Обитель клана Ланшань Лань располагалась с северной стороны одноименного хребта прямо среди семи ниспадающих с белоснежных вершин рек. Семь сестёр, семь говорливых ручьёв и каскадных водопадов, сбегая вниз, набирали воду из источников и ключей, разливаясь в низинах полноценными реками. Это были плодородные земли с мягким климатом, настоящее богатство клана Лань. Здесь ткали лучшие шелка, делали прекрасные фруктовые вина и добывали несметное количество речного жемчуга. Однако главное богатство скрывалось в горах и залежах драгоценных камней.
В эти места стекалось много людей – клан Лань щедро платил трудягам за их работу, обеспечивал защитой и кровом, не душил неподъёмными поборами. За многие века своей истории они прославились как благородные и добродетельные люди, меценаты и покровители искусств. Многие благородные семьи считали за честь породниться с сыновьями и дочерьми клана, а на обучение и воспитание сюда присылали своих отпрысков со всей страны. Школа клана Лань, где молодые люди изучали науки, боевые искусства и духовные пути, располагалась в долине у самого подножия гор среди живописных лиственных лесов.
Богатое поместье, где жили кровные члены клана, располагалось выше в горах среди говорливых водопадов. Со стороны сюда могли попасть лишь будущие супруги из других семейств, да заранее приглашённые гости. Здесь же получали право жить и числиться в рядах приближённых лучшие ученики и ученицы. Дом Тысячи Ручьёв – так называлось это место, бывшее для многих пределом мечтаний. Удел попавших сюда мирная и безмятежная жизнь среди прославленных бессмертных и серебряных туманов.
Но была ещё одна обитель, сокрытая среди облаков от чужих глаз. Дом, в который, как верили младшие ученики и непосвящённые члены клана, попадали лишь вознесённые. Облачный Пик, говорили они, место, где живут святые. Те, кто поднимался туда, редко спускался вниз к прежним друзьям и соратникам, а цветом их одежд становился белый. Цвет Истины. Так верили люди, так говорили тем, кто не должен знать.
– Вознесённая госпожа Лань, – слуги у причала склонились в почтительном поклоне.
Лань Юэ в кипенно-белом одеянии шагнула в лебединую лодку, такую же ослепительную в своей белизне. Ещё один красивый жест. Её приёмный отец, глава клана, обожал прекрасные вещи, а что может быть прекраснее столь эффектного способа попасть на Облачный Пик с Лебединого причала? Лодка-облако, лодка-птица, скрылась в облаках, оставляя земные заботы далеко внизу. И, если не знать всех секретов поднебесной обители, это действительно умиротворяющее место, дарующее покой и исцеление уставшему духу. Но только не Лань Юэ. Ни омовение после долгой дороги в тёплой ванной, ни благовонные притирания, ни чистота одежд не смогли унять волнение и тревогу. Она возвращалась с задания, которое не было выполнено безупречно. И в этот раз стоянием на столбе отделаться не удастся. Особенно, если в клане прознают, кто ей помогал.
При мыслях о Цзяо Яне, девушка коснулась исцелённого бока. Он всё-таки спас её, а не убил. Но сделал бы так же, если бы знал, кто такая Лань Юэ, воспитанница владыки Змеиного Дворца? А именно под таким именем для посвящённых и тех, кто желал воспользоваться услугами клана убийц, была известна небесная обитель. Орден внутри ордена. Кровь и яд под белыми одеждами…
И вот, облака перед ней расступились как полы ханьфу, и пик предстал во всём сверкании заходящего солнца. Белые ворота у причала лучи окрасили в алый, любимый цвет убийц. Там её уже ждали…
– Шицзе, – восемь младших сестёр склонились в почтительном поклоне, когда Лань Юэ ступила на Облачный Пик. – Нам велено сопроводить первую госпожу Лань.
– Кем велено?
– Лань Цзи Ли, – ответили девушки, переглянувшись.
Ли-цзе не стала бы высылать свиту за ней, подумалось Лань Юэ, она всегда могла сама прийти в покои. А значит она спихнула на младших сестёр собственные обязанности, не желая лично с подобающей по положению компанией встретить её здесь. Вредина Ли-цзе и её приближённые не хотели смиряться с тем, что недотёпа Юэ всё ещё занимает высокое положение. В клане ходили слухи, что если глава погибнет, вся власть перейдёт к ней, единственной дочери, хоть и приёмной. И это многим не нравилось. Сама же Лань Юэ была бы рада, если это никогда не произойдёт.
– Но ждёт меня не вторая госпожа, верно?
Лань Юэ обвела взглядом девушек. Из новеньких, пара лиц и вовсе ей была не знакома.
– Верно, – ответили они, почтительно пропуская Лань Юэ вперёд.
Внутри всё похолодело. Её призывал в Змеиный Дворец Лань И Чэнь лично.
***
– Эта верная дочь принесла талисман, Чэнь-цзюнь.
Лань И Чэнь стоял у окна Зала Тысячи Ядов спиной к Лань Юэ. Левая рука с закрытым веером была сложена за спиной, а это значило, что он не в духе. Лань Юэ склонилась в дочернем поклоне, опасаясь поднять взгляд. Терпкий аромат горьковато-сладких благовоний тяжким грузом ложился на плечи. Она ждала, когда Лань И Чэнь заговорит с ней и позволит ответить.
– Читай, – коротко бросил он, разворачиваясь к столу, на котором лежал талисман и развёрнутый свиток со сломанной печатью, на которой красовался родовой герб правящего клана провинции Синье.
Лань Юэ выпрямилась и взяла письмо в руки, пробегаясь взглядом по написанному. С каждым новым иероглифом она, и без того бледная, белела ещё больше.
– Вслух, – велел Лань И Чэнь. – После перечисления формальностей.
– Настоятельно просим вас выдать преступника властям для публичной казни за убийство прославленных героев, любимцев богов и людей, Золотой Шестёрки Юньаня. Это поможет сгладить острые углы в отношениях наших кланов и…
– Читай дальше, – сказал он, поворачиваясь к Лань Юэ.
Левая сторона его лица, обезображенная шрамом в старом пожаре, была скрыта за изящной маской из слоновой кости с золотым тиснением.
– И мы не разорвём все дипломатические отношения, а также не станем объявлять войну.
– Понимаешь, что это значит? – спросил Лань И Чэнь, грозно взглянув на Лань Юэ.
Она молчала. О, если бы не Цзяо Ян тогда, она бы сумела скрыться от погони и ничего бы из того, что произошло потом, не случилось бы.
– Очень грязная работа, – спокойным голосом произнёс он, подняв подбородок Лань Юэ, чтобы та наконец перестала прятать взгляд. – Очень.
Лазурно-синий и ядовито-зелёный взгляды встретились. Взволнованный и холодный. Лань Юэ нашла в себе силы выдержать.
– Что мне с тобой делать? – вздохнул он, качая головой. – Ты совсем не ценишь того, что клан для тебя сделал, дочь. Я слышу, что говорят о тебе твои младшие сёстры…
Лань Юэ вспыхнула:
– Я…
– Не перебивай. Слышу, но и вижу тебя. Ты провалила задание, клан потерял деньги, честь Змеиного Дворца висит на волоске! И ты же справилась с нашими соперниками, самонадеянными молодыми заклинателями, героями, которые нередко мешали нам.
Лань И Чэнь устало потёр переносицу. По нему было видно, что он не спал в эту ночь.
– Что мне с тобой делать, несносная девчонка? – уже мягче спросил он. – Одной рукой ты разбиваешь мне сердце, а во второй приносишь добрые вести. Но палками и столбами уже не отделаешься, люди меня не поймут.
Лань Юэ перевела дух. Гроза миновала. Про Цзяо Яна никто не прознал, а выдавать её на смерть никто не собирался. Мыслимо ли.
– Выбери, кого отдать вместо тебя.
– Что? – Лань Юэ не поверила своим ушам.
– Чужая жизнь за сохранение лица невелика расплата, дорогая. Когда-нибудь тебе самой предстоит принимать такие решения.
– Нет!
– Что ж, ты не оставляешь мне выбора.
Сердце забилось чаще.