Не знаю, сколько я бродила. Хорошо, что в момент переноса на мне кроме длинной сорочки был еще махровый банный халат: он отлично удерживал те крохи тепла, которые мое тело могло противопоставить холодному дыханию суровой северной провинции Тамриэля. Единственное, что у меня мерзло невыносимо, так это ноги. Как выяснилось, ходить босиком по стылой земле – не самое приятное и полезное занятие в мире.
Сердце поминутно сжималось от страха быть растерзанной и сожранной волками или саблезубами, которые, как я помнила из игры, имели весьма неприятную привычку появляться из ниоткуда и сталкиваться нос к носу с добропорядочными истребителями драконьей напасти. Впрочем, на доблестного драконоборца я была похожа меньше всего: рогатого шлема нет, оружия нет, из умений – только скилл «громко орать», который, как ни печально, до довакинского ту’ума сильно не дотягивает. Да я и с бандитом-то самым захудалым не справилась бы.
Бррр, бандиты. Лучше уж смерть от клыков зверей, чем попасться в руки таким людям.
Спустя какое-то время я набрела на вход в пещеру. Судя по видневшимся тут и там раскрашенным валунам и подобиям примитивных тотемов, это было жилище великанов. «Да, так оно и есть», – я скорее почувствовала легкое содрогание почвы, чем услышала глухой топот, а затем увидела и самого виновника шума – огромного мохнатого мамонта с устрашающими бивнями. Недалеко от него сидел великан и обгладывал чью-то крупную кость. Разгуливая по Скайриму, я уже несколько раз наткнулась на черепа мамонтов, и от всей души надеялась, что живьем и вблизи этих существ никогда не увижу.
Вход в пещеру оказался широким и высоким, под стать рослым хозяевам, а внутрь вел пологий спуск. Я чуть не поскользнулась на конденсате, стекавшем по полу дышащего теплом и влагой хода, и дальше спускалась, держась за торчащие из стен на манер перил узловатые корни.
Мне повезло: великана внутри не оказалось. Зато оказалось просторное помещение, освещенное жарким пламенем разведенного по центру костра, дым от которого уходил в небольшое отверстие под потолком пещеры – видимо, днем оно служило световым колодцем. Вдоль стен стояли распорки с кожаными мешками, наполненными полужидким мамонтовым сыром. Запах был не ахти, но голод, который не тетка, уже вовсю давал о себе знать бурчанием в пустом желудке. Зажмурившись, я зачерпнула чуть-чуть из ближайшего мешка, утешая себя тем, что вряд ли кому из моих знакомых посчастливилось отведать такой деликатес. Как ни странно, на вкус достижение великанского молочного хозяйства практически не отличалось от обычного мягкого сыра, только было чуть нежнее. Заморив червячка и немного повеселев, я задумалась о месте для ночлега: всю ночь я не смыкала глаз, шарахаясь от каждого шороха и прячась, где возможно. Мой взгляд упал на множество козлиных шкур, сваленных в кучу в дальнем конце жилища. Хм. Если в них хорошенько закопаться, возможно, хозяева дома не заметят присутствия незваного гостя…
Проснулась я с тяжестью в голове и на сердце. Днем вообще очень тяжело спать, а мне еще и приходилось часто просыпаться от шума и сыплющейся с содрогающихся стен каменной крошки. В шкурах спать было мягко и тепло, даже жарко. Когда я, выспавшись, аккуратно выбралась из импровизированной постели и огляделась, костер все еще горел, но великанов внутри снова не было.
Позавтракав (сыром) и взгрустнув над любимым халатом, я пожертвовала один из его карманов под сырно-продовольственные запасы и свернула наиболее теплую и пушистую из пропитанных сырным духом шкур, связав её поясом от того же многострадального халата. Нести ее будет тяжеловато, но отдыхать на голой земле мне абсолютно не улыбалось.
Я уже было собралась покидать своё гостеприимное пристанище, когда земля вновь затряслась и в пещеру, согнувшись, ступил великан. Я задрала голову вверх насколько смогла, но все равно не видела лица гиганта до тех пор, пока он не издал рычащий звук, опустив голову и уставившись на меня своими огромными глазищами. Мне стало как-то не по себе.
– Эм… Привет? А я тут мимо проходила, в гости решила… гм… зайти, – я сильно сомневалась в том, что великаны бегло говорят по-русски, но это должно было его хоть как-то отвлечь. Пока человекоподобное существо ростом чуть менее пяти метров взирало на меня и все сильнее сжимало массивную дубинку, я быстро пятилась к выходу, не решаясь повернуться к великану спиной. Вообще, насколько я помню, они безобидные, если держишь дистанцию и не трогаешь их мамонтов, но игра же не реальность! Здесь все может быть совсе-е-ем по-другому.
В считанные секунды лицо монстра из задумчиво-оценивающего превратилось в яростное, а за сменой настроений незамедлительно последовал замах дубины. Я взвизгнула и дала деру к выходу, буксуя на скользком полу наклонного коридора. Сзади раздался грохот, и взбрыкнувшая земля сбила меня с ног. Со всего маху впечатавшись коленями в камень, я выпустила из судорожно сцепленных рук шкуру, о которой с перепугу уже успела позабыть и которая весьма кстати смягчила моё падение. Наплевав на нее и на выступившие на глазах от боли слезы, я вскочила и сперва похромала, а затем (благо, колени, похоже, не сломались и не треснули) побежала дальше. Во входном проеме на меня наткнулся еще один гигант, но я, не сбавляя скорости, прошмыгнула мимо него и понеслась прочь от ревнителей частной собственности. Куда? Да хоть куда! А, впрочем, было бы неплохо поскорее добраться до какого-нибудь города…
Начинает темнеть. Мне кажется, я иду целую вечность. Если в игре все владение Вайтран можно было пробежать из конца в конец за три минуты, то в реальной жизни это занимает куда больше времени. В реальной жизни, вы только вдумайтесь! В самом что ни на есть реальном, так его растак, Тамриэле. Отличное начало недели!
Пока я шагала в поисках дороги, в моей голове разрабатывался нехитрый план:
1) Найти дорогу, чем я сейчас и занимаюсь.
2) Идти по ней до ближайшего города.
3) Попробовать найти себе там работу и ночлег.
4) Учиться жить в Скайриме.
Несмотря на то, что мне очень хотелось домой, женская интуиция подсказывала: остаться мне в этом мире придется надолго. Пока я шла, высматривая впереди дорогу или хоть какой-нибудь признак цивилизации (желательно не великанской), за мной кто-то увязался. Сзади стукнул и покатился смещенный с привычного места камень, и я замерла, зажмурившись и мелко дрожа от страха. Ну всё, добегалась. Сейчас кого-то будут есть.
Впрочем, нападения не последовало. Собрав всю волю в кулак, я резко обернулась.
– ААААА!.. С-собака? – на меня бледно-голубыми глазами смотрел белоснежный щенок. Он высунул из маленькой, словно игрушечной пасти тоненький язык и сел, вопросительно наклонив голову. Я тоже присела и протянула в сторону песика раскрытую ладонь. – Эй, малыш, иди сюда. – Щенок послушно поднялся и подошел, вежливо обнюхал мою ладонь и заинтересованно вильнул коротеньким хвостиком. До меня дошло – после ночлега в пещере великанов я вся пропахла их сыром, а голодный кутенок, в отличие от взрослых диких зверей (так вот почему меня до сих пор не съели), не знал, что рядом с таким запахом обычно водятся злые гиганты. – Хочешь кушать?
Да я и сама уже проголодалась. Устроившись на покрытом мхом камне, я по-братски разделила запасы пищи – себе горсть, щенку поменьше. Песик принял угощение, с урчанием и чавканьем его умял, а потом начал облизывать мои пальцы и случайно укусил.
– Ой, – я вздрогнула от неожиданности и отдернула руку, рассматривая четкий отпечаток клыков, на котором уже выступила кровавая капля. – У тебя такие острые зубки? – Щенок в ответ ещё раз лизнул пострадавшую руку и виновато прижался к земле… как-то не по-собачьи. – Хм, хочешь пойти со мной? А то мне одиноко. И скучно. И страшно…
Справа от меня раздался волчий вой, душа ушла в пятки. В ту сторону даже смотреть не надо было, и так понятно, что за нами сейчас побегут волки. Я быстро схватила белоснежное чудо и побежала в противоположную от воя сторону. Щенок на моих руках совсем не боялся, даже начал подвывать волкам позади. И тогда до меня дошло: на моих трясущихся руках уютно примостился щенок снежного волка, одного из опаснейших в Скайриме существ, которым даже саблезубы стараются не переходить дорогу. Осознание этого факта придало мне дополнительное ускорение, и на миг я задумалась о том, что за мной гонится мать волчонка и, возможно, стоит его оставить где-нибудь на камушке с извиняющейся запиской. Впрочем, ни бумаги, ни карандаша у меня с собой не было, а разозленная мамаша вполне могла решить, что подлого похитителя младенцев надо догнать и съесть, чтобы неповадно было.
Сил у меня почти не осталось, а вой приближался. Тяжелое сбитое дыхание, казалось, эхом отражалось от стен ущелья, голова гудела и раскалывалась, стертые ноги будто жгло огнем, они кровоточили, отмечая мой следы на камнях бурыми полосами. Кровь. Волки не отпускают раненую добычу, я где-то об этом слышала. Вот теперь – точно конец.
Я хрипло вскрикнула из последних сил и, споткнувшись, упала в жесткую траву.