За два дня, прошедших с момента мордобоя, вздутия опали, а чтобы они исчезли быстрее, Максу пришлось делать себе компрессы из собственной мочи, поскольку в аптеке показываться было опасно. На нем, взамен изорванной, была другая одежда, стянутая с пьянчуги, свалившегося ночью рядом с мусорной кучей, где Макс ночевал.
Брюстер быстро шел по улице в другой конец города, сидеть в течение трех дней на одном месте было небезопасно. Прохожие обходили его стороной, особенно в центральной части города, где он очень уж не соответствовал общей картине. На окраине Ганновера таких, как он, было полно.
Патрульная машина, выехавшая из-за поворота, заставила Макса ткнуться в ближайшую дверь, которая, к счастью для него, оказалась открытой.
Документы были хоть и фальшивые, но простой досмотр патруля, как его уверяли, выдержали бы без особых проблем. Но из-за такой помятой морды, да еще в элитной части города, его вполне могли забрать с собой в участок, а там бы все раскрылось в два счета. Чем все могло закончиться, Макс хорошо себе представлял.
Брюстер оглянулся, чтобы посмотреть, куда он попал. На стене висел огромный плакат, на переднем плане которого стоял солдат, одетый в глухую броню штурмовика, с автоматом наперевес, но без шлема и с устремленным куда-то вдаль суровым взглядом. Над ним в углу был изображен истребитель, явно заходящий в атаку, с подвески которого уже сходила ракета, а внизу стояла надпись: «Работа для настоящих мужчин».
«Надо же! Вербовочный пункт, – подумал Брюстер. – А с другой стороны, что мне остается? В лучшем случае еще один месяц свободы, а потом рано или поздно они меня достанут, как пить дать, достанут. Так что – это судьба».
И Брюстер пересек пустой зал, решительно толкнув единственную дверь, находившуюся под плакатом.
– Добро пожаловать, меня зовут полковник Барнаби.
– Здравствуйте, сэр.
– Присаживайтесь, – полковник показал на кресло перед своим столом. – Или вы ошиблись дверью?
– Нет, сэр, я решил записаться на службу.
– Тогда ты пришел по адресу, – полковник выхватил из стола электронный планшет и шлепнул его прямо перед Максом. – Вот первичный контракт, но предупреждаю, он на три года, и исполнение его обязательно. Нарушение ведет к уголовной ответственности, со сроком заключения до семи лет. Есть только три пути избежать тюрьмы: выполнить контракт, стать инвалидом или умереть.
– Я понял.
– Тогда ставь свое имя и подпись. И еще, в какую армию ты хочешь записаться?
– Если можно, сэр, об этом поподробнее.
– Хорошо, я расскажу, тем более, что времени у меня хоть отбавляй, – признался Барнаби, отметив, что это всего второй за целую неделю. Но выглядел он так, будто по нему проехал грузовик. «А с другой стороны, мне-то какая разница, – подумал он. – Мне, главное, побольше народу записать».
– Так вот, сейчас имеется только два варианта, для которых я набираю солдат. Всего их около восьми… Первый, – продолжил полковник, подняв вверх указательный палец, – Торговая Федерация против айманцев, с пятьюстами монетами жалования в месяц плюс боевые с прочими надбавками за выслугу лет. Второй вариант – Союз Трех Миров, но это на другом конце освоенного мира, за чертову уйму световых лет отсюда. Там придется воевать за оринкцев против чокнутых мамлюков, не признающих никаких правил. Там, в отличие от первой ситуации, идет противоборство на государственном уровне, но и зарплата в полторы тысячи кредитов, опять же надбавки. Если выживешь в течение трех лет, будешь настоящим богачом… Твое решение?
– Торговая Федерация, сэр, – ответил Макс, поставив размашистую подпись, и оставил отпечаток пальца с образцом ДНК, окончательно отделивший его от прежней размеренной жизни.
– Поздравляю, – полковник выхватил контракт. – С этого момента ты считаешься солдатом Торговой Федерации. Теперь ты настоящий пес войны.
– Спасибо. И еще…
– Я понял. Вылет завтра утром в восемь ноль-ноль гражданским рейсом до Каннакая, оттуда уже непосредственно в учебный центр. До этого времени можешь остаться здесь. Помойся, побрейся и все такое… сержант на втором этаже выдаст все необходимое. Желаю удачи.
– Спасибо…