Глава I
Не сотвори…
День встречи одноклассников завершался.
Не желая будить ведущего бодро храпящего на диване, половина одноклассников к полуночи тихо разъехалась по домам. Очухавшись ото сна, он напрягаясь открыл глаза и промямлил:
– Ребята, не расползайтесь! Останьтесь…
Виктор проспался, привёл в порядок внешний вид у крана с водой и настроился весьма активно довести до конца вечер встречи выпускников. Он упрашивал каждого, жаждая завершить намеченное шоу. И, набрав воздуха в лёгкие, уже громче сказал:
– Вас ждёт сюрприз! Не пожалеете! Я что, зря старался? Удружите ещё чуток.
Он потащил нас с Егором за руки на танцпол, остальных звал громко, будто командир по строевой подготовке. Со всех щелей и закоулков выползали одноклассники, окружая заводилу Виктора.
Он оставил Егора в центре и, всучив ему клетку с голубями, скомандовал Костику:
– Включай прожектор!
Егор, вынув голубей из клетки, сунул одного мне, а другого оставил себе.
Последним из могикан, выстоявшим в борьбе с зелёным змием, раздали хлопушки с конфетти и бенгальские огни. Те, кому достались бенгальские огни, должны были их зажечь, а хлопушки, – разрядить в момент полёта голубей. Никто не смел ослушаться тамаду.
Статные голуби, коронованные венчиком, поразили меня белизной оперенья и зачаровали веером кружевных хвостов. Пернатые были прекрасны, будто ангелы, спустившиеся с небес. Мои ладони ощутили птичье сердце, бившееся в ритме страха. Сквозь призму света я разглядела каждое пёрышко.
Ритуал – погонять голубей, нарушил гармонию жизни птиц только ради прекрасного шоу. На счёт три муки голубки закончились. Освободившаяся из плена рук птица поднялась под купол. Для голубей такая высота не рубеж, они летают ввысь до разреженного воздуха. Замкнутая в клетку силой обстоятельств, я тоже обрела свободу, символом которой стала голубка, выпущенная мной. Произошло чудо. Жаль, что я раньше не поняла, что свободна и уже давно. Вернув себе независимость, я оробела, однако растерять её не собиралась.
Егор с восхищением наблюдал за белоснежками, пока они не уселись на карниз. Голуби, подгоняемые возгласами – Ура!.. хлопушками, свистом и аплодисментами, снова взлетали и понеслись по кругу, доставляя радость одноклассникам.
Голубка в купе с сородичами парила, распушив ажурный хвост. На мгновенье я, заострив взгляд на белом ангелочке, отметила, что время как-то приостановилось и жизнь теперь виделась, словно в замедленном кадре. Крылья выписывали сложную траекторию и было заметно, как пёрышки колеблются от ветра. Вдруг меня пронзила мысль: «Не много ль птиц в моей жизни?» Абрис голубки вырос до размеров лебедя. Зачарованная преобразованием птицы в ангела, я боялась пошевелиться. Но картинка вмиг рассыпалась, когда птица, сложив крылья, камнем упала на кафельный пол.
Испуг вернул меня в действительность. Пересохшее горло мешало дышать. Я ухватилась за плечо Егора, чтобы не упасть. Нескончаемый шум одноклассников вернул из мистического забвенья. Спиртное туманило голову так, что пришли странные видения. Что предвещают фантомы?
Голуби, пролетев несколько раз по кругу, приземлились.
Егор позаботился о моем шатком состоянии и усадил. Головокружение прошло.
«Исцели себя сама!» – завертелась в голове аффирмация Луизы Хэй, которая тут же помогла забыть о птицах и переключиться на позитив. «В нынешней жизни мало радости, подумаю лучше о Егоре», – заключила я.
Мне нравились перемены, которые произошли со мной здесь и сейчас. Умилившись прогулкой по аллее вдоль склона, фейерверком и дружелюбной атмосферой, я радовалась, что день перемен оказался долгим. Утолив печаль весельем, я избавилась от одиночества.
Пообещав друзьям не пропадать, я простилась и заверила, что явлюсь на встречу через год. Взгрустнув, что вечеринка окончилась, я села в такси. Всему есть конец и развлечениям тоже. Незабываемые впечатления я бережно упрятала в сердце. Пора вернуться в реальный мир без Адама.
Машина неслась по тоннелю глубокой ночи, раздвигая светом фар темноту пустых улиц, спящих после дневного кошмара. Свет витрин и реклам, словно наигрывал цветную симфонию. Одинокие такси подбирали запоздалых прохожих. Очищенные уборочными машинами тротуары, отдавали городу влагу, после знойного дня. Тёмная река асфальта, сверкая фонарями в редких лужах, несла меня к раздумьям. Таксист, поймав радиоволну со спокойной музыкой, прогнал тишину. Резвая езда по ночной дороге крала время для размышлений.
До брака я знала любовь, как зыбкую разновидность счастья. Будучи замужем, я поняла, что брак – это список вакансий. По желанию можно быть режиссёром, продюсером, воспитателем, банкиром, шеф-поваром, гувернанткой, мойщиком окон, кем хочешь… Я заняла часть вакансий, не рассчитав силы.
Возложив воз обязанностей, я ждала помощи от мужа, мечтала услышать одобрение. Упиваясь самопожертвованием и ощущением, что в меня верят, я не заметила, как пролетели годы. Со сменой сезонов менялись привычки, желания, мечты и характер. Каждый год оставлял возрастные отметины морщинками на лице и сединой.
С появлением дочек Катерины и Дашки увеличились заботы. Прожитые дни привносили хаос в семейные отношения. В трудностях мы незримо теряли себя.
Жизнь у мужчин была проще, так мне казалось. Склонность к нарциссизму сильного пола раздражала, как быка красная ткань. Уязвлённое самолюбие вызывало зависть к тому, как мужики с достоинством стареют. Ни одна женщина не осудит их за пивной живот, поседевший волос и индифферентность.
У женщин жизнь сложнее. Стоит появиться морщинке, как жизнь превращалась в трагедию вселенского масштаба.
Для меня трудные времена с внешностью наступили, когда родилась Катюша – первый ребёнок. Суеверия, что нельзя стричься при беременности и окрашивать волосы, превратили причёску в неопрятный пучок. Неумение обращаться с малюткой выбило из колеи. Следить за внешностью не получалось, и я всё чаще походила на запущенный сад.
Жизнь принадлежала дочке, пока я кормила грудью. Всё реже я слышала от мужа сравнения с цветком и стройной ланью, в небытие ушли оргазм и страсть. От беременности фигура потеряла форму. Незавидная внешность портила настроение. По утрам я вполне соответствовала стойкому определению «упала с сеновала, тормозила головой». По причине набранных килограммов одежда не налезала. Шутка ли плюс двадцать килограмм. Для шмоток катастрофически не хватало денег. Рядиться в мамины устаревшие наряды, хотя и дорогие, стало обыденной привычкой.
Одежда оказалась не главным злом в проблеме отношений.
Адам не спешил домой. Задерживаясь на работе, превратился в трудоголика. Всё реже я слышала комплименты; поцелуи сократились до катастрофического минимума. Хорошо, если муж не ходил налево, пока я была в декретном отпуске. Разрушительная ревность добавила мне, домохозяйке, психологических причуд, изменив восприятие действительности и отношение к супругу. Как результат – неудовлетворённость жизнью.
Спустя годы мы преодолели трудности на пути к счастью. Сложности семейного бытия остались, казалось, позади.
И снова! Разлад! Душевная боль, как кровоточащая рана с каждой каплей укорачивала жизнь. Разорванное сердце убивало от невозможности вздохнуть. Остался путь – жить с болью, пока врач не удалит причину. Где же тот доктор, который спасёт от гангрены? Я как могла держалась из последних сил.
Грустные воспоминания заполнили душу. Хочется счастья поровну каждому – мне и Адаму.
Хочу! Вернуться в юность, ощутить её задор. Заблудиться в осеннем лесу. Найти путь к счастью. Радоваться. Путешествовать с песнями у костра. Драться подушками, хохоча до изнеможения, а затем мучительно выбирать из волос пух. Танцевать до упада под «Bony M». Засыпать в обнимку с игрушкой. Нежиться в постели. Щеголять в яркой рубашке. Ловить влюблённые взгляды. Согреться от чая с корицей и ванилью.
Хочу! Букет из жёлтых тюльпанов. Смотреть фильм и хрустеть попкорном. Понимать без слов. Слышать одну правду.
Хочу! Шарф на озябшие плечи. Спрятаться в мыльном пузыре. Приобрести свободу. Лёгкой усталости. Свободного времени для игр с детьми. Искренних отношений с мужем. Поцелуев до обморока, слёз от счастья, любимого рядом.
Мечты бесновались и пьянили, время летело со скоростью шин, вот так бы и ехала до остановки «Счастье».
Высотный дом встретил тёмными окнами, за которыми прекратило биться сердце семьи. Я съёжилась от жуткой мысли. По стенам гуляла чёрная вражья тень и, заглядывая в окна, этот сторожил выслеживал жителей. Во мраке ночи двор не подавал признаков жизни. Сердце отчаянно призывало на помощь «Скорую», чтобы реанимировать застывшее в коме пространство. Разряд! Ещё разряд! И тысячи вольт в сердце, чтобы забилось… Есть дыхание!.. И потекла бы по этажам жизнь, зажигая в окнах каждой семьи свет. «Ура!» Жизнь спасена, она бьётся в артериях ключом.
Пелена радости спала, обнажив печальную действительность. Мной двигал стандартный набор условных рефлексов. Подъезд, лифт, дверь, холодильник, кефир, диван, телевизор. А на одном из каналов ток-шоу со скандалом, как будто в жизни мало склок. Скучно жить? Включи «ящик» и наслаждайся бреднями.
Участник был знаменит тем, что, проявляя несдержанность, при взятии интервью, пустил в ход руки, поколотив неопытную журналистку.
Спор оппонентов походил на лай собак. Каждый озвучивал свою партию, стараясь перегавкать всех и каждого. И чему такие шоу научат новое поколение? Ведущий бегал, будто рефери по рингу, подсовывая микрофон под нос каждому гостю. В студии слышались недовольства звездой. Шоу подходило к концу, но разгоревшиеся страсти не утихали.
Наголо бритый, уверенный в собственной неотразимости качок, размахивая кулаками, прорвался к герою и пробасил:
– Набить бы в честной драке твоё гламурное рыло!
Бегущий прямо по центру студии секьюрити с трудом усадил бойца на место.
Тут же вскочила дамочка в строгом чёрном костюме и призывно, ровно вождь пролетариата, плотно сжатой ладонью резала ребром пространство и кричала:
– Надеть телогрейку и на лесоповал, по уши зажравшегося! Сидит, нюни пускает перед телекамерой! А когда женщину бил, о чём думал? – ряды одобрительно зашумели.
Болезненного вида щуплый блондин вырвал микрофон:
– Только чмо может избить женщину! – взвизгнул он. Видно было, что тощий мужчина женщин не бил, скорее они прикладывали руку к его телу.
Люди, не дожидаясь микрофона, орали наперебой, создав гулкое волнение в студии.
– Ты психопат! Не зря отсиживался в психушке, – возмущался юный очкарик.
– Он король! Ему нет равных по таланту в мире шоу-бизнеса. Вы завидуете ему. Он затмил всех. А вы топчете его имя и раздуваете скандал. Кстати, кроме синяка на ноге, больше следов избиения на девушке не видно, – брызгала слюной взлохмаченная фанатка лет шестидесяти, видать влюблённая по уши в кумира.
Ведущий подсунул микрофон девушке с пышными формами. Выступление походило на саморекламу. Она привлекла внимание не только рядом сидящих и смотрящих телевизор мужчин, а может даже и самого певца.
– Вспомните историю с американской знаменитостью. Было расследование и тянулось годы. Король сам разберётся, как ему жить в обществе. Никто не поможет.
Женись, и я рожу тебе пару красавцев, таких как ты. Я готова пожертвовать телом ради семьи.
Зал, не отрывая взгляда от эффектной дамы, завыл:
– У-у! – Артист смутился и промолчал.
Женщины рьяно защищали драчуна. Видимо сами не раз получали от мужей и прощали побои.
Шоу меня злило. Распущенность звёзд возмущала до глубины души. Даже если это пиар, то весьма неудачный. Власть королей осталась в истории. Двадцать первый век не даёт права распускать руки королям с надуманными регалиями. Более великих людей судили и привлекали к ответственности. Какое счастье, что мне достался лучший из мужчин. Адам даже не мыслил поднять руку на женщину. Грех терять нашу любовь! Уж, слишком ли пауза затянулась.
Дебаты в телешоу продолжились:
– Знаете истину «Не судите, да не судимы будете!», – рявкнул кто-то, не дожидаясь микрофона.
Склока фанатов напомнила анекдот:
Хлорка убивает всех известных микробов, а остальные тупо живут без своих кумиров.
Пора навести чистоту в шоу-бизнесе хлоркой, и жить без кумиров. Недавно в сети я нашла стихотворение неизвестного автора. Много раз я пыталась заучить четверостишье, но душа отвергала его. Оно вскрывает массу проблем общества.
Люди! Вы меня поражаете!
Друг друга гробите! Бездумно рожаете!
Халявы ищите! На бабки разводите!
Перстнями тычете. Бл@ей заводите.
Шмотки скупаете, заводы, золото!
Детей бросаете, ещё кого-то там…
При этом ищите правды, надёжности,
Людей искренних и любви по возможности.
Во! Простота. До слёз прикольная!
Вы ждёте того, что для вас похоронено.
Суматошный день: скандальное шоу, вино, вечер встречи с одноклассниками, дебаты в парикмахерской, беседа с подругой в магазине превратился в густую, сдобренную солью и сахаром кашу.
Голова гулко звучала тембром диджериду – древнего духовного инструмента аборигенов северной Австралии. Мне не спалось из-за неспособности объять прошедший день.
– Чёрт с ним, со сном! Понежусь-ка я в ванной.
Отражением в зеркале я осталась довольна. Для средних лет я выглядела сногсшибательно. Беременность далеко позади, тело восстановилось быстрее, чем после первых родов, да и опыт имел значение. Я сомневалась, что причина расставания с мужем, – красивое тело и внешние данные. Причина явно в ином.
Сбросив одежду, пропахшую табачным дымом, от которого не спасали даже духи, я вспенила воду, включила функцию гидромассажа, музыку и окунулась в мир тепла и комфорта, вытряхнув муть из головы. Нет мне покоя, даже в бурлящей воде. Прерванные в такси мысли вернулись.
Было ошибкой брать ответственность за происходящее в семье на себя. Зачем надо было навязывать Адаму своё видение жизни. Я играла роль рассудительного и мудрого родителя. Женская глупость не знала границ. Ослеплённая идеями обогащения, я забыла, что Адам сильная личность. Он деликатно самоустранился, дабы не противоречить мне. Раздор не заставил себя ждать. Распланированная жизнь рухнула.
Теперь я не задумывалась о будущем. Не хочу смешить Бога, делясь своими планами на завтра. Голый расчёт – угробил нашу любовь. Непомерным желанием иметь придуманные блага я измучила мужа. Спустя время я поняла, что гармония в отношениях несоизмеримо дороже материальных ценностей. Ничто не мешало мне довериться судьбе, расслабиться, быть по-женски легкомысленной, открытой и капризной. Сама виновата…
Пьянящая нежность пузырьков и тёплая вода отсрочили затею примириться сию минуту с Адамом. Только с хладнокровием можно рассуждать о проблемах. Жаль, что я редко говорила Адаму о том, как он мне дорог, как я нуждаюсь в его помощи, как мне не хватает душевного тепла. Нерастраченные чувства сошли на нет, и я не заметила, что окончательно очерствела. Серость семейных отношений навевала скуку. Уязвлённое самолюбие пустило под откос запрограммированную жизнь.
Куда улетучилась любовь? Где страсть, эротика, нежность, флирт и ожидание чуда. Ответа не было.
Жизнь без Адама представлялась трудной задачей, потому что требования надёжной жены, заботливой матери и помощницы – высоки. Ад выдержал проверку на совместимость, он жил в каждой клетке моего сердца. Ждать принца, – для меня неконструктивная идея.
Какие чувства владели им? В чём он видел счастье? Почему я просто не спросила его, хотя бы ради шутки? Желая приблизиться к правде, я терялась в догадках. Глубокие чувства; брак не по расчёту; крепкая дружба, переросшая в любовь, – всё это было у нас и являлось главным критерием прочных уз. Ветер свободы всколыхнул во мне пламя страсти. Я услышала голос разбитого сердца и на ум пришли слова: «Спокойствие – это душевная подлость1».
Да будет любовь на века! До последнего вздоха! К чёрту логику и чужие советы! Интуиция поможет высветлить ошибки и убрать их.
Со сладкими мыслями о предстоящих переменах, я погрузилась в сон.