Основной идеей, на которой строится весь материал этой книги, является идея о том, что отношения с родителями не заканчиваются, когда мы взрослеем, а продолжают присутствовать в жизни и наших отношениях в виде фиксированных реакций и бессознательных отыгрываний. Эти реакции и отыгрывания мешают нам быть гибкими и адаптивными и нагружают взрослые отношения детскими реакциями и прошлыми эмоциональными травмами. Изучение своего прошлого опыта и анализ причин, по которым во взрослых отношениях появляется то же страдание, которое знакомо нам с детства, помогают выйти из замкнутого круга повторений и получить возможность развития хороших отношений и личностного роста.
Отношения, которые строят друг с другом взрослые мужчина и женщина, лишь частично формируются под влиянием их взрослых решений и чувств, относящихся только к партнеру и больше ни к кому. Другой своей частью они состоят из воспоминаний, травматических вторжений и ошибочного ощущения, что происходящее в настоящем очень похоже или даже полностью совпадает с тем, что происходило в прошлом. Требует больших усилий разделить материал собственной психики и реальность, чтобы не путать их между собой и чтобы внутри реальности могли проявиться столь необходимые в ней гибкость и адаптивность.
Прошлое вторгается в настоящее в попытке удовлетворить неудовлетворенное и исцелить пораненное, но это не всегда возможно тем способом, каким бы нам хотелось.
Мы требуем от партнеров, чтобы нас исцелили, долюбили, чтобы нас признавали и уважали, слышали и поддерживали на пути развития, ведь тогда мы наконец и сами сможем к себе так относиться. Притом что другие люди в реальности могут сделать для нас лишь ограниченное количество вещей, отношения с ними всегда становятся полем, на котором психика отыгрывает свои конфликты так, словно они принадлежат отношениям, а не нам самим.
Отыгрывание – это помещение внутреннего конфликта во внешнюю среду в бессознательной попытке добиться его разрешения.
При отыгрываниях мы общаемся со своими партнерами так, словно они наши матери или отцы и потому либо делают, либо чувствуют, либо являются как личности совершенно такими же, что и персонажи из нашего детства. Эта фантазия построена на сохранившемся в психике образе родительской фигуры, которая представляет собой некий сплав отдельных, особенно впечатливших нас родительских черт обоих родителей.
Родительская фигура занимает большое место в нашем внутреннем мире и существует по большому счету неосознаваемо (как минимум до тех пор, пока мы не начинаем ее целенаправленно исследовать). От черт внутренней родительской фигуры зависит та трактовка событий, к которой мы по умолчанию склоняемся.
Например, если родители были холодными и отвергающими, то потребность партнера в самостоятельных занятиях или отсутствие его незамедлительной реакции на наши потребности будет восприниматься нами как охлаждение и отдаление, хотя в реальности это может быть совсем не так.
Чувства отверженности, страха или гнева, которые появляются в отношениях при таких внутренних интерпретациях, провоцируют внешние решения и события, например разрыв отношений, или мстительную измену, или недоверие, из-за которого мы становимся подозрительными и замкнутыми.
«Мне показалось, что ты потерял ко мне интерес, и поэтому я запретила себе нуждаться в тебе и сама замкнулась» – это и есть отыгрывание, благодаря которому человек оказывается в тех обстоятельствах, которых осознанно как будто стремится избегать.
В приведенном примере желание честных и близких отношений не может реализоваться из-за собственного внутреннего конфликта и черт родительской фигуры, которые вмешиваются в происходящее и откровенно их портят.
Чем лучше мы знакомы со своим внутренним конфликтом и чем детальнее понимаем черты собственной родительской фигуры, тем яснее граница между тем, что происходит у нас внутри, и тем, что происходит в реальности. Прямыми следствиями такой осознанности являются свобода выбора, контроль и гибкость в поведении. Ведь если я знаю о себе, что любое отдаление партнера кажется мне признаком угасания чувств и вызывает страх, тогда я могу не просто реагировать на эти фантазии, а, например, спросить у партнера, что происходит, и в результате такого диалога сделать дальнейшие выборы, исходя из того, какую информацию я получу.
Может оказаться, что его отдаление вызвано обычной усталостью и желанием восстановиться, как это происходит у интровертов, или что партнер на что-то обижен и таким образом пытается справиться со своей злостью, или что он действительно теряет уверенность в своем желании быть в этих отношениях. Эта информация очень важна, чтобы следующие действия обоих участников отношений были адекватны реальности – очевидно, что в каждом из трех вариантов действия будут совершенно разными.
При отыгрывании нет ни диалога, ни адаптации.
Поведение человека, захваченного своей родительской фигурой, стереотипно и одинаково вне зависимости от многообразной реальности. Неспособность к прояснению, прощению и приспособлению тяжелым грузом ложится на отношения, заставляя нас создавать такие связи, в которых мы по-прежнему взаимодействуем со своими родителями, а не с разными, удивительными и чудесными другими людьми.
Итак, давайте начнем разбираться с тем, как именно это происходит и что в конечном счете с этим делать.