Ти Джей
День второй
Я проснулся с рассветом. Анна уже не спала. Она сидела рядом со мной на песке и смотрела на небо. В животе урчало, во рту пересохло. Я сел.
– Привет! Как ваша голова?
– Все еще болит, – ответила она.
Анна ужасно выглядела. На распухших щеках виднелись багровые кровоподтеки, а на лбу, у линии волос, – корка засохшей крови.
Мы отправились к хлебному дереву, Анна снова забралась ко мне на плечи и сшибла два плода. Я чувствовал дикую слабость, ноги подкашивались, и держать ее мне было тяжело. Она слезла вниз, и не успели мы отойти от дерева, как с ветки прямо к нашим ногам свалился еще один фрукт. Мы переглянулись.
– Это бы сильно упростило нам жизнь, – сказала она.
Мы убрали подальше все гнилье, чтобы в будущем можно было есть все, что найдем под деревом. Я поднял упавший плод и почистил его. Сок был гораздо слаще, а мякоть легче жевалась.
Мы отчаянно нуждались в емкостях для воды, а потому отправились вдоль берега в поисках банок, бутылок, контейнеров – чего угодно, лишь бы только годилось для сбора дождевой воды. Но обнаружили лишь какие-то обломки – похоже, все, что осталось от разбившегося самолета. Никакого мусора, никаких следов присутствия человека… где же, черт возьми, мы находимся?
Тогда мы отправились в глубь острова. Ветви деревьев не пропускали солнечных лучей, и нас тут же облепила мошкара. Мне приходилось одновременно отмахиваться от них и вытирать пот со лба. Наконец мы вышли на полянку и увидели маленький пруд. Скорее даже не пруд, а здоровую лужу мутной воды. И тут я почувствовал, что все, больше не могу, еще немного – и я умру от жажды.
– Интересно, это можно пить? – спросил я.
Анна опустилась на колени и окунула руку в воду. Она немного поболтала рукой в луже и поморщилась от неприятного запаха.
– Нет, это стоячая вода. Она может быть опасна.
Мы все брели и брели по лесу, но так и не нашли ничего пригодного для сбора воды, а потому снова вернулись к нашей кокосовой пальме. Я подобрал с земли кокос, стукнул им по стволу пальмы – безрезультатно – и, разозлившись, отшвырнул орех в сторону. Я с досады пнул дерево, но только ногу ушиб.
– Проклятье!
Если бы мне удалось расколоть орех, мы смогли бы выпить кокосовое молоко, съесть мякоть, а потом набрать воду в пустую скорлупу.
Анна, похоже, не заметила этой вспышки гнева. Она все качала головой и повторяла:
– Не понимаю, почему до сих пор нет самолета! Где же они?
Тяжело дыша и обливаясь по€том, я сел рядом.
– Не знаю.
Некоторое время мы сидели молча, каждый думал о чем-то о своем. Наконец я сказал:
– Может, нам стоит развести костер?
– А ты знаешь как? – спросила она.
– Нет. – Я был городским жителем и мог по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз ходил в поход. И там мы разжигали костры с помощью зажигалок. – А вы?
– Нет.
– Ну, можно попробовать. Спешить-то нам некуда.
– Ладно, – улыбнулась она в ответ на мою неуклюжую попытку пошутить.
Битый час мы терли друг о друга две палочки, пытаясь добыть огонь. Анна умудрилась разогреть свои настолько, что обожгла палец, и только потом сдалась. У меня получилось чуть лучше – мне показалось, что появился слабый дымок, – но палочки так и не загорелись. А вот руки жутко устали.
– Все. Я пас! – Я отбросил палочки и вытер заливающий глаза пот краем футболки.
Снова пошел дождь. Я старался поймать языком теплые капли и радовался даже той малости, что удалось проглотить. Но уже через несколько минут дождь закончился так же неожиданно, как и начался.
Все еще обливаясь по€том, я спустился на берег, снял футболку и в одних шортах побрел по мелководью. Температура воды в лагуне была как в ванне, но, окунувшись с головой, я почувствовал, что стало вроде бы немножко прохладнее. Анна пошла за мной, но остановилась в нерешительности у кромки воды. Она села на песок и закрутила узлом свои длинные волосы, убрав их с шеи. Она, должно быть, совсем сварилась в джинсах и кофте. Через пару минут она поднялась и после секундного колебания решительно стянула через голову водолазку. Затем вылезла из джинсов, оставшись в одном нижнем белье – черном бюстгальтере и черных же трусиках, – и в таком виде направилась ко мне.
– Будем считать, что на мне купальник. Договорились? – сказала она, заходя в воду. Ее лицо было красным, и она старалась на меня не смотреть.
– Не вопрос. – Я был настолько ошеломлен, что практически потерял дар речи.
У нее было потрясающее тело. Длинные ноги, плоский живот. И очень красивый бюст. Мне, конечно, не стоило пялиться на ее прелести, но я просто не мог устоять. Вы, наверное, думаете, что в такой ситуации эрекции быть просто не может – когда человек мучается от голода и жажды, да и вообще ситуация – просто дрянь, – но вы ошибаетесь. Только когда я отплыл от нее подальше, я смог совладать с эмоциями.
Мы довольно долго пробыли в воде, а на берегу она уже одевалась, повернувшись ко мне спиной. Мы проверили свое хлебное дерево, но не нашли на земле ни одного упавшего плода. Тогда Анна опять залезла мне на плечи, и когда я помогал ей выпрямиться, поддерживая за бедра, воспоминание о ее голых ногах промелькнуло у меня в голове.
Ей удалось сбить два фрукта. Но есть мне особо не хотелось – весьма странно, по идее я должен был умирать от голода. Анна, кажется, тоже была не слишком голодна, потому что не стала есть фрукт, а только высосала из него сок.
Когда солнце спряталось за горизонт, мы растянулись на песке и принялись наблюдать за тем, как кружат в небе летучие мыши.
– Сердце что-то слишком часто бьется, – сказал я.
– Это симптом обезвоживания организма.
– А какие еще симптомы?
– Потеря аппетита. Отсутствие потребности в мочеиспускании. Сухость во рту.
– Это прямо про меня.
– У меня так же.
– Сколько мы сможем продержаться без воды?
– Дня три. Возможно, меньше.
Я попытался вспомнить, когда пил последний раз. Может, в аэропорту Шри-Ланки? Во время дождя мы глотали капли, но этого явно было недостаточно, чтобы остаться в живых. Когда я понял, что жить нам осталось недолго, то чуть не обделался со страху.
– А как насчет пруда?
– Не самая удачная идея, – ответила она.
Ни один из нас не признался в своих мыслях. Если мы окажемся перед выбором пить воду из пруда или не пить вовсе, то в любом случае напьемся из этой грязной лужи.
– Завтра они обязательно прилетят, – сказала она, но, похоже, сама себе не верила.
– Надеюсь, что так.
– Мне страшно, – прошептала она.
– Мне тоже. – Я лег на бок и еще очень долго не мог уснуть.