лондоне процветает, а вот на семью ни намека не нашел. В общем, вбил все его контакты в айпод и отдал Светлане, пусть дальше сама думает.
– Да ты еще и хакер, оказывается, – хмыкнула я.
Орлик неопределенно повел плечами:
– Просто захотелось поверить хоть в одну сказку со счастливым концом.
Таким тоном это сказал, что мне было достаточно, чтобы умереть на месте от тревоги. Дал понять, что наша с ним сказка совсем другого рода. Но я взяла себя в руки и решила поспорить:
– Таких сказок предостаточно.
– Так на то они и сказки. Слушай, Дея, нам нужно серьезно поговорить.
– Слушаю.
– Нет, не так. Говорить тут не о чем, просто сейчас самое время для тебя все обдумать и принять решение.
– Насчет чего?
– Насчет того, где ты будешь жить. Если выберешь Блишем, Гамелех на радостях наверняка постарается устроить все так, чтобы твоя дочь могла видеться с Те-омом, но ты с ним никогда не пересекалась бы. Не скажу, что это совсем безопасный вариант, возможен сбой или провокация. Есть также вероятность, что в пророчестве говорится о другом всаднике, и тогда ты можешь встретиться с ним случайно. Но это уже частности, они решаются в рабочем порядке. Или ты останешься жить в этом мире, договоришься с Властителем, чтобы он придумал, как тебе проходить в Навию, – не тонуть же всякий раз в болоте! Обсудите, как часто ты будешь бывать там, чтобы повидаться с дочерью, и опять же – как избежать всяких опасных встреч.
Орлик замолчал. Мы вышли к озеру, которое из-за обилия родников так и не обрело ледяной панцирь. Снежные хлопья предательски топила черная вода, от которой валил пар. Два белых лебедя степенно скользили в мареве, время от времени разводили крылья и деловито помахивали ими, стряхивая снег.
– Я поняла насчет выбора. А вот насчет тебя – не поняла. Ты пытаешься меня куда-нибудь сплавить, так?
Орлик как-то чересчур нетерпеливо переступил с ноги на ногу, отчего лебединая пара на всякий случай поспешила прочь от берега.
– Я уже говорил тебе, Дея, и говорил серьезно: я не останусь с тобой. Ничего хорошего из этого все равно не выйдет, я только причиню тебе новые страдания. Один раз я уже погубил твою жизнь, но тогда хоть сделал это по стечению обстоятельств. А теперь, получается, я знаю, к чему дело идет, и все равно медлю, нахожу все новые причины оставаться рядом с тобой.
– А никто и не гонит, – уточнила я.
– А стоило бы! Черт, Дея, да если бы мне пару месяцев назад кто-то сказал, что я сам решу оставить тебя, уступить другому, – голову бы такому безумцу оторвал. Не для того я искал тебя все эти века! Но теперь я понимаю, что безумием и эгоизмом было бы остаться рядом с тобой. Кто знает, может, когда-нибудь у нас будет еще шанс, мы снова встретимся тысячелетие спустя, но при другом раскладе. Хотя мой тебе совет: живи в Блишеме, пока не пресытишься жизнью, а потом уходи на Сонную гору.
– Ладно, со мной ясно, а куда ты направишься?
Я спросила это совершенно спокойно, с такими козырями, как у меня, можно было не дергаться. Иначе, наверное, сейчас бы уже рыдала в голос и грозилась прыгнуть в озеро к лебедям, если Орлик меня оставит.
Друг долго молчал, пришлось даже якобы случайно наступить ему на ногу. Тогда соизволил ответить:
– Вернусь в Навию, куда ж еще. Дело мне там найдется, ашерцы что-то совсем распоясались у границ Таргида.
– А кто совсем недавно говорил, что больше не желает участвовать ни в каких кровавых разборках?
Орлик досадливо поморщился:
– Все меняется, Дея.
– Что-то у тебя слишком быстро все меняется, не находишь? – взъярилась я. – Искал, боролся, нашел… а, нет, как-то все муторно, лучше повоюю! Конечно, что такое любимая девушка?! Приятная изюминка на многослойном пироге насыщенной мужской жизни! Если причиняет хлопоты, можно и без изюма обойтись, пирог-то останется!
– Это удар ниже пояса, Дея, – пробормотал Орлик и даже отступил от меня на шаг.
При этом он оказался на самом краешке берега, укрепленном лишь хилыми дощечками, так что пришлось схватить его за край куртки. Но просить прощения я точно не собиралась, наоборот, еще добавила:
– Сашке тоже трудно, он, нормальный парень, оказался втянут в такие странные дела, однако что-то не просит отпустить его в прежнюю простую и понятную жизнь!
Я ждала, что Орлик рассвирепеет, но он неожиданно рассмеялся сквозь зубы:
– Да просто твой Сашка еще совсем юнец! А в юности все препятствия кажутся вот чем-то таким. – Он выставил ладонь, на которую тут же доверчиво опустилась парочка белоснежных хлопьев и немедленно на наших глазах превратилась в жалкую лужицу. Я совсем некстати вспомнила, какими горячими и нежными всегда были руки Орлика. – Сашка не понимает еще, как быстро все это проходит, молодость в смысле. Сколько жизней ни живи, а молодость только одна. Про тебя, Дея, я не говорю: ты умерла молодой, и твоя лучшая часть жизни все еще впереди. Вот еще одна причина, почему нам не следует быть вместе: я старик для тебя.
– Да ладно, – хмыкнула я.
– Нет, правда. Вот вообрази себе ситуацию: мы бы встретились с тобой, ты была бы такой же, как сейчас, а я – древним старцем на закате дней. И что? Ну, ты поплакала бы, расцеловала мои морщинистые щеки, посетовала на злую судьбу. Наверняка как настоящий друг постаралась бы скрасить мои последние годы, заботилась, была рядом. Но тебе в голову не пришло бы жертвовать ради меня своим личным счастьем, может, я б еще твоих детишек успел на коленях покачать. А собственно, чего представлять? Я могу сделать так, что ты и будешь видеть меня, так сказать, в истинном обличье.
– Нет, не смей! – заорала я, бросаясь трусливым зайцем в сторону, прямо в куст, коварно прикинувшийся сугробом.
Орлик хмуро вытащил меня обратно, отряхнул:
– Ладно, прости, глупая шутка. Хотя это в самом деле могло бы облегчить твою жизнь…
– Только попробуй, – прошипела я, быстрым шагом удаляясь от озера: хватит уже лебедей с утками пугать. – И кстати, о моей жизни: почему ты перечислил только два варианта? А что насчет третьего?
Орлик ничего не спросил, только покосился на меня встревоженно. Конечно, он понял, что я имею в виду. Я продолжила:
– Действительно, почему тебе даже в голову не пришло, что я готова встретиться с Теомом, чтобы пророчество исполнилось и наш народ смог вернуть свои бессмертные души!
Орлик замер, схватил меня за плечо, потрясенно глянул в лицо. Потом рывком прижал к себе так крепко, что я ойкнула. Он ослабил хватку, но из объятий меня не выпустил, чему я была очень рада. Вот уж никогда не угадаешь реакцию этих мужчин, я-то думала, станет орать, чтобы думать не смела, а он…
– Ты правда готова это сделать, Дея? – прошептал он, дыханием щекоча мне щеку.
– Н-не знаю пока, – призналась я. – Но я не скидываю со счетов такой вариант. По твоей реакции стоит понимать, что ты только и ждал от меня этих слов?
– Не совсем. Просто я был рад… узнать в тебе прежнюю Дею, что ли. В общем, не важно. Но ты действительно думаешь об этом?
– Еще как, – хмыкнула я. – Вот если бы точно знать, что все будет так, как сказано в пророчестве! Ну, что мы все будем вместе, что встретим в небесном Кречете наших убитых родственников и друзей. И что сами мы останемся такими же, в смысле, не какими-то бесплотными духами, которым уже все пофиг. И еще я очень волнуюсь за мою девочку, потому что не знаю, что с ней случится. Уйдет ли она с нами или останется в Блишеме, вновь потеряв мать, лишившись любимого человека. Эти мысли просто сводят меня с ума.
– Но тебя ведь никто и не торопит с решением, Дея, – осторожно напомнил Орлик.
– Если бы! Ты просто еще не в курсе последних событий. Только, пожалуйста, выслушай спокойно, без криков, вопросов, попыток вытрясти из меня дополнительную инфу при помощи гипноза.
Выждав пару секунд и убедившись, что мой друг осознал важность предстоящего сообщения и выглядит вполне дезориентированным, я начала рассказывать о событиях прошедшего дня, правда, в сильно подкорректированном виде: из моего рассказа выходило так, что мы с Сашкой встретили Егора во дворе моего дома.
Орлик честно молчал, пока я не закончила, напряженный, сосредоточенный. Потом скороговоркой спросил:
– Ты знаешь, где отыскать этого мальчишку? Мне необходимо с ним пообщаться.
– Знаю только телефон, – с готовностью соврала я. – Но он, уверена, не захочет с тобой встречаться.
– Интересно, почему? – хмыкнул Орлик.
– Сам знаешь. Ты применишь к нему гипноз прежде, чем поздороваешься.
– Ну, если он вам рассказал правду, ничего не скрыл и от себя не прибавил, то ему нечего меня бояться. А если приврал, то необходимо вытрясти из него правду, дело слишком серьезное! – Орлик напрягся и сжал кулаки. – Просто назначь ему встречу и не упоминай про меня.
– И не подумаю! – возмутилась я. – Он нам доверился, между прочим! Я обманывать его доверие не собираюсь и очень удивлена, что ты просишь о таком.
Мы снова орали на весь парк, того и гляди охрана от ближайшей будочки прибежит. Мелькнула печальная мысль, что прежде мы с Орликом никогда не ссорились.
Он надолго замолчал, что-то про себя прикидывая, и я спросила дрогнувшим голосом:
– То есть ты допускаешь, что это может быть правдой? Ну, что Гамелех пообещал отдать Ашеру земли всадников.
– Откуда мне знать? Но варганы вроде зря не треплются, так?
Я промолчала, разочарованная. Мне хотелось, чтобы друг развеял мои страхи, сказал, например, что это просто провокация, природные духи пытаются стравить сильных противников в надежде под шумок вернуть себе Хаваим. А Орлик продолжал:
– Или ты не веришь, что ради тебя Властитель мог принести такую жертву? Ну, честно сказать, мне и самому в такое верится с трудом, это уж явный перебор. Но вспомни, когда был заключен этот договор, если вообще был, конечно. Тогда о союзе Блишема с частью всадников еще и речи не шло. Гамелех неожиданно для себя вдруг обнаружил в круге, который все привыкли считать охотничьими угодьями, крайне опасный и непредсказуемый народец. Наверняка он и сам подумывал, не уничтожить ли Таргид, и, думаю, только брак с тобой остановил его тогда от радикальных действий. Так почему бы не пообещать Ашеру через тысячу лет земли, которые, возможно, и так уже потеряны для него? Заставить ашерцев смотреть на этот круг, как на потенциальную добычу, а не на территорию, с которой так славно будет объединиться, чтобы вместе напасть на Города?
– Я об этом даже не подумала, – уныло призналась я.
– Так что я бы сказал, что Властитель поступил умно. Можешь гордиться своим бывшим супругом, – хмыкнул он и резко отвернулся.
– Буду гордиться, когда точно все разузнаю. В общем, мне нужно как можно скорее побывать в Блишеме и поговорить обо всем с Гамелехом.
– Так он и станет все это с тобой обсуждать.
– Станет, куда денется. Ну или поселюсь в Таргиде до выяснения всех обстоятельств.
Орлик что-то напряженно обдумывал и, кажется, меня уже не слушал. Я подергала его за рукав:
– Эй!
– Что, моя Дея? – спросил он отсутствующим голосом.
Я тихо возликовала – ага, снова «моя», похоже, наш разрыв откладывается.
– Ты ведь никуда от меня, от нас всех, не уйдешь, пока не разберешься в этой ситуации?
Он медленно помотал головой:
– Нет.
– И будешь постоянно на связи? – спешила я укрепить позиции. – Потому что я с ума сойду, если представлю, что ты в Таргиде, когда там может начаться… Как думаешь, может, пока заберем в этот мир наших девушек и Теома?
– Думаю, не стоит. Твой дружок правильно сказал: Гамелех ничему не позволит начаться, если есть хоть малейший шанс, что ты в Навии. Так что пока волноваться не о чем. Но ты права, в Блишеме побывать тебе стоит. Готова уже завтра?
– Конечно! – обрадовалась я.
– Надолго отправляемся?
О, значит, он со мной, отлично.
– Ненадолго, – сказала я решительно. – Не хочу снова врать бабушке, оставлять ее одну. Да так будет и проще, сразу объявлю Гамелеху, что хочу поговорить с ним. Повидаюсь с дочкой – и назад. А уж потом, когда бабуля уедет…
– Ясно, – покивал Орлик. – Тогда есть смысл отправиться прямо сегодня ночью, поскольку добираться ты будешь на сукре, не разводить же снова канитель с приглашением Властителя к моему жилищу в лесу.
– Отлично, скажу бабуле, что иду к Кимке с ночевкой готовиться к контрольной.
– Сашу с нами пригласишь? – удивил меня друг следующим вопросом.
– Ну, если ты не против…
Вдруг я заметила, что Орлик пристально куда-то вглядывается, хотя из-за поднявшегося ветра хлопья превратились в густую пелену, окружившую нас со всех сторон. Едва-едва угадывались силуэты деревьев на аллее вдоль озера и тщедушная человеческая фигурка, упрямо таранящая головой и плечами снежную стену.
– Твоя бабуля, между прочим, – сообщил мне Орлик.
– Не может быть… ой, и правда, – присмотрелась я. – Бабушка!
Я уже хотела броситься следом, но друг удержал меня за руку:
– Погоди. Куда это она идет, не в курсе?
– Откуда я знаю? Ой, а вдруг что-то случилось?!
– У твоей бабушки что, телефона нет?
– Есть…
Я подлезла рукой под куртку, достала свой, вызовов и сообщений на нем не обнаружила. Пожала плечами:
– Ну мало ли какие у нее там дела.
Хотя в самом деле странно, за парком только железнодорожная станция, дальше начинается другой микрорайон. Все магазины и рынки, которые могли бы бабушку заинтересовать, удобно располагались в шаговой доступности от нашего дома.
– Может, стоит мне прогуляться следом? – вроде как самого себя спросил Орлик.
– Только попробуй! Ты еще в мозги моей бабушке залезь, после этого я тебя точно знать не захочу! – Я разозлилась не на шутку, даже щеки защипало от прилива крови. – Может, она уток пошла кормить, решила, что в такую погоду в парк никто больше не сунется. А бабуля не выносит, если кто-то голодный!
– Зная твою бабушку, я даже готов поверить, что она для них особое блюдо приготовила, согревающее в метель, и спешит донести, пока не простыло, – от души расхохотался Орлик, мгновенно становясь прежним, таким родным, что сердце заныло.
Он протянул ко мне руку, сначала вроде сметал снег с моих плеч, потом руку так и оставил, увлек меня к воротам парка.
– Ладно, тогда отдохни до вечера, созвонись с Сашей, – инструктировал он по пути к дому. – И подумай хорошенько насчет того мальчишки. Мне все же стоит с ним пообщаться.
– Только с его разрешения, – строгим голосом напомнила я.
Я умышленно не сказала Орлику, кого в этой жизни звали Егором. Пусть это станет для него моментом неожиданности. В прежней нашей жизни Орлик любил непоседу Видана, наверняка смягчится, встретив его вновь.
