Москва
Виктор заметил, что в захудалый магазин, где практически отсутствует выбор товара, заходят солидные покупатели. Благодаря тому, что в зале постоянно находился новоиспеченный охранник, Раметов позволял себе днями просиживать в подсобке. Виктору туда ходу не было. Он попробовал как-то сунуть нос в заветную дверь, но получил от ворот поворот.
«Твое место в зале, парень! – злобно сверкнул глазками хозяин. – А здесь – моя парафия. Чтобы я тебя близко у двери не видел. Не смей подслушивать и подсматривать. Не то попрощаемся!»
И поскольку сотрудник, по его мнению, не совсем проникся сказанным, добавил: «Ты же не хочешь ослепнуть и оглохнуть?»
Посмеявшись над своей шуткой, Раметов удалился в подсобку, а Виктор остался в зале осмысливать происходящее.
Положа руку на сердце, он не ожидал, что ему удастся устроиться к Раметову. Виктору казалось подозрительным, что тот взял его на работу. Он все еще искал в действиях хозяина какой-то подвох.
Между тем при видимом затишье в магазине, несомненно, шла торговля. Изредка в «Раритете» звенел колокольчик, возвещая о визите покупателя.
Виктор, стараясь не выказывать интереса, поглядывал в окно. Покупатели подъезжали на дорогих иномарках, часто с водителем. Пока господин прохаживался вдоль витрин, делая вид, что рассматривает старинные безделушки, шофер курил либо, выйдя из авто, разминал затекшие от долгого сидения члены.
Услышав колокольчик, Раметов не сразу появлялся в зале, а выждав минуту, словно не торопился встречать клиента. Словно не ему было выгодно продать товар, а визитеру – купить. С полным равнодушием на бульдожьем лице хозяин подходил к посетителю, и они о чем-то шептались.
Как Виктор ни напрягал слух, он не мог уловить смысла этой тихой беседы. Обрывки фраз, которое долетали до него, не содержали сколько-нибудь понятной информации. Что-то наподобие «…хотелось бы… разумеется… не сомневайтесь… наличными… никаких чеков…».
Потом Раметов ненадолго скрывался в подсобке, откуда не раздавалось ни звука, и опять появлялся в зале, неся в руках картонную коробку побольше или поменьше, вручал покупателю, получал деньги и провожал того к выходу.
Сей странный ритуал повторялся каждый раз, с поразительным и скучным однообразием.
Виктор сделал из этого вывод: торговый зал с витринами существовал только для отвода глаз, а настоящий товар Раметов прятал в подсобке. Что это было, охранник так и не понял. Но товар явно не из дешевых – судя по клиентуре. Каким-то образом люди покупали «кота в мешке». Ибо Раметов ничего им не показывал. Открыть коробку и увидеть то, за что уплачены немалые деньги, клиенты могли только за пределами магазина. Сделка совершалась на полном доверии. И еще ни разу недовольный покупатель не являлся назад со скандалом или требованием обменять товар.
По крайней мере, Виктору еще не доводилось присутствовать при каких-либо разборках.
Вечером Раметов закрывал магазин и отпускал охранника на все четыре стороны. Сам он добирался до дому на своей машине. Это был черный «БМВ» последней модели.
Виктора мучило жгучее желание узнать, что Раметов прячет в подсобке. Но как это сделать? Залезть ночью в магазин и…
Раметов дьявольски проницателен. Он нюхом почует неладное и примчится посреди ночи в свой магазин. С него станется. Виктор не взялся бы предсказать, как поступит с ним хозяин «Раритета». Несомненно одно: такую провинность он охраннику не спустит.
Это будет квалифицироваться как попытка ограбления со взломом, даже если Виктор ничего не возьмет. И потянет на статью. Неприятности с законом ему были ни к чему. Он искал другой способ открыть тайну. И надеялся, что случай представится…
Тамань
Прогулка на катере получилась скучная.
Лавров молчал, закрываясь от солнца купленной на набережной газетой, которую трепал ветер. Глория вглядывалась в блестящую синеву моря, словно что-то искала. Наконец на горизонте появилась небольшая яхта.
– Близко подходить не стоит, – предупредил хозяин катера. – Я эту яхту не первый раз вижу. Они не любят, чтобы им мешали. Наверное, сокровища ищут, – усмехнулся он.
– Сокровища? – удивился Лавров.
– Здесь много затонувших кораблей. Правда, в основном времен Великой Отечественной. Десантные катера, баржи, даже самолеты, говорят, лежат на дне. У меня друзья дайвингом увлекаются. В этом году сагитировали нырнуть разок. Я согласился. Мне не понравилось. Уши жутко болели, и потом колбасило дня три.
– Что там за сокровища? – полюбопытствовала Глория.
– Понятия не имею. Разве что мелочевка. Патроны находят, обрывки якорных цепей…
– А как насчет золота? – заинтересовался Лавров.
– Сколько здесь живу, про золото не слышал.
– Но Керченский пролив известен с глубокой древности, – сказала Глория. – Тут проходили торговые пути. И в Крыму, и на Таманском полуострове издавна селились люди.
– Ну да, – кивнул хозяин катера. – Кого здесь только не было. И греки, и скифы, и римляне.
– Неужели на дне ничего не находят?
– Может, и есть какие-нибудь обломки… заиленные по самое не могу. Археологи поднимают что-то: то керамику, то железяки разные. А про золото слышать не приходилось.
– Ребята просто ныряют с яхты, – предположил Лавров. – Это удобно. Под водой не только затонувшие корабли, но и рыбы, и всякая живность.
– Я видел буйки, – объяснил ему хозяин катера. – Значит, они обозначили конкретное место и погружаются с конкретной целью. Ищут что-то.
– Не обязательно золото, – пробормотала Глория.
Она приняла разговор близко к сердцу, разволновалась.
Лавров уже час как чувствовал дурноту, списывая недомогание на вчерашний перегрев и бессонную ночь. Его подташнивало, клонило в сон.
– Поехали домой, – предложил он. – Обедать пора.
Однако Глория не поддержала его. Ее что-то беспокоило.
– Нельзя ли подплыть поближе к яхте? – попросила она и обернулась к Лаврову: – Дай-ка бинокль.
– Я вам не советую, – покачал головой хозяин катера. – Зачем мешать людям? Хотите нарваться на неприятности?
Глория приложила бинокль к глазам и разглядывала яхту. На борту виднелась надпись: «Ассоль».
– Дорогое судно, – заметила она. – Комфортабельное. О-о! Вы правы… вот и аквалангист. Вылезает из воды… с пустыми руками. Нет… кажется, у него сетка… а там… жалко, не видно…
Бинокль был японский, привезенный по заказу Глории ее знакомым, который занимался поставками оборудования для охранных фирм и частных детективных агентств. В бинокль была встроена миниатюрная фотокамера, которая в случае надобности могла запечатлеть увеличенный линзами объект. Вещица пока что редкая.
Глория преподнесла бинокль Лаврову на день рождения.
«С намеком? – догадался он. – Чтобы я мог свои отчеты дополнять снимками?»
«Ты против?»
«Да нет, спасибо. Я счастлив, что могу быть тебе полезен…»
На самом деле этот подарок слегка разочаровал начальника охраны. Выходит, Глория видит в нем в первую очередь помощника в расследованиях, а потом уже… Если сие «потом» – не самообман, которым он тешит себя.
Несмотря на жару, Глория ощутила озноб. Ветер вместо приятной прохлады леденил ее. Кожа от холода покрылась пупырышками.
– Я замерзла, – пожаловалась она.
Лавров и хозяин катера недоуменно переглянулись.
– Я же говорю, домой пора.
– Нет… еще минуточку…
Глория не могла оторваться от яхты, словно ее заворожила увеличенная биноклем картина. На вид вполне мирная. Белый борт судна; женщина, отдыхающая на палубе, – довольно привлекательная блондинка, только что поднявшийся на палубу дайвер в черном гидрокостюме… Он снимает маску, показывает блондинке более чем скромный улов: пара коричневых черепков…
Если бы бинокль позволял не только видеть происходящее, но и слышать голоса людей! Впрочем, по выражениям лиц и жестам не трудно понять, что блондинка смеется над незадачливым искателем сокровищ. А тот огорченно оправдывается.
– Что там? – нетерпеливо спросил Лавров, прикасаясь к ее плечу. – Делят золото?
Глория вздрогнула и сердито покосилась на него.
– Напугал? Извини.
– Золотом и не пахнет, – пробормотала она, опять прильнув к биноклю. – Что-то не так с этой яхтой…
– Пробоина? – посмеивался Лавров. – Вот-вот пойдет ко дну? Вызываем спасателей?
– Тебе шуточки, а людям… беда, – с запинкой вымолвила Глория.
– Какая еще беда? Стоят на якоре, ныряют. По-моему, с яхтой все в порядке.
– Пока! – не оборачиваясь, возразила Глория. – Пока все в порядке. Но скоро…
Лавров заметил, что хозяин катера прислушивается к их разговору, и предупредительно тронул ее за локоть. Молчи, мол, а то нас неправильно поймут.
Глория сжала губы, но бинокль из рук не выпустила. Вокруг яхты как будто клубилось темное облако. Невидимое глазу, но вполне ощутимое, предвещающее что-то плохое. Возможно, смерть…
– Кто-то умрет, – прошептала она, опуская наконец бинокль.
Лавров покачал головой. Он проголодался, его мутило от бегущих по морю волн, солнце жгло шею и плечи сквозь тенниску. Больше всего на свете ему сейчас хотелось поесть, лечь на диван и уснуть под тихое жужжание кондиционера. Кто-то умрет? Ну и пусть. Им-то какое дело? Их никто не просил вмешиваться. А если даже попросит…
– Мы, кажется, на отдыхе, – недовольно буркнул он.
Глория неожиданно согласилась.
– Ладно, возвращаемся…