Шаньчжоу, город среди невысоких гор у самого моря, встретил Лань Юэ дурной погодой. Её отправили сюда в ссылку, но Лань Юэ не унывала и сочла, что это… отдых. Своеобразный, но всё-таки. Что ж, это лучшее, что могло произойти. Если цена изгнания – жизнь одной из сестёр, так тому и быть.
Солнце не показывалось уже несколько дней и, как говорили, это гнев Богини Нэн Е, чьё святилище скрывалось среди облаков, нависших над пиками. Дождь кончился совсем недавно и на мостовых были лужи. Несмотря на это, улица Ста Лавок, самое оживлённое место в городе, была полна людей. Навесы укрывали от непогоды, а в многочисленных заведениях можно было переждать и дождь, и ветер.
Лань Юэ не боялась дождей, она прогуливалась по улочке, ведущей к широкому мосту, после которого начиналась городская площадь. Она вдыхала морской воздух, лёгкий бриз с берега, и это успокаивало.
Торговцы уличными сладостями наперебой предлагали купить угощения. Лань Юэ прельстилась рисовыми пирожными с ягодной начинкой и купила сразу десяток. Лавочник подал ей их в яркой бумажной коробочке, которую удобно держать в руках и не испачкаться – сладости были липкими. Лань Юэ расплатилась и собиралась идти обратно, но неудачно поставила ногу и поскользнулась на гладких камнях.
Она бы непременно упала, если бы не чудом оказавшийся рядом человек, чьё лицо больше чем наполовину скрывала соломенная шляпа. Одной рукой поймал коробку со сладостями, а другой придержал локоть Лань Юэ, помогая восстановить равновесие. Незнакомец в шляпе демонстративно принюхался к угощению, и, к возмущению девушки, тут же отправил один из рисовых шариков в рот.
– Это мне? Спасибо, – произнёс он знакомым насмешливым голосом.
–– Эй! – воскликнула Лань Юэ. – А как же приличия? Нехорошо отбирать у девушек сладости!
– Приличия? – Цзяо Ян, а это оказался именно он, не прочь был немного пошутить. – Я не знаю такого слова.
Лань Юэ насупилась и капризно топнула ножкой, глядя как вытягивается его лицо. Опасаясь, как бы он не поперхнулся, она тут сменила гнев на милость.
– Бери сколько хочешь, – с улыбкой разрешила она, – у меня хорошее настроение и в этот раз мне не за что на тебя сердиться.
Цзяо Ян с удовольствием съел ещё пару пирожных, потом всё-таки вернул девушке коробку.
– Но ты тоже поешь. Оставаться без сладкого – это очень грустно.
На его лице мелькнуло что-то странное. Воспоминание? Но это длилось лишь мгновение.
– Не знала, что ты такой сладкоежка, хотя уже взрослый, – усмехнулась Лань Юэ, чтобы вернуть лёгкость разговору, – что ты тут делаешь?
Цзяо Ян чуть приподнял шляпу и посмотрел на неё честнейшим взглядом:
– Гуляю. А ты?
– И я гуляю, как видишь. Делать тут нечего, разве что прогуливаться у моря, но знаешь что? Говорят, есть тут поместье с призраками, я хочу посмотреть.
Лань Юэ махнула рукой на север, указывая на высокий холм, где среди зарослей действительно угадывались старые стены и крыши строений. Если зрение позволяло, можно было даже разглядеть домашний храм предков чуть поодаль.
В ссылке было удивительно скучно и Лань Юэ изнывала от безделия, с ней не послали даже пары служанок, только выделили немного денег на первое время и возможность снять какое-никакое жильё. Сколько продлится такое изгнание, Лань Юэ не знала, а поэтому старалась найти себе какое-нибудь дело, а в компании это всегда веселее.
– Я не верю, что там призраки, но почему бы не сходить? Если там и нет ничего интересного, с холма открывается красивый вид.
– Тебе повезло, я как раз ничем не занят, – легко согласился Цзяо Ян.
Они двинулись вверх по тенистой тропе, миновав городские ворота. Жители не жаловались на мертвецов или злых духов заброшенного поместья, а призраки, в которых верили, не причиняли никому вреда. Лань Юэ положила в рот ещё один рисовый шарик со сладкой ягодной начинкой внутри и задумчиво посмотрела наверх. Сквозь листву проглядывали серые стены с такой же серой черепицей.
– Если там действительно призраки, – заметил Цзяо Ян, проследив за её взглядом, – я легко их отгоню.
Он ласково провёл пальцем по рукояти меча.
– Это тёмный меч, таких мало. Откуда он у тебя? – спросила Лань Юэ, вспоминая как он прогнал демона в лесу. – Те, кто меня учил, говорят, что такая магия опасна. Ты когда-нибудь думал о том, что будет, если однажды не сможешь с ней совладать?
– О, это очень занятная история, – было видно, что Цзяо Яну самому давно хотелось кому-нибудь похвастаться. Он бессовестно стащил очередное пирожное из коробки и продолжил: – однажды я ночевал в разрушенном замке неподалёку от Хейчан. Местные небылицы про него всякие рассказывали, ну примерно как про эту твою усадьбу. Мне это было только на руку, поскольку я уже успел повздорить там с начальником стражи, а про то, чтобы призраки из замка действительно нападали на людей уже много лет никто не слышал. Я развёл огонь, обустроил лежанку и задремал. Проснулся я на исходе ночи – от взгляда в спину…
Цзяо Ян театрально понизил голос:
– Она стояла у догоревшего костра. В белом траурном ханьфу, растрёпанная и бледная. Почти прозрачная – сквозь её очертания я видел дальнюю стену. Призрачная женщина силилась что-то сказать, но не могла, поскольку ей отрезали язык. Отчаявшись, она просто подошла ко мне – веришь-нет, даже мне тогда сделалось не по себе – захотелось бежать, куда глаза глядят. Но я заставил себя остаться на месте, и она положила к моим ногам этот меч. Потом улыбнулась, словно благословляя, и исчезла. С тех пор мы неразлучны. Я назвал его «Огонь и мрак» и долго изучал течение ци вокруг него. И учился повторять. Что до потери контроля… – он ухмыльнулся, один уголок губ поднялся чуть выше другого, – вероятно я просто не доживу до этого момента. А если всё-таки доживу, то разбушевавшиеся тёмные силы – это совершенно не моя проблема.
– Ты специально это придумал, чтобы девушкам рассказывать? – Лань Юэ легонько пихнула его локтем в бок.
Он рассмеялся:
– Были бы девушки, которые готовы слушать мои россказни, может быть и приукрасил. А так, что толку? Поэтому правда и ничего кроме правды.
– Как же так, неужели никому не интересно тебя послушать? – его ответ удивил Лань Юэ.
Может быть, Цзяо Ян и не был разодет как молодой господин богатого клана, но он красив, а девушки это ценят порой больше, чем роскошный внешний вид. Лань Юэ была уверена, что он знает немало интересных историй, к тому же, очень складно говорит и уж точно умеет развеселить.
– Ну… – Цзяо Ян взглянул на неё задумчиво и внимательно, – гораздо чаще меня слушают в последний раз в своей жизни.
А потом рассмеялся звонко и весело, но Лань Юэ заметила в его глазах какой-то нездоровый блеск.
– Ладно, я тебе верю, – она решила, что пришла пора менять тему, – но понять не могу, зачем призрак отдал меч именно тебе. Отдала бы она его первому встречному или же тут что-то более сложное, м?
– Я не знаю, кто она, даже имени клана. В замке были таблички с гербами, но их все скололи – как будто хотели, чтобы о его жителях никто и никогда не вспомнил. Но… – улыбка Цзяо Яна стала загадочной и немного сумасшедшей: – каждый раз, когда меч вонзается в плоть какому-нибудь грубияну, я думаю, что ей бы это понравилось.
Они прошли ещё немного, тропа стала заметно круче, завернув к холму.
Лань Юэ смотрела на Цзяо Яна. В его истории было много недосказанного, а что-то он наверняка и приукрасил, уж слишком она невероятна. Наверное, лезть в душу человеку, которого она видит в третий раз в жизни, стоило бы счесть жутко неприличным, но она не удержалась:
– Говоря о тёмном пути, ты сказал, что «не доживёшь»… Многие заклинатели хотят достичь бессмертия, а ты нет? Или, может быть, ты хотел бы достичь величия и могущества? Власти?
– Чего бы я хотел? – он мечтательно посмотрел на горизонт. – Чтобы мне больше никогда не приходилось думать, на что купить конфеты и вино. Чтобы встречные недотёпы не обзывали меня презрительно «бродягой», а опустив глаза убирались с глаз долой. Чтобы моё умение… вести дела действительно ценили, а не попрекали у всех на глазах, а потом пользовались, когда никто не видит. Кажется, это называют – быть свободным. Это и есть то, чего я хочу.
– Заказчики не очень-то щедры, верно? А порой, поди, и обманывают… Тебе бы не пришлось думать об этом, присоединись ты к влиятельному клану…
Лань Юэ задумалась. А что если ей удастся привлечь Цзяо Яна на их сторону? Его умения очень пригодились бы, а клан прикрывал от закона своими силами. Не пришлось бы бродить по свету и постоянно рисковать. Так ведь гораздо проще, когда тебе есть, куда возвращаться. Но свободнее ли ты сам, когда каждый твой шаг воля эксцентричных господ? Да, клан проследит, чтобы не обманули, а то и сам накажет такого наглеца, но… Лань Юэ вздохнула. Как это удивительно: он, который действительно свободен, как ветер, мечтает о свободе!
– Присоединиться к влиятельному клану? Ходить в расфуфыренном ханьфу и поплёвывать на простолюдинов? – Цзяо Ян удивлённо изогнул бровь. – Не смеши меня. В нашем мире, где слишком любят кичиться заслугами предков до пятидесятого колена, куда бы я ни пристроился, чего бы не добился, я всегда останусь безродным выскочкой, которого можно использовать, но уважать не обязательно. А я их даже убить не смогу, поскольку какие-то-там правила клана это запрещают. Так что нет. Забавный совет – но нет.
Он вдруг приобнял её за плечо и прошептал на ухо:
– Я сам отберу у этого мира мою свободу и мои конфеты. И никто, слышишь, Лань Юэ, никто не будет мне говорить, как мне себя вести и что делать.
И так же резко отстранился. Сделал приглашающий жест в сторону тревожно поскрипывающих ворот, до которых они наконец добрались.
– А вот и поместье. Ну что, зададим жару местным призракам?
Лань Юэ нервно повела плечом. Тон Цзяо Яна ей очень не понравился и она мысленно отругала себя, что позволила его очарованию взять верх настолько, чтобы забыть об опасности. Если реальность и вполовину не так страшна, как рассказы о нём, Цзяо Ян убьёт не моргнув глазом и будет всё так же весело улыбаться, закидывая очередное пирожное в рот. От мрачных мыслей отвлёк тихий плач.
– Призраки? – повторила она за ним и прислушалась.
Нет, всё-таки ветер. В этом месте он завывал так, что впору его спутать со стонами и плачем, именно это слышат простые люди и принимают за голоса призраков. Лань Юэ не чувствовала тёмной ци, которая обычно окружает неупокоенные души. Цзяо Ян так же был спокоен, даже беззаботен.
Не без усилий они открыли тяжёлые створки ворот. Несмотря на то, что серебристая краска слезла и облупилась, а дерево от дождей и времени начало гнить, они всё ещё сохраняли мрачное величие. Изнутри просторного двора повеяло затхлостью. Когда-то в нём был разбит прекрасный сад с прудом и мостиками. Многочисленные кусты роз пожухли, листья на них стали вялыми и тёмными, а сорняки разрослись так бурно, что кое-где трава начала пробиваться через каменную плитку, которой были выложены дорожки.
На террасе у входа в главное здание печально сидели каменные львы со следами сажи на белом мраморе. Одному из них на морде кто-то написал неприличное слово, Лань Юэ провела пальцами по размазанной краске. Надо же, кто-то попытался стереть эту надпись, но безуспешно.
– Здесь был пожар? – спросила она у тишины заброшенного поместья.
Обгоревшее дерево говорило само за себя. Внутри дома обрушились обугленные балки, кое-где провалилась крыша. Мебель была разломана и сожжена, а всё хоть сколько-нибудь ценное давно растащили те, кто сжёг поместье и те, кто поживился тут после.
– Как думаешь, – спросила она Цзяо Яна, – за что их сожгли? Насколько мне известно, здесь давно не было войн, это мирная земля.
А Цзяо Ян тем временем, пригнувшись, прошёл под покосившейся аркой, ведущей в главный дом. Крыша местами обвалилась, ветер гонял по с годами отсыревшему полу пыль вперемежку с черной сажей.
На стенах – том, что от них осталось – если очень сильно присмотреться, можно было увидеть красивую резьбу и остатки росписей, в основном птиц и цветов.
Услышав вопрос Лань Юэ, он отвлёкся от изучения живописи и небрежно ответил:
– Даже предполагать не возьмусь. Если так прикинуть, всегда есть за что.
Когда девушка присоединилась к нему в печальном полуразрушенном зале, Цзяо Ян вдруг задумчиво произнёс:
– Ты не находишь это забавным? Кто-то отстраивает себе поместья, тратится на резчиков, чтобы нанести на стены эти замысловатые узоры, облагораживает своё жилище много лет – а потом приходит кто-то и пфф! Всё сгорает. Остаётся лишь пепел.
Он провёл пальцами по деревянному стеблю цветка, обвивающего остатки колонны:
– Наверное, если владелец выживает, ему становится очень паршиво от того, что столько трудов просто исчезло в никуда… – он поднял палец, передразнивая умудрённого жизнью наставника и весомо закончил: – Поэтому мудрый заклинатель всё своё носит с собой!
– Это ты, что ли, мудрый заклинатель?
Лань Юэ беззлобно рассмеялась. Смех Цзяо Яна, лёгкий и беззаботный, заставил тяжёлые мысли уйти прочь. Это место навевало не страх, нет. Тихую печаль. Когда-то в этих залах кто-то жил, смеялся, радовался… Жил беззаботно и в мире. Может, этому кому-то повезло и в семье царила любовь, пока в один момент вся окружающая этих людей красота не сгорела в огне, а они сами погибли тут же в пожаре или от меча. Картины произошедших здесь событий так ярко вспыхнули перед глазами, будто были собственными воспоминаниями. Это место так впитало в себя эмоции погибших тут людей, что энергии здесь уплотнились, и можно уловить тени прошлых событий.
– У-у-у-у, – завыло за спиной со стороны сада.
– Ты это слышал? – спросила Лань Юэ.
Присутствия чего-то потустороннего она не ощущала, что показалось ещё более странным.
Лицо Цзяо Яна изменилось – черты заострились, глаза хищно сузились, будто у вынюхивающего зверя. Он быстро, но внимательно осмотрелся, успев заметить что-то белое, мелькнувшее в развалинах флигеля для прислуги.
– Там, – одними губами прошептал Цзяо Ян, коротким жестом показывая Лань Юэ путь. – Разделимся и попробуем окружить.
Ему было неважно, последует ли девушка его напутствию или нет. Цзяо Ян слишком долго был один и привык рассчитывать только на себя. Бесшумно пробежав вдоль стены, он остановился, чтобы осмотреть блестевшую лужу крови. Яркого, насыщенного цвета – как у свежей. Вот только запаха не было, этого дурманящего запаха. Цзяо Ян провёл пальцами по пятну и принюхался. Краска?
Лань Юэ же бросилась в другую сторону почти на ощупь. В следующей комнате было темно, но это нисколько не помешало найти проход, ведущий кратчайшим путём на улицу. Лань Юэ не удивилась, обнаружив скрытую дверцу, такие всегда есть в богатых домах. Ошибки не было – совсем скоро она действительно оказалась в саду даже быстрее, чем «призрак» и сам Цзяо Ян, тот замешкался, что-то рассматривая под ногами.
– Эй! – окликнула Лань Юэ человека впереди.
В том, что это именно человек, не возникло никаких сомнений. У невысокой женщины в белом ханьфу чистая аура живого существа, хотя и чувствовались искажения в течении ци. Должно быть, она больна или безумна. Женщина, вздрогнув, остановилась и медленно повернулась. На белой ткани траурного одеяния виднелись засохшие алые пятна от краски. Лицо тоже было раскрашено – тщательно выбелено так, чтобы приняли за мертвеца. При свете дня можно было заметить, что женщина совсем не молода. Может быть, она даже застала ещё в живых тех, кто когда-то был хозяевами этого поместья.
– Вторая молодая госпожа Ван! Вы вернулись! – вдруг заголосила она, приглядевшись к Лань Юэ. – Старая Нэн берегла это место для вас, ждала, что вы вернётесь! Эта служанка готова служить вам вновь и принять наказание за то, что не смогла сохранить ваш любимый розовый сад!
Безумная старушка бросилась Лань Юэ в ноги…
…Голоса в саду отвлекли Цзяо Яна от созерцания пятна, и он поспешил туда. У ног Лань Юэ распласталась странно одетая старуха, скорбно причитая. Но Цзяо Ян не позволил обмануть себя дряхлым видом – можно выглядеть, как древняя развалина, оставаясь при этом сильным заклинателем.
Чтобы обезопасить себя, он приставил кончик меча к шее старухи, чтобы вонзить поглубже, если та попытается атаковать.
– Ты кто такая? – вопросил он, установив выгодное положение. – Предупреждаю: дёрнешься – голову отрублю.
– Не пугай её, Цзяо Ян! – воскликнула Лань Юэ, не задумываясь отклонив клинок ладонью.
Кончик меча чиркнул по коже старухи, оставив царапину. Бывшая, по всей видимости, служанка в этом старом поместье, даже не дёрнулась. Казалось, она и вовсе не замечает ни Цзяо Яна, ни опасности, которую он несёт.
– Госпожа Ван! – продолжала рыдать она. – Простите, простите, старая Нэн думала вы умерли, как и все остальные! Как вы сохранили свою юность, госпожа Ван? Ох, как хорошо, если вы постигаете бессмертие, как ваша святая мать, как хорошо…
Лань Юэ переглянулась с Цзяо Яном. «Она выжила из ума и с кем-то путает меня», – прошептала ему одними губами.
– Бабушка, ты ошибаешься, я не госпожа Ван. Мне очень жаль, но судя по всему сюда никто больше не придёт из тех, кто тут жил.
– Молодая госпожа Ван всегда была большой шутницей, – лицо Нэн просияло. – Осталась ей и сейчас. Пойдёмте, пойдёмте, я всё тут покажу.
Старая служанка поднялась с колен, опустив глаза в пол. Она молча стояла, ожидая решения, которое примет Лань Юэ. Девушке стало не по себе от происходящего. Бедная старушка совсем помешалась, потеряв тех, кому преданно служила.
Цзяо Яну показалось, что Лань Юэ собирается тихонько улизнуть, и он заблаговременно придержал её за запястье.
– Слушай, – шепнул он ей на ухо, так, чтобы старая служанка не слышала, – бабка совершенно не в своём уме. Но она считает тебя своей хозяйкой. Если жива она, в доме могут быть уцелевшие сокровища, и она их нам покажет. Так что давай, подыграй ей. Тебе же это ничего не стоит, верно?
Лань Юэ глянула на Цзяо Яна, точно на соблазняющего демона. Скольких бы людей она не погубила за свою жизнь по воле главы клана, но всё же и у убийц имелись свои понятия о чести и достоинстве. Обман стариков для наживы в них не входил. И всё же… Разве обманет она старуху Нэн, если та сама предпочла обмануться? Да и, чего греха таить, собственные деньги Лань Юэ подходили к концу. Так, на крышу над головой хватало и ладно. Её наказали ссылкой, лишив привычного уровня жизни, к которому она привыкла, когда отдыхала от дел. Если и правда в этом поместье есть сокровища, то лучше им было бы выйти на свет, чем лежать здесь забытыми до скончания времён.
– Ах, – улыбнулась она служанке, – столько лет прошло, я не признала тебя, Нэн. Что же, покажи мне, что тут осталось, я буду рада вспомнить времена, проведённые здесь.
– Как жаль, что недолго они длились для вас, госпожа Ван, – старуха покачала головой и повела Лань Юэ и Цзяо Яна вглубь сада. – И какая радость видеть вас живой и невредимой после стольких лет! Остальные погибли в ту проклятую ночь от мечей и огня. Ваши родители, ваша сестра, её муж и маленькая звёздочка Цинь-Цинь. Только на ваших руках она вела себя тихо и спокойно, даже родная мать не могла приструнить её!
Так из болтовни старушки, которая явно изнемогла от одиночества, живя тут, они узнали, что пятнадцать лет назад весь клан Ван был безжалостно уничтожен. Не пощадили ни стариков, ни детей, по счастливой случайности выжила только она, Нэн, потому что спряталась в погребе. Проход завалило горящими балками и никто из нападавших не сунулся туда, как и огонь.
– Как хорошо, что вы спаслись, – обрадованно тараторила Нэн.
Служанка привела Лань Юэ и Цзяо Яна к одному из немногих уцелевших мест в стенах поместья. Им оказалась старое святилище предков. Надо сказать, Нэн поддерживала его в идеальном порядке.
Цзяо Ян смерил безразличным взглядом погребальные плиты – некоторые были идеально отшлифованы, а иероглифы высечены профессиональным резчиком. Но несколько самых новых отличались. Просто обкатанные морем большие булыжники, на которых кто-то неумело но старательно вывел имена. Наверняка эти надгробия сделала сама Нэн.
– Простите меня, молодая госпожа. Я думала вы погибли и сделала надгробие. Надеюсь, я не накликала на вас беду… – служанка покаянно поклонилась, подтверждая его догадку.
На камне, на который она указывала, было выведено: Ван Лин Сюэ.
– Не кори себя, бабушка Нэн, ты не сделала ничего дурного.
Лань Юэ посмотрела на надгробия. Кроме камня с именем той, за кого её приняли, в святилище было ещё три. Надо понимать, сестра Ван Лин Сюэ по имени Ван Мэй Ци, её супруг, по каким-то причинам принявший фамилию жены и их дочь. Ван Цинь. Звёздочка Цинь-Цинь, как её называла Нэн. У маленького надгробия лежала куколка в выцветшем от времени платье. Должно быть, любимая игрушка девочки.
Цзяо Яну эти имена ничего не говорили, и он занялся обыском помещения: заглянул за все надгробия, попробовал на зуб золотую подставку под благовония.
Нэн заволновалась:
– Почему этот человек так бесцеремонно касается могил ваших предков, госпожа? Это же кощунство!
Ей богу, она чуть не плакала.
– Успокойся, бабушка, я не чужой человек, – только старческих причитаний Цзяо Яну не хватало! – Я будущий муж госпожи Ван! Думаю, не будет ничего плохого, если я познакомлюсь с её предками.
Он похлопал её по плечу:
– Ну же, Нэн, улыбнись! Ведь мы почти семья!
«Чего?!» – хотела было прошипеть Лань Юэ на наглость Цзяо Яна, а то и кулаком пригрозить, но раз уж начали играть семейный спектакль, пришлось подыграть.
– Этот благородный молодой господин из хорошей семьи. Он любопытен, но кто не таков в молодости? И не сердись на него за сад, он решил, что ты призрак и защищал меня.
– Призрак? – не поняла Нэн, но потом её лицо смягчилось. – Да-а, призрак. Старая Нэн наряжается так, чтобы пугать проходимцев. Раньше сюда многие совались в поисках сокровищ, да я всех отвадила, все-ех.
– Ты это хорошо придумала, бабушка Нэн.
Лань Юэ улыбнулась, краем глаза следя за Цзяо Яном. Тот продолжал бесцеремонные поиски чего-нибудь интересного и, судя по разочарованному лицу, удача была не на его стороне. Облазив каждый угол, Цзяо Ян вернулся и встал рядом с Лань Юэ с таким видом, будто действительно был её возлюбленным женихом.
– Ты можешь приготовить обед для госпожи, бабушка Нэн? – улыбаясь, спросил он.
Когда та, сияя от счастья кивнула и убежала куда-то вглубь развалин, видимо там у неё была кладовая, лицо Цзяо Яна изменилось, сделавшись острым и саркастичным:
– Бабка не промах. Если у неё что-то и есть полезное, то точно не здесь. Расспроси её, что ли, за обедом, уцелел ли твой любимый гобелен, я не знаю. Они точно есть во всех имениях, так что не прогадаешь. А там слово за слово, и доберёмся до сокровищ рода Ван. Если я правильно понял, старая госпожа была заклинательницей. У неё наверняка есть волшебные артефакты!
– Ей-то они всё равно не нужны, – добавил он, обворожительно улыбаясь.
Лань Юэ вздохнула.
***
Обедали они сидя на ступенях святилища – даже самого захудалого стола у Нэн не было. Ей, как она пояснила, вполне хватало ложа в старенькой пристройке. Обед был очень пресным и состоял из риса с зеленью. Овощи, которые Нэн удавалось вырастить на небольшом участке за стенами поместья, ещё не созрели. Он был хорошо укрыт от любопытных глаз, впрочем, мало кто из местных сюда забирался. Дурная слава поместья была Нэн на руку, хоть она и продолжала изображать призрака даже тогда, когда в этом особо не было необходимости.
– Надеюсь, столь скромное угощение не оскорбит вас, госпожа Ван.
– Нисколько, – Лань Юэ улыбнулась и решилась наконец спросить. – Бабушка Нэн, ты говорила, что не смогла сохранить мой розовый сад, и я нисколько не сержусь на тебя за это. И всё же… может тут осталось что-то из моих вещей, чтобы я могла забрать их… на память?
Нэн горестно качнула головой:
– Что не унесли с собой враги, то сгорело в пожаре, госпожа. Старая Нэн нашла и сохранила совсем немногое и ничего-ничего не взяла себе! Если желаете взглянуть сейчас…
– Желаем, – оживился Цзяо Ян.
– Тогда старая Нэн вынуждена просить молодого господина помочь, старые руки уже не справятся с тяжестью сундука…
Собрав посуду, Нэн куда-то её унесла, а потом махнула рукой, предлагая следовать за собой. Лань Юэ ожидала, что они пойдут в сарай или даже за забор, но старушка упрямо вела их к господскому дому, пострадавшему от огня больше всех.
Приходилось низко пригибаться, чтобы пролезть под балками, которые были готовы обрушиться на головы в любой момент. Посреди зала возвышалась горка обгоревших брёвен.
– Оно там, там господин, – поклонилась Нэн.